Сердце пропустило удар. Не просто так мне оттуда пишут. Совсем неспроста!
Наклонившись вперёд насколько позволял браслет, я шире раскрыл окно. В руку легла скреплённая магической печатью записка. Через несколько секунд я прочитал короткое, ёмкое и убийственное:
«Она вернулась. Не знаю, что делать».
Запрокинув голову, стукнулся затылком о стенку кареты. Через мгновение ящеры тронулись.
Она вернулась.
Внутри всё дрожало от осознания, что обмануть проклятье не удалось, и оно снова раскидывает сети, на этот раз делая меня осознанным убийцей.
Я ведь девушку фактически приговорил тем, что надел на неё браслет.
Идиот! Стало невыносимо тошно.
Карета покачивалась, увозя меня к министерству внутренних дел. Я дважды ударил в стенку кулаком и, когда движение прекратилось, дотянулся до окошка:
Назад, в патентное бюро. Срочно.
При развороте браслет, пытаясь оказаться ближе к цели, протащил меня по стенкам и застыл над спинкой противоположного сидения. Пришлось ехать спиной по ходу движения. От нетерпения браслет вибрировал и кололся. И неизвестно ещё, даст он мне самому выйти или поволочёт к жене.
Происходящее всё больше напоминало катастрофу
Глава 7
Возле патентного бюро давление ослабло. Браслет подёргивался в сторону второго этажа, но прикладывать больших усилий для его удержания не приходилось.
Глава бюро смотрел на меня жалобными глазами. Конечно: обладать такой умопомрачительной информацией, как моя женитьба, и не иметь возможности рассказатьтут даже при скрытности, требующейся для его службы, станет плоховато.
Я её запер.
Замечательно! Не хватало, чтобы моя жена разгуливала по городу. Я протянул руку:
Ключ.
В ладонь лёг согретый чужими руками ключ.
Благодарю. Оставайтесь здесь, ухватившись за перила, я стал подниматься.
Казалось, с каждым шагом ноги крепче приклеивались к ступенькам.
Что я натворил?
Этому нет достойного оправдания. И недостойного тоже.
Но, может, всё не так страшно? Возможно, портальному узлу не хватило мощности, но после подзарядки он вернёт девушку.
Да, лучше думать об этом, как о временной проблеме.
Если жена Лавентина переместилась в другой мир, то и моя должна.
А переместилась ли его жена? Вдруг он ушёл, и она тоже вернулась?*
Этот вариант я обдумывал, стоя у двери в кабинет главы патентного бюро. Ключ тускло блестел.
Страшно вновь увидеть ту девушку, страшно, что сердце опять пропустит удар, и меня затянет в водоворот совершенно ненужных чувств.
«Только бы это было ошибкой, и она не вернулась», я вставил ключ в замок и провернул.
На плечи вдруг навалилась усталость последних бессонных ночей, размышлений о браке, почти созревшего решения уйти в отставку. Казалось, этой тяжестью меня вдавит в пол по макушку.
Но не вдавило.
Вымотался я за эти шесть лет на посту. Даже в первую неделю траура по жёнам продолжал ходить в министерство, что-то решать.
И сейчас передо мной просто очередная задача для решения.
Обеспечить жене безопасность.
Скрыть факт моего брака с неподходящей по статусу девушкой.
Приказать Лавентину заняться решением проблемы с перемещением.
Сообщить о случившемся императору и решить, что с этим всем делать.
Просто набор задач.
Я приоткрыл дверь. Распахнул на всю ширину и вошёл в пустой кабинет.
Неужели повезло, и жену каким-то чудом вернуло домой? Или глава бюро ошибся? Или
Браслет тянулся к боковой двери.
Естественно, в общем-то, оказавшись запертой в незнакомом месте, забраться в укромный уголок.
А мне теперь общаться с перепуганной девушкой. И страхменьшее из случившихся с ней зол.
Так, хватит пессимизма: я из Лавентина вытрясу способ вернуть жену в безопасность её мира.
Приблизившись к двери, постучал.
Можно войти?
Накатило дежавю. Вечно я так стою под дверями жён.
Талентина запиралась от меня, потому что ненавидела.
Эваланда запиралась, требуя, чтобы я или отпустил её из Черундии или сам отказался от должности и вернулся в Алверию.
Миалека запиралась и рыдала по ту сторону двери, обвиняя меня в том, что я совсем её не люблю. Накануне её трагической поездки с отцом на воды, во время которой оба погибли, я так же стучал в дверь и просил разрешения войти, хотя сказать было нечего, кроме того, что жена должна остаться из-за предстоящего бала у посла Охтандии.
Нейзалинда из-за запертой двери требовала, чтобы я оплатил её счета у ювелира и модистки. Ещё и меня пыталась выставить виновником этих непомерных трат: что передо мной хочет красоваться и моё сердце растопить. Словно моё расположение зависит от одежды и украшений.
И эта жена тоже будет прятаться за дверью. Обоснованно.
Прикрыв глаза, снова постучал.
Она не ответила.
Боялась или не понимала меня.
Сердце билось часто-часто.
Стиснув ручку, потянул. Дверь не поддалась.
Открой, пожалуйста, попросил я.
Опять молчание. Пришлось коснуться замка пальцами и послать импульс тлена. Несколько мгновений спустя язычок замка осыпался прахом и я, отойдя в сторону, начал приоткрывать дверь.
В меня ничто не прилетело, не было криков. Так тихо, словно в комнатке с документами никого нет.
Но напряжение браслета мешало поверить в столь счастливое разрешение проблемы.
Свет проник в комнатку, озарив коврик, стеллажи с папками. Кресло. И сидевшую в нём девушку с огромными от ужаса глазами. Сердце защемило.
На ней почему-то была мужская одежда необычного кроя. Девушка смотрела на меня снизу вверх, обхватив прижатое к груди колено руками, и словно молила о пощаде.
Ты должна пойти со мной, сказал я.
Она отозвалась невразумительным набором звуков.
Чужой язык. Что ещё ожидать от иномирянки? Следовало обдумать ситуацию, но направленный на меня молящий взгляд отвлекал. Отвлекала вся она своей непристойной одеждой, красивым лицом и растрёпанными волосами, которые хотелось поправить.
Тишина давила. Я прошептал:
Что же мне с тобой делать?
Накрыл глаза ладонью.
В первую очередь следовало незаметно вывести девушку отсюда и запереть дома. Никто не должен знать, что я воспользовался изобретением Лавентина и женился непонятно на ком.
В бюро слишком много обычных людей, которых не ограничишь чёткими рамками магического контракта, да и на улице двое-трое соглядатаев точно есть, всё же от моего брака зависит, буду я дальше министром внутренних дел или нет, и контакты с незамужними женщинами строго отслеживаются.
Если покажусь с этой странно одетой девушкой и увезу её к себе, то после доклада Лавентина в научном собрании будет очень легко вычислить, на ком я женился. О репутации разумного политика сразу можно будет забыть. Даже самый дикий мезальянс есть шанс смягчить, представив его в романтическом свете, но в моём случае такой вариант невозможен.
Я идиот. Надо было думать не о выгодах этого эксперимента, а о том, что потеряю в случае неудачи.
Опустил руку. За время, пока размышлял, девушка, казалось, не шевельнулась. Я опустил взгляд в пол.
Она казалась нежной и хрупкой, но она непредсказуема. И с ней не договориться, потому что языка она не знает.
Захочет ли она идти со мной?
Я бы на её месте не пошёл.
Надо что-то делать. Быстро. Но ни магией, ни чисто физически её принудить я не могубраслеты не позволят.
Вздохнув, направился к стене возле письменного стола, отжал рычаг, распахнувший бар. Хорошо, что глава бюро открывал его передо мной и Лавентином, не пришлось просить о помощи. Из всего содержимого выбрал графин с розовой минеральной водой, налил в хрустальный стакан.
«Она не будет пить, думал я, высыпая из капсулы, спрятанной в булавке галстука, белый порошок. Он вспенился, мгновенно растворяясь в жидкости. Не будет».
И всё же понёс стакан в каморку. За это время жена не вернулась в свой мир и не попыталась убежать. Смотрела на меня взглядом загнанного зверька. Не шелохнулась, когда я навис над ней и протянул стакан.
Не бойся, как можно мягче сказал я.
Браслет на моей руке завибрировал, и по телу прокатился жар возбуждения. Стиснув зубы, я смотрел, как волосы обнимают плечи девушки, как плотно и соблазнительно прилегает к её стройному телу мужская одежда. Раздеть бы, прикоснуться к нежной коже, ощутить тепло
«Хватит!»
Я решительнее протянул стакан с розовой жидкостью. Неотрывно глядя мне в глаза, девушка обхватила его и мои пальцы горячими ладошками. Меня будто током ударило, я едва удержался, чтобы не отшатнуться.
Неверяще смотрел, как девушка прижимает стакан к манящим губам, наклоняет, прихватывает первые капли, делает глоток, ещё.
Я бы не стал пить и не верил, что она станет, но попробовал из отчаяния, а она пила.
Осушив стакан, девушка протянула его мне. Забирая, я коснулся её тёплых пальцев. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло. Я сглотнул.
Девушка смотрела на меня, и её глаза заволакивала муть. Сорок секунди огромные глаза закрылись, тело стало оседать. Отбросив стакан, я подхватил девушку на руки и шагнул в тень двери.
Серый мир охватил нас нервно дёргающимися языками призрачного огня. Он трясся и искажался, прожигая путь живому сквозь мёртвое. Сквозь стены, по воздуху, ориентируясь на трепещущие проекции вещей и людей, я спустился вниз, прямо в карету и, пробравшись между падавших в дыры лучей, вышел из тени.
______________________
* о приключениях жены Лавентина написан отдельный роман «Жена из другого мира», его можно найти по ссылке «Другие произведения автора» в правом верхнем углу.
Глава 8
Посмотрел на безмятежное личико девушки. Всё же красивая. И приоткрытые губы манили бы даже без давления браслета.
Порошок должен усыпить её на пять часов. Если повезёт, проснётся она в своём мире.
Сидения достаточно широкие, девушку удалось положить так, что упасть она не должна. Снаружи было спокойно. Бросив последний взгляд на влажные манящие губы, я шагнул в тень, взбежал на второй этаж и выскочил их тени стола в кабинете главы бюро.
На сердце было неспокойно. Умом я понимал, что за несколько минут ничего не случится, но Я пулей выскочил из кабинета, промчался мимо вытиравшего пот начальника.
Проблема решена, ничего не опасайтесь, бросил я на ходу, в очередной раз благодаря свою предусмотрительность, из-за которой вписал в договор очень широкие ограничения.
Домой, бросил кучеру и заскочил в карету.
Увидев девушку на месте, выдохнул. Сел напротив. Её волосы свисали с сидения. Наклонился приподнять и с минуту просто перебирал пряди. Сердце трепетало.
Опять брачные чары!
Я вдавился в спинку сидения, увеличивая расстояние между мной и женой.
Надеясь, что чары не усилятся.
Браслету всё равно, что будет с девушкой, лишь бы я наследника сделал, а я таким равнодушием похвастаться не мог.
Кусая губу, уставился в выбитую в стенке дырку, но отвлечься не получалось. Тянуло посмотреть на девушку, не падает ли. В один из таких проверяющих взглядов заметил на её колене запёкшуюся кровь.
В голове словно щёлкнуло, пришло осознание: я, наверное, её из неприятностей выдернул. Она плакала, была испугана, волосы в беспорядке, мужская одежда, теперь ещё эта кровь. И самое плохоесердце от этих мыслей беспокойно сжималось.
Рука тянулась коснуться её лица, убрать с щеки прядь, провести пальцами по губам Отвернулся, но как наяву видел свою руку, скользящую по шее девушки к верхней пуговицы её одежды.
«Не мои мысли, напомнил себе. Это не мои мысли».
Меня захлестнуло желанием, по телу пробежала опаляющая дрожь.
Стиснув кулаки, я боролся с навеянным магией порывом наброситься на спавшую девушку.
Мучительная поездка до дома казалась бесконечной. Меня лихорадило от близости жены. Отвести от неё взгляд было выше моих сил, шея словно закоченела. С радостью я выскочил бы наружу и бежал рядом с ящерами. От напряжения по лбу разливалась горячая боль.
Карета остановилась. Давление на меня ослабло, я посмотрел в дыру и увидел крыльцо своего дома.
Подхватил девушку и шагнул в тень.
Пропитанное родовой магией пространство легко пропустило меня в женскую спальню. Созданное Нейзалиндой убранство давило роскошью, я опустил новую жену на меховое покрывало и отступил на несколько шагов.
В первую очередь следовало погрузить её в более глубокий сон.
Потом вылечить ногу.
И, пожалуй, переодеть, но этим займутся духи.
Ксал, принеси из спальни зелёный флакон, велел я.
Одно прикосновение к брючине, и разрушенная тленом ткань обнажила рассечённую опухшую плоть. На мой взгляд, рана не слишком серьёзная, но я судил из опыта военных действий, по меркам которых это почти царапина, а девушке такое может показаться концом света.
Сумрачной тенью Ксал возник передо мной и протянул флакон.
Раньше дух выглядел привлекательным мужчиной. Я перевёл взгляд на застывшее лицо девушки. Её влияние на дом началось Снова взглянул на Ксала: ни глаз у него, ни даже лица. Просто ужас ходячий.
Забрав флакон, набрал в пипетку крышки две капли и склонился над девушкой. Губы, какие у неё невыносимо соблазнительные губы! Капнул между ними маслянистую жидкость. Всё, через пару минут её сон станет настолько глубоким, что, надеюсь, даже дом не уловит её желаний и представлений о том, каким он должен быть.
Дальше колено
Мерно вздымавшаяся грудь притягивала взгляд. Резко отвернувшись, я бросил Ксалу флакон и пошагал к двери. Прогулка до кабинетаотличная идея. Как раз то, что сейчас нужно: побыть вдали от жены.
Ещё бы браслет не дёргал в её сторонубыло бы хорошо.
В кабинет я буквально ворвался, метнулся к столу, вскрывая магические замки. Из нижнего ящика вытащил шкатулку с гербом императора, распахнул. На чёрном бархате поблёскивало платиновое кольцо. Из-за острых граней и выступов оно казалось хищным, но свойства у него исключительно мирные. Внутри, под заострёнными плоскостями, пряталась капля крови императора, несущая заряд его родовой магии.
адев холодное кольцо на палец, я вернулся в спальню.
Жена лежала в прежней позе. Старясь не отвлекаться на её лицо и грудь, я подошёл и накрыл колено ладонью. Пустил магический импульс в кольцо, и оно разогрелось. Императорская магия крови с нотками моей родовой пришла в движение, проникла сквозь прикрывавшую жену родовую защиту, мягко обследовала рану и начала лечить. Очень надеюсь, у девушки только внешние повреждения: кольцо исцеляло плоть, но не кости.
А кожа тёплая. Вливание магии разгорячало её. Я не видел происходящего под ладонью, но отёк вокруг спадал, возвращая ноге стройность.
Лечение затягивалось, и я пожалел, что не вернулся в карету и не вышел из неё на глазах у сопровождения. Неудобно, когда рядом постоянно кто-то присутствует.
А кожа стала гладкая, нежная
С Талентиной я изучил эти неприятные воздействия браслетов, когда все мысли так или иначе сводятся к чувственным фантазиям, давят, одуряют.
Но пока терпимо.
Время шло. Наконец кольцо стало холодным, возвещая о конце лечения. Я поспешно отдёрнул руку, но ощущение прикосновения к чужой коже осталось.
Саранда, переодень её.
Из стены раздался тонкий голос духа:
Хозяйка не желает прикосновений, я не могу пойти против её воли.
Секунду я осознавал, потом уточнил:
Вы совсем не собираетесь за ней ухаживать, пока она спит?
Всё что угодно, кроме прикосновений к хозяйке.
Глупо спрашивать, уверен дух или нет, все они сразу прощупали желания жены. Надо было крепко её усыплять до прихода в дом.
Я запустил пальцы в волосы, императорское кольцо цеплялось за пряди. Надо его всегда с собой носить на случай, если в этот раз проклятие сработает быстрее: вдруг девушка не из потомственных магов, тогда воздействие на неё будет сильнее.
Посмотрел на мою несчастную временную спутницу жизни. Можно ли её дополнительно защитить? Достаточно будет не выпускать из дома?
Обдумывая это, я заметил на её одежде следы пыли. Во мне боролись противоречивые чувства: с одной стороны, лишний раз прикасаться к жене не хотелось, с другойсовестно оставлять её так. О женщинах надо заботиться.
Зажмурившись, я тленом развеял её одежду, ощупью накрыл девушку краем покрывала и потёр в надежде, что распавшаяся ткань останется на мехе. Затем, по-прежнему не открывая глаз, сдвинул одеяло.
Глаза я открыл только когда закутал переложенную девушку.
Всё, о её комфорте я позаботился, пора заботиться о возвращении домой.
С намерением вытрясти из Лавентина способ отправить её назад я шагнул к двери. Рывок почти уронил меня на спинку кровати, руку вывернуло. Из-под одеяла вытянуло браслет с рукой жены, и он звонко соединился с моим.