Микаш заговорил:
Меня прислал мастер Збидень с докладом о нарушении приказа. Вместо битвы с гарпиями я атаковал минотавра. Погиб мой сослуживец, а пяти гарпиям удалось улететь.
Всего пяти? усмехнулся Гэвин, окончательно сбив с толку. Збидень, похоже, слишком рьяно взялся за обязанности наставника и немного пережал.
Микаш повёл плечами:
Он не занимался новобранцами. Это делал я. И не справился.
Его приказ был не возиться с новобранцами, а сделать из тебя лидера.
Микаш догадывался о чём-то подобном, да и Збидень несколько раз проговаривался, и всё же Зачем?
Интересуешься тактикой? Читал книги? спросил Гэвин.
Самую малость. Что попадалось в библиотеке лорда Тедеску. У меня не получается, когда не вижу цельной картины.
Гэвин выдвинул из угла маленький столик, на котором лежала расчерченная белыми и чёрными клетками доска. На ней стояли деревянные фигурки, тоже белые и чёрные.
Шахматы, старинная эламская забава, а может и не эламская, просто там прижилась. Садись, Гэвин указал на красную подушку напротив. Микаш настороженно повиновался. Фейн был моим бессменным партнёром. Играл, конечно, слабо, но остальные отказывались. Как этообыграть маршала, возражать, спорить? Трусы все, но ты ведь не такой? Бросишь мне вызов?
Проверяет? Издевается? Микаш скрепя сердце согласился.
Гэвин объяснял правила, называл фигуры и показывал ходы. Голова вскипела от новых знаний. Началась игра. Микаш судорожно пытался понять, как ходить, чтобы не терять свои белые фигуры и снимать вражеские чёрные. Пыхтел, покрылся испариной. Так хотелось залезть в голову маршала и покопаться там. Жаль, что он телекинетику таких даже эмоции не считаешь.
Шах и мат, объявил Гэвин, сняв белого ферзя ладьёй. Другой защиты у короля не оставалось.
Со стороны Микаша лежала горка чёрных фигур, правда, снимал он только те, которые позволял Гэвин. Научиться бы такмечта!
Видишь, в чём твоя проблема? заговорил маршал, пряча фигуры в кожаный мешок. Ты просчитываешь ситуацию на два, самое большое на три хода вперёд, а надо охватывать всю партию.
Микаш не представлял, как это сделать, разглядывая доску и продолжая видеть на ней двигающиеся фигуры.
Научишься. Иди сюда, Гэвин встал и поманил Микаша к плану местности. Смотри, это называется долгосрочная стратегия. Ты просчитываешь варианты битв с имеющимися силами и знаниями о противнике. Учитываешь рельеф, погодувсе детали, которые можешь проанализировать. Потом выбираешь вариант в соответствии с твоими целями. Требуется ли быстрая победа или нужно свести потери к минимуму? Зачистить территорию полностью или припугнуть врага, сохранив собственные силы? Для каждой цели своё решение.
Я бы выбрал, чтобы все наши выжили, ответил Микаш, представляя Келмана с разбитым черепом и Аттоша с чёрным лицом.
Достойная цель. Только для этого надо отпустить всех по домам. Несколько лет они будут жить, а потом начнётся полномасштабное нашествие, и умрёт гораздо больше людей.
Микаш потупился. Маршал, как всегда, прав. Нельзя давать волю чувствам, не на поле брани, но всё равно хотелось спасти тех, кого сейчас готовили к погребению.
Тогда свести потери к минимуму?
Это сложнее, чем кажется. С одной стороны, можно осторожничать, истощая провиант и силы, а в результате уйти ни с чем. С другой, можно взять разумный риск, выждать подходящего момента и атаковать всеми силами. Тогда с заведомой долей удачи можно победить.
Если будем ждать дольше, то рассеем силы на мелкие битвы и ничего не добьёмся?
Быстро соображаешь. На твоём новом месте это пригодится. Гэвин кивнул. Поведёшь завтра звено Фейна в атаку.
Меня следовало бы выгнать, а вы хотите меня повысить? Зачем вы помогаете мне, безродному и неумелому? Почему пришли на выручку, когда могли бы спасти опытного командира, своего друга и партнёра по шахматам?
Микаш положил на стол флягу с гербом. Гэвин поморщился и сцепил руки на груди, словно закрываясь от любопытных взглядов или чтения мыслей.
Что за времена? Уж и доброе дело нельзя сделать, чтобы не заподозрили злого умысла.
Опять не то ляпнул! А хотелось просто поблагодарить или даже восхититься. Почему же так трудно совладать с собой? Почему спирает дыхание и потеют ладони от одного его жеста или слова?
Гэвин достал из мешка несколько фигур.
Если бы Фейн был ближе ко мне, я бы так и сделал. Но спасти я мог только тебя. Смотри, он вложил в руку Микаша чёрного короля. Самая важная фигура на доске и самая бесполезная. Движения ограничены одной клеткой, а с его потерей заканчивается вся партия. В общем, политик, дрянь, а не фигура. Вот ферзьфигура знатная, опасная и сильная. Офицернеплох, конечно, но далеко не ферзь. А есть пешка, с виду самая слабая, но если позволить ей дойти до края доски, то хопона уже ферзь, да ещё во вражеском лагере. Кем бы ты пожертвовал, офицером или удачно расположенной пешкой?
Микаш взял обе фигуры и принялся их рассматривать.
А как же дружба и справедливость?
Когда в твоих руках судьба мира, личное отступает на второй план. Выживание нашего вида и общее благовот в чём смысл. То, что нужно сделать, должно быть сделано невзирая ни на что.
Всё это правильно, только Микаш никогда не смог бы стать таким Бесстрастным? Отважным? Настоящим командиром Сумеречников. Быть может, стоит отказаться, чтобы никого не подводить?
За занавес вновь заглянул Вальехиз:
Погребальные костры готовы. Ждут только вас.
Гэвин кивнул и обратился к Микашу:
Идём. По дороге объясню задачу твоего звена.
Тьма опустилась на лагерь. Все, кроме дозорных, собрались у сложенных кострищ с зажжёнными факелами. Гэвин взял два, и один вручил Микашу. В безветренном молчании слышны были только шаги и треск пламени. Ветер едва перебирал волосы на затылке.
Гэвин останавливался возле каждого завёрнутого в холстину тела, называл имя и лишь потом поджигал. Микаш вглядывался в лица, стараясь запомнить.
Гэвин указал на Келмана и Аттоша.
Попрошайся с ними самполегчает.
Я не знаю церемониальных слов.
Я тоже, усмехнулся он. Просто скажи от всего сердца.
Микаш набрал в грудь побольше воздуха и заговорил приглушённо, не желая, чтобы посторонние лезли в его горе:
Келман, Аттош, вы стали мне как братья, даже ближе. Вы приняли меня сразу и без условий, как никто в моей жизни ещё меня не принимал. Я должен был обучить вас и защищать, но оказался слаб и не смог. Не знаю, стоит ли сейчас просить прощения за всё, что не сказал и не сделал. Но клянусь, я буду помнить о вас каждый день своей жизни. Каждый раз принимая бой с демонами, я буду сражаться за вас, чтобы ваша гибель не осталась неотмщенной. Ступайте с миром, куда бы ни лежал ваш путь.
Он отыскал глазами Гэвина, тот подбадривающе улыбнулся и кивнул. Микаш поджёг костры, и они двинулись дальше, хотя взгляд никак не хотел оставлять павших друзей в покое.
Они снова замерли возле молодого чернявого командира, которого Микаш видел в компании высокородного Холлеса. Теперь он лежал мёртвым посреди погребального костра. Белый саван скрывал изувеченное тело, но не лицо. На щеках были видны глубокие борозды, обнажавшие кости на скулах.
Фейн, назвал имя маршал, словно приказывая.
Микаш опустился на колени, закрыл глаза умершего и положил сверху по монетке для паромщика.
Спи спокойно, павший воин, я позабочусь о твоих людях. Клянусь честью Сумеречника.
Со всех сторон спину сверлили настороженные взгляды. Его новое звено? Туго с ними придётся.
Сойкиодин из летучих отрядов для скрытных миссий. Проверенные парни, врать и интриговать не станут. Уважают силу. Если чтоподскажут. Главное, страх не показывай, зашептал Гэвин.
Видимо, отказаться не получится. Микаш принял эту участь и поджёг этот костёр.
Они ещё долго ждали, пока не догорят тела и поднявшийся вдруг ветер развеет прах.
Уже у себя в шатре Гэвин скрепил приказ о назначении Микаша сургучной печатью.
Если позволено будет сказать, неважная идеяназначать командиром безземельного новичка в обход тех, кто имеет достойное положение и долго ждал назначения, заметил свидетельствовавший приказ Вальехиз.
Маршал отмахнулся:
Это временно. У него уникальный опыт «слепых» боёв.
Гэвин возлагал на него слишком много надежд. Придётся попотеть, чтобы не подвести завтра всё войско. Только об этом и стоило переживать. Маршал вложил в его руку серебряную сойку и подтолкнул к выходу.
Микаш вернулся в звено Збиденя, чтобы собрать вещи. Не дав переговорить с командиром, его окружили Зяблики.
Если тебя в чём-то обвиняют, то мы готовы подтвердить, что ты сражался безупречно. Никто бы не смог сделать больше! наперебой уверяли они.
Микаш улыбнулся. Раньше за него заступалась разве что Лайсве.
Меня повысили, сознался он, показывая командирский знак.
Они не могли поверить, а потом раздался дружный хор поздравлений и пожеланий удачи.
Насчёт Келмана и Аттоша не переживай, положил ему руку на плечо Дидье. Они хотели стать героями, чтобы ты ими гордился.
Микаш неуютно передёрнулся. Он представлял себе героизм не таким тщетным.
Чего встали? А ну-ка всем спать! Завтра с утра в бой! раздался зычный голос Збиденя.
Парни не посмели ослушаться и оставили их наедине.
Микаш вложил в ладонь Збиденя зяблика и поклонился в пояс:
Спасибо вам за науку.
Суровое лицо смягчилось, разгладились морщины. Збидень обнял Микаша за плечи.
Дурень ты, дурень. Хоть бы до конца похода ещё поучился. Может, я и пережал, но только для того, что тебе дальше легче было, сетовал командир. Будь осторожен. Норов перед высокородными не показывай, иначе никакие милости маршала тебя не спасут. Люди страшнее демонов, не забывай.
Не забуду, мой командир, будьте спокойны.
Збидень подтолкнул его вперёд и вернулся в палатку.
Глава 10. Командир Соек
Сойки стояли достаточно далеко от Зябликов. За время дороги Микаш успокоился и собрался с мыслями. На подходе к костру к нему подбежал мальчишка-оруженосец.
Я Варден, мастер командир. Простите мою нерасторопность! тараторил он, выхватывая из ладоней Микаша поводья Беркута. Тянулся уже и за перекинутым через плечо мешком с вещами. Я покажу вашу палатку.
Не стоит. Коня навяжи пастись и будет. Только аккуратно, он шальной.
Мальчишка убежал, а Микаш, высоко подняв голову, подошёл к наблюдавшим за ним рыцарям. Девять, сидели у костра. По выправке и острым взглядам видно, что не новички. Некоторые много старше Микаша. Да и способности посерьёзнее будут, чем у Зябликов. Только одежда такая же бедная.
Я Микаш Остенский, ваш временный командир, он поднёс к свету костра серебряную сойку, чтобы всем было хорошо видно.
На него посмотрели с неприкрытой враждебностью.
Ну что, сосунок, подлизался к маршалу, чтобы тебя назначили вместо Фейна, когда его прах даже по ветру развеяться не успел? Только у нас свои порядки. Никакая знатность тебе не поможет! горлопанил рыцарь в цветастом кафтане.
Я безродный, тихо ответил Микаш, но его не услышали.
Фейн был сильным и доблестным. Мы не станем позорить его память, подчиняясь такому, как ты! возмущался второй.
У меня есть опыт, необходимый для завтрашней миссии. Меня назначили только для её исполнения, спокойно объяснил Микаш, но снова тщетно.
Наш командирОрсо, он долго ждал и гораздо более достоин. Ну и что, что он безземельный? Зато знает своё дело, с полсотни демонов победил, самых разных. А у тебя сколько на счету? подхватил третий и указал на рыцаря на противоположной стороне костра.
Зрелый, плотно сбитый сальваниец лет тридцати судя по скуластому лицу, горбатому носу и кудрявым тёмным волосам. Левую щёку бороздили три застарелых рубца. Пожалуй, командир из него впрямь был бы лучший.
Я не считал, ответил Микаш после затянувшейся паузы.
Орсо смотрел на него оценивающе. Остальные недовольно галдели:
Ни одного он не убилза спинами других отсиживался. Орсо, отлупцуй его, чтобы знал, кто здесь главный! подзуживал задира в цветастом кафтане.
Значит, силу уважают? Микаш снял с себя куртку и рубаху. Одежды малоеё надо беречь.
Все замолчали, разглядывая едва зарубцевавшиеся шрамы на его плечах.
Будь по-вашему. Лупцуйте, сколько влезет! выкрикнул Микаш так, чтобы поняли, что он не шутит. Победитеуйду, проиграетеостанусь.
Они замерли с открытыми ртами. Он поманил их за собой на свободное место:
Не трусьте, давайте скопом!
Первым поднялся цветастый, за ним те, что тоже возмущались, следом подтягивались остальные. Только Орсо остался сидеть. Микаш дышал глубоко и расслабленно, отрешаясь от усталости и концентрируясь на противниках.
Первый удар, второй. Микаш действовал холодно, с расчётом. Цветастого двинул локтем в живот, кулаком по лицу второго, подсёк ноги третьему. Сам не всегда успевал увёртываться от тумаков, но держался. Интересно, сколько сможет? Выкрутился из захвата плечистого детины и приложил его по спине. Слизнул кровь с разбитых губ. Кому-то загрел в пах коленом. Бешено работал кулаками. Тягучее марево вокруг, синяки по всему телу. Держаться! Не ради себя, ради Келмана и Аттоша, ради маршала и его армии, ради этих тугих на ухо и ум дураков!
Он сбрасывал их с израненных плеч, отпихивал ногами, а они всё лезли и лезли, словно желали отомстить везунчику, которого спасли вместо их обожаемого командира.
Удачи хватило и здесь: он выстоял. Побитые Сойки расползались в стороны. Микаш тяжело дышал и смотрел на Орсо. Добьёт ли? Ведь наверняка понимает, что Микаша уже ноги не держат.
После тягостных мгновений Орсо встал. Сойки тоже поднимались и смотрели вслед. Ждали, когда он повергнет ненавистного врага с одного удара.
А ты отчаянный, усмехнулся Орсо и, подставив Микашу плечо, отвёл к костру. Жаль только, мальчик совсем. Тебе хоть двадцать есть?
Скоро будет, прохрипел Микаш, подтягивая к себе вещи и одеваясь.
Вспотевшее тело до костей пробирал холод.
Мда, Фейн и тот постарше был, покачал головой Орсо.
Так выруби меня, если считаешь, что не справлюсь, устало отмахнулся Микаш и подался к костру.
В лицо дышало жаром и дымом. Одежда неприятно липла к телу.
Норов мне твой нравится, беззлобно усмехнулся Орсо и похлопал его по плечу. Мне на роду написано в низах сидеть, не дотягиваю до командира. Эй, парни, чтобы слушались его! Приказы маршала не обсуждаются!
Сойки вытянулись по струнке и притихли. Возмущение улеглось до спокойного, как в луже, штиля. Орсо плеснул в миску постной похлёбки с мясом и вручил Микашу. От запаха съестного заурчал живот.
Ешь и рассказывай пошустрей, а потом сразу ложись. Дурная приметавторого командира подряд хоронить.
Остальные одобрительно загомонили, оттаяли. На том и порешили.
Поднялись всего через пару часов, задолго до восхода. Под покровом темноты пробирались вдоль поля во вражеский стан. Микаш хорошо запомнил план местности и этим воспользовался. Они шли пешком, таились в низинах и оврагах, стараясь создавать как можно меньше шума и даже дышать пореже. Ориентировались в основном по аурам. Микаш надеялся, что не встретятся ламии, которые их искажают, но на всякий случай предупредил, что будет читать каждого. С молчаливой поддержкой Орсо его слушали. История о том, что Микаш умеет сражаться вслепую, не вызвала доверия, как и демонстрация шрамов и силы. Что ж, главное выполнить миссию, а там всё вернётся на свои места. Орсо будет им годным командиром.
Ночной холод бодрил. Дорога длилась вечность, пока не упёрлась в отвесные скалы на другой стороне поля. Гнездовища гарпий были наверхуМикаш учуял демонов издалека. Оставалось надеяться, что они не учуют Соек.
Начался тяжёлый подъем. Сапоги скользили по камням, приходилось подтягиваться на руках вверх, а то и вовсе цепляться за выступы осадными кошками и карабкаться по верёвкам. Ладони жгло, сбивались костяшки, пот застилал глаза, дыхание срывалось, а на высоте и без того больную голову словно стянуло клещами. Сойки не жаловались и почти не ошибались. Это облегчило задачу до пределане отставать самому.
Подтянувшись в узкий лаз пещеры. Микаш замер и вскинул руку, дожидаясь остальных, мысленно указал направление, нарисовал в головах Соек картинку с яркими силуэтами аур и наметил красным цели.