Делла помолчала, обдумывая аргумент, и неуверенно кивнула.
- Как скажешь. Но вообще-то я думала, что следующую порцию бальзама Петер будет варить. Он сделает это лучше, чем я.
- Не надо. Давай не будем улучшать то, что уже работает.
- Ладно - Делла внимательно посмотрела на Льюиса.Ты же понимаешь, что Петер нормальный?
- Да. Он просто дохера заботливый чувак. Я уяснил. Но я не хочу, чтобы он обо мне заботился. Предпочитаю справляться самостоятельно.
На самом деле Льюис не считал Манкеля заботливым чуваком. Если забота заключается в том, чтобы попрекать ошибками, подозревать и давитьто нахуй такую заботу. Но Деллу вся эта контролфриковская хрень почему-то устраивала, и Льюис не влезал. Если человек позволяет ебать себя в мозгэто его право. Но не обязанность. Интересно, Ругер это понимает?
В гараже Делла проложила маршрут между машинами так, чтобы пройти мимо «Крайслера», и нежно мазнула по капоту рукой. За пару недель Льюис уловил закономерность. Поначалу нездоровая тяга Деллы к здоровенному «Крайслеру» его совершенно не волновала. Потом начала удивлять. А теперь смешила. Такой большой, такой длинный, такой мощный
- Ты чего улыбаешься?заинтересовалась Делла.
- Да так, ничего. Куда едем? - неуклюже сменил тему Льюис.
- На Лонг-Айленд. Надо с наследником поговорить, чтобы нас в дом пустили, - Делла уселась в тойоту, положила папку на колени и дисциплинированно пристегнула ремень.Выдвигаемся?
Льюис медленно вывел машину из темного гаража в сияющий декабрьский день. Вчера был туман, а сегодня ударил мороз, и город покрылся серебряной коркой инея. Тонкие до призрачной хрупкости кристаллы покрывали все: стены домов, деревья, фонарные столбы. За одну ночь грязный серый Нью-Йорк превратился в невозможно прекрасный сказочный город, застывший на пороге Рождества.
Телефон в кармане завибрировал. И еще. И еще. Эсэмэски сыпались на Льюиса, как из гребаного рога изобилия, и чертова вибрация в кармане джинсов неиллюзорно бесила. Изловчившись, Льюис приподнял бедра и выудил левой рукой телефон. Семь звонков. Все от ОКоннора. Виновато покосившись на Деллу, Льюис нажал кнопку вызова. ОКоннор ответил сразу же.
- Ты куда пропал? Третий час звонюи ничерта, абонент недоступен.
- Извини. Там, где я был, нет связи. Что случилось?заметив просвет в левом ряду, Льюис прижал трубку к уху и включил поворотник. Какой-то уебан на зеленом минивене попытался проскочить перед ним и прибавил газу, но Льюис решительно крутанул руль и перестроился, с трудом удержавшись от того, чтобы не показать минивену средний палец.Гандон!
- Кто? Я?!
- Нет. Урод один, чуть не подрезал.
- А, ты на работе - сообразил ОКоннор.Жаль.
- Да что случилось-то?повторил вопрос Льюис.
- Митинг на половину второго. Дело Макклоскипомнишь?
Льюис помнил. Ветеран Дуглас Макклоски мирно спал дома на втором этаже. В три часа ночи его разбудил звон разбитого стекла. Макклоски, прихватив револьвер, направился внизпоздороваться с гостями. У Макклоски не было левого глаза, а левое плечо и бедро держались на титановых болтах, но на меткость стрельбы это не повлияло. Двоих грабителей он пристрелил на месте. Третьегооколо двери, когда тот попытался сбежать. А последнего, четвертого, Макклоски прикончил уже на тротуаре, за пределами частной территории. Просто встал у окна, прицелился и выстрелил. Льюис полагал, что благодаря действиям Макклоски в мире стало на четверых мудаков меньше. Прокурор полагал, что действия Макклоски нужно квалифицировать как тяжкое убийство со злым предумышлением, поскольку третий и четвертый грабители уже не представляли опасности.
Льюис очень надеялся, что к этому ублюдочному юристу тоже заглянут четыре грабителя и от души отпиздят его битами.
- Я думал, ты захочешь пойти, - бубнил в трубке ОКоннор.Поддержишь протест, выразишь гражданскую позицию. Но если ты занят
- Да, я занят. Я не приду, - уныло подтвердил Льюис. Он действительно хотел бы сходить на митинг. Конечно, это бесполезно, и властям насрать на их бессмысленные протестыно американцы должны видеть: есть люди, которым не все равно. И правительство должно это видеть. И Макклоски. Этот парень поступил правильно. Он заслуживает поддержки и помощихотя бы такой.
Попрощавшись, Льюис сбросил звонок и сунул телефон в нагрудный кармантуда, где ему и место.
- Куда ты хочешь прийти?заинтересовалась Делла.
- Никуда. Я на работе.
- А если бы ты был свободен?
- Тогда пошел бы на митинг. Сегодня начинается процесс против ветерана Он защищал свой дом и пристрелил грабителей, но наши охрененно справедливые власти собираются его за это посадить, - даже теперь, с правильной дохой бальзама в крови, Льюис почувствовал привычную ярость. Потому что это было несправедливо. Нихуя не справедливо.
- Для тебя это важно?продолжала расспрашивать Делла. Льюису начал надоедать бессмысленный диалог, но грубить не хотелосьи он просто кивнул.
- Тогда иди. Забросишь меня по адресу и езжай куда надо.
- В смысле?Льюис с трудом удержался, чтобы не втопить тормоз.А наследник?
- Сама поговорю.
- А обратно как?
- Так же, как всю жизнь до встречи с тобой, - ухмыльнулась Делла.Ты же не думал, что автомобильэто единственное доступное мне средство передвижения?
На самом деле, Льюис именно так и думал. Маги не любят водить машиныэту мысль Льюис принял как данность и даже не пытался хоть как-то ее анализироватьпросто не до того было. Количество свалившейся на него информации было слишком велико, он не успевал перерабатывать входящие данные, а уж придумывать дополнительные вопросыэто было далеко за гранью возможностей. До этого вот самого момента Льюис был уверен, что волшебники передвигаются по городу на такси или в метро. Но это же тупо. Если у тебя есть магияты можешь придумать что-нибудь покруче. Что-нибудь необыкновенное. Типа саней Санта-Клауса или вроде того.
На мгновение Льюис замер, осененный внезапным подозрением.
- Но Санта-Клауса не существует?!
- Нет, конечно. А что?
- Ничего. Просто мысль мелькнула.
Высадив Деллу на Элм-стрит, Льюис выбрался из машины. Серебряный мир переливался и сиял, как огромный алмаз, и от этого искрящегося света было больно глазам. Льюис прищурился, прикрывшись ладонью.
- Уверена? Я точно не нужен?
- Совершенно, - Делла оглянулась на ладный двухэтажный дом из дикого камня, на крыше которого взмахивал крыльями самый настоящий живой петух. Или не на настоящий, хрен тут разберешь.Ну сам посмотри. Такой милый добропорядочный дом. Не будет же его хозяин Авада Кедаврой в меня бросаться.
Льюис неуверенно пожал плечами. Потому что добропорядочный домэто не гарантия. И добропорядочный человекэто не гарантия. И вообще, ничто не гарантия, кроме пули в голову.
Но это же не Ирак. Это США, Нью-Йорк. Гребаный Кони-мать его-Айленд.
- Хорошо. Как скажешь.
Он сел в машину, растирая прихваченные морозом уши. Делла поднялась по лестнице, пару раз дернула за отполированный до золотистого сияние бронзовый молоток, и дверь открылась. Льюис пригнулся, склонившись к пассажирской двери, но разглядел только кожаные ботинки и строгие черные брюки. Судя по нижним конечностям, наследник мадам Лангфранк был человеком серьезным. А в верхних конечностях он мог держать «Дезерт игл».
Делла вошла. Дверь закрылась.
И тут на Льюиса накатило. Густая, физически осязаемая волна предчувствия нахлынула, поднимая дыбом волосы на загривке. Сейчас оно случится. Что-то плохое. За дверью. Прямо сейчас.
Удар. Выстрел. Взрыв. ЛОВУШКА.
Льюис вцепился в руль, медленно выдыхая через зубы.
Ничего не произойдет. Это просто дом. Просто дверь. Просто беседа.
Все. Нормально.
Даже сейчас, погружаясь в бушующий адреналиновый океан, Льюис понимал: настоящей опасности нет. Если бы проблема была реальной, он не скатился бы в позорную панику. Наоборот. В случае объективной угрозы Льюис становился спокойным и расчетливым, действовал с рациональной уверенностью автоматану, до того момента, пока у автомата не выбивало пробки. Такая вот нелепая девчачья истерика означает, что на самом деле все в порядке. Просто кретинские выверты мозга, с которыми Льюис никак не мог справиться. Внезапное предчувствие катастрофы накрывало Льюиса в самых безобидных ситуациях: на эскалаторе в супермаркете, в лифте, в темном зале кинотеатра Когда танк, развернув на зрителей здоровенную пушку, дал залп, Льюис чуть не вывалился из кресла, а не заорал только потому, что рот был попкорном забит. Зато закашлялся и долго потом отпаивал себя колой, лязгая зубами о стекло.
Льюис ненавидел эту хуйнюи очень надеялся, что подобного дерьма больше не будет. Потому что бальзам. Умиротворяющий. Магия, блядь. Но нетвот оно, родимое, тут как тут. Нежно скребет когтями по затылку.
Это. Просто. Дом. Это. Просто. Беседа.
Все нормально.
Дрожащими пальцами Льюис повернул ключ, и мотор тойоты отозвался тихим урчанием. Сдать назад, разворот, первая передача.
Хватит на сегодня этого дерьма. Поехали.
Когда Льюис добрался к зданию суда, митинг уже начался. Десятка три среднего возраста мужчин с характерными короткими стрижками и несколько женщин топтались на площади перед ступенями. В руках у них были бумажные плакаты и самодельные растяжки. «У нас есть право на самозащиту». «Дайте ему медаль!». «Вооруженная нациясвободная нация». «Сажайте преступников, а не тех, кто очищает улицы от мусора».
Над митингом витал дух суровой маскулинности, негодования и безнадежности. Льюис вышел из машины и неспешно подошел к толпе. Откуда-то из глубины сразу же вывинтился ОКоннорширокий, толстый и румяный от мороза.
- Ты все-таки приехал! Рад тебя видеть! - он так энергично хлопнул Льюиса по плечу, что того смело с курса.Ты взял выходной или сбежал?
- Просто договорился с напарником, - не стал вдаваться в подробности Льюис.
Они встали рядом с высоким чернокожим парнем, энергично скандирующим «Сво-бо-ду! Сво-бо-ду! Сво-бо-ду!». Потянув носом, Льюис уловил отчетливое алкогольное амбре и раздраженно поморщился. Из-за таких вот мудаков все уверены, что ветераныэто вечно похмельные агрессивные неудачники.
Хочешь бухатьдома бухай!
Уловив его настроение, ОКоннор тут же оттащил Льюиса подальше и протянул ему термос.
- Держи, согрейся.
Льюис сделал глотоки горло обожгло нечто, изначально бывшее самым обычным кофе. Но потом туда добавили лошадиную дозу сахара, сливки и ром, превратив рядовой напиток в химическое оружие.
- Спасибо. Крепкая штука, - Льюис вернул ОКоннору термос и прокашлялся, закрывая ладонью рот.
- Так холодно ведь!широко ухмыльнулся тот и тоже сделал глоток.Не костры же на площади разводить!
Льюис согласно кивнул.
Интересно, как там продвигается беседа. Нет, нормально, конечно, это ежу понятно. Но как конкретно?
- Ты что-то совсем пропал с радаров. Когда мы последний раз виделись, неделю назад? Может, зайдешь после митинга ко мневыпьем пива, поговорим? Расскажешь, что там у тебя на новой работе.
ОКоннор был таким же, как всегдадружелюбным, общительным и немного навязчивым. Раньше это Льюиса совершенно не напрягало. Во-первых, ОКоннор говорил о том, о чем хотел бы сказать сам Льюисно не мог. Не получалось. А во-вторых, ОКоннор был чертовски одиноким и чертовски несчастным мужиком. Судьба обошлась с ним пиздец как несправедливо, протащив через войну, ранение, реабилитацию, безработицу и разводи это было в сто раз хуже того, что получил от жизни Льюис. Если он мог помочь ОКоннору, послушав его болтовнюну что ж, Льюис был готов на эту жертву.
Но не сейчас.
Потому что Льюис не мог говорить о новой работе. Не с ОКонноромлюбопытным, сообразительным и цепким, как клещ.
- Не могу. Мне через пару часов нужно на базу вернуться, - Льюис выпалил первую пришедшую в голову отмазку, но свернуть ОКоннора с выбранной темы было не проще, чем затормозить армию Гудериана на марше. Рогаткой и топором.
- А где ты работаешь? Что-то я в прошлый раз ничего не понял, - продолжил расспросы ОКоннор.
- Ну типа как в полиции. Я же тебе говорил, что это секретно. Я подписку о неразглашении дал.
- Так я и не спрашиваю, что ты делаешь! Я спрашиваю, где ты работаешьэто ты можешь сказать?
Льюис замялся. Придумать убедительную ложь он так и не сподобился, врать что-нибудь тупое не хотел, а молчать было неловко.
- Это секретный отдел. Для специальных расследований. Я правда не могу сказать, честное слово.
ОКоннор вдруг помрачнел, на лице у него проступила болезненная серьезность.
- Скажи мне только одно. Ты теперь с ними?
Самое кошмарное было в том, что Льюис понял вопрос. Да, это звучало, как гребаный бред параноидального шизофреника, но именно так и обстояли дела. «Они» действительно существовали. Некая равнодушная, безликая масса людей, которые принимали решения и гнали людей на убой как скот. «Они» никогда ни с кем не советовались, «они» клялись говорить правду и врали в глаза. «Они» были манипуляторами, которые стоят за кулисами и дергают за ниточки, заставляя марионеток плясать на сцене.
«Они» существовали. А еще существовали «мы». Льюис гордился тем, что он борется с этой системой. Пусть в мелочах, пусть безнадежно, но борется. Потому что с чего-то надо начинать. Потому что они должны видетьесть люди, которые встанут на защиту Америки. Не позволят уничтожить страну ради собственных мелких интересов: власти, денег, популярности.
- Нет, я не с ними, - Льюис говорил твердо и уверенно, потому что это была правда. Чистейшая, как медицинский спирт.Я не с ними. Это хорошая работа. Мы защищаем страну от всякого дерьма.
Стоять перед зданием суда было скучно и холодно. Льюис переминался с ноги на ногу, бесконечно разглядывал здания, раз за разом читая одни и те же вывески, и поглядывал на экран мобильного. Два часа. Два тридцать. Три.
Делла наверняка уже поговорила с мистером «наглаженные брюки даже дома». Вернулась на базу и обсуждает с Манкелем результат.
Или НЕ вернулась.
Нет, бред. Полная херня. Конечно, вернулась. Прямо сейчас они сидят в теплом кабинете, жрут какой-то сладкое дерьмо и обсуждают очередную новость, которая звучит как синопсис фантастического фильма. Призраки в сортирах, проклятые ожерелья и покойники, впаривающие кредиты под завышенный процент.
Если отутюженный мудак не долбанул Деллу молотком по голове. Как подсказывал Льюису его небогатый опыт, внезапный молоток против магии срабатывал охуенно.
- Ты чего дергаешься?не выдержал наконец ОКоннор.Опаздываешь куда-нибудь?
- Да нет. Просто Черт, не знаю. Может, не надо было сегодня с работы уходить, - Льюис в очередной раз достал телефон и посмотрел на время. Три двадцать. Если митинг закончится прямо сейчас, он успеет смотаться на базу и проверить, на месте ли Делла.
- Что-то серьезное пропускаешь?
- Ну - Льюис задумался, подбирая формулировку.Пока я здесь стоял, напарник одно дело разруливал. И я не знаю, чем все закончилось.
- Так позвони и спроси, - логично предложил ОКоннор.
- Не могу. Туда нельзя позвонить.
- СМС напиши. Освободится твой напарник, увидит сообщение и ответит. Тоже мне проблема.
БЛЯДЬ.
Льюис уставился в пространство, осознавая всю глубину собственного идиотизма. Да, электроника не работает в окружении магиино они же не все время в этом ебучем окружении! Когда Льюис заходит в Департамент, у него телефон отрубается. А потом, на выходе, включаетсяи собирает все уведомления, которые болтались в сети. Какого хрена маги не делают так же?!
Хотя тут как раз все понятно. Маги не привыкли пользоваться техникой. Но он-то куда смотрел? А Манкель?! Этот самодовольный лось родился в нормальной американской семьетак какого хера он не использует опыт на благо окружающих?
Надо просто. Купить. Ебаный. Телефон.
Пиздец.
Глава 16
Делла застала Петера в лаборатории. Сидя верхом на стуле, он дирижировал палочкой, а на столе маршировал отряд из десяти дохлых мышей и одной крысы.
Делла содрала куртку и швырнула ее в угол, на груду картонных коробок с реагентами.
- Я так понимаю, у тебя получилось?
- Да, - не оборачиваясь, ответил Петер.Охуенная штука. Метод Цибулоффски активизирует не только мозжечок и продолговатый мозг, но и лимбическую систему. Я погонял мышей по лабиринту: они распознают запахи, пугаются внезапных раздражителей и запоминают маршруты.
-А что насчет полушарий?Делла подвинула к столу второй стул и тоже уселась верхом, рассеянно покачивая ногой.
Петер поскреб затылок палочкой.
- А хер его знает. Еще не тестил. Но сдается мне, высшая нервная деятельность тоже в наличии. Урезанная, конечно, но
- Охуеть Это не инферналы. Цибулоффски действительно оживлял покойников.
- Похожа на то, - несколькими взмахами палочки Петер загнал дохлых мышей в клетку и запер дверцу.И теперь я нахожусь в затруднении.