- Только посмей Лиа! Клянусь Богами, я надеру твой зад, и не посмотрю на день траура.
- Салли, прошу. Деду Вэглу нужно собрать провизию, ты же знаешь.
- Конечно, к костру принесут все самое лучшее и свежее. Обязательно побольше капусты, что так любил этот старый козел. Но я не возьму с тебя ни медяшки!
- У нас у всех
- СВОЯ РАБОТА! - крикнули три женщины одновременно.
- Но это не работа, милая, - продолжила полная дама - во-первых, позволь нам проводить старого Северянина достойно. Во-вторых, перестань нести весь груз одна.
- А, в-третьих, - добавила чернявая - Иди уже собирай Вэгла.
- Но - травница растерялась.
- А вы чего встали? - вдруг переключилась, кажется Салли, на меня - Быстро увел эту неугомонную, пока она последние сбережения не спустила. А ты, - быстро перевела взгляд на Вайлона - давай-ка сюда, будем загружать овощи.
Растерянно переглянувшись, друг направился к прилавку, а я встал рядом с травницей. Но она будто зависла. Покашлял, ноль реакции. Тихонько позвал.
- Лиабэл?
Странно, имя девчонки будто ластиться, как котёнок. Точнее лисёнок. Не зря ее так называют, маленькая, беззащитная, а все равно дикая и неприручаемая. Зверёк. И сейчас я впервые увидел ее беззащитной, какой-то обреченной. Захотелось успокоить, поддержать, показать, что ей не нужно справляться со всем в одиночку. Больше не нужно. Не похоже на меня, но должна же и у черствого сухаря иногда просыпаться человечность. Не выдержал и просто поддался порыву.
Взял рыжую за руку и повёл прочь. Девчонка устала. Ее день начался с трагедии и эмоционального потрясения. Потом пришлось использовать сырую магию, что вообще то сильно выматывает. Уже послеобеденное время, а она ни разу не присела, не поела. Даже не сумасшедшая, а просто безумная. И ладошка такая маленькая. Так аккуратно прячется в моей руке. В себя она пришла только около сторожки.
- Спасибо, - я обернулся и снова подивился, насколько же огромные у неё глаза. Цвета карамели и мёда - я немного, в общем Со мной так не бывает. Обычно, я собраннее и сильнее.
- Ты и так очень собранная, сильная, - она гипнотизировала меня, казалось, я могу так стоять и стоять. Греть маленькую ладошку, любуясь самыми искренними глазами в Империи - Даже слишком. Обычно девушки более хрупкие. И не усыпляют за простую шутку.
- У обычных девушек есть выбор, - она печально улыбнулась, а потом смешно насупилась - и я усыпляю только за плохие шутки.
- Тогда в следующий раз постараюсь выдать хорошую, - тоже не смог сдержать улыбки - погибший был важен для тебя?
- Да, - она посмотрела куда-то сквозь - дед Вэгл помог мне, можно сказать спас. Он один позволил мне самой решить свою судьбу, несмотря на то что мне было всего одиннадцать.
- Сочувствую твоей утрате, - коротко бросил я.
А в голове сразу роем зажужжали вопросы. Как спас? От кого? Почему одиннадцатилетнему ребёнку пришлось решать свою судьбу? Сколько ещё таин в этой как мне казалось деревенщине? И почему я хочу узнать каждую из них?
Мы постояли какое-то время, но тут рыжая мотнула головой, словно возвращаясь в реальность. Уставилась на наши сплетенные пальцы, чуть покраснела. Мягко потянула на себя руку, освобождаясь от меня. Опять.
- Деда Вэгла забрал Баригор, он сказал, что гвардейцы займутся костром. С ритуальным нарядом я уже отправила к ним Фрэю с рынка. Она поможет. Нам осталось собрать его вещи для прогулки в бездну, - устала вздохнула она - и надо поспешить. Совсем скоро ритуал.
- Тогда пошли, - я постарался скрыть разочарование от опустевшей руки.
Мы собирали снаряжение, одежду, ножи, утварь, даже пару трофеев и просто каких-то безделушек. Все это сгрузили в два больших ящика и один мешок. Рыжая попыталась что-то схватить, но я быстро все у неё отобрал.
Костёр подготовили за городом. Большой, с мирно лежащим на нем мужчиной. Облаченный в просторную расшитую рубаху до пят, он выглядел скорее спящим. Вокруг костра Вайлон уже разгружал провизию. Мы подошли и присоединились, раскладывая скарб. Люди все подходили и подходили.
На закате солнца подошёл храмовник и начал ритуал. Печальная песня прощания полилась из уст служителя богов. Песня-молитва, песня-память, песня-пожелания. Темп то нарастал, то совсем затихал, погружая всех присутствующих в какой-то транс. На предпоследнем куплете люди стали подходить с факелами и поджигать костёр. В Империи так давно не хоронят, но сейчас я не понимал почему обычай устарел. Было что-то печально-торжественное в этом прощании с помощью огня. На последнем куплете, все присутствующие присоединились к песне, желая Вэглу хорошей вечности.
С окончанием ритуала повисла тишина. Не знаю, чем занимались люди, но я не мог оторвать взгляд от травницы. Прямая, спокойная, действительно истинная дочь севера. Хотя уверен внутри неё полыхает такой же костёр из боли и скорби. Но здесь не принято плакать. Слезами заливается дорога, а по мокрому пути в бездну можно и поскользнуться. Рядом с ней стояла такая же миниатюрная старушка. Они держались друг за друга, и нельзя было понять, кто кого сейчас больше поддерживал.
Наконец люди потянулись от костра, мы с Вайлоном тоже пошли. Хотя уходить не хотелось, точнее не хотелось оставлять там девчонку. Казалось, нужно снова взять ее за руку и просто увести далеко, там, где она сможет поплакать и побыть уже наконец слабой.
Печальный, странный, бесконечный день. Мы шли в тишине, и я мечтал только скорее лечь спать. Как уже у постоялого двора друг вдруг сказал.
- Знаешь, я, кажется, влюбился!
На меня уставились два горящих зеленью глаза, а я только подумал о том, что казалось день не может быть хуже. И вот ведь странность, может!
Глава 8
Лиабэл Северная
Я выпала из происходящего. Суматошный день, наполненный состраданием, делами и выедающей душу тоской совсем не отложился в моей памяти. Только прощальный костёр деда Вэгла горел будто бы с моей душой, подталкивая к бездне печали. А на самом краю меня, казалось, снова удерживал за руку новенький. Уверенная, надежная, сильная рука, сжимала аккуратно и нежно. Картина будто впечаталась в мое сознание. Из целой толпы людей, которые хотели поддержать меня и помочь, почему же запомнились только чёрные непроницаемые глаза, с вспыхивающими искрами и переплетенные пальцы.
Гастиль. Подходящее имя для аристократа и для мужчины. Молодого, уверенного, опасного. Очень опасного конкретно для меня. Слишком обжигающим было его присутствие, слишком отзывались во мне его равнодушные фразы, слишком близко я воспринимала обычную вежливость. За что? Ласку? Надежду? Глупости.
У меня остался один день до лесного караула. И если обычно я просто ничего не успевала, то сейчас я катастрофически ничего не успевала. С трудом борясь с апатией, следующий день я посвятила оранжерее и пересадке. На рынок отправилась ба, потому что у меня ещё вчера должны были забрать заказы. А я не хотела заставлять клиентов ждать. Ба, конечно, не сможет торговать весь день, но хотя бы соберёт новые заявки, если такие успеют появиться. С остальным разберусь уже по возвращению.
Сначала было тошно и плохо, но работа отличное лекарство. От всего. За монотонной пересадкой, внимательным составлением списка недостающих побегов и семян, я не заметила, как прошёл день. Моя оранжерея располагалась сразу за домом. Несколько лет назад пришлось потратить целое состояние, чтобы поставить небольшое прямоугольное стеклянное сооружение. Зато с тех пор зимний заработок не отличался от летнего. И я могла круглый год предлагать полный ассортимент.
В моём маленьком мирке были стеллажи с ящиками для пересадки, горшки разных размеров, бутыли, ведра, множество полотенец и целая россыпь жизненно необходимых безделушек. Ба ругалась на хлам, который я собираю, но не вмешивалась. Оранжерея была моим укромным местом, собственным царством.
- Милая, пошли ужинать. Тебе предстоит поход в лес. Отдохни хоть немного.
Посмотрела на небо, на котором огненными красками разгорался закат, устало улыбнулась ба и согласна кивнула. Дома старушка накормила меня наваристой похлебкой.
- Ну вот я и выполнила обещание, - шкодливо улыбнулась она.
- Не поняла? - уставилась на ба, в глазах которой плясали смешинки, потягивая укрепляющий отвар.
- Сегодня, один молодой и очень симпатичный гвардеец страшно расстроился, увидев за прилавком старуху, а не тебя. Пришлось успокаивать паренька, что с тобой все в порядке. Так распереживался. Пока не взял с меня слово, что я о тебе позабочусь, отказывался уходить.
- Уверена, что он обо мне переживал? Может наоборот потерял дар речи и просто не знал, как подступиться к тебе, - засмеялась я. А в душе разлилось приятное тепло. Неужели?
- Нет, милая. Эти зелёные глаза явно искали тебя. Не хочешь ничего мне рассказать?
- Зелёные? - опешила я, ответив вопросом на вопрос.
- А ты ждала другие? - ба в долгу не осталась - Теперь я точно жду рассказа, в подробностях, милая.
- Да, рассказывать нечего, - я постаралась не выдать печаль, которая неприятно растеклась на сердце - это был гвардеец Обернан. Базматти вчера попросил его помочь с организацией ритуала прощания. Видно я совсем расклеилась и молодой человек, как истинный аристократ решил проявить участие. Справиться о моем самочувствии.
- Аристократ? - ба сразу же напряглась.
- Вайлон диль Обернан. Ба, я все помню. И поверь, это простая вежливость.
- Что же я, по-твоему, вежливость от интереса не отличу? Я старая, но все-таки женщина, - усмехнулась она, но потом задумалась - аристократ. Ладно хоть низшего сословия, и судя по тому, что гвардеец, не наследник. А значит не пропащий. Вон из Базматти же вышел толк.
- Ба, перестань! - отмахнулась я - Тебя послушать, то мной весь Лостиркуд интересуется.
- Так ты бы и послушала, раз сама дальше своего носа не видишь.
- Ты вроде хотела, чтобы я отдохнула перед походом в лес?
- А ещё я бы хотела, чтобы ты была счастлива.
- Я счастлива, ба.
- Ты счастлива как девчонка, - насупилась моя старушка - а я желаю тебе женского счастья. Настоящего, сильного, того, что дает крылья и окрашивает жизнь настоящими красками!
- И я обязательно его найду, может просто не стоит торопиться?
- Да ты не то, что не торопишься, ты же просто движешься в обратном направлении! - ба вскинула руки и сверкнула на меня глазами - Хватит Лиа. Мы с твоей матерью прошли свой путь, может не удачный, но прошли. А ты же просто не даёшь себе шанса. Прячешься в работе, отказываешь всем молодым людям даже в простой прогулке!
- Ба, ну прогулками сыт не будешь, - попыталась я закончить разговор, но мою старушку было не остановить.
- А работой счастлив не будешь! Сколько раз Логар пытался с тобой погулять? - я пристыженно замолчала - Мне всех вспомнить? Вот то-то же. Лиабэл, прошу тебя, Перестань хотя бы прятаться. Открой сердце. Я даже не прошу тебя бросать работу, но хотя бы попробуй проводить свободное время не за ней.
- Хорошо, - мне было проще согласиться. Сил спорить не осталось, да и после вчерашнего, волновать ба, последнее чего бы я хотела.
- Отлично, - она даже в ладошки хлопнула от радости и смешно поправила чепчик - а начни, пожалуй, с этого зеленоглазого красавца.
- Что же сразу не с императора? - прыснула я.
- С того, что император сегодня не смотрел на меня печальными глазами, стараясь спрятать за вежливой улыбкой разочарование от того, что не увидел тебя. Обещаешь?
Я кивнула, и с радостью перевела тему. Тем более перед взором упорно вставали глаза совершенно другого цвета. Прожигающего, непроницаемого, темного.
Ба, как всегда, отправилась меня провожать. Первые четыре года я ходила в лес с Вэглом, уже три года отправляюсь вместе с гвардейскими караулами. Но ба все также ходит со мной и лично просит каждого приглядеть за ее малышкой. Чувство стыда не перевешивало ценность спокойствия моей старушки, поэтому я не спорила. Но сейчас завидев в лучах восходящего солнца знакомую широкоплечую фигуру, мне вдруг стало неловко.
Базматти объявил построение, быстро прошёлся по протокольной части. Гвардейцем предстояло патрулировать лесные окрестности двое суток, очистить дороги от меток зверья, если они вдруг решили мигрировать ближе к людям, ну и проследить за горгами, чтобы те не нарушали границ. С отрядом из пятерых знакомых мне мужчин отправляются двое новеньких и я. На моменте моего объявления старые гвардейцы довольно зажмурились.
Это только первый год мне пришлось долго умолять взять меня в караул. Дед Вэгл совсем сдал, а одну меня не отпускала ба. Командир был непреклонен, но вода камень точит. День за днём я приходила и приходила, пока тот не сдался. С условием, что я не отхожу, беспрекословно повинуюсь, не мешаю и так далее. Моей радости не было предела, и чтобы хоть как-то отблагодарить суровых гвардейцев, взваливших на себя дополнительную ответственность в виде меня, я предложила готовить пищу. Кто же тогда знал, что для суровых мужчин, сытая стряпня с моими приправами окажется переломными моментом. Ну и слушалась я, конечно, беспрекословно. С тех пор у меня прибавилось клиентов на покупку ароматных сборов для готовки. А каждый мой поход в лес гвардейские караулы ждали с удовольствием, предвкушая не испытание полевой кухней, а вкусную почти домашнюю еду.
Базматти закончил, дав команду выдвигаться. Я даже не успела ничего сказать, как моя ба уже стояла возле гвардейцев и внушала им не спускать с меня глаз. Мужчины кивали с совершенно серьёзным видом, но я видела, как искрились смехом их глаза. Хотя это для меня гвардейцы - были взрослыми сильными мужчинами. Для ба они так и остались шалопаями, которые носились по столице и могли запросто затоптать грядки. Всех она знала с малолетства, всем готовила отвары от простуды. Поэтому суровым Северянинам приходилось лишь смиренно кивать моей хрупкой старушке в цветастом платье и белом чепчике.
Усмехнулась, натянула вновь поднимающуюся на макушку, вязаную шапку. Ярко-желтый цвет в сочетании с моей огненной косой - смотрелся слишком аляписто, но остаток пряжи мне отдали почти бесплатно, так не пропадать же прекрасной шерсти. Опуская руки, расправила огромный свитер, темно зелёного цвета. И посмотрела на свои прямые штаны из плотной ткани, похожего оттенка. Они не красиво топорщились в местах, где я их заправила в высокие сапоги. И почему меня сейчас это вдруг заволновало? В лесу всегда холоднее, поэтому я утеплилась, особо не придавая значения эстетике. Хотя даже если бы и захотела, то вряд ли бы смогла. Швейная машинка у нас была совсем простая, поэтому шить ей плотные, тяжёлые ткани дома мы не могли. И если летом, весной, осенью я ещё ходила в платьях, сарафанах, пусть простых, но все-таки симпатичных фасонов. То зимой мы одевались исключительно в вязания ба. Чтобы не окалеть.
В конце концов я не на приём иду, а на работу, причём в походные условия. Даже если бы у меня и был модный шерстяной костюм, которой я видела у девушек на постоялом дворе Терры или хотя бы плотное зимнее платье из бархата. Все равно не надела бы. Только вещи портить. Тем более которых нет.
Усмехнувшись своим неожиданным мыслям об одежде, потянулась к рюкзаку. Надо же, сроду столько о платьях не думала. Взялась за ручку и закинула ее за плечо. Резко распрямилась и уткнулась прямо в грудь Вайлона. Он смущенно улыбнулся и показал своими невозможно-зелёными глазами на мою ношу.
- Может помочь?
- Спасибо, но у вас и свои вещи нелегкие.
Чего это он? В походе у каждого свои пожитки, и взваливать на себя чужие, это уставать как демон. Стоп! Или ба про это говорила? Повернулась, ища глазами старушку и судя по ее пылающему гневом взору, именно об этом она и говорила.
- Просто, - примирительно улыбнулась я - меня ведь могут и домой отправить, если гвардеец караула из-за моего рюкзака устанет.
- Я только выгляжу хилым, а так я выносливый, - Вайлон смешно поднял руки и картинно стал изображать циркового силача.
- Даже не сомневаюсь, - прыснула я - тогда давай буду складывать к тебе все свои находки. Надо же удостовериться в выносливости.
Молодой человек ослепительно улыбнулся, активно закивал и помог мне надеть второй ремешок рюкзака. Если под шансом ба подразумевала это, то не так и сложно. Вновь кинула взгляд чтобы проверить реакцию своей старушки. И точно, она стояла со светящимся от счастья лицом. Вот только порадоваться я не успела. Чуть поодаль стоял нахал и прожигал меня взглядом черных глаз. По-моему, совсем не радостным, скорее взбешенным.
Я замерла не в силах оторваться от нахмурившегося мужчины. На лбу залегла складка, губы плотно сжаты, а массивная фигура превратилась в каменное изваяние. Что же он так сильно не рад моей компании? Или считает недостойной своего друга аристократа? Я попыталась улыбнуться ему, но он скривился. Скривился и отвернулся! Да что этот наглец себе позволяет? Боб мне в лоб, сама не лучше. Пожалели меня из воспитания, а я уже приняла манеры за симпатию. Или мне просто хотелось увидеть симпатию?