Виктор Николаевич, вступил в разговор Апрельский, который так и стоял за его спиной. Классовая борьба, которая была здесь уже упомянута, может приобретать самые разные формы, иногда очень необычные.
Однако, продолжил он, Дело у нас к вам самое что ни на есть по вашей части. Как вы, должно быть, заметили, техническая часть у нас во многом устарела, и это очень мягко говоря, а последние события дают всем, кто не слеп, увидеть, что кризис капитализма вошел в стадию необратимости, и это уже не избыточный оптимизм столетней давности.
Кто не слеп, тот видит, повторил он к чему-то не без удовольствия.
И нам крайне важно модернизировать всю нашу техническую часть, именно в преддверии грядущих событий. А кто, как не вы, ведущий российский капиталист в данной отрасли, сможет помочь нам в этом? Сами понимаете, новое время требует новых технологий.
И какой мне с этого, простите, цимес? спросил олигарх с иронией. Когда вы придете к власти, вы переставите меня в конец расстрельного списка? Спасибо, конечно
Максим Максимович ласково улыбнулся.
Знаете, когда речь действительно идет о расстрельных списках, то и небольшая отсрочка кажется не самым мелким делом, уж поверьте, я немного знаю. Однако вы несколько упрощаете.
Он предложил Баринову сесть, сам же так и остался стоять.
Видите ли, выбор у вас, самом деле, очень небольшой. Или мягкая форма революции, после которой даже для вас найдется какое-то место в будущем, или форма очень жесткая, даже жестокая, и тогда будущего у вас просто нет вообще.
Что же касается интересаразве не интересно вам поработать со всемирной информационной системой, основанной на элементах искусственного интеллекта, с использованием квазинейронных сетей и квантовых компьютеров? По-моему, люди вроде вас должны об этом только мечтатьэто даже не завтрашний день, это следующее столетие.
И в том будущем, продолжил он, Которое неизбежно возникнет после победы пролетарской революции нового типа, даже вам найдется свое место, поверьте
И тут Баринова прорвало. Быть может, сказалось все напряжение этого дня с того момента, как он вышел на пустой и несуществующей станции метро, а возможно, перед его глазами еще стояло то, что он увидел, когда поднялся по эскалатору наверх, но, как бы то ни было, его прорвало.
Слушайте, вы! Кто бы вы ни были! Даже если вы только черти из этого вашего ублюдочного пролетарского ада! Надоело! Кончилось ваше время, и другого времени уже не наступит, как бы вы ни пыжились. Все, что у вас осталосьэто громкие и пустые слова, которые уже никого не пугают, кроме вас самих. У вас была возможность, но больше никто на ваш бред и утопии не поведется. Так что сидеть вам в своем аду и мечтать о великом прошлом. А мир будет идти своей дорогой туда, где вам места нет, потому что мир формируют не идеалисты, которые к тому же потом начинают резать друг друга, но так ладно бы друг друга, так ведь еще и других, прикрывая высокими словами все ту же вечную, как мир, жажду власти, контроля и доминирования. Мир формируют и двигают вперед такие, как ялюди дела, люди, сочетающие прагматизм и трезвый расчет. Так что вы как хотите, а я больше не желаю в этом бардаке участвоватьчто бы это ни было! С меня хватит!
С этими словами он повернулся, оттолкнул стоявшего на дороге человека с фамилией Апрельский и вышел в дверь, в которую вошел.
Но вместо зала управления несуществующей мировой революцией он оказался на перроне станции метро, забитой людьми, которые садились в плотно забитые поезда, уносящие их по своим делам.
Баринов посмотрел назад, на дверь, из которой он вышел. Подергал ручку. Дверь была заперта.
Станция, естественно, тоже была другая, безо всяких барельефов на стенах, без Ленина с соратниками в дальнем концеобыкновенная городская станция метро.
К Баринову подбежали его охранники:
Виктор Николаевич, мы же вас чуть не потеряли. Нельзя же так резко выходить из вагона в последнюю секунду, с упреком сказал один из них.
Баринов махнул рукой:
Проехали.
Потом, подумав, он сказал:
Выйдем-ка, ребята, прямо здесь, что-то у меня больше нет никакого желания тут находиться. Вызовите машину.
И решительно пошел к эскалатору.
Мир, в который он вышел на этот раз, был его, родным и узнаваемым.
На небе висели аэростаты противобаллистической защиты. Куда-то ехала очередная бесконечная колона бронетехники. Патрули Национальной Российской гвардии проверяли документы у всех мужчин военнообязанного возраста. С рекламных тумб смотрел на горожан Президент. Был он в военной форме и, по обыкновению, хмур.
Из передвижных агитмашин доносилось бодрое: «Враг не пройдет! Умрем, но не сдадимся! Война до победного конца!»
Все воюем
Баринов обернулся. Рядом стоял Максим Максимович Апрельский, правда, теперь уже не в старомодном костюме, а в военной формесо знаками военврача.
Ну, вы тут теперь разбирайтесь. А мне надо на фронт. Солдатикам пропагандировать. У нас же ведь все как обычно: мир народам, фабрики рабочим, Интернет пользователям. Где нас искатьвы знаете. Только не опоздайте. Хорошего настроения, держитесь тут.
И Максим Максимович Апрельский, отдав шутливо честь, скрылся в потоке людей.
Завыла сирена. Откуда-то с Украины летела очередная партия «Томагавков».
Звезды зовут
У самолета москвичей встречала группа военныхросгвардейцы, армейские и неопределенные люди из разнообразных определенных спецслужб.
Долгих рукопожатий не устраивалибыло некогда. Еще в воздухе члены специальной комиссии узнали, что ситуация в городе обострилась.
Мы сейчас контролируем только центр. Если это можно назвать контролем, обратился старший из росгвардейцев к Лисову. Потому что Лисов был не просто одним из членов московской комиссии, а человеком президента. Пусть и не засвеченным в телевизоре, СМИ и Интернете. Но те, кому было положено, хорошо знали, кто он такой.
Приехавшие и встречающие переместились в здание аэропорта, где находился временный кризисный штаб. Лисов обратил внимание на мешки с песком, закрывающими окна.
Периодически ведется снайперский огонь, объяснил старший росгвардеец.
Все собрались в конференц-зале, где местное руководство ознакомило прибывших с оперативной обстановкой на данный момент. Обстановка не внушала оптимизмапод контролем власти находился только аэропорт и еще пара кварталов в центре.
Почему ситуации позволили развиться до такой степени? спросил кто-то из москвичей.
После некоторой заминки один из немногих штатскихон представился вице-губернатором, ответил:
Абсолютно непредсказуемый характер действий той стороны и полное отсутствие упреждающей информации.
Один из местных спецслужбистов явно уловил в этих словах плохо замаскированное обвинение и заговорил, обращаясь при этом к Лисову:
Понимаете, ситуация абсолютно не имеющая прецедента. Они не пользуются Интернетомникаких там вконтакте или фэйсбука, никакой электронной почты, также они не пользуются совершенно мобильной связью. Обмен информацией, как можно понимать, только через доверенных лиц или курьеров. Это огромная сеть, при этом неизвестно даже, насколько разветвленная. Мы даже предположить не могли в самом страшном сне, что процесс зашел так далеко
Давайте без мелодраматизма, поморщился Лисов. Нам надо сейчас понять, что происходит и как переломить ситуацию.
* * *
Разрушения в город были не большими, по крайней мере, глядя на проносящиеся мимо бронированного автомобиля дома. То там, то тут были видны яркие надписи на стенах домов, на уцелевших витринах, на рекламных щитах, на асфальте, при этом одни и те же:
ГАГАРИН и КОСМОС НАШ!
Их именно поэтому иногда называют космонавтами. У них на этом, похоже, сдвиг по фазе и произошел, объяснил один из офицеров, сидевших в бронеавтомобиле рядом с Лисовым.
Сам город Лисову не очень понравился. Возможно, впрочем, потому что весна еще по-настоящему не началась. Было серо и грязно, как всегда бывает в городах после зимы. Особенно в средней полосе России.
А где все люди? спросил Лисов.
Кто-то дома сидит, наверное, а кто-то ушел в космонавты. То есть в их ополчение. Или как это у них называется.
И много таких, ушедших в космонавты?
После некоторой паузы офицер сказал честно:
Мы даже не знаем. Никакой обратной связи с населением у нас нет. Вообще никакой. Глухая стена.
* * *
А вот здание администрации пострадало сильно. В паре мест даже более чем сильно. Облизанные пламенем черные пятна на стенах, развороченные окна. По зданию явно стреляли не только из стрелкового оружия. Сейчас росгвардия обеспечивала прикрытие здания со всех сторон, но все-таки приехавших попросили пригнуться и передвигаться побыстреегде-то мог затаиться необнаруженный смертник-стрелок, такие случаи бывали.
Зато внутри здания комендант сообщил хорошую новостьво время вылазки в город удалось захватить одного из нерядовых членов незаконных бандформирований.
Все перешли в конференц-зал, где сразу начали еще одно совещание.
Открыл его военный комендант, не снимающий тяжелый комплект индивидуальной защиты.
Как вы знаете, движение «космонавтов» возникло совсем недавно, не ранее чем в прошлом году. Точнее установить не удалось. Началось все с каких-то диких слуховэто у них называется «завещанием Гагарина». Некий апокриф. Содержание в полном виде неизвестно, но из того, что нам удалось узнатькакой-то дикий бред с уклоном в космос и космонавтику. Все очень напоминает какой-то религиозный культ сектантского толка. Новообращенные резко меняли свой образ жизни, уходили с работы, исчезали куда-то. Как можно понять, у них где-то были лагеря подготовки. На прошлой неделе началась атака на город. Захваты отделов полиции, воинских частей, административных зданий. Самая настоящая война, с применением огнестрельного оружия и с большим количеством жертв. При этом сектанты крайне агрессивны и отдают свои жизни не задумываясь. Даже рядовых в плен брать не удается, руками и ногами дерутся до последнего. Зубами даже. Как бешеные. Жуткое зрелище. И только одно кричат: Гагарин! Космос наш!
Лисов повернулся к пожилому мужчине, ему уже сообщилируководитель здешнего обкома коммунистов.
Ваших рук дело?
Тот налился краской:
Неправда! Никакого к нам отношения не имеет! Это какие-то ваххабиты или ИГИЛ на местной почве, наша партия мы решительно осуждаем, в общем
Лисов не стал выслушивать до конца, попросил провести к захваченному.
* * *
Пленный, мужчина средних лет, на опасного террориста или русского игиловца никак не походил. Наоборот: очень обыденная внешность, недорогая одежда, простое лицо. Тем не менее он был связан, в самом прямом смысле, по рукам и ногам веревками.
На вошедших связанный мужчина посмотрел с вялым интересом.
Сама комната, расположенная в подвале, представляла из собой склад, в котором хранился всякий ненужный мусор из прошлого. Пыльные стопки папок, какие-то красные знамена, даже внушительный бюст Ленина, в былые времена стоявший, скорее всего, на парадной лестнице.
Я специальный представитель президента, сразу начал Лисов. Кто вы?
Какая разница, равнодушно ответил мужчина.
Лисов посмотрел на сопровождающего начальника полиции. Тот виновато развел руками:
Никаких документов при задержанном не обнаружено. Как, впрочем, и у других. Они, насколько нам удалось выяснить, всегда уничтожают все личные документы. Может быть даже в ритуальных целяхразрыв с прошлым и все такое. Так что идентификация крайне затруднена.
Поймите, обратился Лисов пленному, Чтобы понять, что вы хотите, нам нужно хотя бы для начала это услышать.
Мужчина подумал.
Чтобы вас не былоэто все, что мы хотим.
Когонас?
Всех вас, твердо ответил мужчина. Тех, кто мешает человечеству идти к звездам.
А зачем человечеству идти к звездам? спросил Лисов, садясь на стопку из папок. Объясните.
Вам не понять.
Почему же. Я даже лично причастен к национальной космической программе начал Лисов, но мужчина его перебил.
Вот что. Передайте вашему президенту следующее.
И начал говорить, очень ровно, без пауз. Словно это был робот, а не человек.
* * *
Вернувшись в конференц-зал, Лисов как можно подробнее передал все услышанное, не давая себя перебивать вопросами и не обращая внимания на реакцию слушателей.
Когда он закончил, повисло тягостное молчание.
Они это всерьез? спросил кто-то.
Лисов промолчал.
Я читал у Гумилева, у Льва Гумилева, сказал один из офицеров, Что пассионарные толчки, о которых он писал, происходят из-за того, что на нашу планету попадают какие-то лучи из космоса. И под их влиянием и происходят вспышки этой самой пассионарности. Может, мы имеем что-то подобное?
Лисов подумал, затем махнул рукой:
Гумилевшарлатан, пусть даже и почти гениальный. И это все за пределами научного знания. А главное, не отвечает на вопрос, что нам делать для того, чтобы купировать ситуацию.
Подождите, пришел в себя генерал из Росгвардии. То есть через тысячу лет Земля погибнет, и поэтому уже сейчас нужно отменить все государства, религии, партии, деньги, конкуренцию, производство излишних вещей, оффшорыи бросить все силы на освоение Солнечной системы и строительство межзвездных космических кораблей? Я правильно понял?
Именно так, кивнул Лисов. И еще они полагают, что начинать все это делать нужно немедленно.
И все это им сказал Гагарин?
Это то, что написано в так называемом «Завещании Гагарина», уточнил Лисов.
Но это же какой-то бред! чуть ли не крикнул генерал.
Лисов пожал плечами. Больше никто ничего не говорил, поэтому он заговорил снова:
Мне кажется, что мы в свое время немного перестарались со всей этой советско-гагаринской темой. В конце концов, ну, слетал один молодой летчик с обаятельной улыбкой на 108 минут в космос, вернулся живой, повезло, а мы из этого сделали духовную скрепу. Целый культ. И вот теперь получили эту квазирелигиозную шизофрению. При этом с явным околокоммунистическим душком.
* * *
Включите телевизор, нервно сказал кто-то.
Один из младших офицеров включил. Шла живая трансляция по какому-то западному каналу. На экране был горящий Белый дом, люди, многие с оружием. Мелькнула надпись:
THE STARS ARE CALLING!
Звезды зовут! перевел офицер и добавил растерянно:Мама дорогая.
Камера выхватила еще одну надпись, над входом:
ARMSTRONG
Кто-то с плакатом, на котором написано: GAGARIN.
Кто-то переключил канал. На экране, судя по башням Кремля, была Москва. Море людей на Красной площади, среди них военные, включая росгвардейцев. Многие с оружием. Толпа скандировала лишь одно слово.
Га-га-рин! Га-га-рин! Га-га-рин!
Экран погас, а потом на нем появились слова. Только три слова.
ЗВЕЗДЫ ЗОВУТ! ПОЕХАЛИ!
Пандемия
Восемь трупов на первом этаже и шесть на втором. Практически вся городская администрация.
Полковник ФСБ и приглашенный эксперт поднимались по лестнице, а мимо них вверх и вниз суетились полицейские.
Санитары начали выносить трупы, завернутые в черные полиэтиленовые мешки.
Раненых немного, сказал полковник. Он головы отрубал. Самурайским мечом.
Поднявшись на второй этаж, они стали заглядывать в кабинеты. Везде была кровь.
Четвертый случай за неделю и седьмой за месяц. От Калининграда до Владивостока. Какое-то массовое помешательство. И во всех случаяхуважаемые бизнесмены, члены «Единой России», столпы общества.
Подойдя к широкому окну в коридоре, полковник жестом подозвал экспертапредставительного мужчину в хорошем костюме и дорогих очкахи показал на площадь перед зданием администрации. Типичная провинциальная площадьс оставшимся от прежней жизни памятником Ленину.
Вот перед памятником Абрам Борисович сделал себе харакири, перед этим крикнув «Будьте вы все прокляты!»
Полковник мрачно усмехнулся:
Может, Ленин виноват? Убрать егокак хохлы сделалии все образуется? Как думаете, Игорь Петрович?
Эксперт Игорь Петрович, уловив очевидную иронию в словах собеседника, неопределенно пожал плечами.
Алишер Усманов, на совещании в Кремле, воткнул ручку «Паркер» в глаз Набибулиной и почти загрыз министра Улюкаева, прежде чем был застрелен охранником. Так что Ленины тут не при чем.