Режиссер Золотников и крановщик Бутников встретились на перекрестке. Режиссеру мигнул на светофоре красный, который он, будучи в состоянии расслабленном, не заметил, и потому чуть было не сбил крановщика, шагавшего через дорогу на зеленый свет.
Тем не менее, мешок с перловкой упал, да так неудачно, что прямо в лужу.
Мать, сказал рабочий Будников, поднимая мешок. А потом посмотрел на новенький Роллс Ройс Гоуст II, роскошный элегантный автомобиль, идеально сочетающий в себе классический британский аристократизм с потрясающей динамикой. И на сидящего в нем элегантного молодого человека в костюме от Гуччи.
Молодой человек открыл боковое окно и крикнул:
Чего встал, козел? Проходи!
И тут что-то в голове Федора сработало. Практически он услышал в своей голове очень четкий звук «щёлк!».
После этого перестал быть рабочим-крановщиком Федором Бутниковым.
Британская машина плавно стала подниматься в воздухсначала буквально на несколько сантиметров, потом на метр, на два, на три Режиссер в ней сначала не понял, что происходит, даже попробовал нажать на газ, но колеса беспомощно закрутились в воздухе. А потом машина с высоты всех этих трех метров просто рухнула на землю, подчиняясь законам Ньютона.
В общем-то, и этого хватило, чтобы машина пришла в полную негодность, но она снова взмыла вверх, словно кто-то поднял ее с земли гигантскими невидимыми руками, и снова ударилась о землю, да не просто ударилась, а будто бы те невидимые руки еще и стукнули машиной по асфальту.
И так несколько раз.
После чего превращенное в груду металла изделие британского автопрома замерло на месте.
Как ни странно, в результате всех этих противоречащих природным законам манипуляций, сидевший в машине режиссер не пострадал. По крайней мере, физически. Более того, он даже смог выбраться из машины, что было нетрудно, потому что все двери сорвались с петель и улетели в стороны, как оторванные крылья бабочки.
Золотников на четвереньках стоял на асфальте и смотрел на человека с мешком.
А человек, он же Федор Бутников, положил на плечо изрядно подпорченный мешок с перловкой и продолжил свой путь через дорогу.
Э попробовал крикнуть режиссер, но не смог. Из горла вырвался только еле слышный хрип.
Человек с мешком исчез в темноте.
Самое странное во всем этом было то, что сам Федор не совсем понял, что произошло. Стараясь особо не бежать, чтобы не привлекать внимания, он быстрым шагом свернул куда-то в неосвещенные дворы, и затерялся в них. По пути он даже подумал было выкинуть мешок, но перловки, купленной по акции со скидкой, стало жалко, и он продолжил свой путь к дому, потому что обладал хорошим чувством ориентации и заблудиться не смог бы, даже если б захотел.
И размышлял о том, как такое произошлото есть, как это он сумел поднять одним только взглядом машину и хрястнуть ею несколько раз об асфальт.
Он вспомнил то, что поведал ему дед перед самой смертью, и что тогда Федор посчитал бредом выживающего из ума старика.
А дед, Иван Петрович, рассказал, как в 1942-м, где-то под Воронежем, служил он в артиллерийском расчете, и пал весь этот расчет, пытаясь остановить атаку немецких танков. И остался он один, младший сержант Иван Бутников. Он и его пушка, для которой кончились снаряды. А против него три немецких танка.
И вдруг он взял глазамитак дед и выразился«взял глазами», один немецкий танк, поднял его и со всей силы, шмякнул о землю. Потом второй, третий.
А потом повернулся и пошел искать своих.
Никогда это больше не удавалось, рассказывал дед, хотя он несколько раз и пытался повторить такое. И никому он никогда про тот случай тоже не рассказывал, потому что кто же поверит? И вот только внуку перед смертью решил открыться.
Внук, конечно, не поверил тоже, и только сказал что-то вроде: «Ну, дед, может, снаряд взорвался, и тебе все это почудилось от контузии». На том разговор и закончился. Так вообще-то Федор деда любил, плакал, когда тот умер, и вместе с отцом за могилой ухаживал старательно.
И забыл совсем про этот рассказ, пока вот такая же точно дичь не случилась с ним самим. Когда он повстречал на ночной улице какого-то мажора на дорогой тачке.
Добравшись до дома, где была его квартира, Федор в последний раз оглянулся, убедился, что его никто не преследует, и со спокойным сердцем стал подниматься по лестнице на пятый этаж.
Разберусь потом, что это было, решил он, входя в квартиру и опуская на пол опостылевшую перловку.
На этом, собственно, можно было бы поставить точку в этой чудной истории.
У режиссера Золотникова все нормально, страховку за машину он получил, хотя страховщики так и не поняли, каким образом машина в результате ДТП получила столь странные повреждения. От всего произошедшего осталось небольшое заикание, которое, впрочем, придает ему даже некий шарм. Сейчас он снимает для Первого канала документальный сериал о жизни Александра Солженицына.
Федор Бутников работает на стройке, зарабатывает деньги на свадьбупознакомился он с одной хорошей девушкой, тоже приезжей. О том случае, конечно, не рассказываетни ей, ни кому другому. И думать о нем много не думаетхотя пару раз пробовал взглядом двинуть какой-нибудь предмет. Что, конечно, не получилось.
И не знает Федор, что много-много лет назад над русской равниной потерпел аварию военный разведывательный межзвездный аппарат, который упал в лесу у одной небольшой деревеньки.
Из всего экипажа аппарата выжил только один гуманоид, который в результате тяжелых ран потерял память.
Подобрали его местные, которые наткнулись на странную железную штуковину. Мертвецов похоронили по-тихому, как явных нехристей, выжившего выходили. Железку саму кузнецы деревенские разобрали со временем на детали.
Русские как раз тогда в очередной раз отбивались от очередного супостата, который не в первый раз позарился на их небогатую, но такую родную русским землю, и деревня на мужиков сильно опустела. Потому взяла бестолкового человечка одна вдовушка, да и прижила от него детишек. Деревенские не осуждали: дело-то понятное, бабье.
С научной точки зрения этому всему объяснение тоже естьв нашем секторе Галактики ДНК общий, разлетелся с космическим мусором по всему периметру, потому и люди живут на планетах биологически совместимые.
Правда, у некоторых из них есть определенные особенности.
Забегая немного вперед, надо сказать, что будущему сыну Федора эта особенность тоже передастся, и, когда русские снова решат очистить свою страну от паразитов, включая и модных режиссеров, особенность эта очень даже пригодится. Например, для сбивания летательных устройств родной полиции и иностранных супостатов, которые, как обычно, решат поживиться за счет внутренних разборок на русской равнине.
Но это уже другая история.
Очередь
СССР, конец 70-х годов XX века. Провинциальный город где-то в европейской части РСФСР. Небольшой продовольственный магазин, десять минут до конца перерыва на обед (магазины тогда закрывались на обеденный перерыв). Перед магазином небольшая, пара десятков человек, очередь.
К очереди подходит молодой, лет тридцати, человек. В руках у него пластиковый пакет, в котором лежит пустая стеклянная банка.
Обращается к очереди:
Товарищи, прошу прощения, я из будущего, из 2020 года. У меня через полчаса временной портал закрывается, не могли бы вы пропустить меня без очередихочу купить нормального молока и сметаны. У нас молочка такая фигня, из какой-то гадости делают. И хлеба нормального не найдешь.
Очередь (зло):
Совсем они охренели, эти будущие! Как тараканы лезут! Мало того всяких поляков и румын кормим, так еще и этих!
Наизбирают себе всякую сволочь президентами, а потом к нам за молоком бегают!
Молочка, мать вашу! Какая в дупу еще молочка! По-русски говорить научись, балбес будущий!
Жрите свой капитализм, коли вам наша Советская власть не нравилась!
Социализм на жевачку и джинсы променялитеперь вот в наш СССР за хлебом таскаются!
Юрий Жуков вчера по телевизору в «Ленинском университете миллионов» рассказывалв колбасе у них мяса вообще нет. Сто видов колбасыи все из дерьма! А молоко из пальмового масла!
У Петровых внук из 2025-го года в гостях былтам вообще полная задница! Такие ужасы рассказывал.
Развалили странуи не стыдно вот к нам являться! На Донбассе война, бандеры и фашистыпозор какой!
К Деникину с Колчаком путешествуй во времени, чего к нам-то приперся!
Молодой человек (в отчаянии):
Товарищи, не нужно так, нельзя, вы же советские люди! Не голосовал я ни за каких этих президентов, они сами себя выбирают, сами рисуют себе рейтинги. И Союз я не разваливал, я тогда только родился. А батька мой всегда за коммунистов, за тех настоящих которые. Когда я еще теперь в прошлое попадуДума эта их закон принять хочет, чтобы закрыли порталы. И штрафы за путешествия во времени. Детиу меня их двое, настоящей советской сметаны и не попробуют никогда может. И хлеба нормального. Зря вы так, товарищи!
Наступает тишина.
Очередь через некоторое время:
Ну, хрен с ним, товарищи, пусть проходит. Мы что, звери какие? Не в буржуйской стране живем!
Пусть идет, ладно, деткам молока купит настоящего! И хлеба!
Только скажи Машке, продавщице, чтобы сметану перемешала сначалаее на молокозаводе кефиром разбавляют!
Сынок, у меня тут конфеты, «Мишка на Севере», возьми отвези детишкам своиму вас там Госты отменяют советские, в «Правде» писали, таких конфет уже у вас не сделают.
Жалко вас там, дураков. Джинсы у вас есть, а жизни нету.
Дверь магазина открывается.
Пельмени завезли, две пачки в руки, объявляет продавщица.
Очередь радуется. Молодой человек входит в магазин.
Ковчег
Мужчина был неопределенного возрасталет за тридцать, но не старше сорока. Он спокойно сидел за привинченным к полу болтами столом на прикреплённой болтами же табуретке и, когда следователь вошел в комнату для допросов, поднял глаза и внимательно посмотрел на него.
Здравствуйте, сказал следователь, усаживаясь на также привинченную табуретку.
Здравствуйте, отозвался мужчина.
Следователь положил перед собой папку, открыл ее, просмотрел несколько листов.
Вы можете называть меня Игорь Александрович, сказал следователь. А как называть вас?
Мужчина пожал плечами.
Да мне все равно, если честно. Как вам удобнее, так и называйте, Игорь Александрович.
То есть имя свое вы говорить отказываетесь?
Не вижу надобности, ответил мужчина. Это просто не имеет никакого смысла. Если вам что-то нужно написать в ваши протоколы, то укажите, что отказываюсь.
Хорошо, сказал следователь, сделав запись на бланке допроса.
А звать можете подозреваемым, усмехнулся мужчина. Очень хорошее слово.
Дурака валяете? спросил следователь, положив ручку. Напрасно.
Он перебрал листочки в папке, вытащил аккуратно один.
Итак, начал он веско. Некоторое время назад было отмечено, что происходит некая непонятная активность на рынке он помедлил, подбирая слова. На рынке советских артефактов, скажем так. Кто-то скупает в больших количествах второстепенные рукописи, относящиеся к середине прошлого векаскупает, например, черновики у наследников совершенно забытых ныне писателей и поэтов. Скупает книги, художественные альбомы, ноты, письма. И вывозит их из страны.
В этом есть какой-то криминал? спросил мужчина. Вывоз этих материалов осуществлялся незаконно? При покупке нарушалось уголовное законодательство? Были ли факты обмана продавцов со стороны покупателей?
Нет, сказал следователь. Все, что скупалось и вывозилось, не имело никакой исторической, культурной или иной ценностии это очень странно. Учитывая, что неведомые до поры до времени покупатели платили не просто щедро, а более чем щедро. При этом за бумаги каких-то третьестепенных писателей или поэтов.
В чем тогда проблема? поинтересовался мужчина.
Проблема в том, что любая активность, смысл которой неясен, не может не вызывать у нас, то есть людей, отвечающих за безопасность государства, вопросы.
Безопасность? Мужчина снисходительно улыбнулся. Какое отношение, даже при самом богатом воображении, может иметь рукопись писателя Мишанина о комсомольцах Днепростроя к безопасности современной Российской Федерации? Ну, есть какой чудак или чудаки, которые интересуются артефактами раннего и среднего СССРвам-то что?
Мы тоже очень любопытные люди, сказал следователь. И попробовали проследить пути этих материалов, тем более что вывоз идет в огромных количествахна тонны. И тут оказывается удивительная вещьскажем, борт из Москвы вылетаети совсем непонятным образом никуда не прибывает. Поразительно, да?
Путаница какая-то, мужчина даже пренебрежительно махнул рукой. Не на Луну же самолеты отправляются
Луна? переспросил следователь. К Луне, с вашего позволения, гражданин неизвестный, мы вернемся. А пока продолжим. Когда соответствующие службы стали выяснять, каким образом происходило оформление грузов здесь, на нашей стороне, обнаружились какие-то непонятные ЗАО, какие-то оффшоры, странные граждане без определенного места жительства, оформленные менеджерами и знать не знающие, чего они подписывали и за что они расписывались.
Мужчина слабо улыбнулся.
Вы прямо про весь современный российский бизнес. Виолончелистов там не было?
Следователь сделал паузу, долго разглядывая сидящего напротив. Тот даже не обратил внимания на это, слабая улыбка так и застыла на его лице.
Нам долго пришлось искать, кто за всем этим стоит, и все-таки это удалось. То есть выйти на васв момент, когда вы совершали сделку по приобретению бумаг из личного архива члена Союза Писателей СССР Григория Наседкина у его дочери, Марии Григорьевны.
И какой в этом криминал? Григорий Наседкин, комсомольский поэт, погиб, сражаясь в рядах московского ополчения в 41-м. При жизни был напечатан один его сборник стихов, еще несколько стихов были опубликованы после войны, в сборниках поэтов-фронтовиков. Последний раз издавался в 1975 году, в книге «За Родину павшие поэты». Государственные архивы его личными бумагами не заинтересовались даже в советское времяпоэтом комсомолец Гриша Наседкин был даже не второстепенным, а когда дочка пыталась продать бумаги через аукционные дома литфонда, никакого спроса это предложение не вызвало.
И вдруг появляетесь вы и выкладываете за эти не представляющие никакой культурной ценности архивы изрядную сумму. При этом еще и в долларах, вставил реплику следователь.
И что? Строго говоря, путь у этих бумаг был на помойку. При этом совершенно в прямом смыслеМария Григорьевна очень немолодая женщина, жить осталось ей совсем немного Кстати, эти деньги ей очень пригодились для приобретения лекарств. Вы об этой стороне вопроса задумывались? Ей требуются очень дорогие препараты, а в России, точнее, в Российской Федерации сейчас капитализм.
Только вот сделку совершало лицо, не имеющее никаких документов, отказывающееся сообщать свое имя и прочие данные, и которого как бы нет вообщето есть вы. И этопреступление в соответствии с российским законодательством.
Я готов ответить по всей строгости закона, сказал мужчина все с той же слабой улыбкой. Что меня ждетпоместите на два года в Центр временного содержания иностранных граждан? Как апатрида?
Не знаю, гражданин, отчего вы так веселитесь
Следователь явно начинал терять терпение.
Вы не апатрид, не бомж. Вы неизвестно кто. И нам и мне очень интересно узнать, кем же вы являетесь.
Мужчина пожал плечами.
Узнавайте. Я, насколько помню, отпечатки пальцев сдал, и врачи меня исследовали, и даже пробу на ДНК у меня взяли. И как там?
Никак. Сказал следователь. Ни по отпечаткам, ни по ДНК никаких совпадений. И портрета вашего нет ни в одной базе данных. Как будто вас не существует.
Так меня и нет, согласился мужчина. Является ли преступлением согласно уголовному законодательству Российской Федерации отсутствие человека в регистре жителей страны? Предусмотрен ли такой случай законом, который только и имеет последнее слово в решении моей судьбы? Если меняпусть формальнонет, то я, точно так же формальноничего и не нарушил. Но если вот, например, я родился в тайном скиту старообрядцев в сибирской тайге, где меня вырастили и выучили?