Он окинул меня изучающим взглядом, пробормотал:
Вот бы мне кто-нибудь так наобум цифры в отчётности ставил и помахал каким-то бланком.
Рассудив, что я ему должен, на следующее утро я пришёл к нему в кабинет. Капитан искренне удивился и сказал, что вообще-то пошутил, но добавил, что от помощи никогда не отказывается, так что, раз уж я здесь, могу попробовать вдруг и правда толк будет. И мы засели в его кабинете до вечера.
Было странно сидеть за одним столом с военным, раскладывать по папкам какие-то листы с подписями маршалов, заполнять огромные таблицы графиков дежурств по корпусам и тому подобное.
Заметив моё удивление, капитан Блэйк спросил, в чём причина. Как ни странно, захотелось ответить. Ну, я и спросил, почему у них всё в бумажном виде, ведь даже я знаю, что сейчас документы в основном в «цифре». Он пожал плечами и ответил, что бумага в цифровую эпоху обеспечивает хоть какую-то секретностьтруднее слить информацию в сеть. Например, высшие чины подписывают документы только собственноручноа члены Совета командования ещё и в присутствии двоих свидетелей, и передают с курьером.
Вообще, все эти бумаги работа с виду не особенно сложная, если разобраться и привыкнуть. Просто ужасно нудная. Мне-то пока интересно, но если заниматься этим годами, то сдуреешь. Понятно, почему желающих мало.
В общем, так у нас и повелось: капитан приписал меня к своему кабинету, что освобождало от других занятий, и я помогал ему разбирать накопившиеся завалы документов, пока его помощник, лейтенант-майор Фрэнк, сидел в приёмной и раскладывал пасьянсы.
И, видимо, у лейтенанта всё-таки сошёлся червонный король с аналогичной дамой, потому что через пару недель он объявил, что увольняется в связи с предстоящей свадьбой.
Кивнув в ответ на эту новость, капитан Блэйк повернулся ко мне и выдал:
Рядовой Смит, предлагаю вам должность моего помощника.
Фрэнк почему-то радостно захлопал в ладоши. Я удивлённо посмотрел на него, перевёл настороженный взгляд на капитана, но, не заметив в его лице ни тени шутки, кивнул.
Отлично, капитан хлопнул меня по плечу, тогда на сегодня вы свободны. Завтра займёте приёмную. Не забудьте чашку, подушку от геморроя и что там ещё нужно для полноценной офисной работы. А, да голых баб не вешать! Только если в шкафчике. А то тут старенькие генералы ходят, с ними может инфаркт приключиться.
***
Оказавшись полновластным хозяином приёмной я, конечно, первым делом зарылся в досье капитана. Родился в Данбурге, гетто для мутантов. В четырнадцать поступил в военное училище «по собственному желанию». Что за странные желания бывают у людей По распределению попал в эту часть, где и служит вот уже Так, а сколько ему лет? Двадцать девять. Значит, служит уже Ай, неважно. Почти всю жизнь.
Хренасе у него звёзд выслуги! Ордена Боевые заслуги Только за последний год вынес троих с поля боя Ишь, какой героический мужик. А, вот это любопытно отказался от перевода в штаб. Почему? Может, при случае спрошу его об этом.
Я успеваю захлопнуть досье и сунуть его в ящик прежде, чем дверь в приёмную распахивается, с интуицией у меня всегда обстояло на высшем уровне. Я даже уверен, что и жив благодаря ей. Хоть это похоже на мистические бредни, но на арене бывали такие случаи, когда я заранее чувствовал, что собирается делать противник. Конечно, не читал мысли, но откуда-то появлялась уверенность нужно увернуться вот так. И она ни разу меня не подвела. По сравнению с этим чувствовать присутствие капитана Блэйка пара пустяков.
Я было открываю рот, чтобы завести разговор, но капитан, не глядя на меня, пересекает приёмную и захлопывает за собой дверь кабинета.
Возвращаюсь к документам. Однако внутри неприятно тянет и словно грызёт. Вдруг его плохое настроение связано со мной? Может, я допустил ошибку? В этой армии столько нового, иногда я вообще не понимаю, как должен себя вести. Раньше всё было гораздо проще.
Несколько минут прислушиваюсь к тишине в кабинете капитана, затем всё-таки решаюсь прикоснуться к его сознанию.
И меня окатывает жаркой волной возбуждения. Чьи-то ласковые пальцы оглаживают живот и бёдра, игриво царапают кожу, прижимают к мягкому женскому телу, пока член ритмично погружается в тёплое и влажное, вырисовывающее языком узоры на головке.
Вырываюсь из сознания капитана и испуганно смотрю на закрытую дверь кабинета. Почувствовал ли он моё присутствие?
Ничего не меняется. Наверное, не заметил.
Облизываю губы и аккуратно нащупываю его снова. Конечно, это неловко, однако слишком любопытно, чтобы я мог так легко отказаться.
В прежней жизни мне регулярно перепадал секс, но он совершенно не был похож на этот приятно-тянущий жар. В общую клетку кидали всё «мясо» подряд чумазых и дурно пахнущих девушек, взрослых женщин в рваных красиво украшенных платьях, даже парней. Кто кого схватил, того и трахает. По малолетству, когда от гормонов мутился разум, я тоже участвовал в этих развлечениях, но потом меня начало тошнить от общей кучи голых тел, криков и плача. Недавно капитан спросил, почему я поморщился, посмотрев на календарь, но я, конечно, не стал объяснять, что сегодня воскресенье официальный «день мяса».
А когда я дорос до отдельной, своей собственной, клетки и регулярных поставок «самок» почище и более сговорчивых, это меня уже не радовало. Иногда я к ним даже не прикасался, так что они молча сидели в углу положенное время. По большей части, конечно, пользовался куда деваться? но это был тягостный механический акт: просто двигаешься и ждёшь, когда же, наконец, всё закончится.
В сознании капитана всё совершенно по-другому. Искреннее наслаждение. Тело расслабленно, глаза закрыты, и от каждого прикосновения, как от камушка, брошенного в воду, разбегаются тёплые волны возбуждения. Умелые руки массируют всю поверхность членанеторопливо, но сильно, закручивая движение на головке. Оргазм уже близко. Игривый женский смех, и вдруг сверху к губам прижимается нежная плоть так и хочется лизнуть. «Осторожнее с зубами, милый». Аккуратные движения языка. Влага с непривычно-одуряющим ароматом.
Стараюсь держать дистанцию с сознанием капитана, но это трудно. Хочется не то что приблизиться, а влезть в его кожу, самому пережить все эти ощущения.
Да уж, меня с таким удовольствием никогда не облизывали. Ну, что я никого не лизалочевидно. Когда был мелкий, в приюте, я всё это представлял лишь в общих чертах, а потом уже учился на окружающих примерахлизать «самок» там не было принято. Типа, ты же не будешь делать такое с куском хлеба или одеждой, просто берёшь и используешь по назначению.
У нас максимум, на что приходилось рассчитывать, это чтобы девушка не плакала, а «обрабатывала» тебя механически, будто деталь на конвейере, одну из сотен точно таких же. Вот это я и считал хорошим сексом. Проблема в том, что чем дальше, тем реже он случалсяхитрые девахи просекли, что я не трахаю плачущих, так что в итоге почти каждая на входе в мою клетку тут же принималась рыдать или уж хотя бы тереть сухие глаза и демонстративно шмыгать носом. Сам виноват, конечно, разбаловал их: я не выдерживал и давал какую-нибудь едуте же шоколадки и конфеты, которыми награждали за победы, я их уже видеть не мог, лишь бы прекратили заливаться слезами. Мне этих звуков и из соседних клеток хватало.
А у капитанане так. Никто не плачет, даже наоборот, стонут приятно. Как будто им всё это нравится. Сколько их там, трое? Одну лижет он, двеего Ну да, он их ещё по волосам гладит, точно их две. Аккуратно, старается не поцарапатьвидимо, это воспоминание, а не фантазия.
Так странно, я одновременно чувствую его возбуждение и остаюсь собой отстранённым и наблюдающим. Да, это очень приятно, но я бы не сказал, что возбуждён физически. К тому же мне настолько непривычны его ощущения, что удивление перекрывает все прочие чувства.
Так что, когда в моём сознании приглушённо вспыхивает фейерверк чужого оргазма и осыпается лениво кружащимся пеплом, я глубоко вздыхаю и почти спокойно возвращаюсь к работе.
глава 5
Вскоре ловлю себя на том, что задумался, глядя сквозь график дежурств по части. Полагаю, можно сказать, что я мало общался с девушкамито, что было у меня, и «общением» назвать нельзя, поэтому плохо представляю, что с ними как.
Вон капитан, кажется, со многими коллегами в приятельских отношенияхулыбаются, болтают. И с женщинами тожеи про работу, и про семью, и про фильмы какие-то новые.
Так-то если подумать, теперь я бы тоже мог. Ну, гипотетически. Может, не то что позвать кого-то на свидание, а Даже не знаю что.
Хотя это вряд ли. Во-первых, где взять такую девушку, которая согласилась бы провести со мной время? Наверное, если только мутантку? Впрочем, я ведь не знаю, у них тоже могут быть запросы ого-го, а тутя.
И даже если вообразить, что я бы нашёл такую итем болеепозвал в кино или куда там, то о чём бы мы разговаривали? Что интересного я мог бы ей рассказать?
Типа: «Мои предпочтения в еде? Я ем всё, что дают. Знаешь, меня кормили сырым мясом, чтобы приучить не испытывать отвращения».
Или: «Карьерный рост? Да, я был ценным кадром, однажды на аукционе меня уже почти продализа приличную сумму, но тут сам Ларт предложил в два раза больше. Так я оказался на его арене. Слышала о ней? Нет? О, это известное заведение, там ставки такие, что твоей годовой зарплаты не хватит. Постой, куда же ты?».
А может, вот это: «У тебя есть диплом университета? Здорово! По какой специальности? М-м-м. А я даже школу не закончил. Ну, знаешь, я предпочёл теории практикухочешь, покажу, как я умею ноги ломать? Официант, подойдите сюда на минутку». Н-да.
Мысли текут лениво, подкидывая воспоминания о женщинах, которых я встречал.
О, а ведь я тоже видел девушку, которой нравится секс. Только что вспомнил. Это было безумно давно, я тогда ещё жил в общей клетке. Так постоянно люди менялись, трудно было уследить. Как-то на «день мяса» мне достался парень, и вдруг чувствуювзгляд сбоку. Смотрютам девушка, ну для меня тогда она была ощутимо старше, и ей попалась девчонка. А она смотрит на моего. Я поймал её взгляд и киваюмахнёмся? Она согласилась.
И я таки не пожалел. Оседлала она этого парня и как взялась за негоя не мог удержаться, чтоб не коситься на это горячее зрелище. Ближе к концу она и вовсе: глаза закрыла, грудь свою мнёт, соски щиплет и так стонет Все окрестные парни на неё шеи свернули, аж своих трахать позабыли.
А после она ко мне подошла, улыбнулась и руку пожала, в благодарность.
Потом мы с ней так и обитали в одном углу, переглядывались иногда, типа как «привет» или «доброе утро».
Нет, понятно, что если бы можно было, то я бы как минимум подумал о ней. Ну то есть на неё все смотрели голодными глазамис такой темпераментной девицей уж наверное интереснее, чем с этими «телами», что нам давали, но секс между бойцами был строго запрещён, потому и смысла не было губу раскатывать.
Хотя Если вспомнить получше Это я сейчас стал такой разумный, сужу из нынешнего момента, а тогдая очень даже рассчитывал на что-то. Если признаться совсем честноверил, что случится чудо и получится сбежать. Может, вместе. Чёрт, ужасно стыдно об этом вспоминать, такой был наивный идиот Как будто это могло закончиться хоть чем-то хорошим. Едой с ней делился. Улыбочки эти по утрам Тупые Небось, из-за этого и получилось вот так: в один непрекрасный день вышел я на арену, а тамона. Потому что меньше надо было улыбаться.
Дальше уж я старался подобного не допустить и по сторонам не смотрел. Приходят, уходяткакая мне разница? Вот тогда я на чтение и подсел, чтобы отвлекаться на что-то.
В коридоре раздаются быстрые тяжёлые шагия просыпаюсь от своих мыслей, дверь приёмной распахивается, и в помещение залетает генерал Сикорски.
Не замедляясь, направляется к двери кабинета, но тут уж я успеваю выскочить из-за стола и перегородить ему путь. Главный, конечно, поднимает на меня взгляд одновременно недоумевающий и возмущённый, но я, недолго думая, бахаю ему воинское приветствие и выпаливаю: «Здравия желаю, господин генерал!», а сам свободной рукой тарабаню капитану в дверьхоть пару секунд выиграть.
Сикорски бурчит недовольное: «Вольно, лейтенант» и пытается отодвинуть меня с дороги, но не тут-то было, я не поддаюсь, а вместо этого заявляю: «Я доложу о вашем визите».
И, с опаской приоткрыв дверь, сую голову в кабинет, готовый увидеть да всё что угодно. Но нет, капитан как ни в чём не бывало сидит за столом, над какой-то тетрадкой, и смотрит на меня с удивлением. Одетый. То есть надеюсь, что штаны на нём тоже есть, за столом не видно.
Тут я, конечно, почувствовал себя идиотом, но раз уж начал, то придётся продолжать, так что яслишком тихо и неуверенно, совсем не по-армейскимямлю: «Господин капитан-майор, к вам генерал Сикорски», на что Блэйк изображает возмущённое лицо, а сзади генерал тянет меня за ремень, оттаскивая от двери, и наконец-то протискивается в кабинет с громким: «Блэйк, что у тебя за бардак творится?!».
Капитан подрывается со стула, в два шага достигает меня и, нахмурив напоследок грозную морду, захлопывает дверь перед моим носом.
Изнутри доносится: «Зато он хотя бы работает».
Ладно.
Возвращаюсь за компьютер, а вскоре капитан распахивает дверь и требует принести им кофе. Все спокойны, никто меня не увольняет, генерал даже говорит: «Спасибо» мимоходом так, не отвлекаясь от разговора, но всё же.
Вроде обошлось.
глава 6
К удивлению, капитан серьёзно взял надо мной шефство. Мало того, что он и в самом деле оформил мне базовые документы, так ещё время от времени заводит разговоры на разные темы, и это не выглядит лицемерным прикрытием для попыток выведать о моём прошлом. Во всяком случае, сколько я ни прислушивался, в его сознании действительно ощущается интерес.
В первой же боевой операции капитан позвал меня в разведку. «Будет шумно, грязно, а вдвоём мы устроим им в два раза больше веселья!». И меня всякий раз удивляет, что этот его стиль общения слегка панибратский, с плоскими шутками-прибаутками не раздражает, а даже наоборот, вызывает симпатию и желание улыбнуться в ответ. Поэтому я ухмыльнулся и согласился на «приключение», как он это обозначил.
Когда после высадки мы остаёмся вдвоём, капитан стягивает привычную полумаску и, заметив мой взгляд, ухмыляется, демонстрируя эффектный оскал. Потягивается, разминая мышцы и, заслышав шум, бросается в бой. Всё-таки кто бы что ни говорил, но иногда я готов согласиться с предположением, что мутанты следующая ступень эволюции. Достаточно взглянуть на капитана Блэйка: двухметровый хищник идеальных пропорций, чёрной молнией мелькающий между противников, рвущий в клочья и с очевидным наслаждением впивающийся в шеи.
Однако он и тут решил меня опекать, и я, стараясь под его взглядом не выдать истинный уровень своих навыков, умудрился схлопотать пару пуль в ногу. Да, у меня ускоренная регенерация, но боль я чувствую в той же мере, что и нормальные люди, так что, когда мы забаррикадировались в одной из комнат административного корпуса, кусал губы я вполне искренне.
Капитан, что скажете?
Насколько быстро вы можете восстановиться?
Кажется, пуля внутри. Если её не вынуть
А если вынуть и добавить кровь мутанта? В тот раз процесс шёл быстро.
Вы имеете в виду свою кровь?
Память мгновенно напоминает о потрясающих ощущениях, когда он меня кормил. Как бы мне хотелось испытать это ещё раз
Но я качаю головой.
Час или даже два. Долго.
Хорошо. Тогда план такой: вы ждёте здесь, я иду, убиваю всех и возвращаюсь за вами.
Чего?! Вы меня извините, конечно, но это не план. Мне думается, вы просто решили умереть с максимальным удовольствием.
Другие идеи?
Если вы выпьете меня, то проблема решится. К тому же кровь мутантаестественный стимулятор, успеете добраться до точки эвакуации раньше них.
У капитана аж брови на лоб полезли.
Эм В смысле, совсем выпить?
Ах, ну да, он же у нас героический вояка Идеалы, пафос, все дела. Идиот. Сдохнет ведь из-за меня.
Тащить меня неразумно, я вас замедляю. Так хотя бы принесу пользу.
Знаете что, Смит? Идите нахер со своей разумностью!
Однако в следующий момент капитан замирает, разглядывая меня, и задумчиво проводит языком по острым резцам. Сердце сжимается. Всё-таки согласился с моими аргументами? Издалека доносятся голоса, он делает шаг ко мне, и я непроизвольно напрягаюсь. Все рефлексы кричат, что я не должен подпускать к себе человека, который собрался меня убить, но я сдерживаюсь как могу. Нет, я не из типажа самоубийц, но, в конце концов, я всегда знал, что «жили долго и счастливо» сказка не про меня. Во всяком случае, принести пользу человеку, который спас мне жизнь, лучше, чем сдохнуть на потеху публике.