Наконец, в кабинет чинно заходит помощник с подносом чайных принадлежностей. Отпив глоток, капитан морщится и бормочет: «У вас обед на ближайший час». Через несколько секунд дверь приёмной хлопает, и мы остаёмся наедине. Последняя надежда на искренний разговор.
Однако и без свидетелей Син придерживается того же лицемерно-приподнятого тона:
Лейтенант, ну как вы? Или, может, вы уже гражданский? Я нормально к этому отношусь, не беспокойтесь. Всякое бывает, он растягивает губы в улыбке, которая не затрагивает глаза.
Почему я должен быть «гражданским»? Это он имеет в виду, что лучше бы мне вообще уволиться из армии, да поскорее? Ну, тут он прав, конечно, давно уже надо было, зачем только я тянул. Дотянул вот
И какое-то двусмысленное «я нормально к этому отношусь» к чему? «Всякое бывает» ну да, любой может случайно подрочить на командира, не беспокойтесь. Как говорится, «один разне пидарас» и заржать так нервно в конце.
Не придумав ничего лучше, отвечаю:
Спасибо, у меня всё в порядке.
Он косится на мои ноги.
И ноги тоже, как видите.
Да, я знаю. Я слышал от врача. В смысле, я заходил поинтересоваться.
Он был в больнице? Я не знал об этом. Наверное, приходил по делам, новспомнил ведь про меня, спросил. Как ни глупо, но внутри опять тихонько отдаётся надежда.
Капитан снова улыбается и указывает на вторую чашку.
Чай?
Нет, спасибо. Собственно, я зашёл за своими вещами.
Я замираю, вглядываясь в его лицо так, что даже не дышу. Пожалуйста, пусть он ответит что-нибудь привычно-насмешливое типа: «Сдурел?! Годовой отчёт сам себя не напишет!» или назовёт идиотом, только не надо этих дежурных улыбок и лживо-участливых фраз
Но вместо этого Син кивает и говорит:
Конечно, конечно. Хотя я не знаю, где они. Может, помощники знают. А у них эм обед, он деловито берёт свою чашку, заглядывает туда, словно ожидая увидеть что-то интересное, и допивает чай. Как только они вернутся, я попрошу собрать. А много вещей?
Наконец-то выдыхаю и качаю головой. Впрочем, они мне и не нужны.
Отлично. Отлично. Ну, замечательно, он поднимается, очевидно, намекая, что мне пора валить из его кабинета. Я попрошу их собрать. А вы всё там же? Комната 637?
Я тоже встаю и киваю. Хочется что-нибудь сказать на прощание, только что? Может, «спасибо, что доверили мне эту работу»? Или «мне очень жаль, что так вышло»? Но в итоге не говорю ничего. В любом случае мои слова не имеют значения, а если так зачем зря сотрясать воздух?
Да, я попрошу отнести их вам. Ну, или вы заходите. Вдруг чаю захотите.
Капитан слегка улыбается, и я не могу удержаться от ответной улыбки. Я буду скучать по его дурацкому чувству юмора.
Хорошо. Спасибо.
Да. Конечно. Не беспокойтесь о вещах, я уверен, с ними всё в порядке. Да.
Кивая, он провожает меня к выходу, и дверь за спиной закрывается. Вот так я снова остался один.
***
Когда ко мне в комнату стучит какой-то парень с небольшой коробкой в руках, я не сразу соображаю, что это второй помощник капитанане тот, который приносил чай, с моими вещами.
Протягивает бланкзаявление на освобождение от должности помощника.
От этого становится мерзко. В голову снова лезут мысли, что капитан теперь меня презирает, потому и прислал бланк вот таким образом, чтобы я даже не приходил в кабинет.
Да нет, это ясноведь нужно документально всё оформить, а я сам заявление не подавал, но всё равно втайне хотелось, чтобы он вызвал меня к себе. Как-то по-человечески поговорить, попрощаться
Впрочем, мы ведь уже поговорили, чего ещё мне надо? Наверняка он уже и забыл обо всём. И даже если увидел что-то в моей головену, охренел в первый момент, а теперь у него одна работа на уме, и на меня просто нет времени. С годовым отчётом он даже ночует в кабинете, какие уж тут разговоры, тем болеесо мной. Кто я ему? Подумаешь, был один сотрудник, теперь другие. Да он через неделю и не вспомнит, как меня звали.
Отдав помощнику капитана заполненное заявление и взяв коробку, тотчас отправляюсь к большому мусорному контейнеру позади столовой. Не собираюсь я держать это у себя.
На всякий случай поднимаю крышку, вдруг что-то лишнее положили. Нет, только простая белая чашка, которую я купил, когда капитан предложил мне должность помощника, и книжка карманного формата с потрёпанной обложкой. Один из тех романов, которые мне давал он тогда, в самом начале.
Эта серия, про безымянного детектива из агентства «Континенталь», была в полном составе, из чего я заключил, что она ему нравится, поэтому, когда случайно увидел эту книгу с автографом автора, решил купить. Думал подарить капитану, когда представится подходящий случай. Хорошо, что не успел, а то сейчас вообще сгорел бы от стыда.
На этом фоне хотеть командираещё как-то ладно, подумаешь, от недотраха крыша поехала. Но уж дарить подарочки будто влюблённый придуроксовсем ни в какие ворота. Шоколадки ему таскал, булки всякие Нет, жизнь ничему меня не учит, опять наступаю на те же грабли: распустил нюни на симпатичную мордашку, и сразу хочется чем-то вкусным накормить, и тупые фантазии в голову лезутага, светлое будущее с командиром, как романтично! А заканчивается всё предсказуемопиздецом. Один и тот же сценарий. Знал же, что не надо лезть в это
Закрываю коробку и впечатываю её в общую кучу мусора в контейнере. Идиотизм. И я просто идиот.
глава 15
Я очень сомневался, идти ли на этот их весенний бал или нет, но всё же пошёл. Если честно, хотел увидеть капитана, потому что в последнее время ни занятий, ни боевых операций не было. Может, это и к лучшему: что-то мне подсказывает, что я не смогу спокойно смотреть ему в глаза. Ладно ещё наедине в его кабинете, но перед всемине смогу. Будет то ещё позорище: подчинённый избегает взгляда командира и краснеет как девица. Даже не знаю, попробовать хотя бы разок вдруг удастся держать себя в руках или прямо сейчас попросить о переводе в другую часть, а там отработаю две недели увольнительных и всё.
Не перевёлся только потому, что в нашем подразделении хотя бы люди новые, всех прежних разметало по камням на далёкой планете. Некоторых жалею, но таких немного, в основномлично я рад. Новых видел пару раз: разношёрстная компания, постарше стандартных призывников, некоторым уже и тридцатник есть. Так, конечно, не понять, лучше они или ещё хуже. Надеюсь только, что они не в курсе шуток про нас с капитаном. Если я и от этих услышу комментарии типа «охо-хо, капитану наскучила его шлюха» взорву нахрен этот гадюшник.
В общем, я мялся до последнего, сидел в своей комнате и смотрел на часыто уже принимал решение не идти, то снова начинал сомневаться, потом всё-таки вскочил и рванул на бал. Буду держаться в стороне, он и не обратит внимания.
Однако Сина здесь нет. Странно, он ведь не пропускал ни одного праздника, всегда уходил с работы пораньше, чтобы успеть как минимум переодеться, а лучше даже в парикмахерскую заскочить.
Как назло, место мне досталось в центральной части зала. Держусь как могу непринуждённо и прилежно слежу за происходящим на сцене, однако чувствую себя так, словно обтекаю густой слизью холодно-любопытных и откровенно враждебных взглядов. Вот же вляпался. Ну да, из-за капитана настолько уже мозги отшибло, чтосмотрите-ка! бегаю за ним по балам как какая-то придурошная Золушка или кто это там был. Последние остатки гордости растерял.
Праздник только для офицеров, так что я почти никого не знаю. Ну, начальство и ещё некоторых, кто работает в нашем корпусе, а в остальном собралась толпа со всей части.
Помимо расфуфыренных военных здесь откуда-то взялась толпа девиц в нарядных платьяхнаверное, специально позвали, да ещё рассадили всех парами. За моим столом тоже какой-то лейтенант и две девушки. И хотя я понимаю, что им должно быть вполне интересно флиртовать друг с другом, но когда девицы шепчутся и хихикаютохватывает уверенность, что они обсуждают меня.
В общем, неудивительно, что сразу после официальной части я оказался первым на очереди в буфет. Круто быть мутантом с быстрой реакцией! Коньяк, конечно, гадость, но ничего другого не завезли видимо, решили спихнуть на праздник залежи низкопробного бухла.
Второй стакан тоже залпом. Третьего хватает на шесть секундну и отрава Из очереди позади раздаётся недовольное бурчание, но я не обращаю внимания. Буду я, венец долбаной эволюции, слушать каких-то неудачников!
А вот с четвёртым стаканом уже можно отойти от буфета и сесть за столик. В голове приятная пустота. Чувства притупились, и мне почти плевать на их взгляды. Ну да, посмотрите капитан Блэйк вышиб свою ручную собачку пинком под зад!
Даже смешно: они подозревают, что у нас там засосы в рабочее время и вот это всё, а на самом деле стоило капитану заподозрить какое-то сомнительное отношение с моей стороны, как он тут же меня турнул. Это только я мог оказаться в такой идиотской ситуации
Пятый стакан.
Нужно валить отсюда. Я только из-за Сина согласился на эту тупую армейскую аферу, теперь смысла оставаться нет.
Вот прямо сейчас встану и уйду. Без вещей я легко обойдусь, не привыкать. А, нет, мне же нужно удостоверение личности и прочая бюрократическая фигня Постоянно забываю про это. Так просто их не отдадут, нужно официально уволиться, ждать две недели
А если вот так демонстративно уйти, могут ведь остановить на проходной. Или нет? Я даже не знаю точно. Наверняка после этого будут искать Может, ещё и под трибунал сунутза самоволку и измену родине. Нет, меня совершенно не устраивает, чтобы меня ловили как беглую псину, а потом ещё на Сина повесили какие-то проблемы из-за этого.
Шестой стакан.
Хорошо-то как. В голове звенит, но это мелочи. Решено: свалю ночью. Ни дня больше не могу видеть эти рожи!
Перелезу через ограду и всё. Слева от нашего корпуса подходящий участок: камер нет, заросли кустов и высокой травы.
Сбегу как можно дальше. Днём буду прятаться, а ночью идти. Может, через некоторое время они забудутдел хватает, кроме как меня искать. Главное, военных не бесить уж откровенно, а если сделать всё аккуратно, то им будет проще закрыть глаза на это, чем заморачиваться.
Седьмой стакан.
И куда я пойду? Нет, серьёзно. Наверное, хватит денег снять комнату. Это если кто-нибудь захочет связываться с мутантом. А где работать? Может, стоит добраться до гетто? Так, стоп. Если сбежать без увольнения и без документовя буду выглядеть вообще подозрительно, такому точно откажутся жильё сдавать. И на работу официально устроиться не получится.
Восьмой стакан.
А впрочем, зачем мне это официальное трудоустройство? Кем? Может, вернуться к нелегальным боям? Всё равно я ничего больше не умею. Смешно будет, если встречу кого-нибудь из старых знакомых. Здрасьте, а вот и я! Теперь меня не нужно держать на цепи!
Очередь растаяла, буфет опустел. В соседнем зале играет музыка. Точно, ведь в программе были танцыэто ж БАЛ. По пути к столу меня ведёт от выпитого и, стараясь не расплескать содержимое очередного стакана, делаю неловкий шаг вбок перед глазами возникает широкий дверной проём. Мелькают кружащиеся пары, голые женские плечи, яркие платья. Улыбки.
Бухаюсь за свой стол. Внутренности сжимает то ли злостью, то ли тоской. Танцуют. Смеются. Огни, музыка, красивые девушки конечно, почему бы не радоваться? А я всегда был один. Словом не с кем перемолвиться. Только Син относился ко мне по-человечески.
Нет, я должен увидеть его на прощание. И плевать, что он про меня думает, пусть хоть в морду даст. Даже не буду ничего говорить, просто хочу увидеть.
Из-за стола я поднимаюсь легко и, кажется, даже не шатаюсь, хотя окружающее воспринимаю разрозненными картинками.
Дверь рабочего кабинета. Закрыта. Спортивный зал. Пусто. Видимо, он у себя в комнате.
Перед дверью с цифрами «184» замираю нерешительно и ищу его присутствие. Да, он там, хотя ощущение непривычно-расслабленное. Спит? В сознании мелькает образ: я тихонько открываю дверь, захожу и сажусь на пол рядом с кроватью. Мог бы посидеть так какое-то время, рассматривая его, и не надо ничего объяснять.
Нет, не получится, он ведь почувствует. Нужно решиться и постучать.
Глубоко вдыхаю, поднимаю руку даже это трудно и стучу.
Ничего не происходит.
Я мог бы сейчас прикоснуться к его сознанию, но, честно говоря, просто боюсь. Он не хочет открывать потому что знает, что это я?
Картинка перед глазами не меняется.
Нужно уйти, а то вдруг кто увидит, как я гипнотизирую взглядом капитанскую дверь. Я-то свалю, а ему потом жить с этими сплетнями.
Тишина.
И вдруг дверь распахивается.
Син в одном полотенце, небрежно повязанном на бёдрах. Даже если бы я собирался что-то ему сказать, то теперь точно бы не смог. Сознание затапливает ощущением уютной постели, из которой он только что выбрался. И я даже взглядом чувствую жар его кожи.
Шум шагов на лестнице. Нельзя оставаться в коридоре.
Я делаю шаг к Сину и, не глядя, захлопываю дверь за спиной.
Картинка перед глазами, поплывшая от резкого движения, фокусируется во что-то невероятное: сумрак прихожей, светлая кожа, тепло тела, его запах, лицо без привычной маски. Обнажённый. Уязвимый.
Даже не успев ничего понять, я тянусь к нему, однако чувствую, что не удержу равновесие.
Следующая картинка: он опирается спиной на стену, я обнимаю его за талию, а мои губы прижимаются к мягкому теплу его губ. Как я здесь оказался?
Под пальцами какое-то движение. Полотенце съезжает и падает на пол.
Так, даже мои пьяные мозги понимают, что это уже слишком. Я всего лишь хотел попрощаться с командиром, а вместо этого вломился к нему в комнату, полез целоваться, да ещё и раздел догола.
Отодвигаюсь и стараюсь держать взгляд на уровне его лица. Нужно что-то сказать. Извиниться. Объяснить. Блядь, как это можно объяснить?!
И тут Син делает шаг навстречу, берёт меня за плечи и целует.
Первое мгновение шока сменяется нахлынувшей жадностью, я тоже хватаюсь за него, вжимаю ногти в кожу, впиваюсь в губы, тянусь к языку
Ай-ёёё!
Он резко отодвигается, а я возвращаюсь в реальность. Ох, кажется, я слишком увлёкся
Бфф! Эт фто такое? Син крепко зажал губы ладонью, и голос звучит невнятно.
Вот теперь точно пора бы мне провалиться сквозь пол.
Извините Я как-то Эээ Всё плохо?
Он ехидно щурится поверх ладони.
Яжык на мефте, фпафибо!
Несколько капель крови всё-таки вытекают на подбородок. Блядь, я чуть не откусил язык командиру! Ну да, по-прежнему голому. Такое прощание он определённо запомнит.
Пока я пытаюсь включить пьяный мозг и сообразить, что делать с кровотечением, Син вдруг начинает давиться и булькать. У него что, припадок? Я испуганно смотрю в его лицо, пытаясь понять, пока до меня вдруг не доходит, что он смеётся с полным ртом крови это звучит странно. Может, истерика? Ведь поводов для смеха нет.
Щаф. Фкоро пройтёт, и он уходит в комнату.
Адреналин кипит в крови. Больше всего похоже на страх. Сбежать? Но меня останавливает мысль, что он поцеловал меня в ответ, а ведь он трезвый. Нет, останусь. Мало ли.
Син возвращается уже в камуфляжных штанах хлопает ладонью по замку, закрывая дверь, и тянет меня на кухню. Наливает полный стакан воды и буквально впихивает мне в руки. Ну, один я могу выпить. Второй уже еле лезет. Ещё?! «Завтра ты будешь мне благодарен». Да я скорее блевану прямо сейчас.
После этого издевательства он вручает мне зубную щёткуя сразу пьяно залипаю, разглядывая белую щетину и зелёную ручку, и заталкивает в ванную.
Стоит склониться над раковиной, как рот наполняет слюна, а желудок обрадованно сжимается, торопясь избавиться от содержимого, так, цыц! Ещё не хватало заблевать капитанскую комнату
Отплевавшись и отдышавшисьура, я сдержался! перехожу к следующей задаче. Запах пасты очень знакомый, Син постоянно пахнет так по утрам. Добрую минуту пялюсь на тюбик с нарисованными апельсинами. Хм, а я даже не задумывался, что это за отдушка.
Пока чищу зубы, разглядываю вещи в душе. Пена для бритьяо, я и забыл, что нормальные люди вынуждены бриться каждый день. Красная губка. Шампунь с грейпфрутомда, снова цитрусы.
Тем временем запах пасты возвращает к воспоминанию о губах Сина. Насколько далеко он готов зайти? Не уверен, что у меня что-либо получится, паника накрывает с головой. Ещё этот коньяк На кой хрен я столько выпил?!
От адреналина голова прояснилась, но движение всё равно воспринимается урывкамикогда я успел выйти из ванной в комнату?
Взгляд цепляется за голый живот Сина теперь, при ярком свете, заметен свежий рубец правее пупка. Чёртова палка Хотя хватает и других шрамов: несколько пулевых ниже ключиц, короткий толстый на левом плечекак будто нож воткнули. Если они ещё не успели исчезнуть, значит, недавние, но я не помню, чтобы он был ранен. Пока меня не было, умудрился нацеплять?