Она осеклась на полуслове, теребя фартук.
Что же вы замолчали? сказала я сквозь зубы. Договаривайте, раз начали! Чем там быть хуже, чем любовницей графа?
Жонкелия замялась, но потом выдала, воинственно скрестив на груди руки:
Это всяко лучше, чем быть женой сумасшедшего судьи!
Вот скажите, пожалуйста, откуда она узнала-то?! Что судья делал мне предложение? И нечего называть его сумасшедшим! Он размышляет гораздо лучше тех, что считают себя самыми нормальными и умными.
Я наговорила бы кучу резкостей старухе, которая лезет не в своё дело, но тут позади нас раздался нежный голосок:
Добрый вечер, хозяюшка! Добрый вечер, сударыня Жонкелия!
Мы с мамашей Жо так и подскочили, но это была всего лишь Сюзетт Квакмайерв платочке, повязанном под подбородком, и с корзинкой в руках.
Вы прямо подкрались, дорогая Сюзетт, заметила я, недовольная, что девица могла услышать ворчание Жонкелии по поводу господина судьи.
Я поздоровалась с вами, но вы не сразу услышали, она улыбнулась, и я снова подумала, что рот у неё широковатый.
Мы провожали господина графа, хмуро сказала мамаша Жонкелия.
Господин граф приезжал молоть зерно? спросила Сюзетт вполне невинно, но я сразу насторожилась.
Жизнь в Тихом Омуте к приветливости не располагала, и поэтому улыбчивая дочь лавочника хороших чувств у меня не вызвала.
Вы тоже насчет зерна? проигнорировала я её вопрос.
Нет, покачала она головой и протянула мне корзинку, принесла вам гостинец от матушкиздесь имбирное печенье и несколько яблочек для вашего ослика.
Благодарю, сказала я, не торопясь брать корзину.
И ещё хочу пригласить вас и матушку Жонкелию в воскресенье на свадьбу моей кузины. Приглашена вся деревня, отец позвал городских музыкантов, а дядюшка Себастиан купил десять бочек пива.
Богато собираетесь праздновать, согласилась Жонкелия и взяла корзину. Мы придём с удовольствием. Поклон и тысячу благодарностей вашей матушке.
Мы подумаем, сказала я ледяным тоном. Какая жалость, что как раз на воскресенье у меня назначена встреча с графом. А его светлость не любит, когда планы меняются.
Свадьба будет до утра, сказала Сюзет, пристально глядя на меня. Вы же с господином графом не всю ночь беседовать собираетесь?
Кто же их разберёт, ядовито заметила Жонкелия. Господаони такие, очень говорливые.
По-моему, мамашенька, это выслишком говорливая, огрызнулась я. И всё не по делу.
А в пятницу у нас девичник, как ни в чём не бывало продолжала дочка лавочника. Может быть вы, хозяюшка, тоже придёте? Соберутся все незамужние девушки
Ну я, как бы, уже не девушка, возразила я.
Пятница! В придачу к шабашу мне ещё девичника не хватало. Кто знает, как там надо вести себя на девичниках. Только-только я освоилась на мельнице, и надо опять выходить из зоны комфорта, тащиться туда, где сборище народу, и надеяться, что не скажу чего-нибудь лишнего? Нет, наши благодарностино нет.
Конечно, вы не девушка! засмеялась Сюзетт, показав ямочки на щеках. Но вы сможете дать Клариссе парочку советов, как вести себя с мужем в первую брачную ночь. И мы тоже послушаем.
Да пойдёт она, пойдёт, заявила мамаша Жонкелия. Это она так ломается, для вида. Будет в пятницу, как миленькая.
Вот и хорошо, Сюзетт склонила голову к плечу, рассматривая меня очень благожелательно.
Как мне показалосьслишком благожелательно.
Вам всё равно надо развеяться, дочка лавочника потянулась погладить меня по руке, но я сделала вид, что именно в этот момент мне понадобилось поправить волосы.
Не знаю, поняла Сюзетт или нет, что мне неприятны её прикосновения, но продолжала она всё тем же сочувственным тоном:
Мы видели, как вам было плохо после смерти мужа. Но жизнь продолжается, верно? И вам надо немного повеселиться.
Благодарю за заботу, проворчала я, с облегчением наблюдая, как карета графа исчезает за поворотом дороги.