Поблагодарив усердно добрых моих хозяев, и всех новых моих знакомых за оказанные мае ласки и внимание, я простился с ними, и отправился в приготовленном для меня дорожном экипаже, в сопровождении г. Крокиньяр де-ла-Мармелад и двух слуг.
Надобно вам сказать, любезные друзья, что на Меркурии все города имеют приятое и довольно скорое сообщение со столицею и между собою, посредством почтовых экипажей, приводимых в движение, гальваническими аппаратами: конечно гальванизм не имеет такой силы, как пары, и потому на Меркурии едут не более 15 верст в час, и не скачут сломя голову, как у нас; но взамен того путешественники не подвергаются таким несчастиям, какие беспрестанно случаются на паровозах. Не торопясь жить, жители Меркурия не скучают о том, что не могут так скоро скакать, как летают журавли; и как дороги их везде пролегают чрез прелестные ландшафты, и положительность составляет основу их воспитания, то несколько часов более, проведенных на чистом воздухе, в спокойном экипаже, не утомляют взора, и не истощают предметов приятного разговора с товарищами путешествия. Для меня приладили диван на колесах, который прицепили сзади поезда, и мы уселись на нем с любезным моим хозяином: нам следовало ехать 300 лимуни (около 80 вёрст) до столицы, и мы доехали туда к обеду. Он предупредил меня, что Король принимает просто, без церемониальных представлений, радушно, как добрый хозяин, и не любит, чтобы его дичились, уверенный, впрочем, в том, что никто пред ним не забудется. Я был очень рад, что мне не нужно было учиться обыкновенному скучному церемониалу; тем более, что я, никогда ни перед кем не забываясь, не охотник однакож до пустых церемоний.
Весть о скором ожидании в столицу прибытия невиданного еще великана, распространилась уже там за два дня до нашего приезда, и потому мы были встречены многочисленною толпою любопытных, приветствовавших нас очень вежливо: дежурный у ворот передал г-ну Крокиньяру де-ла-Мармелад приказание Короля пригласить меня прямо к нему во дворец; почему мы отправилась туда немедленно.
Королю доложили о моем приезде; он не заставил нас долго дожидаться, и тотчас вошел в приёмную залу. Мы поклонились ему почтительно; он отвечал нам приветливым наклонением головы; подошел ко мне, и сказал, что очень рад видеть человека, которого любознание побудило предпринять такое опасное путешествие; что он охотно мне позволяет осмотреть свои владения, и сочтёт для себя особым удовольствием, дать мне к тому все нужные средства; уверил, что я найду в его государстве много счастливых, и надеется, что я не откажусь рассказать ему все, что видел примечательного, на нашей земле и на солнце. Он объявил мне притом, что приказал приготовить для меня в своем дворце покой на время моего пребывания в столице.
Я поблагодарил Его Справедливость за милостивое его ко мне внимание, и сказал, что все, что я уже успел видеть в кратковременное мое пребывание в его государстве, привело меня в восторг; что я ни на земле, ни на солнце, не видал ещё такого общего благоденствия; что все от души его благословляют, и просят Бога, даровать ему долголетнее царствование; а что касается до сведений, которых он желает иметь на счет нашей земли и солнца, то поставлю себе в обязанность, передать все, что знаю, с возможною точностью: Потом он обратился к г. Крокиньяру де-ла-Мармелад, принял от него рапорт, и пригласил его обедать.
На Меркурии Обедают в первом часу, как-то водилось и у нас в старые годы; вероятно потому, что там встают очень рано, чтобы не потерять драгоценных утренних часов в бездействии; так как большая часть жителей, даже городских, занимается сельским домоводством, то не выгодно было бы для них, обращать день в ночь, и на оборот. Они соображаются с законами природы, в полном убеждении, что Бог в премудрости своей устроил день для трудов, а ночь для отдохновения, и что, следуя этому порядку, люди будут здоровее, и, следовательно, долговечнее: и действительно люди достигают там вообще глубокой старости, пользуясь постоянно завидным здоровьем.
Несколько минут спустя вошла в залу Королева с восьмерыми своими детьми; Король представил меня ей, как необыкновенного путешественника и временного их гостя. Я поклонился ей почтительно, и она приветствовала меня как милая хозяйка. Можно себе представить, с каким любопытством все смотрели на меня; но я нимало не конфузился, ободренный таким ласковым приемом венценосных хозяев.
Доложили, что кушание подано, и мы пошли за стол; кроме нас, обедали еще тут несколько сановников и негоциантов с их супругами. За столом завязался общий интересный разговор, и я вскоре сделался как будто старыми сочленом их общества.
Король лет 45, статный мужчина, с весьма приятною, привлекательною и вместе с тем сердечное уважение внушающею наружностью, был одет просто, в партикулярном сюртуке, панталонах и коротких сапогах; для отличия королевского его сана, на обоих концах воротника вышито золотом по одному солнцу; волосы вились густыми черными кудрями; борода, усы и бакенбарды, тщательно расчёсанные, придавали его лицу почтенный, мужественный вид.
Королева была также одета очень просто, но со вкусом, давая собою пример скромности, приличной женскому полу, и столь иного придающей цены в глазах благоразумных мужчин. Там все женщины убеждены в том, что не суетные украшения, но добрые качества, составляют достоинство хорошей супруги, матери и хозяйки, имеют гораздо более цены в глазах мужчин, и обещают истинное счастье и душевное спокойствие жизни.
Эта благодетельная умеренность значительно уменьшила потребность в расходах, уничтожила необходимость входить в долги, и доставила им более досуга заниматься священными своими обязанностями, из которых важнейшая есть нравственное воспитание своих детей; таким образом надежнее утвердилось счастье домашнее, семейное, счастье, для истинно благоразумных, благомыслящих людей, первое в свете.
Королева, лет 40 от роду, еще довольно свежа, даже хороша; вид привлекательный, обязательный, и вообще наружность благородная: Она любима и уважаема всеми, начиная с Короля до последнего его подданного. Четыре сына и четыре дочери, плод супружеской их любви, вполне достойны своих родителей: старшему сыну 18 лет; меньшей дочери 3 года; мать, подобно всем матерям на Меркурии, кормила всех детей сама, и не передавала этой святой обязанности наёмницам; нет сомнения, что от этого дети большею частью наследуют душевные качества своих матерей; в этом жители Меркурия столько убеждены, что главнейшее попечение родителей составляет нравственное воспитание девиц.
Королевские дети очень милы, предупредительны; и, сколько природная живость детского возраста дозволяет, скромны. Старший, Наследник престола, помогает уже отцу в правительственных занятиях, и таким образом исподволь приготовляется к наследованию престола, вникая, под руководством отца, во все подробности, обыкновенно столь тяжкой обязанности, управления.
После обеда все отправились в сад; тут Король показал мне куртины, которые он обрабатывает сам, вместе с Королевою, и куртины, принадлежащие каждому из их детей, и обрабатываемые, в свободные от учения часы, собственными их руками, по вкусу каждого: Его Справедливость полагает, что эти труды очень здоровы, и споспешествуют развитию телесных способностей; далее, что это некоторым образом облагораживает земледелие и садоводство, когда царские особы сами ими занимаются; что это занятие невольно заставляет вникать в таинства природы, побуждает изыскивать средства усовершенствовать эту, столь занимательную и общеполезную часть государственного хозяйства, и не редко приводит к важнейшими результатам; что это доставляет приятный и полезный предмет разговоров; и что, наконец, по успехам каждого по этой части, можно даже делать довольно верное заключение о наклонностях каждого.
Действительно, в распределении предметов, наполнявших эти куртины, заметно было большое различие: в одной были все сорта зерновых хлебов, в систематическом порядке и в самом лучшем вид; эти гряды разделялись другими грядами, засеянными всякими сортами кормовых трав; второстепенное внимание владельца этой куртины было уже обращено на торговые растения, фруктовые деревья и кустарники, цветники, и пр.; в другой, главное внимание обращено на торговые растения;в третьей, на фруктовые деревья; в четвертой, на цветники; и так далее; так что при первом оборе можно судить, кто более стремится к пользе, кто к удовольствию; но каждый старался усовершенствовать ту часть, к которой имел более природной наклонности; это произвело полезное соревнование к усовершенствованию всех предметов. А как этот порядок соблюдается во всех семействах, то молодые люди, посещая друг друга, вместо бесполезного, нередко глупого, и даже неприличного препровождения времени, передают друг другу свои успехи, надежды, или новые открытия по своему частному хозяйству; что для них столько же приятно, сколько и полезно: невинное и весьма естественное самолюбие каждого обращается в пользу общественную.
Сделав с самого детства привычку к хозяйственным занятиям, молодые люди, делаясь наконец настоящими хозяевами, вступают на поприще им уже знакомое, и легко могут применить опыты свои в малом виде к более обширному размеру. Это полезное направление занятий детей обоего пола произвело то благодетельное последствие, что теперь на Меркурии царствует общее благоденствие, и все живут припеваючи.
Из этого вы можете заключить о целом королевском саде; все полезные растения, какие могут прозябать в этом климате, разводятся в нем на пространстве нескольких верст; каждая рощица заключает в себе отдельный род деревьев; между рощами поляны, засеянные различными родами хлебных растений; в иных местах лужочки, цветники, ягодные, растения; беседки для отдохновения, рыбные пруды; все распределено с отличным вкусом, и представляет живую картину сельского довольствия. Я не мог довольно налюбоваться; Король заметил это с особенным удовольствием, и сказал мне:
«Вы видите, г. Демокрит Терпинович, что мы вполне наслаждаемся здесь дарами природы; не только употребляем их в нашу пользу, но вникаем также в таинства природы, занимаясь разведением полезных и приятых растений и стараясь их усовершенствовать собственными просвещёнными трудами; это придает им более ценности в наших глазах; заметив, что наш образ жизни вам нравится, я попрошу у вас небольшого пожертвования в пользу моего сада; а именно: остричь ваши ногти, и отдать мне эти обрезки; я прикажу ими удобрить растение, какое вы сами назначите, и которое назову вашим именем, в память вашего посещения.»
Я очень знал причину, побудившую Короля просить этот подарок, и мне очень понравилась тонкость, с которою он это сделал. Не подавая вида, что понял настоящую причину этой просьбы, я отвечал, что предложение Его Справедливости столько для меня обязательно, что немедленно по возвращении нашем во дворец исполню его желание.
Во время нашей прогулки я изъявил ему мое удивление, что не заметил у него телохранителей. «Это от того, отвечал он, что они безголосные; у меня есть телохранители самые верные, непобедимые, и содержание которых мне ничего не стоит: это непоколебимая справедливость, отеческое попечение о благе Богом мне вверенного народа, и непременное из того последствие; неизменяемая любовь всего народа: вот мои три телохранителя; больше мне не нужно; под их защитою я провожу свой век совершенно счастливо и спокойно. Жизнь и судьба царей, как и каждого человека, в руках Божиих, в руках того непостижимого Творца Вселенной, без воли которого и волос не спадет с нашей главы; за чем же мне более полагаться на защиту человека, нежели на защиту и покровительство Всемогущего Мироправителя? Не хочу обидеть подданных моих видом недоверчивости к ним; и если я допущу мысль об ней, то по какому поводу я буду более доверчив к одному, чем к другому? одна мысль, что я должен не доверять кому-нибудь, отравила бы уже мое существование; и да избавит меня навсегда Господь Бог от этой несчастной мысли! поверьте, дорогой мой гость, что чистая совесть есть надежнейший страж, и поэтому я стараюсь быть всегда в ладу с моею совестью; кроме того, в этом участвует еще хозяйственный расчёт: зачем буду я тратиться на содержание стражей, в которых вовсе не имею надобности? Я себе ни в чем нужном не отказываю; но не позволяю себе никакого излишества, зная, что обязан служить примером для моих подданных во всех гражданских добродетелях, в числе которых строгая хозяйственная расчётливость должна, по моему убеждению, занять одно из важнейших мест, потому что человек, воздерживающийся от всякого излишества, не расстроит своего состояния; следовательно, не войдет в долги, составляющие основание нашего разорения; сохраняя таким образом возможность жить, по малой мере, в скромном довольствии, он не тревожится лихорадочным желанием алчного приобретения, для удовлетворения неограниченных прихотей; он будет наслаждаться спокойствием духа, и чуждаться всякой преступной мысли, опасаясь лишиться этого драгоценного спокойствия.
«Беспутная роскошь в высшем кругу общества рождает желание в среднем кругу, равняться с ними; так постепенно доходит до низшего, и хотя каждый круг общества должен по неволе уступать высшему в объеме роскоши, по неимению средств к приобретению всех излишеств, однако стремление к этой пагубной страсти тем более усиливается, рождается зависть, и пролагается путь к преступлениям; тем более, что тут вмешивается суетное, ложное самолюбие, как отстать от такого, или такого? чем он лучше меня? неизбежное последствие этого будет то, что от чрезмерного натягивания струны лопнут, и все пойдет на разлад; тогда, как ни связывай вместе разорванные струны, но чистого тона не выберешь: когда же я воздерживаюсь от всякого излишества, тогда другим уже не за кем тянуться, и никому не придет в голову, перещеголять меня; от этого вы не увидите, ни у меня, ни у кого бы то ни было, вещей, не заключающих в себе действительной пользы. Несколько раз затейливые фабриканты и ремесленники, в надежде барыша, начинали делать разные, на вид красивые, но бесполезные вещицы; но когда они были представлены мне, и я удостоверился в их бесполезности, тогда возвращал ИХ с холодным отзывом; красиво, но бесполезно; после того никто не хотел иметь у себя вещи, которое я не одобрил; ремесленники не стали более тратить время на изобретение и изготовление вещей, которых не купил бы никто; это само собою обратило более рук в занятиям полезным, и избавило от необходимости кормить произведениями чужих рук людей занимающихся пустяками.
«Напротив того, усовершенствование всякого полезного изделия поощряется у меня всеми возможными средствами; в чем торговые компании, обеспечивая сбыт этих изделий выгодными ценами, много содействуют; зная приблизительно, сколько можно продать каждого рода изделий, делаются благовременно нужные заказы, с предварительным фабрикатам и ремесленникам пособием, ежели их положение того требует; а как производители естественно более основываются на этих заказах, нежели на собственных предположениях, то, соображаясь с количеством этих заказов, то есть, верного сбыта, не тратятся напрасно на сооружение обширнейших фабрик; следовательно и в этом случае сохраняется полезное равновесие: от этого у нас и нет примера, чтобы фабричное заведение пришло в упадок.
«В отношении к одежде, как мужеской, так и женской, соблюдается у нас то же правило скромности и благопристойности; в ней ничего нет ни лишнего, ни бесполезного; перемены покроя не бывает, и благородная простота господствует во всех разрядах общества.
«Женщины наши одарены таким возвышенным самолюбием, что хотят заслужить внимание мужчин основательными, нравственными достоинствами, а не наружным блеском, и ежели бы которой-нибудь из них пришла несчастная, малодушная и самолюбие оскорбляющая мысль, отличиться от других наружными украшениями, то наверное она сделалась бы посмешищем, как мужчин так и женщин; но у нас высоко ценятся и опрятность, скромность, и непринуждённая любезность, соединённые с приличными каждому полу и классу сведениями; поэтому вы не услышите в наших обществах пустых разговоров, отвлекающих от занятий полезнейших.»
После того Король желал узнать, как женщины проводят время на нашей земле? Я рассказал, что в высших обществах они проводят большую часть жизни в приготовлении нарядов; за туалетом; редкая из матерей сама кормит своих детей, а еще реже воспитывают их сами; что управление хозяйством большею частью поручают наемникам; что они навьючивают на себя множество бесполезных дорогих вещиц, когда отправляются в гости, или ожидают гостей к себе; что моды переменяются беспрестанно, и что по этому дорого заплаченное платье, которое можно бы носить еще долгое время, бросают, потому что какая-нибудь портниха выдумала другой шутовской покрой, чтобы не остаться без работы, и не лишиться средств обогатиться за счет малодушных поклонниц бестолковой моды.
Выслушав это, почтенные мои слушатели и слушательницы невольно вздохнули, и пожалели о наших женщинах, лишающих себя истинного семейного счастья! Когда же я прибавил, что большая часть браков заключается у нас не по взаимной любви, но по денежным расчётам, потому что мужчина должен по неволе соображать возможность, доставлять своей жене средства вести образ жизни, сообразный принятым обычаям моды, тогда Королева заметила, что у нас, стало быть, заботятся в этом случае не о душевных качествах невест, а о том, чтобы у них было по больше денег?