В свете уличных фонарей снег казался серебряным. Таким же, как блестки на небесноголубом платье интриганки. Юноша потряс головой, чтобы прогнать воспоминания. Но они не хотели уходить и кружились в его памяти подобно снежинкам. Катрин в облаке тафты и шифона в ателье мадам Мелье. Девушка смешно морщила нос и кусала нижнюю губу. Он делал вид, что читает и украдкой подглядывал за ней в приоткрытую сквозняком дверь. Портниха хлопотала вокруг, подкалывая лишнюю ткань на боках и спине.
Их взгляды встретились, и девушка залилась краской. Вспомнив смущение на ее лице, Астор усмехнулся. Ему вдруг захотелось увидеть Катрин в бальном платье. Юноша еще несколько минут разглядывал парящие в темном небе серебристые снежинки, а потом позвал слугу. Он все-таки решил поехать на бал.
***
Катрин казалось, что она не идет, а летит, едва касаясь атласными туфельками пола. Юбки шуршали. Откуда-то издалека доносился голос подруги. Когда он замолкал, она кивала, но, если бы Катрин спросили, что именно говорила Бинди, она бы не смогла повторить ни единого слова. Все ее мысли были только о предстоящем бале.
Девушки миновали открытую анфиладу, и Катрин почувствовала на своих обнаженных плечах холодные прикосновения снежинок. «На улице снег...»эта мысль пронеслась у нее в голове и исчезла. Широкая лестница, украшенная разноцветными лентами и пышными лапами елейи перед подругами распахнулись огромные дубовые двери. Катрин ослепил свет. В ушах зазвучала музыка. Мимо нее проплыла вся в белом Аделинда Вайт и Катрин, растерявшись, сделала книксен. В ответ раздался смех. Но она уже не слышала его, увлекаемая Бинди в другую часть зала, где небольшой группой стояли ее однокурсники. Катрин улыбнулась сразу всем и услышала голос Каспара:
Катрин, ты. Ты просто сногсшибательно выглядишь!
Она улыбнулась смущенной улыбкой и внезапно севшим голосом спросила:
Бал уже начался?
Да.
Выходит, мы опоздали.
В ответ раздался хорошо знакомый смех Каспара:
Это всего лишь первый танец. По традиции бал открыл губернатор со своей супругой. Видишь, вон ту пару? На женщине темно-зеленое платье.
Забыв, что дала себе слово не разглядывать собравшихся в зале людей, Катрин послушно взглянула туда, куда смотрел Кёлер. Её сердце бешено забилось. Зал был заполнен не только людьми, но и призрачными силуэтами их характеров. Голова закружилась. Катрин покачнулась, и, чтобы не упасть, схватила Каспара за руку.
Тебе плохо?
Она отрицательно покачала головой. Надо взять себя в руки. Она привыкнет. Ей просто нужно несколько минут. Стараясь успокоиться, она глубоко дышала.
А где твой ухажёр?
Катрин поняла, что Каспар спрашивает об Асторе.
У него тетя заболела. Он не сможет прийти.
Как удачно.в голосе юноши звучал сарказм.
Зачем ты так?
Ладно,он крепко сжал ее руку.Будем считать, это мой шанс.
Сбитая с толку, Кэт спросила:
Какой шанс?
Потанцевать с тобой на балу. Ты ведь подаришь мне танец?
Конечно,она улыбнулась.
Музыка смолкла. Кавалеры и дамы поклонились друг другу. Катрин перестала разглядывать пол и подняла глаза. Центр зала был пуст. Гости стояли по периметру. Колыхались веера. Пахло духами. Серой дымкой за спинами людей стояли их характеры. И тут гул смолк, очарованный пением скрипки. Сердце Катрин замерло. Это был вальс! Растерянная и взволнованная она смотрела, как губернатор вновь вышел в центр зала, но теперь уже с другой дамой в белоснежном платье. Неужели это Аделинда? Через минуту в зале кружилось две пары. Потом три. Катрин нестерпимо, до боли в сердце хотелось танцевать. Куда делся Каспар, который еще минуту назад просил ее о танце?
И тут она увидела его. Через зал неспешной походкой шел Бартолд Нойманн. За спиной Катрин перешептывались удивленные однокурсники. Еще несколько шагов и ректор остановился прямо перед ней.
Катрин Леманн, могу ли я пригласить вас на танец?
Голоса за спиной разом стихли. Сердце громко стукнуло. Она заставила себя улыбнуться и протянула Бартолду руку. Почувствовала, как он сжал ее пальцы и послушно последовала за ним. Встав в центре зала, он отпустил ее и обнял на талию. Катрин положила руку ему на плечо и застыла как изваяние. На красивых губах Нойманна появилась улыбка:
Мы так и будем стоять посреди зала обнявшись?
Катрин приподнялась на цыпочки и сделала первый шаг. Сильные мужские руки подхватили ее и уверенно повели в танце. Девушка не увидела, как появился Каспар, держа в руках два стаканчика с мороженным.
Астор не верил своим глазам. Его дядя, ректор самой известной и престижной академии Зэдора танцевал с Катрин Леманн! Как могло такое произойти? И, главное, почему? Астор не мог вспомнить бала, на котором его дядя танцевал бы со студенткой. А как же конспирация, о которой он все время говорил? Зачем ему нужно было разыгрывать влюбленность в эту девчонку, если Бартолд Нойманн, забыв о своих принципах и репутации, на глазах у всех танцует с этой выскочкой?
Астор скользнул глазами по залу и увидел подругу Катрин. Впрочем, в огненно-алом платье ее трудно было не заметить. Приняв решение, Астор направился к девушке. Через минуту они уже кружились в вальсе. Дядя с Катрин были все ближе. Астор специально вел свою партнершу к ним. Наконец, они оказались так близко, что юноша смог увидеть лицо Катрин. Она смотрела на своего партнера словно зачарованная. На губах девушки была застывшая улыбка. Она казалась фарфоровой куклой из магазина мадам Августин. Мать Астора любила эти, напоминающие живых людей, игрушки. Они стояли и сидели в ее спальне, бездушные и безупречно красивые... Задумавшись, Астор не заметил, что чересчур сильно сжал талию Бинди. Девушка ойкнула, возвращая его из мира воспоминаний в реальность.
Он развернулся спиной, успев краем глаза заметить улыбку на губах дяди. Выходит, он наслаждался танцем, или это была очередная игра? Не найдя ответа, Астор вновь закружил свою огненную партнершу.
***
Катрин танцевала весь вечер. Казалось, все ее внимание принадлежит только ректору, который то и дело появлялся рядом, кружась над ней, словно коршун над добычей. Он пригласил ее еще на один танец, приведя Астора в полное замешательство. Молодой человек смотрел по сторонам, пытаясь понять, что думают о таком странном поведении Бартолда Нойманна другие гости, но не заметил никакой реакции с их стороны. Казалось, что никто из присутствующих не замечал необычного поведения ректора.
Астор терпеливо ждал, когда девушка обратит на него внимание, но этого так и не произошло. К концу бала, когда гости стали расходиться, он заметил, как Катрин вышла из зала. Выдержав время, Астор отправился за ней. В коридорах академии было пусто и прохладно. Юноша прислушался. Ему показалось, что он слышит голоса. Астор пошел на звук, доверившись своей интуиции. Увиденное заставило его замереть на месте.
Высокий мужчина в черном фраке, стоял к нему спиной, закрывая собой девушку в мерцающем платье. Сумрак не позволял Астору понять, кого он видит перед собой. Но фигура мужчины казалась ему знакомой. Послышался глубокий вдох и руки мужчины разжались. Он обернулся. Астор во второй раз за сегодняшний день не поверил своим глазам. Это был Бартолд Нойманн. Что-то сказав девушке, он направился в сторону Астора. Проходя мимо, дядя похлопал его по плечу и, как ни в чем не бывало, пошел дальше.
Астор узнал девушку, которую до этого скрывала от него фигура дяди. Это была Катрин. Юноша смотрел на нее, а видел только припухшие, непривычно яркие губы. «Неужели они целовались?»все еще не веря в свою догадку, подумал он. Катрин тоже увидела его.
Астор? Откуда ты здесь? Неужели твоей тетушке стало лучше?
Её улыбка и сочувствие в голосе внезапно разозлили юношу. Он вспыхнул, как спичка.
Лицемерка!
Моргнув, Катрин удивленно спросила:
Почему ты оскорбляешь меня?
Астор оборвал девушку:
Что ты здесь делаешь?злость становилась сильнее, заглушая в душе юноши все остальные чувства.
Вышла подышать. В зале душно. И я устала.
От чего?
Катрин провела рукой по лицу.
Столько самых разных характеров... Они двигаются по залу рядом с людьми. Мешают сосредоточиться.
Не сдерживая себя, он схватил ее за плечи. Злость переросла в бешенство. Катрин вела себя так, словно ничего не произошло. Словно это не она несколько минут назад целовалась в темноте коридора с его дядей. Астора взбесило ее хладнокровие. Неужели все это лишь искусная игра и она решила закрутить роман с Бартолдом Нойманном? Юноша как следует встряхнул лгунью, чтобы та призналась в своих намерениях.
Ты влюбилась в моего дядю?его голос звенел от негодования.
О чем ты?Катрин попыталась освободиться.Я ведь сказала, что вышла подышать! Отпусти меня, Астор! Мне больно!
Юноша лишь сильнее сжал ее плечи и с обличающей интонацией в голосе воскликнул:
Две минуты назад ты целовалась с Бартолдом Нойманном!
Катрин поморщилась и попыталась избавиться от его рук:
Я целовалась с ректором? Да ты с ума сошел, Астор!
Он заставил себя отпустить ее. Хотя сейчас ему хотелось только одного: отвесить лицемерке и врунье хорошую пощечину. Как можно так искусно притворяться и делать вид, что ничего не помнит?
В эту минуту Катрин, тихо ахнув, коснулась пальцами губ. Её лицо вдруг стало испуганным, она часто заморгала, губы задрожали. Астор знал, что сейчас произойдет. И не ошибся. Из глаз Катрин хлынули слезы. Девушка сделала шаг вперед и вдруг уткнулась лицом ему в грудь. Он вздрогнул, но не оттолкнул ее, сочувствуя столь искренним страданиям.
Астор, кажется ты прав. И я действительно. Как же такое может быть?Она подняла лицо и уставилась на него невидящим взглядом. Потом громко шмыгнула носом и спросила:
Скажи, твой дядя маг?
Астор оцепенел, застигнутый врасплох этим вопросом. Дядя редко бывал у них дома. Был скрытен и почти не интересовался как живет его брат, отец Астора. Но чтобы он был магом? Такая мысль могла прийти в голову только этой глупой девчонке. Чтобы в стране, где магия находилась под запретом, ректор академии оказался колдуном? Бред какой-то.
ГЛАВА 5. Неожиданная новость
На следующий день утром Катрин никак не могла проснуться. Это было странное состояние. Часть ее сознания знала, что она спит и желала пробуждения, а другая не хотела просыпаться. Так бывает, когда очень сильно устанешь. Но ведь вчера вечером она не работала, а танцевала. Разве от этого можно устать? Промучившись неопределенное время, девушка все-таки смогла открыть глаза. Её взгляд упал на стул, где мерцающим голубым облаком лежало ее бальное платье. Катрин вздохнула, и попыталась сесть. Зевая и потирая руками глаза, она услышала знакомый голос:
Вынуждена признать, что твой Ястреб классно танцует!
Что?Катрин повернула голову, чтобы посмотреть на подругу. Бинди сидела на кровати, накручивая на палец огненный локон.
Я говорю, Астор Нойманн хорошо двигается. Я даже не ожидала, что он такой великолепный танцор.
Вы с ним танцевали? Когда?
Ты что, Катрин? Не помнишь, как мы вальсировали? Ты с ректором, а я с его племянником?
Нет.
Заметив, что глаза Вебер удивленно округлились, Катрин поспешила добавить:
Я помню, что танцевала с Бартолдом Нойманном. А вот тебя с Астором я не видела.
Он появился в зале почти сразу после начала бала и пригласил меня на танец. Как ты могла нас не заметить?
Катрин в ответ лишь вздохнула. Она действительно плохо помнила прошедший вечер. Пожалуй, самым ярким воспоминанием был злой взгляд Астора и его обидные слова. Катрин спустила ноги с кровати и, нащупав тапки, подошла к зеркалу. Там она осторожно сдвинула рубашку, чтобы проверить свою догадку. На ее плече фиолетовым пятном темнел синяк. Точно такой же был и на втором плече. Девушка стянула на шее ворот рубашки. Значит, это был не сон. Астор кричал на нее. Он обозвал ее лицемеркой и обвинил в том, что она целовалась с его дядей! Это от его пальцев у нее на плечах остались синяки.
Само по себе это было странно. Астор всегда вел себя очень сдержанно и никогда открыто не демонстрировал свои эмоции. А вчера вдруг вышел из себя. Обозвал ее лицемеркой. Почему? Она ведь искренне обрадовалась выздоровлению его тетушки... Может, она чем-то обидела его, сама того не заметив? А если. Сердце Катрин забилось быстро-быстро. Вдруг он ревнует ее к дяде? Неужели она нравится ему? Астор в нее влюбился? Нет! Этого не может быть! Только не он. Не наследник и продолжатель рода Нойманнов. Он ведь всегда смотрел на нее свысока, зная, кем она является в действительности.
Девушка села на край кровати, продолжая сжимать ворот рубашки. Послышались легкие шаги и Бинди опустилась рядом с ней на кровать. Её рука легла Катрин на плечо:
Что ты так переживаешь? Вот я, бывает, зубрю всю ночь напролет, а утром не могу вспомнить ни слова из того, что учила. Ты просто переволновалась. Поверь, это пройдет!
Катрин хотела ответить, но в этот момент раздался громкий стук в дверь. От неожиданности девушка вздрогнула.
Кого это несет с утра пораньше?возмутилась Бинди и встав с кровати, направилась к двери.
Кто там? громко спросила она.
Это я,раздался мужской голос.
Надеюсь, у тебя есть имя?
Карл Йохансон.
Вебер пожала плечами, состроив пренебрежительную гримасу. Увидев, что Катрин по-прежнему молчит, поинтересовалась:
Что тебе нужно?
Ректор хочет видеть Катрин Леманн. Немедленно.
Катрин еще сильнее вцепилась в ворот рубашки и отрицательно затрясла головой. Бинди облекла ее жест в слова:
Катрин еще спит. Я передам ей, когда она проснется.
Но...
Пока, Карл.
Услышав удаляющиеся шаги, девушка присела и прижавшись губами к замочной скважине, ехидным тоном добавила:
Передавай привет ректору!
Что ему нужно от меня?Катрин встала с кровати и направилась к кувшину, чтобы умыться.
Не знаю. Но, думаю, волноваться тебе не стоит. Может, он хочет пригласить тебя еще на один танец?произнесла Бинди, плюхнувшись на стул и наблюдая за Катрин.
Умываясь, та пролила воду на пол. Разозлилась на свою неуклюжесть и возразила подруге:
Перестань говорить глупости. Видишь, я волнуюсь!
Нечего переживать. Подумаешь, к ректору вызвали!
Катрин вздохнула. Если бы не обвинения Астора, прозвучавшие вчера на балу, она бы так не волновалась.
Хочешь, я провожу тебя?предложила Бинди.
Хочу.
Тогда иди одевайся, а я пока умоюсь. Какое было замечательное утро и на тебе, принесло этого червяка Йохансона. Не пойму, чего это ректору не спится? Сегодня же выходной.
Чтобы справиться с волнением, Катрин, шагая по коридорам академии, решила думать не о предстоящей встрече, а о чем-то другом. Например, о том, что в Шварцхольм почти у всех студентов были клички. Порой глупые, а иногда подходящие настолько, что становились буквально вторым именем. Часто они касались внешности, режедоминирующей черты характера. Астора за глаза называли Ястребом за хищный профиль и надменное поведение. Каспара дразнили Барсуком, а БиндиБелкой. Интересно, а какое прозвище однокурсники придумали для нее? Может, Сова?
Размышления девушки были прерваны восклицанием рыжей соседки:
Пришли...
Катрин кивнула, обняла Бинди, выдохнула и, распрямив плечи, повернула ручку двери. В приемной было пусто. Девушка остановилась, прислушиваясь. Из-за закрытой двери кабинета доносились голоса. Катрин постучала, дождалась ответного «Входите!» и толкнула дверь. Ректор был не один, значит разговора тет-а-тет не будет. Она немного успокоилась.
В комнате находилось четыре человека. Сам Бартолд Нойманн, министр Вензеслос Хофманн, Астор и, к ее удивлению, Каспар Кёлер. Мужчины отреагировали на ее появление по-разному. Министр Хофманн, как обычно, поцеловал руку. За полгода работы в лаборатории министерства Катрин привыкла к такому поведению Вензеслоса и уже не смущалась как раньше. Каспар кивнул. Улыбка Бартолда была официальной. Астор скользнул по ней холодным взглядом и отвернулся. Девушка, в очередной раз вспомнив вчерашний бал, тяжело вздохнула.
Когда Катрин устроилась на предложенном стуле, Бартолд Нойманн обвел взглядом присутствующих и заговорил:
То, что я сейчас скажу, не является тайной, но я. мы с министром,он подчеркнул голосом последнее слово,мы хотели бы, чтобы вы какое-то время, скажем неделю, не афишировали эту информацию.
Он открыл лежащую перед ним папку и достал лист бумаги.
Вчера я получил письмо от моего коллеги, ректора академии Азуле. Он предлагает Шварцхольм принять участие в межгосударственной образовательной программе. Если говорить прощеректор Леру готов принять на обучение в свою академию трех наших студентов. Соответственно, три студента академии Азуле прибудут учиться в Шварцхольм.