Вдруг развеселился. Захлопнул дверь и, мурлыкая, пошел на кухню готовить завтрак.
Хотели ранить, а ведь он неуязвим. И никому не нужен. Не вышло.
Завтрак вышел холостяцким. Готовить Валерий умел и любил, когда-то пришлось освоить эту немудреную науку, подкармливая Венди, истощенную после очередной смертельно опасной операции по спасению мира. Он тогда отделалася исполосованным магическим оружием телом, а из нее едва не вытащили все доступные морфу воплощения.
Снова мысли вернулись туда, где им совершенно не место. Где она теперь? Закрыл глаза, попытался позвать, достучаться. Ощутил лишь наплыв азарта и тень кого-то сильного, к ней направляющегося. Очень сильного.
«Ключик от ее разума»доступ к ментальному общению с Венди был у всех лидеров «группы ВВ», еще у него и у Канина, ограниченоу Ладона. Телохранитель и кураторы. У них был самый высокий уровень ментального доступавсегда имели возможность найти ее и вступать в мысленный диалог, «входя без стука». Это давало дополнительную возможность оберегать ее и многократно им всем помогало.
Еще раз позвал. Да, это Пашка. Старый друг идет к ней, и это прекрасно. Каким образом он узнал об их неприятностяхуже неважно. Можно расслабиться, скучно рядом с Пашей ей не будет, но Ди в безопасности.
Налил себе кофе, выдохнул. Дождь теперь немилосердно бил в окно, размазывая капли по стеклу. Хотелось завернуться в одеяло с головой, нырнуть в постель и впасть в спячку. Он не медведь, но все приличные звери в непогоду так и поступают.
Подумал, пошел в ванную, собрал высохшую на теплом полу одежду, взглянул на себя в золотистое зеркало. Выглядел Лер куда лучше, чем вчерашним вечером. Натянул теплые штаны и толстовку, стало уютно. Все хорошо, отчего на душе снова скребут когтистые звери?
Попытался продумать план отпуска.
В ту ночь, когда он сбегал из портала московского отделения инквизиции, ему было совершенно неважно, куда бежит и зачем. Пережить бы одну ночь.
А теперь все иначе. Друзья отошли в сторону, зато теперь у него есть своя Нора и целый город, мокрый и серый, как большой северный волк.
И Валерий решил: будет думать. Вот просто: валяться, смотреть в окно, спать, есть, гулять и думать. О жизни своей, о целях и смыслах. О чувствахкуда же без них.
Долгие годы он провел, как спортсмен на беговой дорожке: бесконечный бег на месте, бесцельный и бездумный. Безупречный воин, он выполнял поставленные задачи. И боролся с собой, подавляя чувства и бурлящие в молодом мужском теле страсти.
Зачем? Во имя чего?
Вот об этом он теперь и подумает.
Сморило его быстро, непривычный процесс размышлений о смысле жизни оказался скучен и трудоемок.
Берег моря. Не промозглой и злой майской Балтикидругого моря: теплого, южного. Ночной бриз, такой ласковый, словно убаюкивающий. Лунные блики на волнах.
Он сидел на берегу, один. Со странным, непривычным ощущением вселенского одиночества. Будто остался во всей этой глупой Вселенной один лишь никчемный Валверине Гуло* собственной персоной. И предстояло ему разгребать все беды этого мира. Как обычно.
Странная луна. Огромная, висевшая в небе, словно серебряный поднос. Или золотой.
Что это с луной?
Небесное тело, верный друг и спутник всех азеркинов, стремительно наливалось непривычным цветом. Темнело, будто на него накидывали покрывало. Словно наполнялось кровью.
Кровавая Луна. Очень тревожная, отчасти даже страшная.
Только чуткое ухо зверя могло уловить едва слышный шелест мягких совиных крыльев.
Лер вдруг почувствовал ее присутствие. Обернулся. Ди стояла совсем рядом. Босая, простоволосая, в какой-то смешной, совершенно детской пижаме, она пристально смотрела на него.
Хорошо, что это сон. Во сне все можно, и ничего ему за это не будет. Его территория.
Он поднялся навстречу. Осторожно, словно боясь разбудить себя самого, подошел к ней. Всего два шага, а как трудно их было пройти.
Мягко, несмело прикоснулся пальцами к ее подбородку, поднимая любимое лицо себе навстречу. Она грустно улыбнулась, но так искренне и светло, как умеют это делать лишь маленькие и очень хорошие дети.
Прищурилась, словно от солнца. Она всегда щурилась от переполнявших ее эмоций: и когда злилась, и когда была счастлива.
А была ли? Не помнит Лер ее счастливой. И себя не помнит. Разве что в далеком их солнечном детстве.
Не смог удержаться. Наклонился, вдыхая ее запах. Он так хорошо его помнилотличил бы среди сотен тысяч других. Ди пахла снегом, только что легшим на осеннюю траву, немножечкоморем. И перьями, так пахнут только птицы. Сложный букет по имени Венанди. Стоявший у самой его груди, задрав беспомощно голову и закрыв глаза.
Не будет терпеть, да и зачем? Тронул губами ее безукоризненно гладкий лоб. Услышал чутким ухом тихий вздох. Улыбнулся краем губ: она тоже его нюхала. И улыбалась. Носик ее. Маленький, изящный, как у фарфоровой куклы. Теплый.
Поцелуй, ниже, еще один. Губы. Такие как надоне мокрые нашлепки, призывно выпяченные на лице, и не жесткие линиикак у Нади. Губы Венди похожи на розовый бутон: тронь их нежнораспустятся навстречу. Выдохнула. Расцвела.
Они снова целовались, на берегу, под кровавой луной. Молча, медленно, нежно. Прекрасно.
Выдох.
И Лер проснулся.
Хорошо, что есть сны. С некоторых пор ониего единственное окно в жизнь. Кто-то пьет, у кого-то наркотики, есть те, кто уходит с головой в религию, а онпросто спит. Уходит от опротивевшей реальности.
Мысль о реальности зацепила. Он что-то забыл сделать, нечто не то чтобы жизненно нужное, но вполне интересное.
Вспомнил. В его личной секретной папке на Литейном, кроме документов и банковской карты, Лера ждал прелюбопытнейший предмет: настоящий армейский кожаный планшет. Такие были раньше в ходу у командиров и связных. Тогда, в конторе, Лер успел лишь покрутить его в руках. Расписался за получение и забыл.
Слишком много заурядных и мелких проблем пришлось вчера решать.
Вставать не хотелось. Казалось, откинь он плоскость пушистого пледа и оторвись от горизонтали кровативсе волшебство его сна вдруг закончится. Отхлынет то самое море, погаснет луна. Не прилетит больше его птица.
Хватит киснуть.
Встал, добрел до кухни, позевывая и потягиваясь на ходу. Отчего-то нестерпимо захотелось обернуться росомахой, встряхнуть черной шкурой, взмахнуть хвостом Ночью, быть может.
Достал из рюкзака загадочный предмет. Планшет пах кожей, и войной. Покрутил в руках, раскрыл. Пачка пожелтевших карточек на очень плотной бумаге, почти картоне. Два «химических» карандаша, вставленных прямо в планшет. Компас в оправе из золотистого металла. Или не компас? Странный прибор, обоюдоострая стрелка которого поблуждала, словно теряясь в пространстве и раздумывая, а спустя несколько секунд твердо уперлась красной стороной стрелки, указывая ему прямо в грудь.
Забавно.
Отложил прибор. Из развернутой стороны планшета, прикрывавшей его внутреннее содержание, выпала записка.
«Что-то много стало в моей жизни записок». Усмехнулся.
«Помнишь, ты как то спросил у меня: "Есть ли смысл во всей нашей затее с ВВ?" Думаю, мы сделали ошибку, не снизойдя до вашего просвещения. Ошибки я привык исправлять. Разбирайся сам. Будет интересно и полезно. Пора тебе открывать глаза. Всегда твой. Клавдий».
«Всегда твой». Ну да, конечно. Клавдий. Перед глазами встал колоритный образ руководителя их группы.
Пресловутой «группы ВВ»: отдельного подразделения Инквизиции, о котором все слышали, но никто и ничего не знал. Включая, как это ни смешно звучит, самих участников этой загадочной группы. Никто не помнил даже, отчего ее называют «ВВ». Все начиналось так давно и тянулось так долго, что стало похоже на легенду, обросшую сказками и мистическими подробностями.
Одно было доподлинно известно всем: как и многие глобальные и долгосрочные проекты, группа началась с пророчества. А кто у нас там главный в этой лукавой науке? КонечноГе. Непререкаемый авторитет, оракул, лидер ВВ и супруга того самого Клавдия. Между прочимнынче тоже беременная. И уже совсем между прочимродная мать Аленки и Арины. Впору заподозрить на своей шкурке «проклятие беременными бабами». Надо будет взглянуть в реестр проклятий. И снять у безопасников. Хотя прощедождаться младенцев и выдохнуть.
Перед глазами вставали образы всех тех, кто числился в их секретном отделе: высокий и совершенно лысый Клавдий, удивительная во всех отношениях Ге, олицетворявшая собой максимально возможное, прямо-таки вселенское спокойствие. Их дочерей. Таких разных и таких похожих. Их старшего брата, очень колоритного Антона. Ладона, опять же. Этого наглого и самовлюбленного дракона. Они с Ладом и Дивин-Деусами-младшими не были «лидерами группы». Всего лишь «сопровождающие».
И Ди. Конечно. Ее появление было предсказано самой Ге за двадцать лет до того самого судьбоносного факта. Ее искали и ждали. Для трепетного воспитания и обучения Ди выделили целого дракона. И его. Тень. Личного телохранителя. Найденного под городской стеной. Безродного и бесправного.
Вынул стопку карточек. Пробежал глазами первую.
Занятно.
Лер напряженно потер горбинку носа кончиками пальцев. Вот что имел в виду Клавдий: в руках Лера лежало подробное досье группы «ВВ». Документы, за обладание которыми целый ряд великих иных легко отдал бы душу. Бесценные и невообразимо секретные. Так вот простозасунуты в папку телепорта.
Они все там рехнулись с беременной Ге во главе?
***
Лер, Валерий Михайлович Дивин* Позывной: Гуло Лер, Леран, Wolverine Guloвысший оборотень, первая ипостасьросомаха. Место и время рождения и инициациизасекречено. Полномочный представитель Федеральной Службы Безопасности, старший оперуполномоченный оперативно-розыскного управления, тринадцатого отдела. Инквизитор, Участник группы «ВВ». Уровень сопровожденияловец.
15. Ворон и Павел
21 мая, утро, Гурзуф
"Дружбаэто любовь без крыльев". (Джордж Байрон)
Как думаешь, голос Ди звучал насмешливо, даже ехидно, нам его огномить и одеть или пусть так и бегает, задрав хвост, зато молча?
Не поможет. Он скоро заговорит, будет ныть противным голосом, просить колбасы, гадить в тапки и метить дверь блока. А «Вискас» на такую тушу нынче дорог. Лучше в столовой, за счет конторы. А еще и блохи, Ди, помилуй.
Кот сидел на подоконнике ее комнаты и с остервенением намывался.
Может, его кастрировать, и пусть ловит мышей? Ди спросила и предусмотрительно отошла от окна подальше. Не зря.
Кот чуть в окно не выпал. Подскочил, выгнул спину, распушил хвост боевым знаменем и заорал омерзительным фальцетом: «Меня?!».
Я предупреждала. Лень, оборачивайся, мы отвернемся. Одежка твоя вот. Вы меня утомили уже! Впереди трудный день, а я котов уговариваю, Арина развернулась к подруге, у тебя хоть кофе есть? Мигрень пришла, когда ее не ждали.
Кот спрыгнул с подоконника, приземляясь на пол уже гномом, развернулся спиной, демонстрируя загорелые спину и ягодицы, и начал одеваться. Любопытная Ди, проигнорировав вопрос подруги, увлеченно рассматривала удивительно мускулистое его тело, крепкие ноги и рукигном был хорош. Не Аполлон, но атлет.
Неожиданно. Ей всегда казалось, что гномыэто такие толстенькие человечки в колпачках. Леонид больше походил на дворфа, нежели на классического гнома. Или на оборотня? Совсем запуталась. Настолько, что напрочь забыла о своем обещании отвернуться, продолжая задумчиво пялиться на одевающегося Леонида.
Еще минута, сиятельная сьерра Венанди, и я буду вынужден на вас жениться. Все еще стоя спиной, но уже успев надеть белье, джинсы и встряхивая футболку, бросил довольным тоном гном. Или кот.
Что?! Арина открыла прежде целомудренно закрытое руками лицо.
Уже все. Леня, а ты у нас случаем не дворф? Или как его там цверг? Я прогуляла расоведение, уж прости.
Я полукровка. Матушка из семейства кошачьих, отец действительно дворф. Но бабушка
Остановитесь. Ди, это больная тема, он может о родословной своей разглагольствовать неделями. У нас на тонкости происхождения моего фамильяра нет времени, а поскольку замуж ты за него не идешь, предлагаю оперативно выдвигаться к спортзалу, по пути найдя мне кофе.
Где мои ботинки? Леонид стоял босиком на полу и тоскливо разглядывал мясистые пальцы крепких ног.
Ди, ты брала ботинки?
Нет. Ох. А без них ты вот совсем не можешь? Ди вспомнила, что на полу палаты действительно остались и ботинки, и симпатичные полосатые носки гнома.
Побег не мог пройти гладко. На то он и побег.
После непродолжительной, но весьма эмоциональной перепалки было решено оставить категорически не желающего «выглядеть босяком» Леонида дома. Добыть ему приличную обувь, Аринекофе, Венандипорцию душевного равновесия. Отправить строптивому «фамильяру на полставки» ботинки и носки «студенческой почтой». Приступить наконец к осмотру места происшествия.
Кстати, Арин, догоняя мчавшуюся по дорожкам лагеря со скоростью курьерского поезда подругу, Ди продолжала размышлять о вчерашнем дне, ты так и не ответила на мой вопрос. Из восьми пропавших иных шестеро были курсантами. А остальные двое?
Ведьма резко затормозила, заставив подругу уткнуться носом в пружинистую копну своих рыжих волос. Они были примерно одного роста, обе размером с харит, сто шестьдесят четыре сантиметра. Тонкие, по-девичьи звонкие.
Ох, Ди. Эти двоесамое плохое во вчерашней истории. Вместе с курсантами пропали двое дежурных: темная ведьма второй категории Алекс и светлый стихийник первой категории Вадим, помнишь его? Тот самый, что тебя так тепло встречал в подвале портальной. А от серых вчера дежурила я, носившаяся с твоей тушкой. Мы когда в медблок тебя унесли, они все и пропали. Я возвращаюсь туда через четыре часа, а там пусто. И зал был не заперт.
Выпалила все скороговоркой.
А почему через четыре часа? Меня же быстро вырубили.
Ну глаза подруги предательски забегали, я волновалась очень. И задержалась.
Было ясно, что Арина не договаривает. Но разбираться с ее секретами времени не было.
Во сколько примерно это произошло?
Часов в восемь. Все пропавшие на той твоей тренировке были. И больше их никто не видел. Никого.
Красиво. Кто на месте работает? Из конторы вызвали кого?
Так тебя и вызвали. Папаня мой, правда, там беснуется в Москве: орал в телефон так, что все динамики высыпались. Но сам он не прилетит, я точно знаю.
А я в отпуске, внезапно вспомнила Ди.
А дело пока не открыто. Все предпочитают думать, что малышня бухать сбежала, а теперь прячется от праведного гнева начальников. Такое же частенько уже бывало, сама знаешь.
Ну хорошо, тогда я двигаю в зал и опрошу персонал. Дозорные там?
Да. Не знаю, кого направили, не спрашивай. Ты с инофоном?
Ага. Контакт тот же.
На перекрестке дорожек они разбежались, и Ди двинулась к спортзалу, где накануне у нее случился памятный поединок с Филом. Своего противника Венди больше не видела и запоздало вдруг подумала, что с ним надо бы поговорить. Им еще работать вместе, он был одной из главных причин ее нахождения в Артеке, но снова «все пошло не так».
Осматривать территорию вокруг тренировочного комплекса особого смысла не было. Безупречная чистота, полированные мозаичные дорожки из разноцветного камня, пальмы, цветы.
И подозрительный персонаж возле входа, разглядывающий лестницу, трогающий длинными тонкими пальцами гранитные панели у входа и даже что-то вынюхивающий.
Прошу прощения? Ди подошла к нему ближе.
Мужчина высокого роста, одетый в черные штаны и черную же футболку. На руках орнаменты татуировок, на пальце кольцо в виде ворона. Черная бейсболка козырьком назад, хищный профиль, крупные черты лица, гладко выбритый подбородок. Темноволосый, он внимательно посмотрел на нее серыми, как сумеречный дым, глазами. Выпрямился, разглядывая ее сверху вниз.
Я так понимаю, Диана Яновна?
А мне вас как понимать?
Илья. Просто Илья. Дозорный со стороны темных.
Вампир? вот не была Ди деликатной девушкой. Никогда не была.
Фи. Даже если и был бы. Пафоса поменьше в голосе, птичка. Он брезгливо вытер пальцы платком, достал из нагрудного кармана футболки спортивные темные очки, надел на свой внушительного размера нос. Илья Викторович Корвус, коллега. Вы с какой целью так неспешно к месту происшествия двигались?
С целью оградить себя от общения с непрофессионалами. Но, раз уж не вышло, прошу следовать за мной. Второй дозорный столь дерзок, что решил вообще не являться?