Хельвин так шумно выдыхает, что эти двое тут же притихают и прикусывают языки.
Он встает, подходит к крошечному окошечку, занавешенному красным шелковым платком с узорами и с интересом разглядывает местность: кусты, деревья, развалины старых домов, по которым пляшут редкие солнечные лучики.
Это уединенное место мало похоже на крепость. Говорит парень. Саре нужна защита.
И ты каждый день ходишь отсюда в школу пешком? Улле поворачивается к Саре. Одна?
У меня нет личного водителя. Девушка пожимает плечами.
Скрипит дверь, и мы поворачиваемся на звук. Это вернулась Анна, в ее руках холщовый мешочек.
Нужно убрать все со стола. Командует женщина.
Сара, зная нрав матери, подрывается первой, яследом. Мы хватаем посуду и книги и составляем их на полки. Ульрик, сообразив, что за расторопность тоже может заработать пару очков, хватает со стола тяжелую швейную машинку и относит к дальней стене.
Ты все равно мне не нравишься, буркает Анна, наблюдая за тем, как парень деловито отряхивает руки.
Я никому не нравлюсь с первого взгляда. Парирует он, широко улыбнувшись ей. Даже Саре пришлось сначала приглядеться ко мне.
А у нее с детства проблемы со зрением. Уголками губ вниз «улыбается» ему Анна.
Она поправляет столик и вываливает на него золу из мешочка.
Что это? Склоняется над столом Бьорн, вглядываясь в крохотные темные пылинки.
Это наш кот. Бросает цыганка без тени смущения. Повезло, что не успели развеять его прах над долиной.
Я вижу, как Улле брезгливо морщится, а вот на лице Хельвина не дергается ни единый мускул.
Мне точно придется сделать это? Уточняет Сара.
Я же должна знать, что угрожает моей дочери. Кивает на кучку изгари цыганка.
Девушка вздыхает. Там, посреди золы и пепла, видны костные остатки животного. Закусив губу, Сара делает шаг и решительно опускает ладони в черную пыль. Давит, чтобы лучше отпечаталось, и отходит на шаг назад, а затем переворачивает руки.
Мать хватает ее за запястья и притягивает к себе. Она наклоняется ниже и впивается взглядом в рисунки на руках. Ведет глазами по черным пятнам и линиям, повторяющим кожные рельефы ладоней дочери.
Сара почти не дышит, боится смотреть на свои рукиглядит в потолок.
Ну, что там? Не выдерживает Ульрик.
Тс-с! Цыкает на него цыганка.
Он рычит, отходя в сторону.
Мне тоже любопытно, но, сколько я не смотрю на грязные темные разводы на ладонях Сары, они остаются лишь грязными темными разводами.
Мне нужно время подумать. Наконец, изрекает Анна.
Отпускает руки дочери, уходит за ширму и начинает греметь ящиками шкафа.
Что это значит? Шепчет Улле, приближаясь к своей девушке.
Сара медленно опускает взгляд на дрожащие ладони.
Я притопываю, дожидаясь ее ответа. И только Бьорн из всех нас более терпелив: наверное, просто привык к тому, что ярость и нервное возбуждение лишь провоцируют его трансформации в неукротимого зверя.
Я не представляю, что это значит. Хмурится Сара. Затем разворачивает одну из ладоней пальцами вниз настолько, насколько позволяет ей ее строение тела, и бледнеет. А вот это это похоже на это еда для мертвеца.
Нужно покормить мертвеца? Склоняется через ее плечо Ульрик.
Нет. Это значит, яего еда Отрывисто говорит она и, пошатнувшись, стирает пепел со своих рук прямо о свою белую школьную блузу.
Глава 8
Проходит несколько часоввсе мы измотаны ожиданием.
Улле перебирает сувенирные фигурки на полке книжного шкафа, Бьорн, сидя на диване, гипнотизирует взглядом пространство над головой Сары, а мы с подругой расположились напротив него за столом и пьем горький черный кофе в надежде, что он поможет нам взбодриться, (а конкретно мнене уснуть).
Их стало больше? Интересуется Сара у Хельвина, намекая на бодекхов.
Они стали четче. Честно отвечает парень.
Его глаза блестят, когда он переводит взгляд на меня. Так красиво блестят и так ярко светятся, что у меня ускоряется пульс.
Понятно. Ежится Сара.
Я кладу свою ладонь на ее. Мне очень трудно отвернуться и не смотреть на Бьорна, но, к сожалению, приходится: нельзя же пялиться на него без остановки?
Все будет хорошо. Говорю я. Сейчас твоя мама что-нибудь придумает.
Она зарылась в блокноте с бабушкиными записями. Качает головой подруга. Не представляю, что она собирается в них отыскать.
Можно? Ульрик подцепляет с кухонного стола тарелку с пирогом.
Угу. Кивает Сара. И наклоняется ко мне. Мне выпало стать едой для какой-то нежити, а этот малыйединственный, кому эта новость не отбила аппетит.
Услышав ее, Бьорн усмехается и запускает пальцы в свои светлые волосы. Проведя по ним руками, он устало откидывается на спинку дивана и закрывает глаза. Закладывает мощные руки за голову и вытягивает ноги.
«Ему так идет форма гимназии», думаю я.
Понимаю, почему ты выбрала именно этого. Шепчет подруга.
Я пихаю ее в бок и вижу, как губы Бьорна разъезжаются в едва заметной улыбке. Он опять все слышал!
Надо же, а это вкусно! Слышится из-за кухонной перегородки.
Похоже, Ульрику пришелся по вкусу пирог Анны.
Несмотря на волнение и напряжение, я прыскаю со смеху, а Сара лишь качает головой. Она берет мою руку, переворачивает и долго смотрит на ладонь.
Что? Что ты видишь? Спрашиваю я.
Подруга пожимает плечами.
Если ты думаешь, что мне передались хоть какие-то способности моей матери, то лично я в этом очень сомневаюсь.
Но что-то ты все равно там видишь? Не отстаю я.
Она проводит пальцами по гладкой внутренней поверхности моей ладони, и мне становится щекотно. Я инстинктивно сжимаю руку, и пальцы Сары остаются в моем кулаке.
Тот, кто олицетворяет жизнь, несет с собой смерть. Говорит она шепотом, искоса поглядывая на Бьорна. А тот, кто носит в себе смерть, поднимает на меня взгляд, может даровать и жизнь.
Как-то уж очень расплывчато, шепчу я, а можно конкретнее?
Мертвая птица! Голос Анны разрывает воцарившуюся в помещении тишину.
Ульрик чуть не давится пирогом от неожиданности, а Бьорн открывает глаза и выпрямляется.
Фто? Кашляет Олофссон.
Приятного аппетита. Цедит цыганка, заметив в руках парня остатки своей стряпни. Она подходит к столу. Мне нужна мертвая птица для ритуала.
И где ее взять? Сара отодвигает от себя чашку с кофе.
Ее нужно изловить в лесу, где была убита последняя девушка, и доставить ко мне живой. Анна обращает взор на Хельвина, и тот, как по команде, поднимается с дивана. Ты сделаешь это. Кивает она ему, давая понять, что тот все понял правильно. У тебя получится.
Вы убьете птицу? Едва не роняет пирог Ульрик. И наткнувшись на усталый взгляд цыганки, тут же стряхивает крошки с губ, нацепляет на лицо серьезное выражение и откладывает пирог обратно на тарелку. В смысле, вы сказали «мертвую» птицузначит, собрались ее «того»?
Какой смышленый. Умиляется Анна. И ее взгляд тут же теряет легкомысленные нотки. И еще мне понадобятся вещи последней покойницы и земля с ее могилы.
Я смог бы достать вещи. В надежде реабилитироваться вызывается Улле. Он вытирает руки о цветастое полотенце и подходит к нам. Приду домой к Элле, принесу соболезнования родителям, узнаю, как они там держатся. Нужно ведь выкрасть вещь, я правильно понимаю?
Анна переглядывается с дочерью, а затем награждает его снисходительным взглядом.
Если для тебя это быстрее, чем попросить, то валяй.
Похоже, в Улле гораздо больше цыганского, чем мы предполагали.
А я могу сходить за могильной землей! Поднимает руку Сара.
Нет! Вдруг дружно восклицаем мы.
В смысле тебе лучше остаться со мной. Примирительно говорит ее мать, и кладет ей руки на плечи. Так ведь, ребята?
Да! Подхватываю я. Землю с могилы Эллы добыть мне вполне под силу, а вот тебе, Сара, лучше посидеть дома с мамой. Это безопаснее.
Так не пойдет. Вырывается Сара. Вы что, хотите, чтобы я тут сидела без дела? Чтобы извелась, ожидая, пока вы притащите сюда свои задницы?
Мы разделимся. Говорю я. Каждый из нас добудет нужную для ритуала вещьтак будет быстрее! Тебе не придется долго ждать.
Нет, я не согласна. Сара упирает руки в бока. Почему я не могу пойти с кем-то из вас?
Тихо! Обрывает ее жестом Бьорн. Он подходит к Анне. Вы не сказали самого главного: в чем будет заключаться ритуал?
Для тебя в нем не будет ничего необычного. Сообщает женщина. Мы вызовем дух Эллы и попросим ее показать тебе путь к тому месту, где обитает убийца.
В прошлый раз она исчезла, так и не показав мне его. Насупливается парень. И больше на контакт не выходила.
Для этого и нужна птица. Поясняет цыганка, глядя на него снизу вверх. Я знаю, как заставить покойницу нам помогать.
Мама, это лишит тебя сил! Возмущенно вспыхивает Сара.
Если ритуал поможет спасти мою дочь, это наименьшая цена. Решительно отвечает Анна и берет дочь за руку.
Тогда нам нужно спешить. Говорит Бьорн, бросая взгляд на наручные часы.
Он подхватывает с дивана свою сумку и кивает нам с Улле.
Спасибо за пирог! Салютует Ульрик Анне. И за теплый прием!
Умоляю Закатывает глаза женщина.
Парни выходят на улицу.
Мама! До Сары, наконец, доходит, почему пальцы матери так крепко сжались на ее ладоничтобы не отпускать ее от себя.
Ты остаешься здесь. Строго произносит женщина.
Но мам!
Поторопитесь! Бросает Анна нам вслед.
Махнув Саре, я виновато отворачиваюсь и выхожу из трейлера. Тут же за моей спиной щелкает замок. Подруга в безопасности.
Как ты собираешься поймать птицу? Спрашивает Улле, вышагивая по тропинке за Бьорном. У тебя есть ружье?
Ружьем птицу не ловят. Напоминает ему Хельвин.
Я едва успеваю за ними.
Точно! Бьет себя по лбу Ульрик. А чем ты ее оглушишь?
Не твоя забота. Бросает через плечо парень. Я выброшу тебя у дома Эллы, твоя задачаподняться к ней в комнату и умыкнуть какую-нибудь важную личную вещь девчонки. Да так, чтобы ее родители не заметили и не позвонили в полицию, понял?
Да явиртуоз! Даже не переживай! Улле перепрыгивает через заросли ирисов. Так что насчет птицы? Тебе нужна помощь? Я мог бы помочь тебе загнать ее в ловушку! В сачок, например!
Это птица, Ульрик. Ее не нужно никуда загонять. Нужно просто быть ловким, тихим и осторожным.
О, этого ты и не умеешь! Парень оборачивается ко мне. Нея, ты видела Бьорна в деле? Ну, имею в виду, когда он несется по лесу, мигая своими стробоскопами? Видала? Видала, да?
Ага.
Это нечто, правда? Глаза Ульрика загораются восхищением. Я бы все отдал, чтобы тоже заполучить такую силу! Но мне не светит. Ха, прикольно, да? У него светит, а мне не светит! Как это называется? Метафора? Удачная метафора вышла!
Тебя от волнения словесный понос разнес. Хельвин останавливается, чтобы постучать двоюродному брату по плечу. Успокойся, дружище. Выдохни и снова вдохни. Вот так, молодец. Он обнимает его и отпускает. Спасем мы твою Сару, только нужно, чтобы ты собрался.
Яда. Кивает Ульрик, тяжело дыша. Я уже все. Вот он, я. Стряхивает с себя остатки волнения и, точно боксер, встает в стойку и держит кулаки наготове. В полном порядке!
Он в ужасе. Шепчет Хельвин, едва Улле отходит от нас на метр. И в шоке.
Я ловлю его взгляд. Мне нравится переглядываться с Бьорном: в такие моменты наша странная невидимая связь становится только крепче.
А ты как? Его тяжелая ладонь ложится на мое плечо.
От этого прикосновения меня бьет разрядом тока (по крайней мере, именно так я это и ощущаю).
Нормально. Пытаюсь улыбнуться и чувствую, как розовеют щеки.
Бьорн застывает, будто должен сказать мне что-то еще, вот только близость ненужных свидетелей не позволяет ему этого сделать. А, может, мне это только кажетсяне знаю. В любом случае, этот его взглядон важнее любых слов. Он осязаем почти так же, как и сам Бьорн.
Но в этот момент раздается трель. И я вздрагиваю от испуга.
Твой телефон. Подсказывает парень.
А, ага. Начинаю копаться в кармане.
Эй, вы идете? Орет нам Ульрик.
Я достаю мобильник. На экране светится «Микке». Теперь уже весь жар бросается прямиком мне в лицо. Черт! Черт-черт!
И, не успевая подумать, скидываю вызов и прячу телефон обратно в карман. А затем поднимаю глаза и перехватываю взгляд Хельвина. Он тоже видел то, что было написано на дисплее.
Нужно спешить. Мягко говорит Бьорн и разворачивается, чтобы продолжить путь.
Угу. Киваю я и бросаюсь за ним вслед.
Чертов звонок! Испортил такой момент!
Ну и ладно. Сейчас не до чувств. Нужно думать о Саре.
И я тоже ускоряю шаг.
Глава 9
Мы высаживаем Ульрика у дома Эллы и желаем ему удачи. Бьорн машет ему рукой и трогает автомобиль с места. Я провожаю фигуру Улле взглядом, пока дом не остается за поворотом. Теперь, когда мы остаемся вдвоем, меня вновь накрывает волнение, и повернуться к Бьорну становится труднее. А точнее, посмотреть ему в глаза.
Он не всегда ведет себя, как идиот. Говорит парень, когда я выпрямляюсь в кресле.
Его глаза устремлены на дорогу, и мне так легче: когда мы смотрим друг на друга, я забываю, что оба не свободны, и, что хуже, можем оказаться родственниками.
Мы все на взводе. Произношу я хрипло.
Теперь у меня слишком много рук, ног, пальцев, волосхочется деть все это куда-то, чтобы не быть у Бьорна на виду. Я почесываюсь, заправляю выбившиеся пряди за уши и неуклюже складываю руки в замок. Мне становится труднее дышать, и приходится вдыхать толчками, чтобы скрывать это.
Сомневаюсь, что разделиться было хорошей идеей. Задумчиво говорит парень.
Я мысленно благодарю его за то, что он первым нарушает неловкое молчание.
Да, но чешу лоб, затем шею, так мы точно управимся быстрее.
Куда же деть руки?
Снова скрепляю их в замок на животе.
Тоже верно. Всматривается в густеющее серое небо Бьорн.
И мы снова молчим.
Новые могилы у дальнего края кладбища, говорит он, когда мы останавливаемся у церкви. Я заберу тебя на обратном пути.
Хорошо.
Смотреть ему в глаза все еще трудно. Я открываю дверцу и готовлюсь соскользнуть с сидения внизнаружу, но не успеваю.
Нея, Бьорн кладет свою ладонь на мою руку.
Да? Я медленно поворачиваюсь, зная, что мое сердце кольнет от его взгляда.
И вотэто происходит.
Две прозрачных голубых льдинкиглаза Хельвина, проникают в мое сердце; точно вирусзахватывают его и заставляют беспомощно сжаться.
Дождись меня, ладно? Просит он. Его голос звучит вкрадчиво и низко, так, что этому тембру хочется довериться. Не ходи одна через лес.
Я опускаю взгляд и смотрю на его рукутакую большую и сильную, она полностью скрывает под собой мою ладонь. Выглядит так правильно и так красиво
Хорошо, дождусь. Отвечаю я.
Бьорн не убирает руку: похоже, для него эта ситуация не выглядит неловкой. Что-то неуловимо меняется между намимы становимся еще ближе, опасно ближе: на той черте, откуда обратно дороги уже не будет.
Если я задержусь, зайди в церковь к моему дяде.
«Мне там очень не по себе» проносится в мыслях, но вслух я этого, разумеется, не произношу.
Ладно. Медленно поднимаю глаза и смотрю на него из-под ресниц.
Ужасно хочется облизнуть губы, но из последних сил пытаюсь скрыть свое волнение.
Я быстро. Говорит парень. И добавляет: Надеюсь.
Ощущаю, как его пальцы на моей ладони сжимаются крепче.
Удачи, бросаю я, выдергиваю руку и выхожу из машины.
В последний раз мы смотрим друг на друга уже через стекло. Мгновение, и автомобиль отъезжает.
И только после этого у меня получается свободно вдохнуть.
Деревья на территории кладбища волнуютсяподнялся ветер. И без того скупое солнце лениво спряталось за тучи, налившиеся грязным свинцом. В воздухе пряно пахнет влагой и травами.
Я толкаю железную калитку и вхожу.
Двигаюсь по аллее, затем между ровных рядов могил со скромными табличкам, а далее по дорожке между шикарными старинными фамильными склепами. Вороний крик заставляет поежитьсянапоминает, что я здесь не одна. «Могилыэто врата на тот свет» вспоминаются слова Сары, а тут этих вратпросто тьма, попробуй, найди нужные.