Я понимаю. У вас в доме есть выпивка?
Ива достала пару бутылок вина. Он ловко откупорил их штопором. После второй бутылки она хохотала до боли в скулах над его шутками. Алексей разлил вино по столу и неумело размазывал лужицу тряпкой. В дверях раздались хлопки. Ива обернулась, а он, удерживаясь за край стола, наклонился, заглядывая в дверной проем.
Весело тут у вас, съязвил Данила, скрестив на груди руки.
Не хуже, чем у тебя! заикаясь ответил ему Алексей, и он бросил на него уничтожающий взгляд.
Пошли домой, резко обратился он к Иве. Погостила и хватит.
«Двуличный гад. Драган был прав. Стоп. Погостила?»
Ты не имеешь права, коряво лепетала она. Наливай, Алёша. Алексей взялся за бутылку.
Только попробуй, пригрозил Данила, делая шаг. Я имею все права, схватил он девушку за волосы; Ива зашипела.
Обезумев от ревности, Алексей запустил в негодяя бутылкой, которая разбилась об его голову. Данила тряс длинной челкой, будто его заклинило (удивительно, что он остался в сознании). Алексей рванул к нему и с ходу зарядил кулаком по лицу, на этот раз вырубая противника.
Ива расплакалась, закрывая лицо руками. Она что-то бормотала, но он не мог разобрать. Да и нужно ли? Он схватил ее за плечи и поцеловал, девушка ответила. Не успел Алексей опомниться, как они уже занимались любовью на диване в гостиной, позабыв и об инциденте, и о Даниле, валявшемся в кухне. Алексею было наплевать на свой вес, на «вспышку», на лекарство, на полицаев, на Драгана, и даже на еду. Он был пьян, счастлив, и кажется сошел с ума!
Голова раскалывалась. Ива сопела у него под боком. Сквозь сон он нащупал ее полную грудь и сжал в ладони. Ласки перешли в активную фазу; сонный секс был странным, но приятным явлением. Красавица пожелала ему доброго утра и покинула его после завтрака. Данилы и след простыл. О ночном скандале напоминала лишь разбитая бутылка. Алексей прокрутил в памяти поведение тираничного мужчины, который оказался не таким, как он себе навыдумывал. Для него оставалось загадкой, как ему удастся за ним проследить (по поручению лидера), учитывая обстоятельства.
Он боялся выйти из дома и столкнуться с Данилой, но после обеда все же пересилил свой страх. Мальчишки подсказали, где живет Боря. Туда он и отправился. Не успел Алексей переступить через порог, из глубины дома раздался добродушный голос:
Заходи!
Он прошел в гостиную и застал Борю и Василия за партией в шашки.
Лёха! Привет! обрадовался Боря. Садись! указал он на диван, не отрывая взгляда от доски. Я тебя размажу, дружище! На этот раз точно! с громким хлопком он сделал свой ход. Василий широко улыбнулся и, потирая ладони, съел несколько его шашек. Все! вспылил Боря и опрокинул доску. Василий зашелся в противном, визжащем смехе.
Поостыв, Боря предложил гостям выпить. «Это что пиво?»взметнулись брови у Алексея.
Я сам делаю. Сегодня угощаю. А так обычно меняю его по литру на всякую дребедень, пожал Боря плечами.
Вроде той уродливой лампы, кивнул на балерину в пачке с лампочкой в руках Василий.
Сам ты уродливый!
Когда Драган вернется? вытер Алексей рот рукавом.
Кто ж знает, буркнул Боря. Он нам не докладывает. Кстати, завтра я снова в строю. Ты со мной? Алексей кивнул (у него было много вопросов, но он не знал, можно ли задавать их при картофелине).
Попрощавшись с мужчинами, он засеменил обратно к дому. На улице стемнело, и Алексей, то и дело, спотыкался. Гул аллеи стихал, в домах зажигались огни. Воздух был прохладным и свежим. Он думал об Иве, трепеща перед встречей.
Алексей и не заметил, как добрался до дома и повернул ручку. Дверь оказалась заперта. У него возникло неприятное чувство. Он покрутил ручку еще несколько раз, а затем различил в доме приглушенные голоса. Обойдя его по периметру, Алексей обнаружил вход в подвал. На счастье, он оказался открыт.
Он старался вести себя как можно тише, но все равно громыхнул подвальной дверью, спускаясь. Помещение было тем же самым, в углу тарахтел генератор. Судорожно вытирая пот с лица, он поднялся по лестнице, приоткрыл дверь, что вела в коридор, и навострил уши. Голоса были очень тихими. Тщательно выверяя шаг, чтобы не скрипеть половицами, он подкрался ближе и остановился в закутке, возле входа в кухню. Его живот безобразно торчал из ниши, и вряд ли закуток являлся для него укрытием, но психологически это успокаивало.
Ты не можешь остаться, даже в полутоне его голос обдавал порцией ярости; у Алексея на затылке зашевелились волосы. Ты должна быть со мной! Забыла?! повысил он голос.
Убирайся. Или я
Что? Позовешь на помощь братца? шипел Данила. Или жирдяя? фыркнул он. Нас связывает не только статус, Ива. Я не могу так рисковать. Девушка взвизгнула. («Дерьмо! Что там творится?») Скоро они будут здесь. Решай. Или идешь со мной. Или умрешь. (Видимо, Ива кивнула.) Вот и умница, удовлетворенно сказал супруг.
У Алексея в голове заработали шестеренки. Драган не зря насторожился насчет своего соратника и друга. Но что он мог? И кому сообщить? «Боря». Смысл сказанного предателем открывался ему по крупицам. «Они? Кто это они? Они идут сюда?» О самом худшем предположении он боялся даже подумать. Алексей знал однонужно бежать.
Он бесшумно добрался до подвала и отворил дверь, и тут из его напичканного пивом желудка раздался протяжный завывающий звук. Он затаил дыхание, раздраженно поглядывая на живот. В кухонном проеме показалось поджарое, высокое тело Данилы. Его лицо перекосило от злобы, на лбу выделялась громадная шишка.
Ты, тихо, ненавистно произнес он, и побежал.
Что-то блеснуло в руке у предателя. Взмах. Кожа на плече Алексея разошлась. Защищаясь, он толкнул Данилу, но тот выставил нож, и лезвие проткнуло ему ладонь. Острая боль пронзила ее, поднимаясь аж до локтя. Уцелевшей рукой он схватил противника за шею, и, потеряв равновесие, повалился.
Они катились с металлической лестницы кубарем. Данила ударился головой и придерживал теперь ушибленное место. Алексей смог сесть и резким движением выдернуть нож из своей руки. Однако отдышаться он не успел, сапог Данилы угодил ему в глаз, мгновенно опухший под его тяжестью.
Ива всхлипывала наверху. Алексей пропустил еще несколько ударов (последние два буквально вышибли из него дух). Истекая кровью, он лежал на холодном полу, слыша тарахтение генератора, всхлипы девушки, и курсировавшие шаги противника. Данила развернул его лицом и приставил нож к горлу.
Хочу, чтобы ты видел, как умрешь, скалился он, челка взмокла и прилипла к лицу.
Пошел ты, слабо улыбнувшись, ответил ему Алексей.
Данила занес над ним руку, собираясь ударить с размаха ножом. Алексей зажмурился, и в этот момент раздался оглушительный выстрел. Пуля прошила голову предателя насквозь, звякнув в дальнем углу подвала. Данила открыл рот, закряхтел и рухнул, накрывая его собой. Он приложил усилие, чтобы отбросить в сторону тело, и отключился. Последнее, что он виделперепуганное лицо Ивы, державшей в руке пистолет.
Он безумно хотел естьснова. Однако что-то отвлекало от «вспышки», что-то было не так. Морщась, Алексей дернулся, и его руку пронзила острая боль.
Лежи смирно, раздался у него над ухом знакомый голос.
Он вдруг понял, что его несут. Картинка прыгала, попа провисала в самодельных носилках, периодически наскакивая на камни и корни деревьев. Ладонь и плечо поднывали (если не трогать). Присмотревшись, Алексей узнал одного из носильщиков. Боря пыхтел впереди, сверкая лысиной в слабом свете освещавших дорогу фонарей. Ива бежала рядом с носилками, не выпуская его здоровой руки.
«Куда они меня тащат? Данила же мертв. Может, в лазарет?» Обеспокоенное лицо красавицы сказало ему об обратном. Он вспомнил, как Данила говорил о нападении, и поджал к животу ноги, голод вновь причинял ему боль.
Козел! Дай ему батончик! выкрикнул на бегу Боря.
У меня последний! узнал Алексей голос носа-картофелины. Естественно, он не хотел делиться, ведь и сам болел вспышкой.
Не дашь, отберу! рявкнул Боря, и картофелина бросил ему на грудь шоколадку, прибавляя ходу.
Ива развернула ее и сунула ему в рот. Живот отпустило, раны снова принялись его мучить.
Они бежали по тропинке, ветки хлестали мужчин по лицам. Иве пришлось отпустить его ладонь. Вот-вот они должны были увидеть первую вышку.
Алексей вспомнил об остальных жителях лагеря. Над высокими соснами раздалось хлопанье винтов. Он смотрел вверх, ожидая их появления; плыло перед глазами. Они преодолели первую вышку, и она загудела оглушающим, протяжным звуком. Алексей различил шум вдалеке. Видимо, люди выбежали из домов. А затем ночь озарила огненная вспышка. Еще и еще одна. В этом зареве темными зловещими силуэтами нависли над лагерем вертолеты, раньше сливавшиеся с ночью.
Глава 6
Они преодолели следующую вышку. Часовой с диким воплем сорвался с нее, глухо соприкоснувшись с землей. Небеса разверзлись сильным ливнем. Вертолеты перестали обдавать лагерь пламенем. Казалось, природа на стороне беглецов.
Трясясь на ходу, он смотрел в черное небо, и благодарил Бога за оказанную им милость, хоть и не являлся верующим человеком. «Мама была». Зажмурившись, Алексей вспомнил, как она упрямо обращалась к незримым людям, увековеченным на иконах. Ей это помогало. Может поэтому она переносила тяготы жизни с улыбкой? Будучи мальчишкой, он думал, что не найдется беды, способной стереть ее с родного лица. Она не померкла после развода, не стерлась на грани бедности, и даже в часы болезни озаряла ее лицо, и ему становилось спокойнее.
Вертолетчики воспользовались лучевыми пушками, шипящие атаки засверкали оранжевыми огнями. Судя по крикам жителей лагеря, штурм был удачным. С дальнего конца раздался оглушительный грохот, и одна из железных птиц вспыхнула, устремившись к земле. Она рухнула и рванула. Взрывная волна прошлась по ним, и они разлетелись в разные стороны, расцарапывая кожу острыми ветками.
Мысли вяло барахтались в голове. «Я не отключился. Какая удача. Данила, гореть тебе в Аду!» Алексей понимал, почему предателю удалось свершить задуманное: он был мужем сестры лидера, и выпадал из-под подозрений. Теперь это было неважно.
Он попытался подняться, упираясь ладонями во влажную почву, и ничего не почувствовал. Стихли звуки. Так он лежал какое-то время, пока не начал различать рядом движение, над ним навис Боря. Его лоб был разбит, кровь окрасила половину лица. Боря посветил фонарем, что-то сказал, подхватил его под больную руку, и в глазах у него потемнело.
Прости, прости, теперь различал Алексей бормотание. Быстрее. Пока время есть. Пока можем.
Он терял силы и связь с реальностью, проваливаясь во тьму и резко из нее возвращаясь (картинка в такие моменты вращалась, начиналось головокружение). Когда Боря тащил его в чащу, из кустов показалась Ива. Она еле держалась на ногах, прижимая к груди левую руку.
Давай, помоги
Ива нырнула Алексею под мышку, и вдвоем с Борей они смогли ускориться, и скрылись в лесу. Картофелина куда-то запропастился. Оглядевшись на местности, и окликнув его несколько раз, Боря оставил попытки. Ива жмурилась от боли, придерживая свою руку, и тащила на себе часть веса Алексея. Они удалялись от лагеря, и вскоре тьма окружила их со всех сторон, становясь непроглядной.
Кроны высоких сосен подсвечивались лунным сиянием, но до земли отсвет не доходил. Невольно прислушиваясь, Алексей улавливал шелестящие звуки, казавшиеся ему дыханием самого леса. Оставалось надеяться, что густая чаща укроет их от неприятеля, и что ее обитатели сыты. «Я сильно ранен. Так далеко от цивилизации мне не выжить», подумал он, грустно поглядывая на изможденную Иву.
Еще немного и устроим привал, сказала она, будто почувствовав, что он на нее смотрит.
Откуда у тебя пистолет? спросил он, не узнавая собственный голос. Боря хмыкнул.
Тут у всех есть оружие, ответил он бодро. Правда, лучевое только у часовых. Отличный кольт, сделал он девушке комплимент. Драган знает толк.
Да, это подарок брата, подтвердила девушка и замолчала.
Привал устроили быстрее, чем думали, идти раненный больше не мог. Уложив его у массивного дерева, они рухнули рядом. Корни дерева вырывались наружу, обволакивая Алексея так, будто он лежал в лесной колыбели. Боря чем-то чиркнул, и яркий свет резанул им глаза. Куда бы он ни посмотрел, повсюду плясали солнечные зайчики. Боря держал в руке «искру» (у Алексея была такая в детстве: в короб заливался бензин, кольцо высекало искорку, и фитиль загорался.) «Не думал, что они сохранились».
Я сейчас, скрылся мужчина с огоньком в кустах.
Совсем скоро он вернулся и поджег «искрой» собранные ветки. Они почти не промокли, высокие деревья укрывали кронами почву. Алексей только сейчас понял, что промок насквозь и дрожит. Ветки затрещали. Он знал, что костер греет, но не чувствовал этого. Боря сел рядом с девушкой и осторожно взял ее за поврежденную руку.
Дай-ка, посмотрю. Ива растерянно кивнула.
Он придерживал ее локоть и ощупывал руку, не сводя с нее напряженного взгляда. «Ой», догадался Алексей, и сдавленный крик Ивы пробрался к нему сквозь завесу бесчувствия. Она тяжело дышала, сжимая свою кисть. Боря довольно кивнул и посмотрел на тяжело раненного.
Рано сдаваться, покачал он головой.
Боря вновь зажег «искру» и куда-то умчался. Ива молча смотрела в огонь ни разу не моргнув в его отсутствие. Вернувшись, он положил у ног Алексея находку, хлопнул его по больному плечу, реакции не последовало. Он озабоченно повернулся к Иве:
Нужно спешить!
Алексей падал. Это было очень странно, ведь он считал, что после смерти душа парит или возносится. Падение не доставляло ему неудобств, ветер ласково трепал волосы, безмятежность обволакивала разум. Он наслаждался, темнота перестала его пугать. А затем он завис, и темнота стала рассеиваться; пульсирующая волна прокатилась по его плечу. Он распахнул глаза; рот Бори растянулся в улыбке. Ива металась возле костра, образовывая тот самый, ветерок, дувши на него в видении. Боря привалил его к дереву, заставляя принять сидячее положение.
Ты будешь держать, скомандовал он девушке, и она послушно приблизилась.
Когда он взял из костра раскаленную до красна палку, Алексей дернулся. Ива прижала ему руки к телу. Он и представить не мог, что после таких испытаний, сможет сопротивляться. Без колебаний Боря прижег ему плечо, острая боль прокатилась по всему телу, запах паленого мяса ударил в ноздри. Алексей сглотнул, ненавидя себя за желание жрать.
Он кричал во всю глотку, и они, наверняка, пожалели, что не заткнули ему чем-нибудь рот. Намучившись с плечом, он и не заметил, как с ладонью было покончено. Ива судорожно вытирала лицо рукавом. Боря заложил ему раны мхом, оторвал от рубашки лоскуты и перевязал.
Мох был прохладным и приятно касался обожженных участков. Алексей закрыл глаза, крепко заснул. Вяло возвращаясь в реальность, он слышал приглушенные голоса своих спутников.
Он в порядке? встревоженно спрашивала Ива.
Если заражение не начнется, будет огурцом, хохотнул Боря. Как ты узнала? настороженно спросил он.
Данила сказал перед тем как, она замолчала.
Ты не виновата, беспечно отозвался ее собеседник. Он был предателем. Не убей его ты, этим занялся бы твой брат. («Так и есть, окончательно проснулся Алексей, делая вид, что спит. Только вот она знала об этом гораздо раньше».)Он поверить не мог! Красавица, вскружившая ему голову, предала своего собственного брата!
Куда двинем? Парню помощь не помешает. Ему в больницу надо. Ива тяжело вздохнула.
Нельзя. Айзиксон непременно проверит списки поступивших.
Задачка, протянул Боря.
Отведем его в «Придорожный». Если идти через лес, управимся за день. Я знаю там одного доктора. Он поможет.
Значит, решено. Парня надо спасать. Не зря же твой брат так его обхаживал, верно? в голосе Бори послышались саркастичные нотки.
Отдохнем. Нам нужны силы, пропустила она это мимо ушей и зашуршала листьями, укладываясь.
Он открыл глаза, когда они уже мирно сопели возле костра. Слабый огонек освещал их силуэты. Ива хмурилась, поджимая под себя коленки. Он смотрел на нее какое-то время, стараясь отвлечься от вновь одолевавших его мыслей. Из разговора Алексей понял, что зачем-то нужен лидеру. Он не имел ни малейшего понятия, что это может быть, ведь воевать не умел, с медициной не был связан, не имел отношения к власти.