Кресси
Его кровный отец Великий хан, так?
Ответное молчание красноречивей любых слов.
Глава 10
Чайник остыл, но я разливаю чай по чашкам, одну ставлю перед папой. Держусь, как ни в чём не бывало, как будто и не было моего скандального вопроса.
Кресси
М-м-м?
Я смотрю на папу, и мне больно. Императорское великолепие меркнет, и выученное величие больше не может скрыть человеческую усталость. Кажется, будто даже светлые волосы поблёкли. Я протягиваю руку, хочу обнять и сказать, что разделю с ним всю тяжесть ответственности за империю, но миг слабости мимолётен, папа расправляет плечи, он снова сильный, уверенный в себе мужчина император. Я опускаю ладонь на столешницу и притворяюсь, что ничего не заметила, ведь папе это не нужно. Точнее, очень нужно, но не сейчас, когда мы говорим о деле.
Креси, я не могу подтвердить твоих предположений, но опровергнуть тоже не могу. В первую брачную ночь, следуя традициям, я до утра оставался в покоях императрицы, просидел у окна, глядя на звёзды и вспоминая Когда императрица призналась, что в положении, я действительно не стал обвинять её в измене ради союза с герцогом. Я даже порадовался, что с родным ребёнком она не будет одинока. Я не стал допытываться, кто отец Олиса. Точнее, я принял объяснение императрицы, поверхностная проверка подтвердила, что отцом Олиса может быть мелкий аристократ-южанин, вхожий в дом герцога. Скажи, ты про Великого хана в Книге прочитала?
Нет, только предполагаю. Книга предрекла гибель нашего рода, но при этом Олис благополучно короновался. Я зацепилась за это очевидное противоречие. Сперва я засомневалась в своих догадках, потому что регалии Олиса принимают, словно он нашей крови, но потом поняла, что такое возможно, если императрица во время коронации уже была в ожидании.
Внешне Олис не похож на степняка.
Не аргумент, возражаю я. В хрониках описан случай, как семьсот лет назад ненаследный принц вступил в повторный брак с вдовой, находящейся на приличном сроке. Ребёнок, не будучи наш по крови, получил фамильные черты.
Ясно
Изначально моя мечта возродить былое могущество нашего рода, вернуть силу, слабеющую от поколения к поколению. Я годами скрупулезно работала в архиве, чтобы понять, в какой момент наследие, переданное нам богиней судьбы, начало таять и утекать как вода сквозь пальцы. Я изучала родословные других родов, в том числе и рода Шесс, пытаясь вывести закономерности и подобрать ключ. Именно ради своих изысканий я рискнула жизнью и открыла Книгу судьбы. Я искала ответ, а получила предвестие скорой гибели.
Пап, шаман случайно не родственник Великого шамана? Мы могли бы проверить его кровь.
Нет, не родственник.
Олис не знает?
Я настоял, что он не должен знать, и императрица согласилась. Однако теперь я, честно говоря, ни в чём не уверен.
В романе о том, что Олис бастард, не было ни слова. Зато понятно, почему он мог отказываться от участия в заговоре боялся, что регалии его отвергнут. Хм, а ведь у Великого хана на этот счёт может быть план. И Олис согласился после того, как его с этим планом познакомили? Что касается императрицы, то её могли убить как свидетельницу ведь она-то точно знает, чей Олис сын.
Я допиваю остатки чая.
Пап Шёл бы ты отдыхать, умные мысли обычно приходят в свежую голову. И на всякий случай усиль охрану. Предполагаемый убийца ликвидирован, но не факт, что он единственный.
Действительно, уже поздно, папа словно только сейчас замечает, сколько времени. Кресси, иди. И, потрудись, пожалуйста, избегать самоуправства. Я всё ещё считаю, что приказ, который ты дала лорду Шессу, неприемлем.
Учту.
Имеешь в виду Иди лесом, дорогой папочка?
Я хмыкаю и ничего не отвечаю. А что ответишь, если папа прав?
За окнами давно стемнело. Когда я возвращаюсь в свои покои, близится полночь. А фрейлины не спят, ждут, потому что, как минимум, в обязанности старшей входит забрать гарнитур и, естественно, тиару, а затем в сопровождении лорда-хранителя вернуть в сокровищницу, так что лорд тоже не спит, дожидается, когда сможет исполнить свои прямые обязанности.
Получается, когда я вернулась от императора, знает весь дворец
Я отпускаю фрейлин, с помощью служанки переодеваюсь в ночную сорочку, но не ложусь, а, оставив служанку взбивать подушки, крадучись, выглядываю в будуар. И вижу картину, которую и предполагала увидеть. Может, у меня просыпается дар предвидения? Или я просто умная?
Феликс обнимает тихо плачущую сестру, успокаивающе гладит по спине, что-то тихо говорит, что именно не разобрать. Она вцепилась в него и отказывается отпускать.
Жаль разбивать миг семейного единения
Как мило, усмехаюсь я, лицу придаю выражение из амплуа злодейки-разлучницы.
В миг высвободившись из объятий, Феликс на одних рефлексах задвигает сестру за спину и только после этого осознаёт, кто перед ним, рвано выдыхает, и напряжение уходит из его позы.
Принцесса, разглядев мой весьма откровенный вид, Феликс сглатывает.
Я, дразня, пробегаю кончиком языка по нижней губе.
Кэтти, почему бы тебе не помочь моей горничной справиться с подушками?
Но я
Феликс подталкивает сестру, и она с явным нежеланием, но послушно уходит. Подозреваю, он тоже не рад, что я прерываю, однако держится спокойно, без раздражения. Посмотреть приятно.
Ваш приказ выполнен, ваше высочество.
То ли восхищаться его самообладанием, то ли обижаться на равнодушие к моей красоте. Феликс прекрасно понял, что обнажённая кожа под шёлком ночной сорочки отнюдь не приглашение в постель.
Как зовут моё приобретение? Впрочем, неважно. Ящерка, шуршика-ка ты из дворца.
Выводить Феликса на эмоции довольно забавно.
Ваше высочество?
Ну да, то, что выгонять его я не стану, тоже понял, вот и уточняет.
Люблю умных и догадливых
Встречаемся за воротами у трибун, так что шуруй, мне нужен мой легендарный доспех.
Приказ не предполагает возражений или дальнейший уточнений. Феликс позволяет себе лишь один единственный взгляд в сторону двери, отделившей его от сестры, и выходит. Я же возвращаюсь в спальню, укладываюсь. Напомнив горничной, чтобы не спускала глаз с Кэтти и ни под каким предлогом не выпускала, хоть даже приказ будет передан от моего имени, я отсылаю обеих и мысленно считаю до ста.
Ночные вылазки для меня не в новинку, но до сих пор мои похождения ограничивались стенами дворца, и самой опасной из авантюр была вылазка в Малую сокровищницу за Книгой.
Сборы укладываются в четверть часа. Я закалываю волосы гулькой, переодеваюсь в тёмный охотничий костюм, на всякий случай свою печать вешаю на цепочку, надеваю на шею и прячу под ворот. В карман отправляется туго набитый кошель. Ничего не забыла?
Из спальни, минуя комнату служанки, я выбираюсь через потайной ход.
В коридорах тихо. Я беспрепятственно спускаюсь на первый этаж, а вот выйти также открыто не получится гвардейцы на страже. Я снова ныряю в потайной ход, благо во дворце их целая система. Узкий тоннель, если верить карте, проходит под трибунами и выведет меня в город, но ход оказывается с сюрпризом коридор делает резкие повороты и вьётся змейкой. Воздух не душный, как можно было бы ожидать, а холодный, при выдохи к потолку устремляется облачко пара. В стенах выдолблены ниши, и из них скалятся мертвецы. Скелеты, реже мумии, и все они в ветхой одежде по моде прошлых веков.
Папа нарочно не предупредил, да? Если бы я маленькая сюда залезла, я навсегда бы отбила охоту к побегам. Даже сейчас, когда я взрослая и понимаю, что в нишах просто древние кости, не по себе и взгляды в спину мерещатся.
Я прибавляю шагу и радуюсь, что подошва полусапожек мягкая, скрадывает звук. Мне не терпится выбраться на поверхность, а ведь мне ещё через этот ход возвращаться. Лучше не думать.
Ход приводит меня в пустой подвал. Поднявшись по лестнице, я попадаю в холл нежилого дома. Мебель скрыта пропитавшимися пылью чехлами, помещение давно не знало проветривания. Чтобы не привлечь ненужного внимания к парадному крыльцу, я гашу лампу и выскальзываю на улицу через боковой выход.
Я не сразу привыкаю к навалившейся темноте. К счастью, идти недалеко я ориентируюсь на башни дворца, флаг на шпиле подсвечивается, отчего кажется, что герб нашего рода парит над городом.
Внезапно от стены отделяется тень. Я вздрагиваю, сердце проваливается в пятки.
Принцесса?
Напугал! возмущаюсь я шёпотом.
В ответ ни намёка на раскаяние.
Феликс даже не извиняется за выходку, только голову склоняет.
Принцесса, могу я узнать цель нашей прогулки?
Ещё бы свиданием назвал!
Я здесь инкогнито. Обращения моя госпожа будет достаточно, мстительно заявляю я, ведь можно было бы ограничиться обычным леди.
Феликс усмехается.
Да, моя госпожа, выдыхает он настолько проникновенно, что меня вдруг в жар бросает, и на ум невольно приходит, как я предстала перед ним в шёлковой сорочке.
Я резко отворачиваюсь и слышу смешок. Самоуверенность ящерки поражает. Казалось бы, не в его положении провоцировать, но надо признать, нахальство ему к лицу.
Мы идём по ночной столице.
Феликс приноравливается к моему шагу и идёт не сзади, а рядом. В какой-то момент я понимаю, что он не только давно держит меня под локоть, но и развлекается, подушечкой большого пальца невесомо рисуя спиральки на тыльной стороне моей ладони. Но не вырывать же руку
Святилище Безымянной пары, ты знаешь, где оно.
О-о-о?
Не знаю, что ты вообразил, но мы просто идём его грабить.
Феликс сбивается с шага:
Простите, моя госпожа. Грабить?
Именно.
Ха Признаться, я не понимаю, как вы уместили в одной фразе святилище и грабить.
Думаешь, оно настолько бедное, что вынести будет нечего? теперь уже я рисую указательным пальцем на внутренней стороне запястья, где кожа, насколько я знаю, особенно чувствительна к прикосновениям.
Феликс не поддаётся на провокацию, ответ предельно серьёзен:
Моя госпожа, вызов богам бросают только самоуверенные дураки. От возмездия с небес не скрыться.
Когда ты так говоришь, ящерка Я теперь ещё больше жажду ограбить святилище. Вот кошелёк. Если нужно, найми извозчика. Я хочу оказаться у святилища Безымянной пары немедленно. Действуй.
Лучше бы я очешуел. Какой спрос с ящерицы?
О, это всегда можно устроить. Хоть прямо сейчас.
Спасибо, моя госпожа, за заботу. Я воздержусь.
Феликс выводит меня на широкий проспект. Здесь не так темно, как на узкой улочке, редкие фонари дают крохи света. Феликс поворачивает налево, и через десяток шагов я замечаю тёмный силуэт экипажа.
Прикрыв меня собой, скорее машинально, чем осознанно, Феликс будит задремавшего извозчика.
Мужчина быстро приходит в себя, встряхивается по-собачьи. Сонная муть уходит из его глаз, и взгляд становится цепким, но не думаю, что он поймёт, кто перед ним, тем более я редко выходила к простолюдинам.
Ох, молодёжь, горячая кровь, ухмыляется извозчик, услышав место назначения, тайком от родителей женятся, потом всю жизнь сожалеют.
Под его тихое бормотание я забираюсь в экипаж. Феликс садится со мной, наклоняется к самому уху:
Моя госпожа, вы совсем не боитесь?
Я ощущаю его дыхание.
Хм? я сглатываю. Если у тебя трясутся поджилки от одной мысли об ограблении святилища, просто признайся. Я даю слово, я не буду заставлять тебя заходить внутрь.
Моя госпожа, если вы не боитесь гнева богов, то как я, ваш верный рыцарь, посмею бояться? Я имел в виду абсолютно другое.
Что же? что я ещё не учла?
Ночью к Безымянной паре приходят юноши и девушки в поисках брачного благословения, моя госпожа.
Мечтай! фыркаю я.
Он серьёзно? Я никогда не интересовалась городскими байками. Может, одной пойти? Отправлять за амулетом Феликса мне кажется неправильным уж если я граблю святилище, то это моя ответственность, и пусть боги видят меня, а не Феликса.
Феликс же откровенно хохочет.
Был бы веер стукнула бы. Но веера, увы, нет
По ночным улицам экипаж катится относительно быстро и укачивает тоже быстро. Прохладный воздух лишь немного освежает. Я стараюсь отвлечь себя от непркращающейся тряски нехитрыми размышлениями если за окном ни зги не видно, как Феликс отслеживает маршрут? По идее, извозчик надёжный, иначе бы стражи не позволили ему работать в центральной части города, с благородными аристократами, но кто знает.
Катастрофически не хватает привычного освещения мегаполисов, но я совершенно не представляю, как добыть электричество. Может быть, поискать талантливых изобретателей? Я бы вошла в историю с пользой.
Моя госпожа, вы позеленели, забавляется Феликс.
Не уговаривай, в жабу ради тебя не превращусь, ящерка.
Вы всё-таки думаете о тайном браке, моя госпожа?
Экипаж останавливается. Феликс, вспомнив, что он может быть не только язвой, но и галантным кавалером, помогает мне выйти на мостовую, расплачивается с извозчиком.
Любезный господин, извозчик прячет монету в карман, район тут тихий, наш брат ближе к центру стоит. Вас ждать?
Феликс бросает мужчине вторую монет:
Можно и подождать.
Извозчик удовлетворённо кивает. Мне хочется спросить, где святилище, но я сдерживаюсь ни к чему лишний раз привлекать внимание. По-хорошему, мне вообще стоило скрыть лицо вуалью, но, увы, вовремя не догадалась.
Феликс подхватывает меня под руку:
Нам туда, указывает он на чёрный провал в ночной темноте.
Святилище кином втиснулось между трёх-четырёхэтажными зданиями и выглядит вскочившей на улице бородавкой внешне постройка напоминает куполообразный домик канадских эскимосов, только блоки для строительства использованы явно не снежные. Может, при дневном свете сходство пропадёт?
Вход низкий, приходится наклоняться волей-неволей кланяться Безымянной паре.
Внутри темно и пусто. На наше с Феликсом появление никто не реагирует. Выждав для приличия пару минут, я зажигаю лампу, я с ней так и не рассталась. Свет бьёт по глазам.
Ш-ш-ш, выдыхает Феликс.
Так ты не ящерка, ты змейка?
Внутри святилище убогое. Иного слова и не подобрать. Сходящиеся над головой стены словно глиной измазаны. На уровне пояса орнамент из точек и палочек, явно пальцем сделанный. В земляной пол врыты четыре камня, определить размер не возьмусь. Под землёй могут скрываться как большие валуны, так и камни, размером с арбуз.
Если мысленно соединить выступающие камни прямыми линиями, получится ромб, в центре которого грубая алтарная плита. Статуя Безымянной паре поражает изяществом работы. Едва ли скульптор может похвастаться талантом, я бы статую даже уличный фонтан украшать не поставила, но на контрасте с интерьером двоё влюблённых смотрятся воздушно и одновременно чуждо этому месту.
Моя госпожа, как это возможно?
Ты о чём?
Разве вы не видите? Это архитектура юрты и святилище полностью повторяет святилища степняков. У них такие же алтари, необработанный природный камень. Статую притащили для прикрытия.
Я ещё раз обегаю помещение взглядом и с ужасом понимаю:
А ведь ты прав
Вы не знали?
Откуда бы?
Святилище и святилище. Два трагически погибших влюблённых голубка мне совсем не интересны. И подозрений, почему Олис с главной героиней пришли сюда, у меня не возникало. А ведь стоило задуматься, что безымянных богов не бывает, что Олис получил амулет не просто так.
Уходим, моя госпожа, немедленно.
Спорить?
Ни за что! Из-за моей беспечности мы вляпались. Что мне стоило сперва разведать, потом заявляться? Если Феликс с его опытом передряг говорит, что надо драпать, значит, так и есть. Я отчётливо понимаю, что конкретно сейчас я превратилась в обузу и моя главная задача не мешать Феликсу меня спасать.
Я послушно разворачиваюсь к выходу, делаю шаг.
И замираю.
В проходе стоит старик. На первый взгляд из тех, о ком говорят, что уже песок сыплется. Тощий, серый балахон висит на нём мешком. Морщинистое лицо коричневое, усеяно пигментными пятнами, отчего кажется грязным, а вот борода и волосы снежно-белые.
Доброй ночи, здороваясь, Феликс делает широкий шаг к старику и словно случайно прикрывает меня плечом.
Доброго пути, старик благостно улыбается из-под седых бровей.