Через несколько минут Мастер уже открывал дверь дома. У стен снаружи лежали дары жителей его деревниодежда, мягкая обувь, да и внутри было прибрано: и на окна повесили расшитые занавески, и на новом столе, пахнущем свежесрубленным деревом, стояли сочные фрукты, запеченное мясо, залитое жиромчтобы дольше не испортилось. То ли жители каждое утро меняли ему здесь еду, то ли так совпало и только что принесли.
Есть не хотелось, но он все-таки взял сочную грушу, вгрызсянастоящий мед. И решил, что фрукты тоже отнесет Свете. Пусть поест.
Поигрывая грушей, дракон прошел в угол дома, наклонился, подцепил старую доску полаи откинул крышку в подпол. Спрыгнул туда, осмотрелся. Ему хватало света, что падал из комнаты, и Мастер медленно прошел вдоль стены, здороваясь со своим оружиемсколько он собирал его, как любил. Сталь клинков, боевых топоров, узких копий и тонких кинжалов тускло мерцала в ответ, поблескивали драгоценные камни в навершиях рукоятей. И простых среди них не былопростые бы не пережили несколько столетий без ухода, даже при том, что здесь было сухо и жарко и влаге неоткуда было взяться.
Дракон повернул к стене напротив, где стояли сундуки с его золотом. Порылся в украшениях, довольно присвистываявот этот тонкий пояс будет прекрасно смотреться на его женщине. Особенно когда она будет голышом. И эти браслеты тоже. И тяжелое плетеное ожерелье.
Подарить хотелось все, и он не колеблясь начал таскать старые сундуки наверх, надеясь, что они не треснут и выкуп не рассыплется. Оставлял только с необработанными самородками и со старыми монетами как не отличающимися красотой.
Вот копил, копили пригодилось же!
После Чет слетал в поселение за озером, похвалил своих людей за то, что присматривали за домом, и приказал найти крепкие мешки и помочь ему. Тут же вызвались мужчины, и дракон, чтобы не терять время, перенес их на себе через озеро. Спрыгивали они с его спины с выражением благоговейного ужаса на лицах.
А потом его добровольные помощники быстро сгребли золото в два больших мешка, восхищенно цокая языками, но никто даже подумать не мог, чтобы взять что-то себе, скрепили их между собой и привязали к шипу драконьего гребня. Туда же пошел мешок с фруктами и одежда. И хозяин земель, заклекотав сердито, чтобы люди разбежались, махнул крыльями и поднялся в небо.
* * *
Полковник Тандаджи выслушал известие о том, что Никольскую разбудили и что ее уже забрали родители, с облегчением. Браслет с ноги заложницы сняли еще в лазарете, но следить за ней, естественно, не перестали. Не то чтобы его мучила совестьточно нет, но ее пребывание в бессознательном состоянии было опасно: вдруг дракон таки решит, что это они во всем виноваты? И тогда прощай усилия дипломатов, да и королева довольна не будет.
Принял полковник к сведению и переданные ему слова о том, что пациентка собралась замуж.
Поветрие какое-то, буркнул Тандаджи ничего не понявшему врачу, поблагодарил и повесил трубку. И тут же стал набирать номер начальника городской полиции. Тидусс уже успел разобраться в драконьих повадках и настойчиво порекомендовал коллеге на всякий случай перекрыть автомобильное движение на улице, где стоял дом драконьей невесты.
* * *
Жених-то пропал, смешливо сказал Светланин отец, выглядывая в окно. Там уже было темно и как-то странно пустынно; в конце улицы, правда, мелькали огни патрульных машин. Авария, что ли?
Может, оно и к лучшему? с сомнением спросила мама. Посмотрела на счастливую дочку, разомлевшую от домашней еды, и вздохнула, взглянула на часы. Почти полночь. Стол ломился от кушаниймуж расстарался, он всегда много готовил, когда нервничал, а тут еще и гость ожидался. А Тамара Алексеевна была так счастлива, что дочка проснулась, что даже не решалась высказывать свои сомнения по поводу замужества с драконом.
Но материнское сердце было задето. Какой-то залетный мужик поиграл с ее девочкой, оставил беременной, да еще и с проблемами со службой безопасности. А теперь вернулся как ни в чем не бывалода, помог разбудить, ну так что, теперь отдавать единственного ребенка куда-то в пустыню?
Мам, произнесла Светлана просяще, вы идите спать. Я не хочу, я, наверное, на всю жизнь выспалась. А вам чего ждать?
А если не прилетит? заволновалась мама. Так и будешь всю ночь в окно выглядывать?
Прилетит, уверенно заявила Света. Обязательно.
Ждала она еще долго: родители пошли спать, а Светлана смотрела телевизор, потом расстроенно пошла в ваннуюпереодеться и принять душ. И, конечно, по закону подлости пропустила и то, как на улицу, аккуратно поджав крылья, спускается белый дракона не спящие по каким-то причинам соседи и жители окрестных домов обалдело выглядывают из окон, и как, изогнув шею, стряхивает он на проезжую часть тяжелые мешки, оборачивается и одевается. И громкий стук в дверь Света тоже пропустила.
Дверь открыли сонные родители. И некоторое время молча глядели на очень высокого и крепкого мужчину с заплетенными в косу красными волосами, одетого в какую-то смешную одежду, с совершенно бандитским и нахальным выражением лица. Дополняли образ мешки, которые он держал, один на плече, два в руке.
Чисто разбойник, нервно и тихо сказал папа. Мама, кутаясь в халат, шикнула на мужа и, щурясь, продолжала разглядывать гостя.
Извините, что запоздал, почтенные, серьезно и гулко, на все лестничные проемы, произнес жених, спустил с плеча мешок и низко-низко поклонился. Долгая дорога, торопился как мог. Меня зовут Четери. Я пришел обговорить, как отдадите вы мне свою дочь в жены.
Проходите, конечно, папа отмер и засуетился радушно, отступил назад. Рады наконец-то познакомиться. Я Иван Ильич, а это Светина мама, Тамара Алексеевна. А Света, он прислушался, в ванной, похоже.
Гость прошел в прихожуюох и маленькой она ему, наверное, показалась. В мешках что-то звякало. И одуряюще пахло южными фруктами.
Вот, сказал дракон с сожалением, это фрукты с моей земли. Но, боюсь, потекли, когда сбрасывал на землю.
Ничего, варенье сделаем, еще жизнерадостнее успокоил его папа. Покряхтел, принимая мешок с фруктами, и понес его на кухню. Мама вздохнула.
Проходите на кухню, Четери. Поговорим.
Света вышла, когда ее дракон уже вовсю уминал кушаниядаже жалко его стало, таким голодным он выглядел. Папа смотрел с умилением, мамастрого, по-учительски.
Прилетел, сказала Светлана радостно. Подошлаи он тут же под суровым взглядом матери подгреб ее к себе под бок, прижал одной рукой и поцеловал куда-то в висок. Света тут же сунула замерзшие руки между ними и огляделась. И только тогда заметила открытые мешки с золотомони совершенно дико смотрелись, прислоненные к их простой плите и холодильнику.
А это что? спросила она.
Выкуп, с непроницаемым лицом ответила мама. Чет усиленно жевал.
Дорого за тебя дают, дочка, похвалил Иван Ильич. Знал быуговорил бы Тамару еще на пяток дочерей.
Вы ведь понимаете, что мы не можем это принять, проговорила Тамара Алексеевна. Два мешка!
Один, поправил Чет невозмутимо. Один для вас, достойных родителей, воспитавших мне жену, а одинСветлане.
Мне тоже не надо, прошептала она куда-то ему в плечо.
Надо, возразил он. Ты у меня в золоте ходить будешь.
М-да, продолжил упражняться в остроумии папа. Тяжела твоя доля, дочка. Столько на себе таскать.
Чет хохотнул, и отцовское сердце растаяло окончательно: зять с чувством юмораэто же мечта!
Вы не думайте, почтенные, уважительно сказал дракон, что я вас подкупаю. Решение вам принимать. Это у нас традиция, и нарушать ее нельзя. Что могу сказать? Со мной Светлана не будет ни в чем нуждаться, я обещаю оберегать ее и защищать. Любить я ее люблю, Света вздохнула и закрыла глаза, в жены возьму по обычаю, детей наших тоже буду любить и учить. Если есть у вас вопросыотвечу, если нужно какие-то испытания пройтипройду. Но от своего не отступлюсь.
А где вы жить будете? задала мама единственный волнующий ее вопрос.
В Песках, как само собой разумеющееся пояснил дракон.
Но ей же рожать, нервно продолжила Тамара Алексеевна. А у вас там, как я поняла, ни медицины, ни акушерок, ни лекарств, ни роддомов. А если что-то не так пойдет?
Она здоровая и крепкая женщина, что может пойти не так? удивился дракон.
Всякое может случиться, упрямилась мама. И для детей ведь тоже нет ничего. Ни магазинов, ни игрушек, ни педиатров. Заболееткак лечить?
Лечить я и сам умею, сказал Чет. Мама поджала губы, он посмотрел на нее, задумался. Я могу пообещать, что специально для жены приглашу из Рудлога всех этих врачей? Если тебе так спокойнее будет, почтенная.
Да разве в этом дело! в сердцах махнула рукой мама. Чет снова внимательно поглядел на нее, на Свету. Его женщине, казалось, было все равно, что там обсуждают, она согрелась рядом и просто прижималась к нему.
У меня там большой дом, проговорил Четери. Перед домом озеро, воздух свежий и чистый, от озера летом прохлада, а холодно не бывает никогда. Там хорошо жить, хорошо растить детей. Там будет хорошо расти сыну. И вы можете полететь с нами. Станете жить в почете и уважении и видеть, что с дочерью все в порядке.
А телевизор там есть? спросил папа. Дочь его хихикнула.
Нет, признался крылатый жених. Мама всхлипывалаона, кажется, наконец-то поняла, что доча улетит, и Иван Ильич приобнял ее за плечи.
Ну, ну, Тамара, успокойся. Не хороним же! Замуж выдаем! Дело-то хорошее!
И правда, сказала Света тихо. Ну чего ты, мам.
Ну раз вы все решили, сурово сказала мама, то зачем спрашивать?
Положено так, невозмутимо объяснил Чет. Женщина к мужу уходит, но родителей с тяжелым сердцем негоже оставлять. Хотя, он опять усмехнулся, и папа с азартом присмотрелсяснова в лице гостя промелькнуло что-то разбойничье, бывает и по-другому. Сначала крадут, женой делают, а потом уже к родителям виниться идут.
Видишь, Тамара, ехидно высказался папа, какой воспитанный молодой человек. Скажи спасибо, что не украл и что на свадьбе погулять сможешь.
Мама сердито всхлипывала. Дракон наконец-то перестал естьотодвинул тарелку и с удовлетворением оглядел опустошенный стол: только на маленьком блюдечке одиноко лежали оливки, которые, как оказалось, он не любит.
Что, Света, правда улетишь? спросила мама, все еще надеясь на чудо.
Улечу, подтвердила девушка жалобно. Ей было очень жалко родителей, и она надеялась, что потом сможет уговорить их переехать.
Может, у нас поживете? утирая слезы, предложила мама альтернативу, с упреком поглядывая на гостя. Ты будешь в школу ходить до декретного отпуска, жениху твоему ну, тоже работу найдем. Охранником, например. Комнаты две, мы вам мешать не будем
Вот что, выслушав это, сказал Четери, подталкивая Свету, чтобы она встала. Девушка с недоумением посмотрела на него. Иван Ильич, почтенный отец, позволь мне с Тамарой Алексеевной наедине поговорить. А то мы так долго плакать и вздыхать будем. Света, ты тоже иди.
Конечно, живо согласился «почтенный отец», взглядом спрашивая разрешения у жены. Та пожала плечами, и половина семейства удалилась, оставив наедине сердитую мать и потенциального зятя.
Что тебя пугает, почтенная? вежливо спросил Чет. Ты боишься, что я буду обижать ее или что ей будет плохо со мной? Говори прямо, я выслушаю твои слова с уважением.
Четери мама снова устало потерла глаза под очками. Невпопад подумалось, что новая скатерть исколола ей все колени. Мы же вас совсем не знаем. Вот это и пугаетчто отдадим Свету совершенно незнакомому человеку.
Ну, это дело поправимое, матушка, спокойно сказал Четери. Слушай: я родился очень давно, у хорошей матери, недалеко от города Тафия. На момент войны мне было сто девять лет, пятьсот лет после этого я провел заключенным в горе. Еще до совершеннолетия меня взял в обучение учитель Фери. Он был старым воином, Мастером клинков, и у него имелось несколько учеников, однако я стал лучшим, дракон говорил без всякого бахвальства, глядел словно внутрь себя, вспоминая. Мое обучение закончилось в тот день, когда я смог выстоять против своего Мастера долгий боймы сражались день и ночь, и никто не смог взять верх.
Чет не сказал, что в том бою, когда закончилась ночь и восходящее солнце окрашивало деревья розовой дымкой, он увидел, как учитель усталустал куда сильнее, чем он сам, и тогда нарочно позволил ранить себя, чтобы не допустить позора старого Мастера. Он, Четери, уходил, но ведь оставались еще ученики, которые смотрели на их бой и которым нужно было верить, что учитель непобедим.
Конечно, мастер Фери все понял.
Ты превзошел меня, сказал он, когда привел ученика в храм представить покровителю всех воинов, Красному. Но помни, что сила дается не просто так, сила дается в предназначение. Будет у тебя, сынок, противник по плечу. Тот, которого ты можешь и не победить. Поэтому не прекращай тренироваться и не губи душу подлостью: крепость и чистота духа в последнем бою так же важны, как крепость клинков.
Прошло больше пяти сотен лет, а равного Чету противника так и не нашлось.
Я всю жизнь прожил, сражаясь и обучая сражаться, продолжал Четери, единственной женой у меня была человеческая женщина, с которой я прожил счастливую жизнь и рядом с которой был до конца.
Тамара Алексеевна слушала с изумлениемкажется, она только что окончательно осознала, что перед ней не только представитель другой эпохи, но и возраст его чуть ли не в два раза больше, чем у нее, если не считать еще пятьсот лет сна. Рассказы Светы воспринимались как сказки, а тут вот сидит этот раритет, и речь у него изобилует анахронизмами, и вся манера держаться совсем не как у современных и воспитанных молодых людей.
Что еще рассказать? дракон наморщил лоб. Кажется, я достаточно себя похвалил.
Достаточно, согласилась мама тяжело. Протянула руку, отвела от ног колючую скатерть. Четери, поймите Я всего лишь хочу, чтобы дочка была счастлива. Я вижу, что она любит вас, но хватит ли этой любви, когда она столкнется с вашей неустроенностью? С разницей культур, менталитета? Светланаобразованная девушка, закончила институт, и она совершенно не приспособлена к отсутствию цивилизации. Она с рождения живет в городе и не понимает, что это такоеобходиться без электричества и водопровода. Здесь продукты берутся в магазинах, здесь есть тысяча бытовых мелочей, без которых она не представляет свою жизнь. Если что-то нужно, мы идем в торговый центр и приобретаем, а где она найдет центр у вас? Она очень любит читать, а есть ли у вас книги? У нее сейчас работа в школе, и для нее это важно. Где она будет работать? А у вас там даже нет телепорта, чтобы мы могли в любое время заехать и навестить. А ребенок? Ему, кроме наблюдения врача, нужны подгузники, коляска, кроватка да много чего нужно! А если будут колики? А если поднимется температура, а у вас ни «скорой», ни лекарств? Да что там говорить, у вас даже термометра не будет!
Четери слушал ее сумбурные и нервные излияния с таким непроницаемым лицом, что Тамара Алексеевна остановилась, почувствовав, что скоро сорвется на крик, смутилась и спросила с раздражением:
Вы меня понимаете?
Некоторые слова не понял, честно признался дракон. Но суть уловил. Тебе нужно, чтобы я обеспечил Светлане привычные условия. Я слово даю, что все сделаю.
Что? поинтересовалась мама с сарказмом, уязвленная непрошибаемостью жениха. Город сделаете? Цивилизацию построите?
Город уже есть, ответил тот невозмутимо. Остальноедело времени. Поставь мне срок, и я все устрою. И больницы, и центры, и эти подгузовики, чем бы они ни оказались. И тер-мо-метр. Если только в этом дело.
Тамара Алексеевна покачала головой и вздохнула.
Как у вас все легко, Четери.
Почтенная мать, сказал он прямо, я слов пустых не даю. Вот что я скажу. Завтра мы пойдем в храм, и там я назову твою дочь своей женой. И мы улетим в Пески. Оговорим время, через которое я прилечу за вами с отцом. Посмотрите, как ей живется. В любом случае она уже моя женщина, носящая моего сына, и я ее не оставлю. Не могу я без нее, закончил он неожиданно и просто.
Ну что с вами делать? грустно спросила мама, не признаваясь, что тронута последними словами. Даже не словамитоном.
Благословлять, посоветовал дракон. И идти спать.