Если Король оставит Эссейла без его заработка? Тогда ему совершенно нечем будет заняться, черт побери, кроме как снова и снова пережевывать тот факт, что единственная женщина, которую он хотел, была совершенно недоступна.
Женщина. Человеческая женщина.
Она была человеком, а не вампиром. Черт, Сола даже не знала, что вампиры существуют.
В том то и соль. Даже если Эссейл порвет с торговлей наркотиков? Он все равно не мог поехать в Майами и объявиться на ее пороге со словами: Привет! Давай продолжим с того момента, на котором остановились!
Этого не произойдет, потому что рано или поздно станет известно о его принадлежности к другому виду, и где они окажутся в таком случае?
По непонятным причинам спокойствие и тишина стеклянного дома подавляли Эссейла, напоминая о том, насколько одиноким он был, и будет, прекрати он торговлю. Черт, его кузены никогда бы не стали сидеть здесь и горевать о женщине, в которую не были влюблены, Эссейл мог потерять и их.
Господи, он был действительно жалок, не правда ли?
Главное, что же он будет делать?
Благодаря кокаину, ревущему в его венах, мозг Эссейла неожиданно вывел решение А+В=С, что основывалось на совершенно абсурдной идее.
Которая, тем не менее, предлагала ему довольно сногсшибательное решение всего этого.
Выпрямившись, Эссейл нахмурился и огляделся, его взгляд блуждал вокруг, пока мозг искал, искал и искал слабые места в плане. Не найдя больше ни одного, Эссейл стер номер Солы с экрана телефона и набрал Эрика. Услышав голосовое сообщение, он предположил, что те все еще перемещаются.
Секунду спустя, его телефон зазвонил, и Эссейл ответил, не утруждая себя приветствием.
Вы уже оставили для него сигнал?
Ответ Эрика был приглушен ветром, дующим с реки.
Мы только прибыли.
Подождите его. Не обнаруживая себя.
Эссейл продолжил давать указания, и ответ Эрика в конце разговора был идеальным:
Как пожелаешь.
Эссейл закончил разговор и снова развалился в кресле. Глубоко вздохнув, он выругался. В результате, придется очень много поработать. Но это, по всей видимости, единственное, что ему оставалось.
К тому же, тот факт, что это может оказаться очень полезным в будущем? Именно этого он и хотел. А если не сработает? Что ж, тогда он будет мертв и ни о чем больше не станет беспокоиться.
Даже о женщине, которую жаждал каждой клеточкой своего тела и всем своим черным, нечестивым сердцем.
Ее мать весьма подходяще выбрала для нее имя.
Марисоль и в самом деле украла его душу.
Глава 52
айЭм намеревался зациклиться на словах Трэза не больше, чем это сделал бы холодный ветер, дувший вокруг них во дворе особняка. Он собирался войти внутрь, поесть что-нибудь на скорую руку и забыть все случившееся. Провести обычную ночь. Заглянуть в клубы и ресторан. Разобраться с бумагами, взять на себя управление, принять некоторые четкие и твердые решения.
Вместо этого, айЭм застрял в фойе, разглядывая потолок, расположенный на высоте трех этажей и расписанный невероятно талантливым художником. Идея, на его взгляд, была вдохновляющей: герои верхом на прекрасных боевых конях воюют посреди облаков, небесные воины, сильные и храбрые на стороне праведников.
Но не из-за всей этой красоты айЭм впал в состояние нерешительности.
Судьба Трэза представляла собой карточный домик, хрупкий и сложный предмет, управлявший жизнями их обоих. Каждый шаг, который предпримет айЭм, должен быть осторожным, взвешенным и рассчитанным только на выживание.
Его брата.
айЭм был столетним девственником именно по этой причине.
Черт, он даже не заглядывался на женщин, никогда.
Трахал ли Трэз их в клубах или смотрел порнуху по ТВ, или рассказывал, что он делал на своем столе, на заднем сиденье своей машины, снаружи на гребаной парковке, айЭма это нисколько не интересовало.
Он был прямой-чтоб-его-линией.
Точнее, чтоб-не-его.
И да, айЭм обдумывал всю эту хрень про геев, задаваясь вопросом, что, может, его привлекали мужчины.
Не-а.
Дошло до того, что если бы он не мыл их каждую ночь, айЭм бы задумался, а есть ли у него вообще яйца.
Спроси у себя, что останется для тебя, когда меня не станет. Если твой ответ будет честным, думаю, он понравится тебе не больше, чем мне.
Не осознавая, что пришел к какому-то выводу, айЭм развернулся на каблуках и покинул вестибюль. Он стоял на ветру на парадном крыльце огромного серого особняка
а затем дематериализовался.
По пути к месту назначения его сотрясали воспоминания: Трэз, сбегающий из дворца. айЭм, заключенный под стражу, пока его не вынудили дать обещание привести брата обратно, которое он в действительности и не собирался сдерживать. Бешеная погоня.
Хижина на горе Черный полоз.
Приняв форму, на мгновение айЭм почувствовал тошноту, осматривая потрепанную погодой постройку с неровной вертикальной обшивкой, кедровой кровельной дранкой и каменным дымоходом, выступающим из крыши как гнилой зуб. Она была точно такой же. И даже не почти такой же, с другими окнами, или подросшими кустами, или упавшими либо подросшими деревьями.
Нет, на несколько секунд, айЭм не был уверен, случилось ли все это годы назад или только что.
Встряхнувшись, он подошел к передней двери. Когда айЭм открыл ее, петли заскрежетали, но, по крайне мере, он был лучше подготовлен к тому, что увидел.
Точно также. От расстановки простой мебели и застарелого запаха огня, до сквозняков, просачивающихся через стены.
айЭм закрыл за собой дверь и обошел кругом, половицы под его ботинками скрипели и стонали. У выложенного из песчаника очага он обнаружил большой запас дров, видимо охотники, пользовавшиеся хижиной в последний раз, относились к категории хороших маленьких помощничков и были готовы заплатить наперед.
Руки айЭма тряслись, пока он выкладывал дрова на подставку и запихивал между ними сосновые иголки. Вытащив имевшуюся при себе зажигалку, спасибо работе с большим количеством газовых варочных панелей, айЭм поджег и раздувал их, пока пламя не пошло завитками вверх.
Он твердил себе, что это напрасная трата времени и тепла. Она не появится. У нее не будет ни единой возможности выбраться оттуда.
айЭм просто собирался зависнуть здесь примерно с полчасика, своему мозгу утонуть в какой-то темной, опасной территории, а затем затушить огонь и вернуться в Колди.
Клубы. Сначала он посетит клубы, а потом
Звук скрипящей двери, заставил его замереть.
Запах майкен заполнил помещение.
Повернув голову, айЭм поднял глаза. Там, в дверях, стояла она воплоти, ее мантия развивалась на холодном ветру, который ворвался в помещение.
Она одновременно была и призракоми невероятно живой.
И глядя на нее, айЭм точно знал, почему они здесь.
Глава 53
Селена медленно шла по длинному туннелю в учебный центр. Она просто переставляла одну ногу за другой, от основания короткой лестницы, ведущей к подземному переходу, к двери, выходящей в офисный шкаф. И каждый раз, когда ей приходилось набирать код или переступать порог, Селена ожидала, что произойдет некое изменение. Случится поворот на сто восемьдесят градусов.
Вместо этого, она не только пришла на рабочее место Тора, но прошла дальше через стеклянную дверь и оказалась в бетонном коридоре.
Клиника находилась тридцатью ярдами дальше, куча дверей, следующая после альтернативных мест назначения: тренажерные залы, спортзалы, раздевалки.
Селена не стала входить ни в одну из них.
Вместо этого, ноги привели ее прямо к тому единственному месту, куда Селена отказывалась возвращаться по доброй воле.
Ее стук был тихим, словно был велик шанс либо не получить ответа, потому что там никого не было (ура!), либо находящиеся внутри были слишком заняты, помогая кому-то другому (печально, но в то же время и облегчение), либо поглощены своей работой и не слышали его (словно оставить голосовое сообщение тому, с кем, в общем-то, и не хотела разговаривать).
Док Джейн открыла дверь. И сделала удивленное вау! лицо.
Селена, привет!
Селена неловко махнула рукой.
Привет.
Стало тихо. А затем Док сказала:
Ты просто так или тебе нужно
Ну да, ты, наверно, очень занята.
Вообще-то, проторчав здесь три дня подряд, я просто наводила порядок в медицинских записях. Она посторонилась. Проходи, если хочешь.
Селена взяла себя в руки. Перешагнула дверной проем. Отчаянно пыталась не смотреть на этот стол для осмотров.
Тем временем Док Джейн вернулась и села в кресло на колесиках, завернувшись в свой белый халат и скрестив ноги. Спецодежда под халатом была синей. Кроссовки красными.
Глаза Дока были темно-зеленого цвета с желтым отливом. И печальными.
Селена принялась вышагивать по комнате, но куда бы она ни посмотрела, что бы ни увидела, везде были шкафы со стеклянными дверьми из нержавеющей стали, с пыточными инструментами в них. Испуганная, Селена кинула взгляд на ведущую в коридор дверь, которая медленно и тихо закрылась сама по себе.
Будто крышка гроба.
Эй, сказала Док Джейн, я как раз собиралась размять ноги. Не хочешь присоединиться ко мне, сделаем пару кружков вокруг спортзала?
О, Боже, да. Спасибо.
Они вдвоем вышли и, направляясь вдоль коридора, миновали несколько дверей и множество-множество ярдов. Достигнув места назначения, Док Джейн открыла тяжелую стальную дверь и включила верхний свет.
Я знаю, это странно, но я обожаю это место, сказала Джейн. Деревянный пол красивого медово-желтого цвета и все вокруг пахнет средством для мытья. Что слегка ненормально, потому что я ненавижу химикаты в воздухе и на предметах.
Когда доктор повела их к дальнему концу баскетбольной площадки, Селена была совершенно уверена, что та специально придерживается медленного шага.
Прежде чем Селена заговорила, они прошли вдоль короткой стороны площадки, под корзиной и повернули налево к трибунам.
Я думаю слезы подступили к глазам, и Селена осознала, что в ужасе.
У нас уйма времени, тихо проговорила Док Джейн.
Селена смахнула слезы.
Я боюсь говорить об этом. Будто если начну
Есть какие-нибудь симптомы?
Селена не могла вымолвить ни слова. Но поймала себя на том, что кивает.
Думаю да.
Док Джейн издала ммм-хмм.
Не хочешь рассказать мне, в чем они проявляются?
Селена вытянула ладонь, ту, которая примерзла к дверной ручке, и развела пальцы в стороны. Пока Селена сгибала и разгибала их, ее ум пустился в дикую пляску, задаваясь вопросами: Они работают хуже? Они работают лучше? Они работают также?
Твои руки? Когда Селена смогла только кивнуть в ответ, Док Джейн спросила:
Где-то еще?
По крайней мере, на этот раз Селена смогла покачать головой.
Ты помнишь, продолжила Док, когда болезнь проявлялась раньше, были ли предшествующие ей симптомы?
Что это значит?
Какие-нибудь предупреждения, проявившиеся заранее?
Селена снова смахнула слезы и вытерла руки о штаны, которые Трэз снимал с нее не далее как полчаса назад. Ей мучительно хотелось вернуться в тот момент, вернуться к тому времени, когда ее болезнь все еще молчала.
Я не знаю. Я не помню ничего такого. Но прежде Я привыкла игнорировать болезнь настолько насколько могла. Я не хотела думать о ней. Селена посмотрела на доктора. Прости, что я не приходила сюда повидать тебя, ну ты знаешь, после того, как я
Док Джейн махнула рукой.
Господи, милая, не беспокойся об этом. Нет никаких жестких рамок, и ты должна делать только то, что тебе кажется правильным. Людям необходимо управлять своими жизнями.
Есть ли хоть что-то, что мы можем сделать для меня? Что нам следует сделать?
Целительница некоторое время помолчала.
Я буду говорить прямо, хорошо?
Ах, да. Все бесполезно.
Я ценю это.
За последние сорок восемь часов куча народа занималась поисками решения. Мэнни связался со своими человеческими коллегами. Я говорила с Хэйверсом. Рив поехал на территорию симпатов, и я получила сообщение от айЭма, он отправился к сХисбе.
Ничего?
Хэйверс встречал пациентов, страдающих лишь локальными проявлениями, такими как обострение артрита, поражающее руки или колени, бедра или плечи. Ничего с систематическими симптомами такими же серьезными как у тебя. Он лечит пациентов противовоспалительными препаратами и болеутоляющими средствами, и, хотя он пробовал даже некоторые человеческие наркотики, в плане предупреждения или лечения, прорыва он так и не добился. Кроме того, ни симпаты, ни Тени с похожими проблемами не сталкивались.
Контроль. Лучшее на что Селена могла надеяться.
Можешь сказать, сколько времени у меня осталось?
Док Джейн покачала головой.
Я могу проверить воспалительные маркеры. Но мне не с чем их сравнивать, и, насколько я понимаю, болезнь проявляет себя быстро. Это предполагает внезапный всплеск, как при землетрясении.
Они продолжили вышагивать по спортзалу, направляясь все дальше и дальше от дальнего конца, где виднелась дверь с надписью ОБОРУДОВАНИЕ И ФИЗИО.
Думаю, нам следует вернуться и проверить мои ты знаешь. Селена сделала круговое движение рукой. Воспалительные штуки.
Если ты хочешь. Я считаю, что очень важно, чтобы ты делала все, чтобы чувствовать поддержку и спокойствие.
Хорошо. Ладно.
Спустя секунду Селена почувствовала, как Док Джейн взяла ее за руку и мягко пожала. Посмотрев на нее, Селена была потрясена, увидев эмоции на лице целительницы. Неприкрытая печаль, глубоко затаенная боль.
Селена заставила Джейн остановиться.
Это не твоя вина.
Эти темно-зеленые глаза окинули взглядом обширное пространство спортзала, ни на чем не задерживаясь.
Я просто Я хочу помочь. Я хочу дать тебе те долгие годы, которые ты заслуживаешь. Я хочу, чтобы ты жила. И тот факт, что я не могу найти решение Мне так жаль, Селена. Мне очень жаль, но я не собираюсь сдаваться. Я продолжу пытаться, искать
Самым естественным в данной ситуации казалось обернуть руки вокруг доктора и обнять ее.
Мне очень жаль, сдавленно проговорила Док Джейн.
Позже, Селена осознает
что Джейн стала первой, с кем она попрощалась.
***
майкен с трудом нашла хижину. Гору Черный полоздовольно-таки легко. Восточная сторона вершины тоже не представляла собой проблему. И запах огня было легко найти, потому что, даже приняв молекулярную форму, ее обоняние оставалось сильным, и нет ничего понятнее, чем дым осенней ночью. Несмотря на все это, было трудно. Ей пришлось путешествовать сквозь воздух, прочесывая, прочесывая
майкен чуть было не развернулась и не отправилась назад, глубокая грусть пронзила ее, но затем дым попал под легкий ветерок, и она пересекла этот след, отслеживая запах, направляясь к его источнику.
И вот эта хижина, о которой говорил он.
Ей пришлось укрыться в тени, не меняя формы. Она пронеслась над сырой землей, осматривая простое маленькое строение ободряя себя, что в действительности там только он, он один.
Приняв форму, майкен подошла к двери и постучала. Когда он не ответил, она открыла дверь.
айЭм сидел на корточках возле очага, раздувая пламя.
Внезапно его большое тело выпрямилось, мерцающий свет создавал ореол позади него.
Как только майкен ступила внутрь, ветер подхватил дверь, захлопнул ее, и грохот заставил майкен подпрыгнуть.
Здесь холодно, хрипло сказал он. Я пытаюсь согреть помещение.
Одного взгляда на него было достаточно, чтобы майкен перестала осознавать окружающий мир. Она могла быть в пустыне, в океане, на полярных ледяных вершинах и ничего из этого она бы не заметила.
Подойти поближе. Он поманил майкен рукой. К огню.
Ее тело подчинилось безо всяких колебаний, хотя подошла она к нему, а не к пламени. И стоило ей встать рядом с ним, он отодвинулся назад, будто не желая стеснять ее.
Позволь, я принесу тебе что-нибудь, на что можно будет присесть.
Прежде чем она смогла ответить, что не стоит беспокоиться, айЭм подошел к постели и взял мягкую подушку с грубыми одеялами. Уверенной рукой он все приготовил, а затем снова отодвинулся.
Аура секса, клубившаяся вокруг него, была неотразима.
Несмотря на всю показную холодность, на его уважительное к ней отношение, майкен чувствовала в нем нужду.
И да, она осознавала именно поэтому она рискнула многим, придя сюда.
Она тоже хотела его. Даже если это приведет к хаосу. Даже если это было безответственно. Даже если это не имело смысла.
майкен всю жизнь следовала правилам. Но не существовало такой обязанности или обязательства, хотя бы наполовину такого же пленительного, каким был он, и время относительной свободы, имеющееся в ее распоряжении, истекало.
Присаживаясь на постель, майкен скрестила ноги под тяжелой мантией.
Пожалуйста, присядешь со мной?
Ты уверена, что хочешь меня? Он навис над ней, его темное лицо поглощало игривый свет пламени.
Да, выдохнула она.
Он присел на корточки, взгляд его глаз с тяжелыми веками пробегал по мантии, укрывающей ее от макушки до стоп.
Ты позволишь мне увидеть тебя? спросил он низким голосом.
майкен тяжело сглотнула. Затем она подняла руку к сетке, прикрывающей ее лицо, но только затем, чтобы удержать маскировку на месте.
Я боюсь.
Чего?
А что если ему не понравится увиденное?
Я и так знаю, что ты красива, сказал он, словно прочитав ее мысли.
Откуда?
айЭм дотронулся до центра своей широкой груди.
Я вижу тебя здесь. Я знаю тебя здесь. Для меня ты очень красива, и не важно, как ты выглядишь.
Остро осознавая все то, что не рассказала ему о себе, майкен прошептала:
Мы совершенно не знаем друг друга.
Это имеет для тебя значение?
Нет.
Для меня тоже. айЭм нахмурился и посмотрел на огонь. Последние несколько дней, учитывая все происходящее с моим братом, стали откровением. Я больше не хочу впустую тратить время. Я хочу начать жить вместо того, чтобы снова вернуться в эту нейтральную зону кошмара, ожидая удара топора.
Твой брат он собирается возвращаться на Территорию? Говорят он отказывается исполнить свои обязанности, даже несмотря на то, что Королева отдала распоряжение после траура
Ей пришлось остановиться. Волнение стало невыносимым.
Предполагалось, что майкен предстанет перед супругом нетронутой.
Этого не будет.
И что мог сделать ей Нареченный? Их обоих заставляют вступить в этот брак, а согласно традициям он, в сущности, является собственностью майкен.
Протест с его стороныэто как если бы стул выразил свое несогласие с тем, что на нем сидят.
айЭм потряс головой.
После того как Трэз потеряет Селену, все изменится кардинальным образом и, если честно, эта Принцесса? Она не захочет то, что останется от Трэза, если только она не увлекается некрофилией. Трэз практически труп, и не важно, ходит он или находится в могиле.
майкен опустила голову. Она всегда знала о предстоящем замужестве. Это часть ее воспитания. Ожидание того, что Нареченный, которому звезды начертали стать ее супругом, оплодотворит ее, и с ним, с его подачи, она убедится, что королевская линия ее матери продолжит править сХисбе.
Предопределено. Написано священными звездами.
майкен смирилась со своим долгом так же, как приняла всё, что касалось ее жизни, от своего социального статуса до своего одиночества, до постоянного чувства, что она упускает так много, не по своей вине или выбору.
Она прокашлялась.
Мне кажется, Принцесса отпустила бы его, если бы могла. Она не хотела бы, чтобы кто-нибудь страдал, особенно тот, кто потерял достойную женщину.
Ты ее знаешь?
Я встречалась с ней.
Какая она? Прежде чем майкен смогла ответить, айЭм поднял руку. Вообще-то, я не хочу знать.
Думаю, она бы сказала, что тоже загнана в ловушку, как и твой брат. Думаю она тоже пленница судьбы.
айЭм потер лицо.
От твоих слов я стал ненавидеть ее чуть меньше. Кажется, я никогда не думал, каково ей в этой ситуации.
Ей точно также сообщили о ее судьбе, как и твоему брату. Она не выбирала ничего из этого.
айЭм коротко рассмеялся.
Может они могли бы послать Королеву к черту. Если оба откажутся играть в эту игру, может, все закончится. Хотя это не спасет моего брата от потери своей любимой.
Но звезды открыли их судьбу.
Взгляд темных глаз айЭма вновь обратился к ней.
Ты веришь в это? Я имею в виду, ты действительно считаешь, что расположение кучки безучастных планет за миллион световых лет отсюда должно использоваться в качестве руководства для жизни людей? Я так не думаю.
Люди жили так поколениями, сказала майкен сдавленно.
Это не значит, что традиция верна. На самом деле, от этого еще ужаснее. Подумай о том, сколько всего было разрушено.
В груди майкен все сжалось от того, что айЭм озвучил ее же мысли с тех самых пор, как много лет назад она узнала, что мужчина, за которого она должна была выйти замуж, посчитал свою судьбу столь отвратительной, что сбежал с Территории под угрозой смерти и наказания изгнанием.
Достаточно с этим разговором, сказал айЭм. Не для этого мы сюда явились. Не так ли?
Под маской майкен подняла свой взгляд на него.
Нет, не для этого.
Взгляд айЭма переместился на ее мантию, как будто мысленно он уже представил ее обнаженной.
Ее сердце снова загрохотало, ладони вспотели.
Я должна сказать тебе, что я никогдая не
Также как и я.
Она отпрянула. Ничего не могла с собой поделать. Он был таким мужественным, таким красивым, так
Передумала? резко спросил айЭм. Совершенно не сексуально, это
Разве такое возможно? выпалила майкен. Ты неотразим.
Наступила тишина. А затем внезапно айЭм откинул голову и рассмеялся. Звук оказался таким неожиданным и пленительным что она снова чуть было не отпрянула.
Когда айЭм опустил свой взгляд на майкен, он впервые улыбался. Она была поражена.
Это самый милый комплимент, что я когда-либо получал.
майкен почувствовала, что улыбается под своей маской, но когда айЭм вновь стал серьезным, она посерьезнела тоже.
Не будет пути назад, подумала майкен. Если она не оставит его сейчас, прежде чем он откинет ее капюшон она не уйдет, пока все не закончится.
майкен подняла руки к маске, она приняла решение.
Ухватившись за края капюшона, майкен стала стаскивать его. В тревоге ее сердце пропустило пару ударов, но она продолжила, она не остановилась.
Планеты не должны контролировать выбор живых или наследие мертвых, подумала майкен, когда прохладный воздух овеял ее горло, подбородок губы.
Она выбрала это.
Она выбрала его.
Глава 54
айЭм словно застыл во времени, пока майкен обнажала свое лицо дюйм за дюймом. Ее губы были полными и темно-красными, кожа гладкой и чуть темнее его, скулы широкими и высокими
Он совершенно лишился способности думать, как только увидел ее глаза.
Глубоко посаженные, обрамленные густыми ресницами, ярко зеленого цвета с золотистым оттенком. С другой стороны, ее эмоции зашкаливали, что отражалось в ее глазахиногда такое происходит с Тенями.
Возможно, его глаза были такими же.
А ее волосы. Тугие завитки, ниспадающие с макушки, прикрывающие плечи и спускающиеся ниже. Ее волосы были такими длинными, что айЭм не мог видеть, где они заканчивались.
Она была самой исключительной женщиной, которую он когда-либо видел.
майкен была экзотичной, потому что он так долго жил среди людей и скучал по особенностям своего народа, и в то же самое время она была совершенно нормальной, потому что ее красота и цвет кожи были такими же, как и у него.
Это преступление закрывать тебя с головы до пят, выдохнул айЭм.
Румянец, покрывший ее лицо заставил его клыки выдвинуться, а его руки сжались в кулаки от необходимости дотронуться до нее.
Правда? прошептала майкен.
Клянусь своим родом.
Будто его отношение придало ей храбрости, майкен отложила маску в сторону и продолжила раздеваться, расстегивая простую латунную застежку на ключице, позволяя первому слою мантии упасть с ее плеч.
Фигура майкен была хрупкой, но очень женственной, и сколько бы айЭм ни пытался не пялиться на нее, его глаза отказывались смотреться куда-то еще.
Трепетание пульса на шее просило об укусе.
Холмики ее грудей молили о прикосновении.
Аромат ее возбуждения был зовом, требующим ответа.
айЭм проглотил проклятье, чуть не слетевшее с губ. Она была слишком во всем, слишком красивая, слишком живая. Его сердце бешено колотилось, а член за молнией штанов стал таким же твердым, как мрамор.
Ему стоило пропустить рюмку, прежде чем приходить сюда.
Или шесть.
Ты голоден, прошептала майкен.
Да.
Не хотел бы ты взять мою
айЭм не мог поверить, что она позволит этому случиться.
Твою вену?
Если ты хочешь.
О, чтоб его, да.
Я бы умолял о такой
В этом нет необходимости.
айЭм ожидал, что майкен предложит свое запястье, но когда она приподняла подбородок и открыла шею, айЭм сделался гребаным идиотом.
Он знал, что должен спросить, уверена ли она, настоять на том, чтобы она все обдумала. Все произойдет слишком быстро, если айЭм вонзит в нее свои клыки.
Вместо этого он простонал:
Пожалуйста, назови свое имя.
майкен. Я уже говорила. Это единственное имя, которое, как мне кажется, подходит мне.
айЭм сжал зубы.
майкен, ты должна знать не думаю, что смогу остановиться. Если я начну.
Я знаю. Поэтому я и предлагаю тебе мою шею. Пути назад нет.
Глаза айЭма закатились, тело качнулось.
Но неужели дома тебя не ждет отец? Кто-то, кто заботится о том, чтобы ты
Он знал, что стандарты для класса слуг были другими, от женщин не ожидалось, что они будут девственницами, учитывая, что они должны были прислуживать любым способом, который от них требовался. Но все же.
Ты точно в этом уверена? спросил айЭм.
Его эрекция вопила ему «Заткнись, мать твою», но совесть оказалась даже сильнее, чем это громогласное побуждение.
Да.
Ее золотистый взгляд оставался твердым, сильным, уверенным.
Время покончить с разговорами.
айЭм потянулся к ней, схватил за шею, наклонил назад и, удерживая ее в своих руках, припал губами к ее коже. Никогда прежде он не брал вену у женщины таким способом и сейчас не стал кусать сразу же. Одурманенный ее запахом, мягкостью ее кожи под своими губами, айЭм языком проследил линию ее вены.
Он хотел прильнуть к ней плотнее, но тут, обхватив руками его плечи, майкен выгнулась под ним, и он больше не мог ждать. айЭм зашипел и прокусил ее кожу.
В ту же секунду она закричала, но вместо того, чтобы оттолкнуть его, майкен притянула его еще ближе.
Ее кровь была подобна взрыву, вкуса терпкого вина, грозившего опьянением, которое начало овладевать им при первом же глотке. Вкушая, айЭм провел рукой вниз по ее телу, следуя изгибу ее талии, а затем и бедра. Больше, он брал больше, пока толкался в нее бедрами в поисках того самого сокровенного местечка, которое все еще было спрятано под слоями ткани.
Одурманенный, и в то же время невероятно сосредоточенный, айЭм уложил ее на пол и накрыл собой, словно дикое животное, защищающее свою добычу. Но он хотел дать ей то же. Подняв руку, айЭм приложил свое запястье к ее губам, поглаживая их.
Уловив намек, майкен укусила, взяв его вену, пока он брал ее, завершая круг, в котором между ними бушевало пламя.
Еще не осознав, что делает, айЭм вернулся к ее мантии, приподнимая ее верх, все выше и выше, подол, складки, вес. Ее бедра были гладкими и мягкими, и они распахнулись для него, предоставляя ему доступ к тому, чего он жаждал больше всего.
Никаких трусиков. Тени не носили белья.
айЭм провел ладонью по ее лону, и майкен застонала, сильнее припав к тому, что айЭм предлагал ей, и ему захотелось, чтобы она выпила его досуха. Но не наоборот. Заставив себя отпустить ее, айЭм лизнул проколы, закрывая ранки, а затем поймал себя на том, что губами проложил себе путь вниз, пересекая изящные линии ее ключицы. Направляясь к ее груди, айЭм схватил ее мантию клыками и разорвал ее на части, ткань разошлась, пока
О, Милостивый Боже, выдохнул он.
Ее груди были высокими и упругими с маленькими сосками на вершинах, на которые он не стал долго заглядываться. Нет, айЭм хотел прикоснуться к ним губами, преклоняясь перед ними, пока майкен продолжала пить из его вены.
И все же, айЭм желал от нее большего.
Изнывая от желания, он только собрался опуститься нижехоть и понятия не имел, что делаеткак майкен отпустила его вену, освобождая его. Даже не дав ей возможность запечатать ранки, айЭм навис над ней, схватив руками обе стороны того, что начал рвать ранее.