Док Джейн, рявкнул он. Она очнулась!
Трэз? позвала она. Трэз, подожди. Я должна сказать тебе кое-что
Док Джейн!
Нет, не беспокойся об этом. Мне нужно
Она не может дышать!
Все произошло так быстро. На нее мгновенно натянули маску, и что-то заставило ее легкие сделать вдох. Голоса раздавались вокруг нее. Послышалось резкое пиканьеказалось, включилась сигнализация
Кто-то пытался распрямить ее, и суставы протестующе закричали. О, нет, это же она пыталась шевельнуться она попыталась сесть, чтобы увидеть, что происходит.
Она двигается! Это был Трэз. Селена знала наверняка. Ее рука пошевелилась!
У нее остановка сердца! Ты можешь распрямить ее грудь?
После чего пришла настолько сильная боль, что она закричала.
Прости, прошептал Трэз ей на ухо, его голос срывался. Малышка, прости меня, мне так жаль, но я должен выпрямить тебя
Селена снова закричала, но едва ли это было похоже на звук. А потом ее зрение начало мутнеть, сначала периферийное, потом центральное, будто туман подступал к ней с боков.
Мгновениеи она уже смотрела на медицинскую лампу а, значит, им как-то удалось перевернуть ее на спину. Потом надавили на ее плечи, спину, руки. Зрение то включалось, то выключалось, мутность отступала и возвращалась вместе с огромными волнами боли.
Я боюсь что-нибудь сломать, выдавил Трэз.
Значит, это его руки на ее запястьях пытались распрямить ее.
Мне нужно добраться до груди. Немедленно.
Док Джейн появилась по другую сторону стола, в ее руках были подушки размером с ладонь, с краев которых свисали извивавшиеся провода.
Сними с нее одежду. Док Джейн отвернулась. Парни, вы должны выйти, иначе он не даст нам добраться до ее грудины.
Сигнал тревоги стал очень громким, непрерывным, больше не было никаких интервалов.
Разряд! приказала Док Джейн.
Молния ударила в грудь Селены, поднимая ее торс со стола, все до единого позвонки хрустнули, вырывая позвоночник из тисков.
Когда она рухнула на тонкий матрас, последовала короткая, резонирующая пауза, в течение которой трое людей вокруг нееДок Джейн, медсестра Элена и Трэзсмотрели на нее. Она сосредоточилась на Трэзе и тогда она увидела четвертого, стоявшего прямо возле него, огромное тело отвернулось, темная голова склонилась в бок.
айЭм.
О, хорошо. Она была рада, что айЭм был рядом с Трэзом.
Селена открыла рот под маской, смотря прямо в черные глаза Тени. Если бы только она могла сказать ему
Хаос повторно разразился вокруг нее, ее легкие бились о ребра, вокруг звучали голоса, люди меняли свои положения.
Прекратить вентиляцию легких! закричала Док Джейн. Разряд!
Второй мощный заряд тока вошел в нее, выгибая торс. В этот раз не было передышки. Мгновенно в ее легкие послали поток воздуха, повторяя снова и снова.
Что дальше? спросил Трэз сдавленно.
О, Дражайшая Дева-Летописеца, он плакал.
Трэз, она мысленно обратилась к нему. Я люблю тебя
***
Взгляд Трэза был прикован к жизненным показателям на машине, стоявшей примерно в футе от стола для осмотра больных. Моток проводов подключал Селену к встроенному компьютеру, и экран высвечивал разнообразную информацию, в которой он совсем не разбирался. Он понимал лишь одно и понимал чертовски ясно: желтая линии внизу должна волнообразно подниматься и проваливаться через регулярные интервалы, иллюстрируя ее сердцебиение.
Линия не поднималась и не опускалась в хорошем, ровном ритме даже после того, как Док Джейн приложила подушки к груди Селены и послала сквозь нее электрические разряды.
Ровная линия. Снова ровная.
Элена продолжала вентиляцию легких, ее пальцы впивались в бледно-голубой мешок, который накачивал воздухом легкие Селены. А тем временем, Трэз смотрел на желтую линию, мысленно пытаясь заставить ее подскочить, отреагировать на сердцебиение.
Бейся, черт подери
Что-то коснулось его лица, и он дернулся но потом обнаружил, что это Селена протянула к нему свою бледную, изящную ручку, рывками, словно сустав совсем заржавел.
Селена, сказал он, наклоняясь, чтобы она не тратила силы. Селена
Он поцеловал ее ладонь, ее пальчики, а потом позволил погладить себя по щеке. Ее глаза были невероятно голубого цвета, лучистые, светящиеся. И на мгновение остались только онистены смотровой, оборудование и персонал, даже его любимый братвсе исчезло.
Ее губы начали шевелиться под пластиковой маской.
Все хорошо, хорошо. Он понятия не имел, что она говорила. Ты можешь остаться со мной? Прошу, оставайся со мной не уходи.
Она шевелилась, и это хорошо, ведь так?
Селена! Дерьмо, она закатила глаза. Селена..!
Мы теряем ее!
У него не было ни одной сознательной мысли. Как только Док Джейн прокричала те три ужасных слова, он расщепился на молекулы и накрыл Селену собой, своей энергией, душой, окружая ее сверху, снизу, всюду. Он накрыл ее, прорываясь сквозь кожу, уходя вглубь, надеясь поделиться всем, что имел, только бы сделать то, что не удалось реанимационной тележке.
Каким-нибудь образом вернуть ее
И потом это произошло.
Словно Селена протянула руки и ухватилась за то, что он давал ей, железной хваткой цепляясь за его сущность, притягивая его, беря от него.
Вот так, думал он. Используй меня
Есть пульс! закричал кто-то.
Она дышит!
Он слышал слова не как звуки, а как мысли других но он не остановился. Еще рано. Он мало отдал ей.
Но очень скоро его сила начала иссякать, энергия выплескивалась из него потоком, а не постепенно. Как бы он не хотел продолжить помогать ей, он понимал, что должен вернуться в физическую форму или навсегда застрянет в парообразном состоянии, а этосмертный приговор.
Только когда она уйдет, не раньше, сказал он себе.
И тогда он снова сможет помочь ей, после
Трэз приземлился на напольную плитку, ударившись и шлепнувшись так, словно его с силой толкнули вниз. С этой позиции он в упор видел красные кроксы Дока Джейн, голубыеЭлены, колени своего брата, тут же севшего подле него.
айЭм действовал мгновенно, без промедления: подхватил Трэза подмышки и рывком подтащил его к голове Селены, поднимая его, когда он оказался не в силах стоять на ногах или коленях, даже просто сохранять вертикальное положение.
Он не понимал, что делали Док Джейн и Элена, они вертелись вокруг распростертого тела Селены со всевозможным медицинским оборудованием
Дверь в коридор резко распахнулась. Мэнни Манеллочеловеческий доктор, напарник Джейнбыл в гражданской одежде и в дикой спешке, будто со всех ног несся в учебный центр.
Он был не того пола. Учитывая наготу Селены.
Трэз обнажил внезапно удлинившиеся клыки, из его груди вырвалось рычание.
Мерзкие пробки! воскликнул Мэнни. Мне так жаль
Ты должен выйти! закричала Док Джейн, оторвавшись от Селеныв этот момент она проверяла чувствительность ее зрачков на свет. Если не хочешь, чтобы тебя покусали.
Когда Мэнни бросил на него крайне удивленный взгляд, Трэз почувствовал, что к нему возвращаются силы. И не он один это заметил. айЭм обвил его грудь тяжелыми руками.
Я выйду через секунду, проконсультироваться? сказала Док Джейн своему напарнику.
Так точно. Мэнни поднял руку по направлению к Трэзу. прости, дружище.
Его уступка достойна уважения, подумал Трэз, когда парень испарился.
Весьма ограниченная подвижность рук, пальцев и плеч, объявила Элена, подойдя к основанию стола и взяв ногу Селены. Бедро. Колено. Лодыжка. Аналогично.
Жизненные показатели стабильны, доложила Джейн. Я хочу сделать еще несколько снимков, как только удостоверюсь в том, что она остается с нами.
Джейн посмотрела на Трэза.
Ты вернул ее. Ты спас ей жизнь.
Будто бы услышав слова и осознав их смысл, Селена посмотрела на него. Трэз открыл рот, чтобы ответить, но не смог. Словно его выключили из розетки, подключавшей к этому миру, вокруг все почернело, и он потерял сознание.
Единственное, что он осознавал? Даже после того, как вырубился к чертям собачьим?
Уверенное бип-бип-бип аппаратов, отмечавших сердцебиение Селены.
Глава 12
Браунсвикская женская школа, Колдвелл, Нью-Йорк
Дэнзел в «Гангстере» дело говорил.
Лучшие наркоторговцы были хорошими бизнесменами. И гарвардский диплом совсем не обязателен.
Мистер К, Старший лессер Общества Лессенинг, не имел никакого отношения к вонючей бумаге, висевшей в рамке на его стене. Но он родился и был воспитан на улицах и чертовски преуспел в продаже товара.
Когда солнце зашло за окнами его кабинета, он продолжил пересчет налички, перевязывая стопки мятых двадцатидолларовых купюр резинками, которые украл у копировальных автоматов в офисе «ФедЭкса». Они ему не особо нравились, но ведь в фильмах так и делают.
Мистер К наклонился и схватил очередную кучку мятых, грязных Эндрю Джексонов из мешка «Хефти» на полу. Его парни были обязаны каждое утро вытряхивать карманы в кабинете директора, и даже если на это уходил весь день, никто не помогал ему в подсчете.
Сейчас, спустя почти год в деле, у него в распоряжении было около сотни курьеров. Их количество взлетало и падало в зависимости от того, насколько темп вербовки превышал коэффициент убийств Братства Черного Кинжала. Его идея сосредоточить Общество Лессенинг в одном месте, в заброшенной подготовительной школе, была умной. Он руководил убийцами как армейской единицей, они жили все вместе, дежурили по расписанию, он следил за всеми и контролировал каждую продажу лично.
Впереди его ждет херова куча преобразований.
Вскоре после того, как Омега пришел к нему и вознес до Старшего лессера, он осознал, какую свинью ему подложили. Общество было на мели. Без адекватных пушек и припасов. Крыши над головой. Без организации и четкого плана. Сейчас же совсем другая песня: необычный, тревожный союз решил первую проблему, одновременно позаботившись о второй и третьей. Четвертой занялся он сам.
В настоящий момент все, что ему оставалось делатьподдерживать темпы роста. Удостовериться, что его парни на участках. Следить за поступлением и отбытием налички. Начать закупку военных игрушек. Как только они затоварятся оружием?
Он вырежет Братство Черного Кинжала и войдет в историю как первый, кому удалось довести это долбаное дело до конца.
Мистер К закончил подсчет, когда последние лучи солнца покинули ночное небо. Поднимаясь, он надел пару сороковых и скидал свертки бабла в вещевой мешок. Общая выручкачетыреста тысяч долларов.
Не так плохо для двух дней работы.
Он вышел, и не было причин запирать что-либо, потому что в кабинет директора и так «заходи-не-хочу»: окна напоминали решето, двери еле висели на петлях, а убогие земли гниющей школы были окружены железной оградой, в которой дыр было больше, чем целых участков.
Что же держало людей в стороне?
Убийцы, постоянно бродившие по территории, часовые, чья единственная работаотпугивать всех, кто подберется слишком близко.
Хорошие новости? Ходили слухи, что здесь обитали призраки, поэтому когда пятнадцатилетняя шпана пыталась заявится сюда, парочка омеговских трюков решала возникшую проблемку. И как бонус? Его парни обожали пугать их до усрачки, а это лучше, чем убивать придурков. Трупыта еще заноза в заднице, и он не хотел связываться с человеческой полицией.
В конце концов, в войне против вампиров соблюдалось одно-единственное правило: людям на вечеринку вход воспрещен.
Снаружи Мистер К сел в свой наглухо тонированный черный «Линкольн Навигатор» и развернулся по нестриженой мертвой траве. В сумерках, его парни перемещались по территории, и хотя он не мог видеть их, эхо омеговской крови служило лучшим JPS в заднице.
Так что, да, он знал, что прошлой ночью они потеряли одного из команды. Он почувствовал смерть, которая шоком прокатилась под его бледной кожей. Проклятое Братство. На убитом придурке была куча налички и наркоты, поэтому он потерял чистыми не меньше пяти тысяч.
В любую другую ночь у него было от двадцати до двадцати пяти дилеров на улице за смену, каждый работал по четыре часа. Смены были жизненно необходимы. Как только они выходили за пределы двести сорока минут, на дилерах скапливалось слишком много добра, которое можно потерять, если их заметут копы, опрокинут, или Братство убьет их. На такое не закроешь глаза.
Он давно узнал, как вести дело, когда еще был человеком и мелким уличным игроком, желавшим стать крупной рыбой.
И на чистоту, без брехни? Омега нуждался в нем, черт подери. А не наоборот.
Дорога до поставщика менялась каждый раз, и он внимательно смотрел, чтобы за ним не следилини копы, ни госнаркоконтроль. Более того, с оптовиком невозможно связаться по телефону технологические преимущества в распоряжении местных и федеральных агентов придавали подобному виду связи слишком большой риск. Все оговаривалось при встрече, и на случай, если одна из сторон не явится, они заключили договоренность, условившись, где и когда выйти на связь.
Никому из его людей не была известна личность его поставщика, и он должен сохранять тайну. Он в таком положении уже оказывался последнее, что ему нужно, чтобы кто-то попытался его подсидеть.
А тот факт, что оптовик был вампиром?
Забавная штука.
Сделка этой недели была запланирована на полтора часа после захода солнца, вблизино не слишком близкок карьеру. Ушло добрых сорок пять минут по шоссе на то, чтобы добраться до района, и сейчас настало время для «тише едешьдальше будешь». Дорога по участку в тысячу акров была однополосной, такой же объезженной, как и заброшенная козья тропа, ухоженной как наркопритон. Деревья и кусты ломились с обочин, превращая проезжую часть в туннель, а впереди, в свете фар сияли знаки, предупреждавшие о заболоченности территории.
Спустя двадцать ярдов он потушил фары. Как и у его поставщиков, внедорожник был оснащен для движения в темноте, а глазам понадобилось лишь мгновение, чтобы привыкнуть.
Скажем спасибо Омеге.
Искомый поворот показался через четверть мили по левой стороне, и по грунтовой дороге он поехал еще медленней. В его человеческом прошлом, когда он проворачивал подобные обмены, его сердце всегда билось как сумасшедшее перед встречей. Сейчас же у него просто ничего не осталось в груди, он был спокоен как удав. Благодаря модифицированному шасси и мозговой деятельности, он мог управляться с происходящим что с помощью, что без помощи оружия и прикрытия.
Так что, нет, он нисколько не беспокоился. Даже перед обменом на миллион долларов между двумя криминальными элементами.
Когда он, наконец, добрался до места встречи, «Ренж Ровер» его «партнера» уже стоял на пустоши, смяв молодые деревца и кусты при развороте в три приема, чтобы машина смотрела капотом к выезду. Когда он подъехал водительской дверью к двери Ровера, они оба опустили стекла.
Вампир, заправлявший импортом, был вылитым Дракулой: черные, зачесанные назад волосы, глазасловно два лазерных прицела Глока, полный рот клыков, аура, будто он ловил кайф, причиняя боль.
Но его мозги функционировали также, как и у Мистера К.
Четыре сотни, сказал Мистер К, протягивая вещевой мешок.
Когда он высунул его из окна, вампир взял сумку и передал ему точно такую же.
Четыре сотни.
Сорок восемь? спросил Мистер К.
Сорок восемь. Один, сорок девять и сорок?
После захода. Девяносто.
После захода. Девяносто.
Они подняли стекла одновременно, и вампир ударил по газам, уезжая с выключенными фарами.
Мистер К также развернулся капотом к выезду и последовал за ним; как только они вышли на асфальт, поставщик свернул налево, а оннаправо.
Без свидетелей. Без осложнений. Все четко синхронизировано.
Для двух убежденных врагов, находившихся по разные стороны баррикад, они чертовски хорошо ладили.
***
Абалон, сын Абалона появился перед историческим домом в одном из богатейших кварталов Колдвелла.
В двести семьдесят первую ночь он приходит в этот прекрасный особняк.
Разумеется, только сумасшедший станет считать дни, но он не мог сдержаться. Его шеллан давно в Забвении, его дочь вот-вот будет представлена обществу Глимеры для поисков супруга, и назначение Первым Советником Рофа, сына Рофа, было единственной памятной датой, которую он мог отмечать.
Не было и ночи, когда он не гордился тем, что пошел по стопам своего отца в служении престолу.
Или, по крайней мере, как правило, не было. Но впервые он чувствовал, будто подводит своего отца и Короля.
Подойдя к парадной двери, он сглотнул ком и закопошился с медным ключом, который ему вручило Братство почти год назад. Войдя в особняк, он сделал глубокий вдох, чувствуя запах мыла «Мерфи Ойл», пчелиного воска и лимона.
Запах богатства и знатности.
Король еще не прибыл, и Абалон достал телефон, чтобы убедиться, что он не пропустил ни одного вызова. Ничего. Он трижды набирал Рофа, но на его голосовую почту не ответили.
Не в силах стоять на месте, он вошел в гостиную слева, в мягко-желтых тонах, с картиной французского монарха в полный рост и недавно передвинутыми стульями с мягкими сиденьями, выстроенными у стены словно в приемной элитного врача. Он включил свой компьютер на столе возле арки, но не смог сесть за него.
Роф воскресил почтенную традицию аудиенций с гражданскими, и то, что раньше было жизненно-важной связью между правителями Расы и их поданными, эволюционировало в смесь старого с новым. Сейчас встречи назначались текстовыми сообщениями или по электронной почте. Подтверждения направлялись тем же способом. Запросы каталогизировались на листах в «Excel» с возможностью сортировки по дате, проблеме, семейству или решению. Акты Древнего Права просматривались также не в виде древних талмудов, но в поисковой базе, созданной Сэкстоном.
Но общение лицом-к-лицу осталось неизменным, как и в древности, проситель и Король, личный контакт, подтверждавший важную связь и укреплявший устройство Расы.
Абалон создал и управлял новыми, современными процессами регистрации, и эта система подтвердила свою бесценность. Но объем запросов постоянно возрастал только за последние четыре месяца их число выросло в четыре раза и он начал тонуть в бумажной работе и составлении расписаний.
Однако промедление было неприемлемо и означало бы неуважение по отношению к Рофу и просителям.
Следовательно, стала очевидна необходимость в помощи. Но он не знал, где найти ее.
Вопрос в доверии. Ему нужен кто-то, кому он мог безоговорочно доверять.
Проблема в том, что он не знал, где начать поиски особенно в виду того, что он был знаком лишь с аристократами и представителями Глимеры, не только ставшими источником изменнических планов, которые чуть не свергли Рофа с престола, они также были лишены своих привилегий в части политического влияния.
Было бы глупо считать, что диссиденты растворились магическим образом.
Поэтому незваное появление Тро на его пороге перед самым рассветом было таким тревожным.
Заставляя себя сосредоточиться, Абалон напечатал реестры этой ночи, а потом направился в импровизированный тронный зал, дабы проверить, что все в порядке. Раньше помещение использовали в качестве столовой, сейчас здесь проводили аудиенции с Рофом но, в духе Короля, все было весьма сдержанно. Никаких золотых стульев и накидок из горностая, бархатных занавесей, величественных ковров. Просто несколько кресел стоявших друг напротив друга возле камина, который отбрасывал жизнерадостные блики пламени осенью и зимой, а весной и летом декорировался свежими садовыми цветами.
Дрова уложили до него, и Абалон подошел и зажег очаг.
Настоящий трон, на котором когда-то восседал отец Рофа, и все его предки до этого, стоял в особняке Братства. По крайней мере, по слухам. Абалон никогда не был в тайном строении, и не желал знать, где оно располагается, побывать там.
Некоторые вещи знать весьма опасно.
И в итоге, это единственная причина, почему он не вышвырнул своего кузена посреди дня, когда для него стало очевидно, что связаться с Королем не представляется возможным.
Даже если бы Тро одолел Абалона? Мужчина не узнал бы ничего существенного, ничего, чтобы нанесло вред Рофу или Братству. Это место охранялось Братьями во время визитов Рофа, и Брат Вишес настоял на установке пуленепробиваемого стекла, огнеупорного сайдинга, стальной сетки по периметру столовой и кухни и других мер безопасности, о которых Абалон даже не догадывался.
Эта резиденция была сейчас такой же укрепленной, как и Форт-Нокс.
Он не боялся, что здесь появится Шайка Ублюдков. Или Общество Лессенинг.
К тому же, Тро просто удалился в гостевую комнату и проспал весь день, словно восстанавливая силы после ранения. Агрессия ушла, и он причинял не больше хлопот, чем любой другой гость.
Это пока.
Минуты шли, и Абалон прохаживался по комнате для аудиенций
С тобой все нормально?
Абалон развернулся так резко, его лоферы от «Бэлли» скрипнули на полированном полу.
Мой господин..!
Роф сумел не просто войти в дом, но и в саму комнату, не издав ни единого звука не в первый раз Абалон испытывал благоговейный страх перед мужчиной. Король был почти семь футов ростом и настолько мускулистым, что от его физического присутствия хотелось поднять руки над головой и сдаться, только бы убраться с дороги. Черные волосы падали с вдовьего пика до самых бедер, черные солнечные очки скрывали его слепые глаза от взгляда всех, кроме его любимой Королевы, в нем сочетались аристократическая красота и животная мощь. И он носил физическое воплощение своего высокопоставленного положения: кольцо с черным бриллиантом на среднем пальце его боевой руки и темные татуировки на предплечьях, отражавших его родословную.
Мужчина всегда шокировал, и неважно, сколько часов Абалон провел в его компании. Но это казалось особенно верным в ночь, подобную этой.
Король наклонился, выпустил своего пса-поводыря из повода и посмотрел через плечо.
Бутч? Оставь нас на минутку, хорошо?
Понял.
Брат с бостонским акцентом закрыл раздвижные двери, и, когда панели сошлись вплотную, Абалон мог, положа руку на сердце, признаться, что и представить не мог, что сам будет искать аудиенции у Короля.
Ноздри Рофа расширились.
Тебя что-то тревожит.
По неясной причине Абалон ощутил необходимость опуститься на колени.
Мой господин, я пытался связаться с вами.
Да, я знаю. Я был на Манхэттене со своей шеллан. Все сообщения получил всего пять минут назад. И подумал, что о чем бы ни шла речь, мы может обсудить это при встрече.
Да. Воистину.
Так, в чем дело?
Дражайшая Дева-Летописеца, наверное, вот что чувствует изменщик, думал Абалон.
Я
Что бы там ни было, ты можешь сказать мне. И мы разберемся с этим.
Я эм, этим утром, перед самым рассветом мне нанесли визит. Мой кузен.
И это плохие новости?
Это Тро.
Вместо ответного проклятья, Роф тихо рассмеялся так урчит большая кошка при виде трапезы.
Какие хитросплетения. Ты не говорил, что он приходится тебе кузеном.
Я и не знал. Мне позвонила троюродная кузина. Думаю, связь не кровная, а посредством брака. Если бы я знал
Не волнуйся об этом. Тебе не подвластна твоя родословная. И снова его ноздри расширились. Похоже, его приняли далеко не радушно в твоем доме, да?
Да, мой господин. Я впустил его лишь потому, что он предложил информацию о Шайке Ублюдков. Он утверждает, что он покинул их и готов выдать местоположение, стратегию, позиции нашего врага.
Король улыбнулся, обнажая клыки, длинные как кинжалы.
Что ж, тогда я хочу с ним встретиться.
Абалон последовал первому инстинкту, подошел к Рофу и опустился на голый деревянный пол.
Мой господин, вы должны знать
Король положил руку на плечо Абалона, и его ладонь была такой огромной, что казалось, она обхватила весь его торс.
Ты предан мне одному. Я чувствую это. Забудь про вину. Сейчас он в твоем доме?
Да.
Тогда я поеду к нему.
Не будет ли лучше послать эмиссара?
Мне нечего скрывать, и я не стану бегать от него или девчачьего хора под руководством Кора. Они пытались убить меня однажды, помнишь? Не сработало. Пытались свергнуть меня? Я все еще на троне. Им, черт подери, меня не достать.
Роф, словно мог читать мысли, протянул черный бриллиант, и Абалон обхватил руку, прижимаясь губами к священному камню, согретому плотью мужчины.
Бутч, позвал Роф. Созови Братство. Нам нужно нанести светский визит.
Раздался крик Брата по ту сторону двери, когда Король опустил лицо так, будто мог посмотреть Абалону в глаза.
А сейчас, Первый Советник, я хочу, чтобы ты внес изменения в расписание на первые два часа.
Да, мой господин. Сию секунду.
А потом мы отправимся к тебе домой.
Как прикажете, мой господин. Как прикажете.
Глава 13
Оказалось, что избавителем Трэза от его плена стало не живое существо. Даже не предмет.
Он добился своей свободы благодаря скромному вентиляционному отверстию, расположенному в верхнем правом углу его обширных покоев, служивших клеткой.
За три ночи до окончательного побега он лежал на спине, с полностью пустой головой, когда поток свежего воздуха задел украшения на его одеждах, холодя кожу. Нахмурившись, он поднял взгляд и увидел решетку в белой стене из гладкого мрамора.
Камеры первого поколения следили за каждым его движением, поэтому он понимал, что нельзя проявлять открытый интерес. Но это навело его на мысли. Тени были способны как дематериализоваться, так и превращаться в дым что также позволяло путешествовать на дальние расстояния и сохранять при это невидимость.
Он много раз пытался сделать и то, и другое, но терпел неудачи сначала именно по причине многочисленных провалов он записал в разряд неудачных все мысли о том, чтобы спастись по вентиляции.
Но следующей ночью, без серьезных на то причин, он посмотрел на то, чем они украсили его тело. Камни сверкающие, драгоценные камни, в, наверное, золотой оправе. Металл был серебряного цвета. Белое золото, да?
Только если это была нержавеющая сталь. Единственное, через что не могли дематериализоваться вампирыдаже из вида Теней.
Он посмотрел через мраморную комнату в сторону ванной. Даже когда он находился в ванной, когда его тело подвергалось ритуальным омовениям они не снимали с него сапфиров и бриллиантов, на него надевались воротники с камнямина его шею, плечи и запястья, лодыжки, перед тем, как он заходил в воду. А после? Его тело сразу же заключали в кольчугу из камней.
Он закрыл глаза. Почему до него раньше не доходило это?
Прошло еще две ночи, два цикла рассветов и закатов, прежде чем он разработал план. Расписание трапез, купаний, упражнений и обучения всегда менялись, словно они целенаправленно создавали отсутствие шаблона, и приходы айЭма также были случайными, ведь он не был Нареченным и обладал относительной свободой передвижения, доступом во дворец для питания и обучения но эти привилегии были шаткими.
После мысленных дискуссий, Трэз ни коим образом не менял своего поведения, отношения, привычек, но внутренне его мозг творил, ухищрялся, проверяя теории на предмет осложнений и потенциальных провалов.
Он думал, что выждет больше, но нужный момент настал неожиданно, благодаря опрокинутому подносу с трапезой. Слуга поскользнулся на полированном мраморе, и еда, тарелки, столовое серебро разлетелись в разные стороны. айЭм, вечно помогавший всем, вызвался помочь с беспорядком, и они со слугой ушли в поисках чистящих средств к шкафу в коридоре.
Камерная дверь закрылась со щелчком.
И тогда это произошло.
Двигаясь быстро, Трэз разделся, срывая тонкую кольчугу и украшения с себя, ломая всевозможные застежки, ремни, молнии. Потом, обнаженный и в крови после всех усилий, он закрыл глаза и сконцентрировался.
Его нервозность была столь велика, что он чуть не потерпел крах, особенно когда услышал крики по ту сторону двери, камеры доложили о его действиях с четкостью и быстротой.
Убежденность, что это его единственный шанс, овладела им и придала дополнительных сил.
Как раз перед тем, как он бросился в воздух, сЭкс вылетел из двери, и они сцепились взглядами на короткое мгновение.
А потом он сиганул в систему вентиляции.
Пуф!
Он следовал по трубам за воздушным потоком, решив, что тот покажет ему выход к главным дверям. Он был прав. Несколько мгновений спустя он выпорхнул в ночь, взмывая высоко над свей бывшей тюрьмой, настолько шокированный тем, что ему удалось вырваться, что чуть не обрел форму и не рухнул на крышу дворца.
Быстро собрав мозги в кучу, он отчалил в путь без направления, без цели, припасов, денег.
Но свобода была бесценна и в конечном итоге она приведет его к вампиру, который изменит направление его жизни