Ты не хочешь, чтобы я видела тебя настоящего в Фейвальде, да? спросила я, уперев свободную руку в бедро, чтобы яростно смотреть на него.
Настоящий он в моем мире был хищным и похожим на лиса, а не красавцем, каким его делал морок. Как он мог быть еще хуже тут?
Он рассмеялся.
Скажем так, я хочу сохранить тайны. Ты купишь те только по большой цене.
Дрожь радости пробежала по мне от его смеха. Я не сдержалась. Я хотела знать обо всех его тайнах.
Но, если я не видела этот мир четко, у меня не было шанса отыскать путь туда, где страдал мой отец, прибитый к дереву. Никакие тайны или сделки, заманчивые предложения не могли отвлечь меня от того, зачем я была тут.
Я была тут не ради власти или тайн, не ради радости, и даже не для того, чтобы утолить любопытство. Я была тут ради отца. Я не могла это забыть.
Тогда тебе стоит бояться, сказала я. Потому что я люблю убивать тайны.
Я подняла повязку раньше, чем он мог меня остановить.
Я не была готова.
Но я не закричала, хотя подавленный крик терзал мой разум, как пила.
Скуврель не выглядел как смертный. Он даже не выглядел как фейри. Он выглядел как что-то, выбравшееся из глубин ада.
Он был спутанный и закутанный, как призрак из извивающихся веток черной ивы, края которых были обломаны и двигались. Красное сияние виднелось в глубинеогонь, который никогда не угасал. Это выглядело больно, и он вздрагивал и содрогался всякий раз, когда его спутанное тело сплеталось иначе. Я пыталась понять, где кончались его спутанные ветви, но они, казалось, таяли, и было сложно понять, оставались ли они плотными, или они были как тающий дух.
Казалось, он был просто нервными окончаниями, навсегда открытыми стихиям, истерзанными ветрами. Он был спутанным, комком эмоций и страсти, амбиций и жестокости, не надеялся быть кем-то еще.
Я сглотнула, такой ужас я еще не ощущала. Мои колени так ослабели, что я сжала клетку, чтобы устоять.
Я сорвала повязку с глаз из последних сил.
Я охнула, когда его морок вернулсяполные мягкие губы изогнулись в ухмылке.
Я же тебе говорил.
Глава третья
Когда мне было шесть, отец садил меня на свежий снег и просил меня повторить все следы зверей, которые я знала. Каждый день он добавлял новый след.
Ты не можешь быть хорошим охотником, если не знаешь зверей лучше, чем они знают себя, Элли. И гули. Их тоже важно знать. Следи за тем, что они делают. У всего есть порядок действийобраз жизни, желания, где они спят, что едят. Изучи это, и ты поймешь добычу.
Я изучала добычу.
Но порой то, на что нужно было охотиться, было страшно узнавать.
Глава четвертая
Мои зубы стучали, как бы я ни пыталась их остановить. Он не был я знала, что он не был смертным. Он был монстром.
Я не верила ему, когда он пытался сказать мне это.
Точнее верила, но не так, как теперь.
Мои инстинкты ошибались.
Он был монстром. Единорог был монстром. Этот мир был адом. Я не осмелилась смотреть на остальной мир. Моя повязка была опущена на шею, глаза смотрели на бархат ночи так пристально, как приговоренный смотрел на своего палача.
Ну же, Элли! Найди свой огонь. Ты лучше этого. Они хуже, чем ты представляла? И что? ТыОхотница, и ты охотишься. И чем больше хищник, тем сильнее необходимость его убить.
Ты живешь вечно? спросила я со стуком зубов. Вечно. Вот так. Искаженный и запутанный, пытающийся развязаться.
Они зовут нас бессмертными, да? спросил он бодро. Его глаза смотрели на призрачные ивы, он хмурился. Он сделал паузу. Думаю, это бессмертие. Хотя многие назвали бы это адом и посчитали бы жалким существованием.
Должна ли я бояться? Или жалеть его?
Я запуталась так же сильно, как его облик.
Я была настороже, чуть согнулась у прутьев, не хотела расслабляться ни на миг.
И теперь я должен потребовать, тихо сказал Скуврель.
Никаких требований, сказала я, совладав с дрожью. Сделки идут в обе стороны.
Его смех был радостным, но он сохранял голос тихим, смотрел наверх, вниз и вокруг, словено ожидал, что напасть могли с любой стороны.
Ладно. Сделка. Ты будешь моим союзником в борьбе с твоей сестрой и другими. Взамен я научу тебя биться как фейри.
Не нравится мне эта сделка, шепнула в ответ. Я уже знаю, как биться с фейри. Я же одолела тебя?
Он закатил глаза.
Ты одолела мою душу и оставила свой флаг в моем сердце, но этоудивительноне поставило Фейвальд на колени. Где моя Охотница? Где та, которая поклялась заставить всех нас заплатить?
Ты заплатишь, прошипела я. Я все еще заставлю всех вас заплатить. Пока мне мешает только клетка.
Это мой кошмар. Держись за этот огонь! Сделка?
Я задумалась. Насколько я видела до этого, фейри были опасными и хитрыми. Для борьбы с ними требовалось все, что я могла предложить. И Скуврель был единственной фигурой, к которой у меня был доступ в этой игре. Я лучше буду играть с пешкой в руке, чем без этого. Любая фигура была лучше, чем ничего.
Хорошо, прошипела я. Я буду твоим союзником.
И я научу тебя биться как фейри. Ты знала, что есть пять слов, которые произошли от древнего смертного слова «wrae»?
Мы завернули за угол в туннеле кривых деревьев. Они постоянно двигались, как он. И когда они двигались, дорожки вокруг нас извивались, меняли облик. Я не смогла бы найти обратный путь без карты или проводника. Если я смогла бы вырваться из клетки.
Не знаю, я выражала тоном отсутствие интереса.
Одним было слово «фейри». Странно, что вы назвали нас, да? спросил Скуврель, остановив единорога.
Тропа тут разделялась и вела в несколько сторон, и единорог повернулся. Я не могла понять, откуда мы прибыли и куда двигались. Одна из дорожек обросла синими спутанными ивами, пока я смотрела. Еще одна открылась немного в стороне, и мое внимание привлекла красная вспышка. То была кровь? Сова заухала в бархатной тьме, и я поежилась.
Другие четыре совсем не такие, он сделал паузу. Нас преследуют, Скуврель вытащил иглу-меч из-за пояса. Она ярко сияла в голубом свете леса.
Убийцы? спросила я.
Возможно. Ты поймешь, что меня всегда преследуют. Я привлекаю интерес, как закат привлекает художников.
Почему? спросила я, снова вытирая ладони об штаны. Они были влажными от пота, и, если меня ждали активные действия, я не хотела, чтобы они скользили.
Кто знает? Может, потому что я так очарователен. Или, может, это из-за моей красоты.
Он был роскошенкак оживший луч лунного света, решивший проехаться со мной, словно ветви статной сосны или полная луна, подмигивающая мне, словно приятный плеск озера летом или гладкий шелк, скользящий по коже. Я отогнала ту мысль и попыталась напомнить ему о его месте.
Да, ты роскошный. Как мило. Словно красота не мимолетна и не иллюзия ценности.
Смелые слова, маленькая пленница. Вряд ли ты им веришь.
Его смех был хитрым.
Он выбрал тропу со следом крови, это не радовало, но единорог мчался вперед.
Я сжимала прутья, ветки хлестали вокруг нас, часто били по клетке.
Следующее слово«wraith». Призрак. Признай, это довольно близко к фейри, сказал он, пока мы неслись по тропе. Ты видела это, когда надела повязку, да?
Я старалась не дрожать от воспоминания. Да, призрак подходило. Деревья подвинулись снова, и наша тропа оказалась перекрыта.
Скуврель выругался.
Стрела попала по дереву рядом с нами со стуком.
Правда? Они стреляли в нас? Они точно ненавидели его. И они точно хотели меня.
Я прищурилась, глядя на стрелу, еще дрожащую в дереве. Она была слишком короткой для длинного лука, и перья были слишком мелкими. Стрела была не длиннее моей ладони, когда я не была миниатюрной, дрожала так, словно пыталась петь. Арбалет.
Я повернулась в клетке, но шея единорога мешала видеть. Он встал на дыбы, крича, и в этот раз Скуврель спрыгнул с его спины, пока тот был на задних ногах, приземлился на ноги в снег, клетка была в одной руке, и меч-игла в другой.
Единорог прыгнул красивой дугой, стрела попала в его круп, и он умчался прочь. Отлично. Было плохо, что он нес нас, но без коня, когда на нас охотились, было еще хуже.
Я буду скучать по тому ужасу, отметил Скуврель. Его пальцы идеально подходили ушку медной иглы. Он держал ее перед нами, словно отгонял зло. Я сжимала прутья клетки обеими руками, мир вокруг меня крутился и раскачивался. Я ничего не могла делать, кроме как сжимать челюсти и держаться изо всех сил.
Дальше«wreath», венок. Ты делаешь венки в мире смертных? Мы их тут делаем.
Что-то темное упало с деревьев над нами.
Хочешь сделку? сказал Скуврель напавшему, но мужчина молчал. Его лицо было скрыто золотой маской, но его уши были острыми. Фейри. Без крыльев. Он сиял тускло цветом вина, пока шел в тенях к Скуврелю, сжимая пару ножей.
Скуврель бросился, его игла неслась ко второму напавшему. Этот был фейри с маленькими козьими рожками, он был в черной маске с клювом и черными перьями вокруг глаз, но в одной руке он сжимал рапиру. Другой он бросил маленький арбалет в лес, повернулся, уклоняясь от броска Скувреля, попытался нырнуть под его руку.
Никаких сделок? прошипел Скуврель. А игра? Я люблю игры.
Скуврель замахнулся клеткой, и я завопила:
Я все еще тут!
Я ударилась об прутья, клетка попала по чему-то твердому. Моя голова ударилась об это, и я охнула, смогла лишь изо всех сил впиться в ближайший прут, ноги вылетели из-под меня в другую сторону. Моя сумка слетела с моей спины, ударилась об стену прутьев. Я рискнула оглянуться, увидела, как враг держался за голову рукой. Скуврель ударил его клеткой.
Он издевался? Я не была оружием!
Голова звенела от боли, звезды плясали перед глазами.
Но я еще не видела, чтобы мужчины так билисьили фейри против фейри. Это было не как на охоте. Это не было борьбой хищника и добычи. Это был грязный бой, полный шумных вдохов и кряхтения. Пар поднимался от тел, от открытых ран. Все было действиями и жестокостью.
Следующее слово, сказал Скуврель между вдохами, «wrath», гнев. Это я тут и показываю.
Звон металла об металл вызвал крик в моем горле, и я едва смогла подавить его, клинок толщиной с меня попал в клетку через соседнее отверстие между прутьев. Клетка беспощадно дернулась, и я потеряла хватку, рухнула в прутья на другой стороне. Желудок дернулся, словно я все еще двигалась, ведь клетка летела, рухнула так, что кости тряхнуло. Меч остался между прутьев.
Они думали, что нужен был меч, чтобы убить меня? Сейчас меня можно было убить булавкой!
Все мое тело звенело. Боль слепила меня, но я боролась с ней.
Я склонила голову из клетки, и меня стошнило на нечто, похожее на мох вокруг корня дерева. Голубые цветочки выросли в моей тошноте. Фу. Гадость.
Но мой огонь вернулся. Я толкала тошноту туда, как и страх. Питала огонь! Дай мне сил! Я не умру, потому что какой-то дурак не знал, как использовать меч. Не так Элли Хантер погибнет.
Меч-игла Скувреля был в крови. Он стоял на трупе врага в маске с клювом. Еще два убийцы боролись с ним.
Бей их! крикнула я. Мне нужно было выбраться из клетки. Получить нормальные лук и стрелы. Или тот арбалет. Покажи им свое, так называемое, превосходство!
Они плясали вокруг друг друга с поразительной грацией. Их бой казался скорее драматичным танцем, чем жуткой битвой. Они всевключая Скуврелябыли наряжены как королевичи. Их одежда идеально сидела на них, была идеально украшена кисточками, вышивкой и кружевом. На каждом камзоле был вышит бордовый кубок.
Они были все красивыми, конечно, разве я видела не таких фейри? Идеальные образцы мужества, их мышцы красиво двигались каждый раз, когда их было видно, их бессмертные лица были милыми. Даже когда они зарычали друг на друга, это был рык огромного хищника, изящного и жестокого, а не уродливый вопль смертных.
Я осмелилась поднять повязку на миг и тут же пожалела. Открытые рты были полны зубов, щелкали, спутанная плоть существ обвивала их кости, сплеталась и расплеталась черными нитями вокруг их тел, концы нитей были растрепанными, словно пропадали в духовном мире.
Я сорвала повязку и попыталась перевести дыхание. Ну же, Элли, борись! Вид не мог убивать. Красотатолько иллюзия. И уродство тоже. Они не могли убить одним видом.
И последнее, крикнул мне Скуврель, «writhe», корчиться. Это покажут мои враги.
Скуврель пронзил второго фейри, отбросил его тело, словно оно ничего не значило. Мертвый фейри рухнул недалеко от меня, красивое лицо потеряло красоту, исказилось от боли, жизнь угасла в глазах, и он остался бледной оболочкой с острыми чертами и хищным лисьим лицом. Его волосы были тусклыми, и одежда стала лохмотьями. Как когда они были в нашем мире.
Фейри были мороком на мороке, иллюзией на лжи, спутанными слоями обмана.
Скуврель выругался, и я вовремя подняла взгляд, чтобы увидеть меч, летящий ко мне. Я подняла инстинктивно ладонь. Глупо, Элли. Словно моя ладошка могла отразить меч.
Клинок остановился, кончик порезал мою ладонь. Я отпрянула, прижала ладонь к груди. Красная рана пронзила мою ладонь насквозь. Я резко вдохнула от пылающей боли. Меч не задел кости. Рана могла зажить. Но было очень больно. Очень-очень.
Я отпрянула и рухнула на попу, давясь от боли. Я полезла в карман, вытащила чистый платок и обмотала им рану. Он уже пропитался кровью до того, как я закончила.
Скрежет металла заставил меня поднять голову. Скуврель вытащил мечи из моей клетки, убрал их в ножны. Он пристегнул ножны крест-накрест на своей груди, чтобы клинки свисали на его спине, как у пирата из книги. Его черные волосы выбились, обрамляли встревоженное лицо. Он поднял клетку так близко к своему лицу, что я видела маленькую татуировку на его ухеметку пера на краю.
Еще со мной, Маленькая охотница? он почти рычал.
Я не думаю, что они охотятся на тебя из-за твоей красоты, сухо сказала я. У меня есть подозрения, что они хотели покончить с твоей жизнью.
И что это за жизнь, Скуврель подмигнул.
Он обыскал тела, порылся в карманах и проверил пояса. Я смотрела с подозрением на бордовые кубки на их камзолах. Двор Кубков? Зачем посылать убийц в масках, но так их отмечать? В этом не было смысла. Если только это не было послание.
Кто они? спросила я.
Враги, сказал он. Но он не звучал встревожено. Какой будет жизнь без врагов?
Долгой? предложила я.
Скучной, сказал он с жуткой улыбкой. А я не скучный. Готова сыграть, Кошмарик? Первый ход в игре только что произошёл, и теперь моя очередь. Что нам делать? Покажем им значение названия фейри?
Глава пятая
Я держалась за клетку здоровой рукой, боль пронзала ладонь от тряски, пока Скуврель поднимался по ивам, чьи ветви цеплялись за нас, пока он поднимался все выше. Они гнулись под его весом и подпрыгивали от каждого движения его ног.
Куда мы? прошептала я, охнув, когда клетка ударилась об упрямую ветку.
Скажи, маленькая пленница, Скуврель склонился и хитро улыбнулся мне. Как ощущается болтаться в клетке? Чувствуешь, как наказала меня, заперев там?
Так это месть? прошипела я. Потому что не я одна, похоже, хотела бы запереть тебя.
О, ты про убийц? Скуврель двигался среди вершин деревьев, ветер выл сверху. Это обычная ночь в Фейвальде. Надеюсь, тебе не скучно. Твое веселье среди моих приоритетов.
Звезды над нами были ярче, чем на земле. И они двигались. Не как падающие звезды, просто двигались, словно плясали вместе, а не сторожили на своих местах другие миры.
Звезды живые? выдохнула я, потрясенная настолько, что забылась на миг.
Или мы мертвые? спросил Скуврель, глядя на звезды, его лицо было радостным в тот миг, а потом он поменял позу, как лев, готовящийся к броску, и прыгнул.
Я подавила вопль.
Что за?
Он прыгал с ветки на ветку, но те ветви не должны были его выдерживать! Он был как птица, порхающая с ветки на ветку, двигался почти волшебно, хотя они раскачивались и прогибались под ним. Его улыбка показывала, что он наслаждался собой и забавным движением.
Я чуть не забыла, что у него были крылья, похожие на спутанные нити дыма. От того, как они раскрывались и ловили ветер, сердце замирало в груди. Как-то раз отец сжег груду веток высотой с дом, когда помогал Барроуроу очистить поле. Огонь спутывался в черный дым, переливаясь красным и оранжевым среди белизны и тьмы. Крылья Скувреля были такими.