-- Вы рассматриваете здесь все как турист. Так, как давно вы в Октавии?
-- Около недели.
-- И как вам здешняя погода?
-- Я бы назвала ее дерьмовой.
Женщина мягко рассмеялась, от чего ее тяжелые кольца-серьги, сделанные из дутого серебра, закачались.
-- Оливия, -- протянула она мне унизанную перстнями руку. Ладошка была узкой и холодной.
-- Кира, -- ответила я на рукопожатие.
-- Я принесу для вас кофе за счет заведения, а вы расскажете мне о внешнем мире.после того, как я согласно кивнула, женщина захлопала в ладоши. То, что передо мной та самая эксцентричная владелица кафе, о которой упоминал Грег, сомнений не вызывало. Она и мой сопровождающий вернулись одновременно. Мужчина принес три разных словаря. А женщина две чашечки ароматного кофе. Она бросила быстрый взгляд на словари, снова на меня. Хмыкнула. Затем обратилась к Грегу на языке итхисов. Она лучилась дружелюбием и говорила с той приклеенной широкой улыбкой, которую я успела заметить у местных. Надо взять на вооружение. Грег кивнул, улыбнулся в ответ, а потом сказал:
-- Оливия говорит, что для нее честью будет рассказать вам о языке и кое-каких здешних обычаях, и что я могу вас пока оставить. Что скажете?
Я устремила взгляд на столик, чтобы не выдать обуявшую меня радость.
-- Я с удовольствием пообщаюсь с Оливией.
Грег воодушевленно удрал в сторону магазинов, а мы с владелицей кафе остались наедине. Она действительно хотела узнать, как изменился внешний мир, спрашивала о новых фильмах и книжных новинках. Оказалось, что, в Октавии существовала строгая цензура и сюда поступали только мрачные книги и фильмы, благодаря которым жизнь вне этой страны выглядела сущим адом. Таких же правил придерживались новостные каналы и газеты. Теперь стало понятно, отчего Грег решил, что живет на последнем неиспорченном клочке земли. Сама Оливия была любовницей одного аристократа из среднего по значимости рода, а потом он женился и довольно счастливо. Как оказалось, итхисы не бросают своих любовников даже после того, как расстаются с ними. У них присутствовала какая-то извращенная верность, и аристократы заботились о бывших любовниках, или помогали проходить реабилитацию, если любовник или любовница того желали. Оливия выбрала свободу, и ее покровитель предоставил ей эту свободу в той мере, которую позволял закон. Вернуться домой женщина уже не могла. Услышав про запрет, я еще сильнее захотела собрать свои вещички. Пора заканчивать свои каникулы, и настало время серьезно поговорить с Аэрто.
-- Значит это правда? Я не имею права вернуться домой? А если я убегу? Кто-то же пробовал сбежать
-- Никто никогда не сбегает.мрачно сказала она мне, размешивая сахар в кофе -- Любовь к ним сковывает сильнее цепей. Ты скорее вырвешь собственное сердце, чем оставишь своего покровителя. Хотя, в тебе есть что-то особенное, Кира. Я здесь уже двадцать лет и редко встречаю новеньких, которые способны внятно разговаривать, по крайней мере в начале отношений. Кто ваш покровитель?
-- Аэрто, -- неохотно отозвалась я. Женщина присвистнула, посмотрела на меня внимательней.
-- Его Высочество И вы все еще в здравом уме?
-- Вполне. Только с трудом выбираюсь из постели, если вы понимаете, о чем я.
Оливия снова рассмеялась. Громко и задорно. Этот смех и сейчас привлекал внимание, превращал ее в красавицу. А когда она была молодой, то наверное мог свести с ума.
-- Конечно понимаю! Мне, чтобы выбраться из постели своего покровителя понадобилось десять лет. Но я справилась. А ведь он был не эодаре.
Я вспомнила это слово. «Эодаре», Александр называл так себя. Александр, Александр Где ты сейчас? Что делаешь? Смог ли укрыть маму?
-- Я знаю это слово «эодаре» древняя кровь. Значит эод, это древний, а «аре» переводится как кровь, -- я была вполне горда собой за сообразительность.
-- Не совсем так, -- мягко поправила меня женщина. «Эод»на их языке кровь. «Аре»древний. Прилагательные идут всегда после существительных. Девушкакрасивая, мужчинавысокий. А не наоборот.Она объясняла эти правила с легкостью, так что мне сразу стало понятно. Оливия упоминала, что в той, далекой своей жизни работала учительницей начальной школы. Когда я попросила Оливию научить меня читать на языке итхисов, она с готовностью ответила согласием. Чтобы освоиться с алфавитом мне понадобился час, спустя который я с гордостью смогла прочесть несколько предложений из детской книжки, а еще написать свое имя и слово «эод».
Я постоянно заглядывала в старенький словарь, где были выведены буквы с транскрипцией. Буквы в языке итхисов больше всего напоминали мне арабскую вязь, хотя по уверению моей учительницы у этих языков не было ничего общего. Оливия убрала прочь все учебники, которые принес Грег и достала зачитанную книжечку, по которой сама начинала заниматься когда-то давно. Когда мой сопровождающий вернулся, чтобы увезти меня обратно к принцу, тот проснулся и жаждал моего общества, Оливия вручила мне потрепанный томик.
-- Дарю вам эту книжку. Мне она уже без надобности. А вам еще пригодится. Приходите в любое время, я почти всегда здесь.
-- Я думаю, что скоро уеду домой.
Оливия лишь улыбнулась в ответ на мои слова.
-- Приходите. С удовольствием дам вам несколько уроков.
Мы вернулись к машине, я так и не успела купить понравившееся мне платье. Но, чутье подсказывало, не стоило заставлять Аэрто ждать. Тот позвонил Грегу уже трижды, а голос его звучал раздраженно. Дождь прекратился, но небо так и осталось затянуто тучами, которые в своих тесных объятьях не пропускали ни единого солнечного луча.
Грег вырулил с парковки и поехал прочь от площади, но вдруг затормозил.
-- Вам несказанно повезло, Кира! Несколько детей Луны сегодня танцуют возле фонтана.
Он воскликнул с восторгом и обожанием. Кто такие дети Луны? Малыши-итхисы?
Я попыталась разглядеть фонтан, возле которого двигались размытые фигуры в белом и мысленно выругала себя за то, что отказалась от ношения очков. Пора уже прекратить обманывать себя и заказать пару. Зрение у меня ни к черту.
-- Грег, а можно я подойду поближе?
Мужчина отворил дверь и сопроводил меня вперед. Когда же я увидела, чем именно так восхищался Грег, то закрыла рот ладонями, чтобы не закричать.
Фигуры в балахонах были итхисами. Идеальными, беловолосыми и белокожими, с голубыми глазами, «правильными» итхисами, как бы сказал Аэрто. Но эти итхисы, все без исключения были уродами. Массивные подбородки, искривленные спины и лопатки. Конечности, непропорционально длинные или короткие. Мужчины и женщины, мальчики и девочки. В ушах некоторых я заметила слуховые аппараты, другие двигались, выставив перед собой трости. Третьи улыбались бессмысленными и безумными улыбками. Их сопровождали молчаливые и строгие слуги. Дети Луны двигались под спокойную музыку, преисполненные чувства собственного достоинства. Они размахивали руками, растопыривая пальцы, словно птицы, что должны вот вот взлететь. Приседали и вытягивались в полный рост.
-- Это
-- Дети Луны. Аристократические фамилии иногда благословлены такими детьми. Дети Луны приносят счастье, онивеличайшая ценность Октавии.
Или результат близкородственных браковМолча констатировала я. Система, уж очень похожая на кастовую, маленькая плотность населения и погоня за чистой кровью. Результат этой политики плясал сейчас перед моими глазами. А Грег восхищенно хлопал. Мне захотелось малодушно зажмуриться, не видеть этих людей, которых собственные родители обрекли на подобную жизнь. Намеренно ли? Судя по тому, как хорошо образован Александр и Артур да. Они не могут не знать, к чему ведет брак между кузенами, или быть может более близкими родственниками.
-- Грег, я думаю Аэрто уже весь извелся. Нам пора ехать.
Я убралась с площади прочь, села в машину и еще долго не могла произнести ни слова. Грег этого, казалось, не замечал. Он только говорил о том, что быть может одна из его дочерей сможет выйти замуж за ребенка Луны. Если ей конечно, очень повезет. Он слышал о подобном, но в деревни поговаривали, что дети Луны берут своей парой только тех, кто был рожден Искрой. А их в Октавии было не много.
Я открыла было рот, чтобы сказать ничего не значащую дежурную фразу. Показать мужчине, что я его слушаю. Но вместо этого спросила:
-- Грег, а что значит «эртэ» на октавийском?
-- «Эртэ»? «Эртэ» значит злой на старом наречии, злой, как дьявольский . А что, вы где-то слышали это слово?
Я махнула рукой. Подумаешь, много можно услышать в торговом центре. Услышать, ослышаться, перепутать два похожих по звучанию слова. Я перевела тему, поинтересовавшись, как звучат на октавийском простейшие слова. Грег говорил, я повторяла за ним, специально ошибаясь в произношении, шепелявя и не правильно выговаривая «р», что заставляло мужчину хохотать, да так, что он едва руль не выпустил. Хорошо, что дорога была пустынна и даже самый хреновый водитель мог справиться с ездой.
Мыслями же я была далеко. «Эодэртэ» -- злая кровь или дьявольская кровь. Еще бы узнать, что это значит и как именно относится ко мне.
Глава 3. О нездоровых отношениях
Стоило мне ступить на гравийную дорожку, беловолосый вихрь заключил меня в объятья, снес с ног и закружил.
-- Я скучал, малышка. Я так скучал.
Аэрто прикасался к моему лбу и вискам холодными губами, шептал какие-то нежности на октавийском. Мы не виделись всего несколько часов, но в голосе принца звучала такая тоска, словно прошла сотня лет. Нос его был перемазан белым порошком, а потому я не сильно удивилась подобным перепадам настроения.
-- Пришлось так торопиться обратно к своему котику, что я даже не успела купить понравившееся мне платье,посетовала я, капризно надув губы. Грег говорил, в окружении принца все женщины зациклены исключительно на нарядах. Быть может, если я начну вести себя аналогичным образом, то надоем ему. У Аэрто куда больше власти, чем у рядового итхиса, и он точно отправит меня домой, когда я ему наскучу. А я приложу все усилия, чтобы наскучить ему как можно скорее.
-- Я куплю тебе все, что ты захочешь. Только не оставляй меня так надолго.
На «котика» Аэрто не отреагировал. Что ж: попробуем «поросеночка» и «щеночка», быть может это немножко охладит пыл его Высочества. Я послушно положила голову ему на грудь. Аэрто ждал на улице в одной лишь рубашке, он замерз и мелко трясся, а его сердце лихорадочно стучало. Но в моем присутствии мужчина стал согреваться, а сердцебиение замедлилось.
Что же с ним происходит? Виной тому наркотики? Или это нормальное состояние принца, когда он встречает новую женщину? Есть такие мужчины-светлячки, они моментально загораются, и столь же быстро перегорают. Быть может это классический сценарий поведения для него? Если так, было бы замечательно, чтобы он переключился на кого-то другого. Руки Аэрто лихорадочно переместились на мою талию, он прижал меня к себе, и я почувствовала, что мужчина очень рад меня видеть. А между тем пора заканчивать секс-марафон, пока у меня мозоли не появились.
-- Не оставлю.
Нельзя испытывать такое удовольствие, от прикосновения к кому-то. Это не правильно. Мне нестерпимо хотелось снять с Аэрто рубашку, почувствовать гладкость кожи, болезненное и постыдное возбуждение скрутило живот -- Я видела детей Луны. Расскажи мне о них.
Несчастные калеки, возводящие руки к небесам. Упоминание о них помогло остудить пыл принца, как и разгорающееся внутри меня пламя. Аэрто взял меня за руку и повлек к дверям. И правильно, потому что холод летнего дня пробирал до костей. Боюсь представить, какие в Октавии зимы.
Вопреки ожиданию, Аэрто повел меня не в спальню, а в свой кабинет. Спасибо ему за это. Когда мы лишаемся одежды, то разговаривать я уже не в силах. Казалось и до принца это начало доходить.
Из окна кабинета мужчины было видно море. Оно беспокойно колыхалось вдали, напоминая, что будет здесь, даже когда от меня, Аэрто и даже этого замка не останется ничего. Осознание своей незначительности странным образом успокаивало.
Почему я только сегодня заметила это серое беспокойное чудище? Наверное, потому, что не поднималась в кабинет Аэрто, а окна спален выходили на сад. Мрачный сад, наполненный вековыми деревьями и полудикими кустами роз, которые, не взирая на холод обильно цвели кроваво красными бутонами.
В кабинете принца стояла старинная деревянная мебель. Деревянные панели, расписанные пейзажами с птицами украшали стены. Старомодно, но учитывая, сколько Аэрто лет Яркими, не вписывающимися в это место пятнами были принтер, телефон и современный компьютер. Экран той же фирмы, что у Александра. У такого экрана есть специальные настройки, включающие особый режим для чувствительных глаз итхисов. Рядом с экраном валялись очки, Аэрто надевал их, когда пользовался компьютером. Его зрение было еще более слабым, чем у Александра. А может быть сказывался возраст. Черт знает, как именно итхисы стареют.
-- Что же ты со мной делаешь, малышка?спросил он, кажется, скорее себя, чем меня. Аэрто избегал на меня смотреть, его руки лежали, плотно прижатые к коленям. Я все также стояла у окна, рассматривая море.
-- Хорошо провожу время, -- как можно беззаботнее ответила я. А что я могла ответить? Я не могла злить Аэрто, он и так болезненно воспринимал мое желание отправиться домой.Как и ты, солнышко.
-- Мне нравятся ласковые прозвища, которыми ты меня награждаешь. Раньше бы это вывело меня из себя, но как ТЫ говоришь, нравится.Аэрто провел рукой по длинным волосам. Значит и «поросеночек» не сработает. Черт. Черт. Черт. Меня между тем тянуло к старому креслу, в котором располагался мужчина. Аэрто вытянул длинные, невозможно длинные ноги, стройные до худобы. Сейчас я заметила, что почти что слишком стройные. Что-то было в этих ногах неправильное, скрытое за дизайнерскими брюками. Да и в лице. Какая-то неуловимая деталь выдавала, что и Аэрто был результатом брака дальних родственников, а, может, и не столь дальних.
-- Дети Луны. Это ведь из-за кровосмешения
Аэрто кивнул.
-- А родители знают, на что обрекают себя и их?
Снова безразличный кивок. Во мне же нарастал гнев. Аэрто какой-никакой принц. Он должен заботиться о подданных. А он здесь развлекается со мной, да «носик припудривает».
-- Сохранение древней крови имеет свою цену, -- добавил мужчина, окончательно выводя меня из себя.Дети Луны были и раньше, но сейчас их стало больше. Поэтому отец придумал этот танец у фонтана и другие способы одобрения. Нужно, чтобы аристократы полагали рождение Детей Луны честью, иначе они могут испортить старую кровь.
Я пожалею о том, что сорвалась. Наверняка пожалею.
-- Это сомнительное оказание почестей нужно прекратить. Нужно объяснить людям, что так неправильно. То, что я увидела сегодня: ваши законы, обычаи, отношение к людям. Аэрто, это ужасно!
Ответом на мои слова стал короткий смешок.
-- Ты увидела бедность? Унижения? Ты видела кого-то несчастным?белесая бровь изогнулась. Аэрто говорил короткими фразами, он делал паузы между ними, приглашая меня обдумать его слова. Я видела сегрегацию, но все казались довольны положением вещей. Видела людей, к которым относились как к красивым вещам. Их берегли и лелеяли, но навряд-ли уважали. Но и эти люди выглядели довольными своим положением. Я видела красивые деревни, великолепный центр города, ухоженные леса. Даже окраины города лучились благополучием. В ответ на вопросы Аэрто я лишь могла глотать воздух и молчать, словно выброшенная из воды рыба.
-- Но Дети Луны Вы же вымираете.
Рука принца подлетела ко рту, но он мужественно себя сдержал. Я уже неоднократно замечала, что у его Высочества есть абсолютно не царственная привычка грызть ногти. Аэрто лишь усмехнулся, мол «ты все равно не доживешь до того момента, когда мы вымрем». Срок отмеренной ему жизни как минимум в два раза превышает мой, даже если я доживу до преклонного возраста. А Дети Луны? Они также живут необыкновенно долго или же болеют чаще итхисов?
Я вздохнула. Аэрто воспринял мой вздох, как капитуляцию. Его я ни за что не смогу убедить, что его страна, не рай на земле. По крайней мере его личный рай.
-- Не забивай свою хорошенькую голову политикой. С этим я разберусь сам. Ты мне нужна, Кира.он раскинул объятья, уверенный, что я в них нырну. Какой-то части меня бы этого хотелось. Не думать. Раствориться в животных инстинктах. Но нет. Хватит. Секс нам не надоедал, а затягивал словно трясина.