Рядом с Алиной о чем-то весело хмыкнул профессор фон Съедентент, и леди Виктория, повернувшись, снова смерила его ледяным взглядом.
Я также хочу сообщить два основных правила университета. Во-первых, безопасность превыше всего. Практические занятия, связанные с угрозой для жизни, только в специально оборудованных щитами кабинетах. Не стоит пытаться освоить заклинания, которые проходят на старших курсах, ваша задача сейчас набить руку на простейших, базовых формах. И еще. Наш университет очень старый, ему более шестисот лет, в течение которых в этих стенах аккумулировалась магия. Поэтому здесь могут происходить разные странные происшествия. Не пугайтесь, но при этом не старайтесь сами изучить аномалию, сразу же докладывайте куратору.
Во-вторых, у нас обучаются люди со всех концов страны и из-за рубежа, разных сословий, и под этой крышей я не потерплю расизма или ущемлений по социальному признаку. Нет здесь ни аристократов, ни простых горожан; вы всестуденты, и ваш статус здесь ничего не значит. Только ваши умения и знания.
К каждой группе прикреплен куратор, который и будет заниматься ответами на те многочисленные вопросы, которые у вас обязательно появятся. Все вопросы, связанные с учебой, решайте через него. Пока у нас много групп, но со временем из-за отсевов их количество уменьшится. Каждый третий человек не сдаст экзамены. Помните об этом, господа студенты, и тяните из ваших преподавателей информацию по максимуму. А сейчас пришло время представить ваших кураторов и лекторов.
Представление было долгим и занудным, и запомнить всех не представлялось возможным. Студенты, сидящие позади, явно начали засыпатьустановилась такая тишина, которая бывает только в сонном царстве.
Куратором группы Алины оказалась молодая преподаватель методов увеличения магического потенциала, которая тоже была выпускницей этого заведения.
И наконец, произнес Свидерский, рад сообщить вам, что в этом году с нами будут работать мои именитые приглашенные коллеги. Они очень занятые люди, но любезно согласились выделить несколько часов в неделю на лекции и квалификационные семинары. Рад представить вам ректора Блакорийской высшей магической школы, барона Мартина фон Съедентента, который будет вести у вас основы защиты, а также придворного мага Инляндии, леди Викторию Лыськову, согласившуюся взять на себя предмет «Магия в быту». И профессора, лорда Максимилиана Троттаон будет вести внекурсовые семинары и лекции по предмету «Математическое моделирование магических форм».
Алинины соседи поднимались один за другим, поворачивались, кивали в зал и садились обратно. Она все никак не могла поверить, что ничуть не величественный и простой черноволосый магректор. Спроси у нее, она бы поставила на холодного и высокомерного Тротта. Но ее никто не спрашивал.
«Все не то, чем кажется», записала Алина в блокнотик, и не подозревая, насколько она права.
Вечером первого сентября господа маги сидели в кабинете у Свидерского и снова пилина этот раз натуральное живое блакорийское пиво, притащенное Мартином со своей родины. Алекс цедил напиток мелкими глотками из рюмки, пытаясь растянуть удовольствие: в старческом теле алкоголь действовал быстрее и разрушительнее. Виктория деликатно грызла соленый крендель. Фон Съедентент приговорил уже третью кружку и наполнял четвертую. Максимилиан Тротт под смешливые переглядывания остальных брезгливо протирал спиртовой салфеткой только что вымытый стакан. Недавно он выплеснул уже налитое пиво в раковину, узрев ему одному видимые пятна на стекле.
Благодаря Максу у тебя теперь вся посуда чистая и стерилизованная, хохотнул развеселившийся от нескольких десятков глотков «Янтарного блакорийского» Мартин.
Не вся, кривясь, процедил Тротт, просматривая стакан на свет на предмет обнаружения затаившихся пятен. Стакан сверкал и искрился, как хрустальный. Не обнаружив искомое, Макс встал и наполнил стакан золотистым пивом. Пена поднялась, но остановилась ровно у края.
Как всегда, разочарованно протянула Вики, у нашего перфекциониста все должно быть идеально.
Идеально было бы, если бы я был сейчас в лаборатории, невозмутимо ответил инляндец, усаживаясь обратно в кресло. А я тут с вами трачу время. Бессмысленно.
Действительно, Александр вытянул руки, сцепил их в замок, похрустел длинными морщинистыми пальцами, давайте-ка к делу, пока идеальный ученый нас не достал занудством. Мартин, пивоэто хорошо, но не увлекайся, завтра у тебя первая пара.
Когда мне это мешало? откликнулся блакориец, примеряясь, хватит ли его на пятый заход. К делу так к делу. Первокурсникисереднячки, ментальный фон тоже средний. Темных не обнаружил.
Он может быть еще не проявившимся, заметила Виктория.
Понятно, что может. Или он слишком сильный и умеет прятать свою натуру, сказал Александр. Посмотрел на свою рюмашку с пивом, тяжело вздохнул. Я тоже ничего не почувствовал. Никакого голода, никаких попыток присосаться.
Или он слишком слаб, чтобы пойти в открытую питаться при стольких магах, небрежно обронил Тротт. А вот посмотреть, принюхаться вполне можно было. Оценить силы присутствующих. Понять, настолько ли ты немощен, как показываешь, Алекс. Кстати, сделай что-нибудь со своим голосом. Пока ты звучишь, как боевой горн, только умственно отсталый демон поверит в твою слабость.
Связки недостаточно состарились, несколько смутился ректор МагУниверситета. Голос гуляет туда-сюда, как у подростка. Постараюсь контролировать и говорить тише.
А может, и нет никакого демона? с надеждой спросила Виктория. Все-таки твоя теория чисто умозрительная.
Есть. Я поддерживаю связь с легализовавшимися темными. Они чувствуют активность своей стихии. Очень боятся сойти с умасобственно, поэтому и поделились со мной, несмотря на традиционную закрытость. А когда мы последний раз узнали о всплесках стихии смерти? Во время переворота. Так что здесь он, здесь. И его проявлениелишь вопрос времени.
Он может прийти в любое другое магическое учебное заведение страны и первично подпитаться там, сказал Мартин.
Но только здесь он долгое время может оставаться неопознанным и при этом питаться досыта и блокировать свой фон. В любом заведении меньшего размера он будет заметен, как улитка на сожранных ею виноградных листьях, возразил Александр Данилович.
Если он высосет тебя, то тоже станет заметен, но тебя это не спасет, резко произнес Макс. Еще раз говорюзови Григорьевича. Не справимся.
Да звонил я ему, досадливо отмахнулся Свидерский. Нет его дома. К нему на днях практиканты-семикурсники отправляются, из особо отличившихся, а его все нет. Поэтому пока придется самим Как я понимаю, сегодня никто из нас ничего подозрительного не заметил.
Все замотали головами. Кроме Макса.
Было кое-что, произнес он медленно, болтая стакан, будто там было не простое пиво, а солнечный коньяк. Девчонка на первом ряду. Обычно студентов вперед силой не затащишь, а тут такое рвение.
Эта милашка с косичками? В очках? хмыкнул фон Съедентент. Малыш, не дури. Нельзя быть таким женоненавистником. Дитя прелестно смущалось и краснело. И ничего темного в ней не было.
А ты думаешь, демон явился бы перед тобой, не спрятав эманации? съязвил Тротт. Естественно, он должен выглядеть максимально невинно. Вы говоритеничего подозрительного не произошло. Но девица сидела прямо напротив стоящего за кафедрой Саши и чуть ли не сканировала его.
Она в очках, видит плохо, поэтому, наверное, и села на первый ряд, не очень уверенно протянула Виктория. Видимо, тоже вспоминала девочку.
Возможно, парировал неумолимый Макс. А возможно, она оценивала обстановку и принюхивалась к основному блюду.
О какой девушке речь? спросил Свидерский. Он тоже сейчас видел не очень хорошо.
Ее зовут Алина Богуславская, Макс встал и пошел мыть опустевший стакан. На бейдже было написано.
Все-то ты замечаешь, Виктория следила за ним блестящими глазами.
Богуславская? Александр Данилович нахмурил лоб, вспоминая. Если не ошибаюсь, именно она набрала лучший балл при поступлениипо немагическим предметам. Дара там еле-еле. Но визуально не помню.
Покажу завтра, пообещал Мартин. Прелестная малышка, такие щечки!
Ты заделался педофилом? Герцогини слишком потрепаны для нашего бравого постельного рыцаря? голос профессора Лыськовой так и сочился ядом. Она же тебе в праправнучки годится!
Упаси боги, Вики, за кого ты меня принимаешь? даже несколько обиженно ответил Мартин. Обиде немало способствовала изрядная доза алкоголя в крови. Я не совращаю малявок. В мире полно женщин постарше.
А я вот ничуть не удивлюсь, Виктория допила пиво из бокала, протянула его собеседнику. Вспомни Стефану Томскую. Ей было шестнадцать.
Да, но мне было семнадцать! раздраженно ответил барон, наполняя бокал. И если бы я знал, что ты следующие шестьдесят лет будешь мне об этом напоминать, я бы сбежал от нее прямо через окно общежития.
Кстати, вспомнила Вики, эта девочка тоже живет в общежитии. Я присмотрюсь к ней. Но еще раз скажу, я сидела рядом и ничего темного не почувствовала.
Никто не почувствовал. Она может быть еще не проявившейся, напомнил Макс, движением руки создавая Зеркало. Все, мне пора. Я и так с вами выбился из графика, придется работать после заката. До завтра, коллеги.
До завтра, отозвались мужчины, а Виктория проводила уходящего природника тоскливым взглядом.
Хватит уже сохнуть по нему, Вики, хмыкнул Мартин. Зачем тебе этот сухарь, когда есть живой, сексуальный и красивый я?
Свидерский покачал головой. И когда им надоест? Усмехнулся: уже стал бурчать и разговаривать сам с собой, как старый дед.
Может, я хочу остаться единственной женщиной, с которой тебе не удалось переспать, Мартовский Кот, обидно отрезала Виктория. И вообще, не твое дело, по кому я там сохну. За своими бабами следи, а ко мне лезть перестань.
Если перестану, Мартин отсалютовал ей кружкой с очередной порцией пива, ты заскучаешь. И сама начнешь за мной бегать, Вик. Ты и за Максом-то бегаешь, потому что он тебя игнорирует.
Свидерский бросил на друга предупреждающий взгляд. Мартина начало нести.
Вот уж точно, за тобой бегать я не буду никогда, бросила Виктория раздраженно и тоже исчезла в Зеркале.
Мужчины помолчалибарон задумчиво, Алекс укоризненно.
Знаю, пьяно пробормотал фон Съедентент, не прав. Но она непрошибаемая. Совершенно.
Она всегда такой была, напомнил Александр другу.
Мартин тряхнул волосами.
Какого черта я тогда поперся к Стефане?
Свидерский вздохнул: друг дошел до кондиции. Предстоял вечер пьяных, давно выговоренных излияний. Иногда он думал, что Мартина просто переклинило на Вики именно потому, что она была ему недоступна. По этой же причине Викторию заклинило на Малыше. К нему, Александру, она относилась с легкостью, как к бывшему любовнику, отношения с которым были так давно, что не мешали им оставаться близкими людьми, почти родственниками. А вот остальные искрили, и каждая встреча грозила обернуться ссорой. И, видят боги, частенько ему хотелось, чтобы они наконец-то все между собой переспали и перестали вносить в их компанию бодрящий привкус то ли любовной трагедии, то ли слишком долго длящейся мыльной оперы.
Глава 4
Первые числа октября, королевский дворец
Василина
И поэтому я считаю целесообразным отдать часть урожая зерновых на экспорт
Василина мысленно прокляла и медленно разжевывающего доклад министра, и свое решение участвовать в подобных заседаниях правительства, чтобы поскорее разобраться в делах государственных. Она очень старалась, но вникнуть не получалось. Почти ни во что. Поэтому просто сидела и слушала, надеясь, что со временем и увеличением количества информации на нее снизойдет озарение, и она станет все понимать. Самое неприятное, что и премьер Минкен, и министры, и их замы с помощниками сидели с такими лицами, словно всё понимали. Королева тоже делала лицо, но от комментариев воздерживалась. И казалось ей, будто все знают, что она плавает в элементарных вопросах.
С момента выписки прошла неделя, за которую Василина успела понять, что ей катастрофически не хватает экономического образования, которое успела получить Ангелина. Два курса на факультете социологии дали ей возможность воспринимать отдельные понятия, неплохо ориентироваться в статистических методахиз тех, что она смогла вспомнить, и, собственно, всё. И пусть Ярослав Михайлович Минкен заверял ее, что незачем мучить себя хозяйственными вопросами. Ангелина бы даже не подумала отказаться от участия в управлении страной. И она не откажется. Но нужно учиться.
И она училась, как могла, читая учебники по экономике и сельскому хозяйству, выделив себе час с утра на самообучение. Послезаседания правительства или работа над законами, подзаконными актами, нормами, договорами и прочими бумагами, которые настойчиво ждали ее в аккуратных подшитых помощниками папочках. «Работа» пока заключалась в просматривании документов и сопроводительных записок от премьера и их визировании. Оценить эффективность или полезность своей работы Василина не могла.
Затемпоздний обед с семьей, обязательный и необходимый. По первости она могла пропустить его, но Мариан вытаскивал ее из кабинета, проходя через напряженно замолкающие ряды ждущих посещения сановников, объявляя о конце приема и буквально заставляя королеву отрываться от дел. У нее самой совести не хватало уйти, когда ее ждут. А за спиной сурового мужа можно и сбежать.
Обеды словно возвращали Василину к их жизни в поместье. Мальчишки болтали о том, чему научились за день, она прижимала к себе Мартинку, сосущую молоко из бутылочкидочка так и не взяла после королевской госпитализации грудь, и слушала рассказ мужа об установленных им изменениях, общалась с отцом и сестрами. В этот маленький мирок они не пускали никого, даже выписанную с пенсии старую няню, которая растила еще Алину с Каролиной. Это было время, когда они подзаряжались друг от друга, чтобы идти работать дальше.
После обеда снова были встречис купцами, с представителями профсоюзов, с губернаторами, с послами других государств, с магами и духовными лицами. Почти всем что-то было нужно, и опять заполнялись папочкизамечаниями, предложениями, просьбами, отчетами.
«Ваша коронаблагословение богов для страны и для вас, ваше величество», сказал Василине его священство при встрече, во время которой он просил выделить землю под монастырь в области, где могли бы размещаться и паломники, приезжающие в главный храм страны. Проект закона одобрила еще ее мать, но принять его не успели.
Обещая рассмотреть этот вопрос как можно быстрее, королева думала о том, что для страны это, может, и благословение, а вот для нее поканаказание неизвестно за какие грехи.
А после встреч Василина шла тренироваться управлять нежданно-негаданно свалившейся на нее силой. Алмаз Григорьевич обещал научить азам за пару недель.
Заполнялся дворцовый штат, и на второй этаж каждый день въезжали придворные чины, их жены и дети. Василина уже и забыла, сколько народу нужно для обслуживания одной королевской семьи. Королевский камергер, отвечавший за наем прислуги, в чьем ведении также находились аудиенции у королевы. Королевский интендант, а попросту завхоз, управляющий ремонтом-меблировкой, и королевский садовник, отвечающий за парковое хозяйство. Королевский ясельничийответственный за конюшни и лошадей, а также организующий выезды. Егермейстерглавный по охоте, и плевать, что охотиться королева не любила. Королевский финансист, управляющий финансами королевской семьи и выделенными на дворец средствами из казны. Церемониймейстер. Придворный маг. Лейб-медик. И многие-многие другие. И у каждогопомощники из младших придворных чинов. И каждый получал жалование, ежемесячно опустошая бюджет Рудлога на кругленькую сумму.
Отдельным списком шли придворные дамы. Увы, жены и дочери придворных чинов традиционно составляли женский двор и по идее должны были прислуживать королеве, но ей вполне хватало горничной. Относительно полезными были статс-дамы, которые заведовали развлечением гостей и вообще светской жизнью дворца. Остальные создавали живописную, интригующую и сплетничающую массовку. И Василину эта массовка периодически отвлекалапо этикету она обязана была уделять дамам и кавалерам часть своего внимания, которое с бо́льшей радостью она бы оставила семье и детям.