Шлёп!
На этом месте мать семейства, невозмутимо положив на стол нож, который держала в руке, отвесила сидящему рядом с ней отцу семейства звонкий подзатыльник. В немом изумлении на неё уставились все, начиная с собственно генерала, а не только я. Стало быть, для них подобное поведение тоже было сюрпризом. Ромка так вообще смотрел на маму, вытаращив глаза и не донеся вилку до приоткрытого рта.
Мам, ты чего дерёшься? растерянно уточнил Володя, тем более что женщина с совершенно спокойным видом подобрала нож и вернулась к прерванному занятию, а именнок намазыванию кусочка хлеба маслом.
И не думала, спокойно пожала плечами она. Я вправляю личному составу боевой дух и воспитание, испорченное женской нежностью. Начинаю вот держать в строгости: что за разговорчики в строю?
Володя, а вслед за ним и мы с Ичи, переглянувшись, грянули хохотом. Ромка тоже засмеялся, но, кажется, не понял, о чём речь. А генерал, с трудом сдерживая улыбку, ворчливо проговорил:
Нет, ну вот кто бы мне сказал сорок лет назад, что это милое трогательное существо с годами превратится в такую язву?
С тобой или в язву, или в невротичку, с лёгкой вежливой улыбкой пожала плечами Леся, бросив на мужа насмешливый взгляд. Генерал, не выдержав, рассмеялся, покачал головой и попытался привлечь жену для поцелуя. И тут же, не мешкая, получил по протянутой руке столовым ножом плашмя. Хватит тебя баловать! Буду теперь в строгости воспитывать, никаких тебе поцелу ай!
Зуев дожидаться конца тирады не стал, резко отодвинулся вместе со стулом от стола и дёрнул женщину к себе, сгребая в охапку поверх её собственных рук. По полу звякнул уроненный нож.
Все остальные присутствующие тактично отвели взгляды, а Ромка печально вздохнул и недовольно наморщил нос. Новое закончилось, началось привычное, и мальчику стало неинтересно.
Нож упал, ни к кому конкретно не обращаясь, тихо проговорил Владимир. Кто-то в гости придёт.
Мужчина, со знанием дела серьёзно подтвердил Роман.
А причём тут нож? растерянно уточнила я.
Примета такая, с усмешкой пожал плечами мужчина. Хотел что-то ещё добавить, но его прервал уже хорошо знакомый мне мелодичный звон. Во! Работает, наставительно воздев указательный палец, весело хмыкнул он и поднялся из-за стола. Пойду, открою.
В этот момент генерал всё-таки выпустил жену из рук. Та, к этому моменту уже сидевшая у него на коленях, вставать, правда, не спешила. Вместо этого она устроила голову у мужа на плече, тихонько вздохнула и проникновенно проговорила.
Дим, а, Дим!
Что, отставить нежности? иронично уточнил он, через голову супруги отхлёбывая кофе из чашки.
Нет. Дим, давай всё-таки дочку заведём, а?
Генерал бросил на нас с Ичи странный вопросительно-растерянный взгляд, как будто уточнял, не послышалось ли ему, и обратился уже к жене, чуть отстраняясь.
Что, опять? Ты, по-моему, начиная с Сёмки всё дочку пыталась завести, насмешливо хмыкнул он. Может, внучкой ограничишься?
Не, Дим, хозяйка дома с печально-торжественным видом покачала головой, поднимая на мужа взгляд. Надо.
Ну, надо так надо, с преувеличенным трагизмом вздохнул он и обнял жену обеими руками, после чего они тихонько засмеялись.
Ну, вот и гости, появился на пороге Владимир в сопровождении моего отца. А говорят, приметыэто всё суеверия.
В общем, Семёна мне, конечно, для полного счастья не хватало, но и уныло-безрадостной мою жизнь назвать было сложно. Ну, не получалось среди этих людей хандрить и предаваться унынию. Так что я в итоге начала потихоньку перенимать от Леси кулинарные навыки, у Ичиучиться вышивать бисером. Да и возня с растущим и развивающимся буквально на глазах Яриком добавляла развлечений.
В середине следующей недели я, проснувшись, обнаружила на столе небольшую коробочку с запиской сверху. Записка была короткой, и содержала всего пару фраз, от которых тем не менее ощутимо потеплело на сердце. «Я идиот, забыл о достижениях современной техники. Осваивай, а то очень хочется видеть тебя не только спящей». А в коробочке нашлась новенькая болталка.
С этой техникой мне прежде общаться не доводилось. На той станции Федерации, где я работала, они были запрещены к применению и имелись всего у нескольких старших офицеров, а кроме неё я почти нигде не бывала.
Болталка являлась прибором гражданским, сопровождалась подробной инструкцией и в эксплуатации оказалась несложной, так что разобралась я быстро. И где-то около полудня всё-таки сумела лицезреть физиономию Семёна Зуева, приславшего мне вызов. Физиономия была мрачная и осунувшаяся, но при виде меня мужчина улыбнулся. Получилось довольно кривовато, но стоило поблагодарить его хотя бы за попытку.
Привет, хмыкнул он. Наконец-то я вижу твою мордашку бодрствующей.
Наконец-то я тебя вообще вижу, вздохнула я в ответ. Видеть, но не иметь возможности прикоснуться, было очень грустно и обидно, но зато я хотя бы удостоверилась, что он жив и его визиты мне не снятся. Ты не слишком хорошо выглядишь.
Хорошо, что выгляжу хоть как-то, тихо засмеялся он. Потом, отвлекаясь от меня, бросил взгляд в сторону и проговорил явно кому-то рядом, уже громче. Это всё? Отлично, спасибо, можешь идти.
Секретарь? уточнила я, почувствовав, что в голосе всё-таки проскользнули ревнивые нотки. Мужчина насмешливо хмыкнул и качнул головой.
Нет, просто один из подчинённых. Во ФРУ нет должности секретаря.
Как нет? ахнула я. А я же
А у тебя была, засмеялся он. Я же говорил, вас ужасно готовили! У нас с тобой был полный эксклюзив: у меня единственного имелась собственная секретарша, а у тебяединственная секретарская должность во всём ФРУ. Мне было чертовски интересно, когда же ты задашься этим вопросом, но так и не задалась.
Тебе повезло, что ты сейчас далеко, проворчала я. А то я бы тебя стукнула. Или укусила.
Суровая угроза, с серьёзным видом кивнул он. Я помню, как ты кусаешься; больно.
Извини, пожалуйста; я тогда не сдержалась, уж очень зла на тебя была, виновато хмыкнула я.
Ну, сейчас я готов тебя за это даже поблагодарить! И за ту отравленную иголку, кстати, тоже, мужчина задумчиво улыбнулся, чуть склоняя голову к плечу и внимательно меня разглядывая. Где бы я сейчас был, если бы не она, страшно представить. И Ярика бы не было.
И меня, со вздохом добавила я.
Бестолочь, хмыкнул он. Всё бы с тобой было в порядке, сидела бы сейчас со своими коллегами, ждала, пока домой вернут.
Они что, живы? растерянно вытаращилась я на него.
Живы, живы. Ты только об этом не распространяйся, ладно? А то мне опять втык сделают. Так что вот тебе дополнительный повод страдать, что яд не подействовал, насмешливо сообщил мужчина.
Дурак, проворчала я, опять испытывая огромное и почти болезненное желание крепко-крепко обнять этого человека. Я очень рада, что всё так сложилось. А то я бы так и не узнала, какой ты на самом деле
Замечательный? насмешливо сощурившись, уточнил он.
Невыносимый! пренебрежительно фыркнула я, но потом смилостивилась. Но хороший, да. И Ярика бы не было, я, не удержавшись, покосилась в сторону кроватки, где мирно дрых после обеда мелкий.
Как он там? поинтересовался Зуев.
Хорошо. Тоже скучает, улыбнулась я.
Он тебе сам так сказал?
Разумеется! кивнула я. Несколько секунд мы помолчали, просто разглядывая друг друга.
Ты очень красивая, особенно когда улыбаешься, с задумчивой усмешкой проговорил он. Очень хочется ай, чёрт, всё, время разговора вышло, поморщился мужчина. Пойду я; постараюсь ещё выкроить пару минут, выйти на связь. Мелкому привет, сообщил он и отключился.
А я ещё некоторое время сидела, пялясь в пространство, и настроение у меня было очень странное. С одной стороны, с губ не хотела уходить улыбка, а, с другой, сердце наполняла щемящая грусть. Какой он, всё-таки, замечательный, как мне с ним повезло, и как я о нём скучаю.
Удивительно, как быстро этот мужчина занял в моём сердце так много места, что я даже представить себя без него не могу. И остаётся только порадоваться, что это его ежедневное продолжительное отсутствиевременная мера. А ведь некоторые так живут всю жизнь! Смогла бы я ждать его по полгода, не то что не видя днями, а вообще не получая никаких весточек, как, например, ожидала своего мужа Леся?
Да глупый вопрос, куда бы я делась! Конечно, ждала: если любишь, дождёшься всегда. Но очень надеюсь, что не придётся проверять это на практике.
Семён Зуев.
Как практика в очередной раз подтвердила теорию, человек ко всему привыкает. Матерится, дёргается, проклинает всех и всё, но привыкает. И я вот тоже привык по восемнадцать часов в сутки посвящать полезной деятельности, и бывшие мои коллеги и нынешние подчинённыеначальники отделов моего направления, тоже привыкли. Я ругал Мартинеса, онименя, но работали.
Ударная работа, однако, принесла нужные плоды. Через установленный месяц мне было, что предъявить генералу, и ещё через пару недель я даже сумел позволить себе выходной и хоть частично выспаться. А потом и вовсе освоился, втянулся, и жизнь приобрела определённую стабильность. Так что к концу зимы я сумел разгрестись настолько, что выбил из Мартинеса пару недель отпуска, на которые было назначено событие, и так безнадёжно откладывавшееся незнамо сколько времени. А я всё-таки привык доводить начатое до конца и планы реализовывать. Сказалженюсь, значит, надо.
Напрасно только я сообщил об этом родителям. Надо было по-тихому взять Рури за шкирку и утащить в регистрационный центр, оформить отношения и не дёргаться. О какой церемонии может быть речь, если у молодожёнов уже ребёнок во всю подрастает, и хоть не ходит, но ползает довольно бодро?! Так ведь нет, любимая мама сбила мою зверушку с истинного пути, и поставили меня перед фактом организации торжественного события по всем правилам. Как высказалась госпожа Зуева, «должна же я хоть на одного ребёнка под венцом с удовольствием полюбоваться».
Я напомнил ей про Варьку, которой, насколько я знал, были предъявлены те же аргументы, и сестрёнку удалось упаковать в подвенечное платье. На что мне возразили, что торжества не получилось, всё было скромно и тихо.
В общем, у мамы случился творческий зуд, ей хотелось активной деятельности и шумного разгула с пышным праздником. Учитывая, что меня клятвенно обещали в процесс подготовки не включать, и вообще лишний раз не трогать, я решил смириться и поступить мудро. Пусть женщины развлекаются, если им неймётся.
О том, какой это было ошибкой, я узнал непозволительно поздно.
Нет, поначалу всё было даже очень неплохо. Дома оживлённая суета, любимая женщина в приподнятом настроении и о чём-то своём радостно хихикает, малолетний отпрыск бодр и по большей части весел. Гармония!
А потом меня выгнали из дома. В пятницу, в заключительный мой рабочий день перед знаменательным событием и отпуском, меня вызвала мать и сообщила, что за невестой я могу приехать только завтра в назначенный час в парадном виде. А где буду болтаться до завтра, это никого не волнует, потому что, мол, я тогда всё испорчу, и плохая примета видеть невесту до свадьбы. Аргументы, что невесту эту я до свадьбы не только видел, но и вообще неплохо познакомился, а приметыпережитки древности, в расчёт не принимались. Похоже, мою мудрость дома приняли за покладистость и всепрощение, и решили торжественно сесть на шею.
Запоздало пришло осознание. Учитывая деятельную натуру мамы и некоторые её нездоровые порывы, которые сама Олеся Зуева называла «романтичностью», давая согласие на это безобразие я здорово облажался. Поскольку сам я довольно смутно представлял, как может выглядеть свадебное торжество «по правилам», дефекты воспитания и свойства образа жизни, что поделать, я заглянул в галанет.
Через пару минут я почувствовал, что волосы на голове предпринимают попытку встать дыбом, а через десятьчто у них это, кажется, уже получилось. Пришлось срочно отключаться и думать, как теперь с этим бороться.
Одно было ясно. Если я завтра явлюсь на это развлечение неподготовленным, у меня есть шанс разругаться в хлам со всей семьёй. Хотелось верить, что совсем уж до идиотизма они не опустятся, но наше с мамой понимание допустимого и разумного могло различаться очень сильно. В общем, для начала следовало собрать разведданные, а потом уже строить планы.
А, привет, страдалец, поприветствовал меня отец насмешливой ухмылкой. Что, сдрейфил?
Не дождётесь, фыркнул я. Скажи мне, товарищ генерал, ты в курсе, что она там собирается устроить?
Почемуона? иронично уточнил он.
Потому что Рури сама бы до такого безобразия не дошла. Не уходи от темы, ты сам прекрасно знаешь, что основной инициатор беспорядковтвоя родная жена. Так что давай, колись.
В общих чертах в курсе. Но, уж извини, обещал молчать. И Володька тоже. Твоя мама женщина неглупая, она тут проявила такие чудеса тактики и полевой смекалки, я диву даюсь! Что называется, есть у человека мотивация, весело сообщил он.
Ладно, к чёрту подробности, дай общую оценку ситуации. Совсем абзац, или у меня есть шансы выжить?
Хм, он сделал вид, что задумался. Выживешь-то ты в любом случае, но есть ощущение, что у вас с мамой назреет конфликт.
Ты не мог её предупредить, чтобы палку не перегибала? мрачно уточнил я.
Меня не спрашивали, с безмятежным видом пожал плечами отец. Кроме того, прямо попросили держаться в стороне; оно мне надо, добровольно в это ввязываться? Меня попросили только Варьку выписать домой для поддержания этого дурдома, она вот сегодня прибыла вместе с Ингом. Сём, ты там нормально себя чувствуешь? Что-то мне выражение твоего лица не нравится, хмыкнул он.
И много народу мама решила пригласить? проигнорировав последний вопрос, уточнил я. Боюсь даже представить, кого мать могла притащить, учитывая, что никаких друзей Рури тут нет, а моих друзей-приятелей она скорее всего не найдёт. Я-то полагал, что намечается пусть и праздник, но в кругу самых близких, а оно вот как обернулось.
Да не так чтобы, он пожал плечами. Но хватает.
Отлично. Скажи ей, что будет ещё я запнулся, прикидывая, кого можно позвать на помощь по части реорганизации торжества, и кого из этих людей есть шанс застать на планете. Раз пошла такая пьянка, пусть будет весело! Трое.
Я передам, задумчиво кивнул он. Сём, хоть ты-то не перегибай, а?
Я? Да ни в одном глазу! Ты меня не знаешь, что ли?
Знаю, потому и прошу, хмыкнул он.
Не переживай, я твёрдо настроен завтра жениться, а всё остальное уж как получится.
Подранков не будет? иронично уточнил он. Все либо довольные, либо мёртвые?
Посмотрим на ваше поведение, насмешливо отмахнулся я. Будем надеяться, выживут все. Ладно, отбой; вы там поразвлеклись, я тоже сейчас буду получать удовольствие. У моей крошки Ру болталку отобрала мама, я угадал?
Не отобрала, а уговорила сдать, насмешливо хмыкнул он. Отбой.
Отец отключился, а я принялся за сбор кворума. Повезло хотя бы в этом: все, до кого удалось достучаться, нашлись на своих местах и на просьбу о помощи откликнулись сразу, так что получилось даже больше, чем я рассчитывал. Местом встречи была назначена резиденция Курта Виндхельма, обитавшего за городом в небольшом старом доме, построенном ещё его прадедом.
Курт, да и все остальные, с кем я планировал встретиться, были моими друзьями молодости со времён учебки. Виделись мы чудовищно редко, но от того с не меньшим удовольствием. И, пожалуй, именно этих людей я мог назвать друзьями. Ещё нескольких найти не представлялось возможным: жизнь раскидала, служба, а кое-кого уже вовсе похоронили.
На месте общего сбора я оказался последним: на веранде уже с комфортом расселась вся весёлая компания. Курт Виндхельм, рослый этнический немец, светловолосый и худощавый, с очень чёрным чувством юмора и жизнерадостной ухмылкой. Юхан Линд, наша «голубоглазая бестия», чертовски напоминавший моего младшего брата Ивана что мастью, что повадками. Антон Круглов, темноволосый юркий парень, выглядящий гораздо моложе своих лет и совершенно несолидно; однако, это был второй из моих знакомых, после всё того же Ваньки, с кем я никогда не рискнул бы всерьёз встретиться в рукопашной. Ну, и Джузеппе Бруно, вечно улыбающаяся язва с отлично подвешенным языком.
Что этих людей роднило и делало именно их идеальной поддержкой в будущей «операции»великолепное чувство юмора и готовность устроить клоунаду из любого даже самого торжественного мероприятия.