Спасибо, промолчать и не поблагодарить за эту заботу и предусмотрительность было бы просто свинством с моей стороны. Мужчина был прав; больше всего мне сейчас хотелось сменить тюремный серый комбинезон на что-нибудь менее безликое.
Ванная действительно оказалась скорее полноценной ванной, чем санблоком, какие обычно присутствовали на космических кораблях. Но я даже не удивилась; слишком уж хорошо она вписывалась в остальной интерьер.
В обещанный шкаф заглядывала с опаской: после всего случившегося я ожидала от землянина любой подставы. Однако после ревизии впору было рассыпаться в извинениях; мужчина действительно прикупил «кое-что», а не «незнамо что в безумных количествах». Леггинсы вроде моих тренировочных, несколько футболок разных цветов и удобные полуспортивные штаны. Серые.
Бросив взгляд на собственный комбинезон, очень схожий с ними и фасоном, и оттенком, я решительно выгребла с полки тренировочные штаны и белую футболку. И с иронией подумала, что сейчас, наверное, и на юбку бы согласилась, лишь бы избавиться от ощущения тюремной формы. Пожалуй, не скоро я смогу смотреть с симпатией на привычную с детства одежду.
Давно я не испытывала удовольствия, соизмеримого с окатившим меня в момент отправки тюремного комбинезона в утилизатор. Казалось бы, не так уж много времени прошло, а я успела люто возненавидеть не окружавших меня там людей и даже не старшего брата Барсика, отправившего меня в тюрьму, а одежду.
Насколько опрометчивым был мой выбор, я поняла, только выйдя из ванной. О Зуеве, странностях его поведения и собственной крайне непривычной на него реакции я временно подзабыла, а напрасно. Я запнулась на ровном месте, наткнувшись на пристальный взгляд сидящего на диване посреди комнаты мужчины.
С лёгким паром, искренне улыбнулся он.
Спасибо, буркнула я, нервно оглядываясь по сторонам и думая, на что бы отвлечься.
И ведь даже придраться было не к чему! Барс не шелохнулся, продолжал спокойно сидеть на своём месте, но так смотрел Взгляд скользнул по ногам вверх, огладил бёдра, талию, чуть дольше задержался на груди, мельком мазнул по губам и двинулся обратно. Кроме шуток, я действительно чувствовала, куда именно мужчина сейчас смотрит, как будто не смотрелгладил рукой. Меня от такого бросило в жар и очень захотелось вернуться обратно под душ.
Кикку в глотку этой белобрысой заразе!
Продолжая ощущать на себе пристальный взгляд, я решительным шагом двинулась к кухонному уголку, одновременно пытаясь накрутить себя и разозлиться. Тщетно! Ощущение было приятным, и меня подмывало ответить в том же ключе: красиво потянуться, или сделать ещё что-нибудь столь же осмысленное.
В конце концов разозлиться у меня получилось, только не на Барса, а на себя. Но зато качественно, от души; до такой степени, что захотелось по меньшей мере побиться головой об стену, лишь бы вытряхнуть из неё эти бредовые фантазии. Стоило бы, наверное, быть осторожнее в своих желаниях. Давно уже привыкла, что они вечно сбываются через известное место
Побиться головой мне не удалось, но вот дрогнувшей рукой опрокинуть на себя стакан горячего чаявполне. С раздражённым шипением отпрянув от стола, по которому растекалась не попавшая мне на колени часть жидкости, я едва подавила рефлекторный порыв раздражённо отшвырнуть посуду в сторону. Хорошо, реакция у меня даже в таком взвинченном состоянии неплохая: я почти успела отшатнуться, и кипяток попал не на живот, а на колено и голень.
Кикку мне в задницу! прошипела я, со стуком ставя стакан на стол.
Не ругайся, прозвучал позади меня спокойный голос Барсика, одна его рука накрыла мою ладонь на стакане, а вторая осторожно приобняла за талию, отодвигая меня от стола, с которого продолжало капать.
Пусти, дай обработаю, пока пузыри не вздулись!
Ничего ты не обработаешь, у тебя руки дрожат, мягко проговорил он, отбирая стакан. После чего потянул настойчивей, аккуратно подтолкнул к одному из двух высоких стульев возле обеденного стола и спокойно распорядился. Снимай штаны.
Что? растерянно уточнила я.
Штаны снимай, повторил он, копаясь в висящем на стене белом ящичке с характерным красным крестом. На этом корабле легко забыть, что ты находишься в открытом космосе Или ты прямо поверх них собираешься ногу обрабатывать? Боюсь, в таком случае лечение будет не слишком эффективным, иронично отозвался он, оборачиваясь ко мне с баллончиком противоожогового средства.
Я зло процедила себе под нос очередное ругательство, пытаясь в самом деле припадочно трясущимися руками стянуть с себя узкие облегающие штаны. Мужчина пару секунд понаблюдал за моими мучениями, потом шагнул ближе, поставил баллончик на стол и скомандовал:
Руки вверх!
Я с обречённым вздохом послушалась. Злость незаметно переросла в обидуне то на себя, не то на весь окружающий мир скопом.
Какая-то совершенно детская реакция получается. Сама же умудрилась покалечиться на ровном месте, сама же не могу себе сейчас помочь, да ещё на кого-то обижаюсь.
Шершавые тёплые ладони мужчины скользнули по моим бокам под кромку штанов, на мгновение накрыли ягодицы, и двинулись дальше вниз по ногам, объединяя практическую помощь с осторожной лаской. Я уже даже не пыталась убедить себя, что чувственный подтекст мне мерещится: землянин невозмутимо совмещал полезное с приятным.
Садись, он опустился на корточки и кивнул мне на стул, стянув леггинсы до середины бёдер. Я опять молча послушалась, уже почти спокойно наблюдая за его действиями. Как там гласила старинная циничная народная мудрость? Если избежать насилия не удалось, следует расслабиться и попробовать насладиться процессом? А тут ещё и на насилие никакого намёка не было, всё исключительно добровольно, к общему удовольствию.
Кикку мне в глотку, может, и правда стоит рискнуть? Зачем загадывать на будущее, если есть возможность сейчас насладиться процессом?
С ожога мужчина снимал мокрую ткань очень аккуратно и бережно, легонько дуя на раневую поверхность и осторожно поглаживая кончиками пальцев не пострадавшую кожу вокруг. Я даже не стала высказываться на тему собственной способности неплохо терпеть боль и ерундовости полученной травмы, ни в какое сравнение не шедшей с некоторыми предыдущими.
Стащив леггинсы, мужчина аккуратно подхватил мою ногу под голень и щиколотку, критически разглядывая покрасневшую поверхность, покрытую волдырями.
Красота, прицокнув языком, задумчиво проговорил он. Ну, ничего, через пару часов пройдёт, резюмировал землянин, нашаривая на столе баллончик и прицеливаясь. Лекарство приятно холодило кожу, быстро снимая все болевые ощущения.
Спасибо, пробормотала я, когда Барс закончил процедуру и, закрыв, отставил баллончик. Хотя с пола подниматься не спешил, равно как и отпускать мою ногу, мягко и как будто задумчиво поглаживая чувствительную кожу под коленом. В конце концов он вообще уселся на пол у моих ног, ясно давая понять, что осторожно ускользнуть у меня не получится.
Скажи мне, почему ты так нервничаешь? серьёзно уточнил мужчина, поднимая на меня взгляд.
Я не нервничаю, поморщилась я. Даже не соврала; сейчас я действительно почти успокоилась.
Злишься, боишьсяя уж не знаю, что именно, он слегка пожал плечами, продолжая неотрывно меня разглядывать. Я не умею точно читать эмоции, но ты, определённо, не тот человек, который может без всяких внешних причин вот такое с собой сотворить, кивнул он на мою коленку. Неужели ты опасаешься меня и всерьёз полагаешь, что я могу сделать тебе что-то плохое или что-то, что тебе самой не понравится?
Делаешь. Сейчас, например, мрачно проговорила я. Саму себя не убедила, что уж говорить о собеседнике!
Разве? уточнил он, вопросительно вскинув брови. Тогда почему ты даже не пытаешься это прекратить? Я ведь тебя не удерживаю и ни к чему не принуждаю. Хотя твои высказывания про «спокойно улететь домой» и «высадить на станции» совершенно не способствуют благодушному настроению. Пробуждаются, знаешь ли, всяческие первобытные желания связать покрепче и спрятать подальше, он иронично усмехнулся. Очень забавное ощущение, никогда не замечал за собой склонности к подобному решению проблем.
Вань, зачем тебе это? в очередной раз устало вздохнула я. Тебе ведь пока просто любопытно; наверное, я не слишком-то похожа на женщин, с которыми ты сталкивался прежде, вот ты и я запнулась на полуслове: уж очень насмешливым стал его взгляд.
Знаешь, вот если бы ты начала высказывать сомнения в собственных чувствах и впечатлениях и убеждать меня, что я не в твоём вкусе, у тебя ещё был шанс добиться желаемого результата. Но тебе не кажется, что объяснять взрослому мужику, вполне отвечающему за свои поступки и самостоятельно принимающему решения лет эдак с шестнадцати, что он не знает, чего именно хочет, несколько самонадеянно и уж точносовершенно безнадёжно? уточнил он с улыбкой.
Но ведь это правда, обречённо пробормотала я. Я не хочу к тебе привязываться, потому что скоро тебе надоест
Вот это уже больше похоже на правду, весело перебил меня мужчина. Если именно в этом проблема, тот факт, что мне не «надоест», я согласен доказывать тебе регулярно всю оставшуюся жизнь, фыркнул он, неожиданно касаясь губами свободной от мази коленки.
Вань, ну, зачем тебе именно я? предприняла я ещё одну попытку достучаться до его разума.
Наверное, затем, что люблю я именно тебя? невозмутимо парировал он.
Мы знакомы несколько часов, какое может быть «люблю»? я всплеснула руками.
Вполне себе нормальное, человеческое. А что, оно какие-то временные ограничения имеет? усмехнулся мужчина. Строго регламентировано? От двухсот семи тысяч до двухсот восьми тысяч секунд, иначе не считается? Ты мне почти сразу понравилась. Уверенная, неторопливая, насмешливая, себе на уме, гибкая и сильнаянастоящая кошка. Потом конкретный момент не скажу, но когда мы улетали с Гайтара, я уже окончательно пропал. А когда ты уговаривала меня не умирать и называла «Ванечкой» я понял, что не дам тебе ни единого шанса от меня избавиться. Может, именно благодаря этому решению в конце концов и выкарабкался.
Ты же тогда был не в себе, бредил! Как ты можешь это помнить?! ошарашенно вытаращилась я на него.
Бредил, согласился он. Но кое-что помню. Юн, я понимаю, сложно поверить подозрительному постороннему мужику, которого почти не знаешь, но я ведь не прошу прямо сейчас согласиться на всё и сразу. Но зачем вот до такого-то доводить? он опять кивнул на мою пострадавшую ногу.
Прости. Просто ты не слишком-то похож на потенциального примерного семьянина, и сложно поверить в твои настолько серьёзные намерения, хмыкнула я, к собственному удивлению окончательно успокаиваясь. Способствовали тому слова мужчины или прикосновения, я предпочитала не задумываться. В ответ он мучительно скривился, как будто я сказала несусветную гадость, и недовольно тряхнул головой. Ты чего?
Да так, не обращай внимания. Просто уже невероятно надоели шутки на эту тему. Лет десять назад было смешно, а сейчас всерьёз раздражает. На мой взгляд, между понятиями «женщина на одну ночь» и «любимая женщина» лежит огромная пропасть, и они совершенно не сочетаются. Но это всё ерунда. Когда ты познакомишься с основным примером из моего детства, сразу поймёшь, какую глупость сказала и насколько не права.
Это тем самым примером, который очень не сочетался с Гайтарой? уточнила я.
В общем, да, усмехнулся он. С родителями. У нас в семье очень ответственное отношение к семье.
Кхм. А это обязательно? Мне одной встречи с генералом хватило за глаза, я растерянно качнула головой.
А что, он как-то очень неприлично себя вёл? искренне удивился Барс.
Да нет, почему же, вполне себе воспитанный мужик, я пожала плечами. Просто в первую нашу встречу он навещает меня в тюрьме, а потом вдруг ты притаскиваешь меня знакомиться. Мне кажется, это немного странно.
Не переживай, рассмеялся мужчина. Он сказал, и это дословная цитата, что ты хорошая девочка и вполне заслуживаешь второго шанса.
Тогда тем более не стоит, нервно хмыкнула я.
Вот чего действительно «не стоит»это пока сводить вас с Семёном в одном помещении, а с остальными можно, опять засмеялся он. У меня, конечно, братьев с запасом, но я бы предпочёл всё-таки полный комплект.
С запасомэто сколько? на всякий случай уточнила я.
С запасомэто пока трое.
Пока?
Ну, с моими родителями никогда нельзя знать наверняка, в какой момент они окончательно решат, что существующего количества детей им достаточно, весело фыркнул он и, бесцеремонно устроив подбородок на моей коленке, полюбопытствовал с настолько довольным видом, что мне стало как-то не по себе. Ну так как? Можем считать, что я уговорил тебя полететь на Землю?
Полететь на Землю, я упрямо подчеркнула сказанное интонацией, в ответ на что мужчина только тихо засмеялся и качнул головой, прижавшись к моему колену на этот раз щекой.
Вот далась же ему эта коленка!
Как скажешь, не стал спорить он.
Некоторое время мы помолчали, причём Барс, прикрыв глаза, продолжал медленно и задумчиво поглаживать мою голень, а яв совершенной растерянности разглядывать его.
Не бывает так в жизни. Вот просто не бывает, и всё! Ну, или, по крайней мере, со мной такого не могло случиться. Тюрьмада, она прекрасно вписывалась в мою биографию, а вот вызволяющий из неё прекрасный принцуже как-то не очень. И настойчивые его попытки утащить к себе во дворец не вписывались. И уж тем болеевот это его расслабленное сидение у моих ног.
Несмотря на все слова и поступки мужчины, несмотря на собственное огромное желание ему поверить, предчувствие подвоха никак не желало меня отпускать. И ещё сильнее настораживало понимание: я понятия не имела, откуда ждать неприятностей.
Подозревать Барса в лицемерии после того, как он с непонятной целью вытащил меня из тюрьмы, было как-то совестно. Да и вообще, у такого сложного и многоступенчатого обмана должна быть значительно более веская цель, чем моя скромная персона. Взять с меня было нечего, включая информацию, для обыкновенного спортивного интереса это было слишком сложно. Просто поиздеваться? Это настолько глупо, что уже даже не смешно. Оставалось поверить, что я действительно ему нравлюсь. Может быть, действительно настолько сильно. В конце концов, у всех свои вкусы, и порой они бывают гораздо более странными.
Генерал? Тоже не получается, по той же самой причине: не было ни единого предположения, что именно могло ему от меня понадобиться. Если бы всё ещё шла охота на котов, над этим вопросом можно было бы не думатьмне бы предложили свободу в обмен на предательство. Но все оставшиеся в живых коты, а их было прискорбно мало, эти ребята живыми не давались, сидели в клетках. Месть Саблезубому? Я здорово сомневалась, что для Зуева через столько лет это всё имело смысл. Старший из котов был почти зациклен на своей ненависти, а генерал жил своей жизнью и, наверное, даже не вспоминал о нём все эти годы.
Коты? Могут ли те, кто остался в живых, заподозрить меня в предательстве? Если остались на свободеда. Каждый из них был профессионалом высочайшего класса, и, пожалуй, я могла поверить, что кто-то из них спасся, сымитировав собственную смерть, или просто не попал в списки галаполиции. Но это была совсем не та проблема, которая могла что-то изменить и стать тем самым подвохом, способным в очередной раз разрушить мою жизнь. Просто следовало внимательней смотреть по сторонам.
Остальная семья Барса? Положим, Семён откровенно и лично меня ненавидел, на простую неприязнь это было не похоже, и он мог доставить множество неприятностей. Но Барс только что ясно дал понять, что он в курсе ситуации, и она его не пугает.
Если откинуть случайности вроде внезапной смерти, получается, главным источником будущих проблем, способным всё испортить, оказываюсь я?
Впрочем, я, кажется, догадывалась, в чём был основной подвох. Холодея от нехорошего предчувствия, я всё-таки задала вопрос, ответ на который уже точно знала.
Вань, то есть, ты совсем решительно ко мне настроен?
Наконец-то ты это поняла, усмехнулся мужчина, чуть отстраняясь, а потом нахмурился. Только мне совершенно не нравится тон, которым ты сейчас это сказала. Выкладывай, что там ещё за катастрофа вселенского масштаба, велел он, поднимаясь с пола. Мягко так, плавно, неторопливо; если бы ещё потянулся, сходство с тёзкой было бы окончательным. Только давай переместимся на диван, там гораздо удобнее.