Маргарита, восхищенная глубиной познаний Оливи, приоткрыла рот, а тот, глядя на красавицу, продолжил говорить с усмешкой и гордостью в голосе:
А теперь ближе к тому, о ком ты спрашивала. В двадцать шестом году Бронтая начала войну с Лодэнией, дабы отхватить юг Тидии, графство Ормдцтот самый узкий перешеек, потому что у Бронтаи нет прямого выхода к Фойискому и Банэйскому морям. Их корабли идут к нам через воды Лодэнии, порой очень опасные, особенно из-за Водоворота Трех Ветров, полного бурь, а его никак не миновать. Получив узкий перешеек, они бы прорыли там канал, отделили бы полуостров Тидия от Меридеи, и их торговые суда коротким да безопасным путем ходили бы круглый год прямо к острову У́тта, что меж Ладикэ и Аттардией. Бронтая стала бы еще могущественнее и оспорила бы первенство самой сверхдержавы Санделии. Годом ранее Рагнер Раннор отправился воевать как наемник на остров Бальтин и даже не подумал защищать земли своего рода. Война Лодэнии и Бронтаи с зимними перемириями, победами и отступлениями затянулась на шесть лет, вот только война пила соки из Лодэнии, а Бронтая развивалась: оружейники Бронтаи сделали лучшие бронзовые пушки в Меридее и даже придумали ружья без фитиля. Я тогда в Университете учился, и там никто из магистров не сомневался в победе Бронтаи, но Лодэтскому Дьяволу стало некого убивать на Бальтине, и он вернулся домой. И двигало им не благородное желание защитить земли своего родаиначе он вступил бы в войну раньше, а не спустя шесть лет, он хотел крови, и всё. Поэтому, наплевав на зимнее перемирие, преступно воевал в восьмиды Любви и Веры. Магистры знаний нам говорили, что отсталый Бальтин это не Бронтая и что варвар будет посрамлен, однако бронтаянцы сдались уже через годкогда Лодэтский Дьявол вышел к Ли́мму и намеревался палить его Лиммэто такой же город, как наш Реонданн, на реке Фло, а та река ведет через канал к столице Бронтаи, к Номму. Победил же Лодэтский Дьявол, так как всё сжигал на своем пути: сколько бы войск или кораблей против него не бросали, он их уничтожал издалека, откуда до лодэтчан не доставали даже пушечные ядра. В бронтаянцев летели и огненные шары, и огненные стрелы, и эти громовые бочонки, а падая, взрывались даже в воде, и никто не знает, как такое возможно.
Боже, Оливи, откудова ты всё это знаешь? изумленно прошептала Маргарита.
Чрезвычайно довольный собой, ее сужэн, закинув нога на ногу и опираясь одним локтем о стол, вальяжно развалился на табурете.
Есть такие науки, как География и История, Грити, снисходительно ответил он.
Какие же занятные наукивздохнула девушка и добавила: Так чего там про Лодэтского Дьявола? Демон он иль человек?
Ну я точно не знаю, но вот в Бренноданне говорили, что он человек, однако в юности отправился на Священную войну в Сольтельи там этот лодэтчанин угодил в плен к безбожникам. Всех остальных пленных умертвили изуверским способомпосажением на кол, а его спас Дьявол, которому нравятся горячие и безбожные земли Сольтеля. Вот так этот лодэтчанин сохранил жизнь, но потерял душу: стал таким же жестоким, как кровожадные безбожники, перестал молиться и веровать в Бога. Спустя год он вышел из песков к нашей крепости у края пустыни, появился со стороны Линии Огня, вернулся из ниоткуда, поскольку, кроме песка, в той стороне ничего и нет. Говорили, зловеще произнес Оливи, когда он подходил к крепости, над ним летал стервятниктак он его поймал, прокусил живой птице шею и выпил всю ее кровь, чтобы утолить свою неимоверную жажду жажду крови!
Маргарита побледнела и нарисовала большим пальцем крестик на груди.
Еще в Бренноданне говорили, что тайну, как воспламенить порох в воде, он тогда же и узнал от Дьявола за Линией Огня, продолжал Оливи. Но священник мне сказал, что хоть тайна огня в воде, бесспорно, добыта из самого Ада путем колдовства, за Линией Огня никто не может побывать: плоть человека спечется и снаружи, и изнутри, едва тот приблизится к ней, да и нет ничего за Линией Огня, как гласит вера, кроме выжженной шапки земли. Скорее всего, безбожники сохранили этому лодэтчанину жизнь, затем он сбежал или его отпустили. Он заблудилсявот и зашел в пустыню, где едва не помер. В стервятника я тоже не верю, но что именно в плену он узнал хитрость, позволившую создать громовые бочонки, в этом сомнений нет. После возвращения из плена этот лодэтчанин больше не пожелал распространять веру и спасать мир, сразу же покинул Сольтель, не отомстив за братьев по оружию. Набрав голытьбу и висельников себе в так называемое войско, он стал наемником у аттардиев и отправился на остров Бальтин, где убил всех мужчин и мальчиков, оставив жизнь лишь тем, у кого еще не прорезались до конца все молочные зубы и кто еще не получил души. А ведь бальтинцы были не безбожниками, а язычниками. Кто-то уже даже принял меридианскую веру, но он всё равно всех уничтожал без разборатак алкал убивать и истязать. Аттардии, что шли следом и обустраивали новые поселения, боялись не нападения уцелевших бальтинцев, а того, как бы лодэтское чудовище их самих не казнило. Вот такой человекхуже Дьявола. И теперь это жестокое чудовище напало на Орензу А начал он с такого В эту дерзость просто немыслимо поверить! Прямо в Главный Судный День перед Великим Возрождением он подвел корабли к Орифу, к столице Сиренгидии, и сказал, что с закатом начнет штурм, что прямо с кораблей взорвет город да устроит там Ад! И приказал метнуть к берегу бочоноки поднялась волна в три роста человека! Легаты городов решили, что лучше сдаться, чем в Темнейшую Ночь гневить Бога, помогать Дьяволу и вызвать Конец Света для всех людей. И пока сиренгцы стояли на коленях, в том числе и воины, помогая Божьему Сыну молитвой, Рагнер Раннор со своими висельниками захватывал крепости. Проходя мимо молящихся, он смеялся, богохульничал и благодарил Бога за то, что тот создал людей дураками. Так все и было: во всей Меридее только он и его головорезы не стояли на коленях, не молились, но занимались разбоем в миг Великого Возрождения! Чудо, что светила разошлись, а его не испепелил Божий Огонь, впрочем, кары от Экклесии он всё равно дождется Как после такого святотатства сомневаться в том, что этот лодэтчанин продал душу Дьяволу? Священники первыми покинули Бренноданн и вывезли все ценности из храмов, даже сатурномеры. Когда я спросил, почему они-то бегут, мне ответили: «Что стоит такому человеку разграбить святой дом, переплавить святыни или же их осквернить? Он не имеет ни почтения к Богу, ни страха перед ним, ведь его господином стал Дьявол!» Если священники боятся, представьте ужас мирян Бренноданна! С теми городами, что не сдадутся, Лодэтский Дьявол поступит как с Бронтаей или даже как с Бальтином: всё взорвет и убьет всех мужчин, кроме младенцев, а может быть, и их тоже. А всё потому так в Бренноданне говорили Это про то, что с ним случилось в плену у безбожников, понизил голос Оливи, и его глаза, устремленные на Маргариту, слегка загорелись. Говорят, что он ненавидит всех мужчин, потому что безбожники сохранили ему жизнь, но лишили мужского достоинстваего оскопили, улыбнулся своей красивой сужэнне Оливи.
Тетка Клементина охнула и перекрестилась (точно так же нарисовала на груди крестик, как ранее делала ее племянница), дядя Жоль, наоборот, довольно хмыкнул, а Маргарита ничего не поняла.
Чего с ним делывали? спросила она.
Оливи расхохотался.
Думал, ты сегодня совсем взрослой стала. Невеста! Пап, мам, что же вы ее не просветили?
Не лезь к ней! резко ответил дядя Жоль. Эка́я еще невеста? Поглянь на нею! Девочка еще вовсе, не то что Беати
Нууу Я бы так не сказааал, протянул Оливи, и его карие глаза снова стали маслеными и противными.
Не лезь к ней, говорю! повысил голос дядя Жоль. Вот когда будется замуж пойти, Клементина ей всё скажет. А покудова раное Кх, как бы это натолковать-тозакряхтел дядюшка Жоль, подбирая слова. Доченька, смущенно наклонил он голову и потер клок волос на лбу. Ты же знаешь кх хм-да что охолащивают петухов, чтобы и мясу сталось больше́е, и жиру Так вот суть та же, что и Оливи сказал.
А зачем так делают с людьми? изумилась Маргарита. Безбожники кушают людей, как великаны из Варварий?
Нет, ну же! Сам тебе всё расскажу, а то от батюшки и матушки, похоже, толка не будет, веселился Оливи.
Тут вскипела тетка Клементина и набросилась на племянницу.
А ну давай поди отсюдова, да поживее, вертигузка! Ночь уж, започёвывать поди! Подыматься тебе на рассвете надобно, не забыла? Назавтру доскоблишь.
Видя нежелание Маргариты уходить, она схватила ее за плечо и потянула к коридоруко второму выходу из кухни.
Ну пожааайлста, чуть не плача, упираясь и пытаясь освободиться, запричитала девушка. Ну, тетушка Клементинушка, ну пожайлста, ну не гоните! Я лишь знать хочу: Лодэтский Дьявол нападет на Элладанн или нет? И стал ли он демоном, раз упло́тил Дьяволу душу и этакое ныне вытво́ривает?
Да экой он демонраздраженно проворчал дядя Жоль. Еще чего не хватало Демон, дочка, тварь непростая и тихая, да и до золоту демону интересу нету Сказал же Оливи: безбожники этогова лодэтчанину в Сольтелю сцапали. Предатель верывот кто он, и всё тута! Так жизню себе позорно и сберег: отрекся он от Бога и от меридианского кресту. Наверное, и на распятие плюнул, скотина, если чего не хуже́е, я слыхивал, что лишь так можно́ уцелеть в Сольтелю, у безбожников-то. А то, что его тама охолостили, понизил он голос на щекотливом слове. Так эт точно, поди, истинна правда! Говорют, он на войну поспел опосля венчанию. Кто б так сделал, как не скопец? Хоть немного-то надо побыться с женою, хм-да законным дитём понаживаться И не нападет он на нас, не боись, дочка. Коли возьмет Бренноданн, а я всё ж таки не верю в это, то богатств ему из стольного граду кораблёв вывозить не хватит. Ну а если нападет, то мы ответим! Чего нам до огню в воде? Лани от Элладанна далече! Да у нас всё ж таки тоже пороху есть!.. Всё, тетка твоя праваяпочивать уж поди!
Но дядюшка, а твоя лавка? умоляюще посмотрела на него девушка, и добродушный толстяк сразу размяк под взором прекрасных сиренгских глаз.
Ах, чтоб ничто не поделывать Пойдем, отодрал он руку жены от плеча племянницы. Возьми всё, что хотишь, а скушать и завтра могёшь, а чего и на послезавтру оставь. Зачем всё сразу-то снедать, как ты любвишь?
Они еще не вышли из кухни, когда тетка Клементина присела к сыну и зашептала ему так громко, что дядя с племянницей ее отлично слышали:
Не глазей ты на эту вертигузку. Добру от нее не будется с ее-то Пороком, с Любодеянием Я тебе отменную невесту сыскала. Из порядочной и почтимой семьи.
Красивая? тоскливо спросил Оливи.
Богатая! радостно ответила ему мать.
Значит, некрасивая
Это было последнее, что донеслось до Маргариты из кухни, кроме обреченного вздоха ее сужэна.
________________
Дядя отворил дверь в темную лавкуи Маргарита позабыла всё, что случилось с ней за этот щедрый на дурные события день, даже о Лодэтском Дьяволе и о том, что он может напасть на их город. Вот оночудесное окончание прескверного дня! Она получит самый лучший на свете подарок!
Но едва дядя Жоль переступил порог, свет от глиняной лампы в его руке вырвал из тьмы картину, от которой громкий, полный боли вопль разнесся по дому. Шедшая следом Маргарита замерла от ужаса: любимые часы дядюшки были сломаны! На полу валялись железные зубчатые кольца, а маленькая принцесса в розовом нарядном платьице и с белокурыми волосами ангела, с каких отклеилась и унизительно обвисла тиара, скособочилась вверху своего замка. Малютку толкало вперед и назад за балкончиком, и она билась головой об дверную створку. При этом принцесса не забывала подносить сразу две алебастровые ручки к лицу и раздавать воздушные поцелуи.
Оцепенев, Маргарита обхватила ладонями щеки и широко распахнула глаза, а дядя Жоль заскулил, как щенок, и, засовывая руки за слишком высокий для него балкончик, запрыгал мячиком у часов, из-за чего под весом толстяка грозили обвалиться половицы. Но, то ли его пальцы были слишком большими, то ли малый рост дядюшки не позволял разглядеть поломку, у него ничего не выходило: он прыгал и жалобно подвывал, принцесса продолжала биться головой о раскрытую дверцу своего замка.
Чего еще стряслося? возникло в полумраке настороженное лицо Клементины Ботно.
Дядя Жоль снова заскулил, выше и протяжнее. Оливи раскатисто захохотал.
Тетка Клементина не знала, что ей делать. Ей очень хотелось накричать на супруга из-за этой игрушки, и, наблюдая, с каким трепетом он пытается спасти куколку, она чувствовала смесь из ревности к этой вертушке и из удовольствия оттого, что ту заслуженно колошматило. Но Жоль Ботно выглядел так, словно находился в шаге от сердечного удара или помешательства. Оливи смеялся уже беззвучно, однако смех его распирал и душил. Обхватив рукой живот и согнувшись пополам, он другой рукой иногда бил по стене и говорил:
Хватит пожалуйста, прекратите остановитесь Я больше не могу Я сейчас помру со смеху!
Его тетка Клементина тоже не стала трогать, хотя отметила, что сын жесток и что смеется не над часами, а над нелепым поведением своего бедного отца. И тут она увидела Маргариту, замершую с вдавленными в щеки руками и пучившую глаза.
Сызнову твоя пакостя́?! стала кричать тетка. Я знаю, что это ты наделала! От кого еще стоко урону могёт бывать? Лишь от тебя одни бедствия!
Маргарита вместо ответа горестно простонала, словно у нее болели зубы.
Оливи, нахохотавшись, вытер слезы и, еще посмеиваясь, подошел к часам.
Будет тебе, матушка. И ты, па, отойди. Дай лучше я гляну.
Высокий Оливи доставал глазами до балкона принцессы. Он взял лампу, всмотрелся внутрь и ловко просунул пальцы под крепление принцессы.
Вот что здесь у нас, достал он колечко Маргариты. Милое И, кажется, серебряное.
Боже мой, откудова оно тама взялося? выхватила тетка Клементина колечко из рук сына.
Принцесса, хлопнув дверьми, уехала назад в свой замоктам внутри что-то звякнуло и лопнуло; с дребезжащими звуками на дощатый пол посыпались новые круги и винтики. В довершение всего вниз шмякнулся шнур с гирями, и одна из них стукнула напольную подставку так, будто трость судьи подытожила приговор. Дядя Жоль грузно сполз по стене и сел на пол. Он уныло смотрел на дверцы вверху аляповатого замка, понимая, что они закрылись для него на веки вечные. Тетка в это время увлеченно ковыряла ногтем находку, нюхала металл и в наступившей тишине трижды подкинула кольцо на прилавке.
И правда вроде бы серебро! заключила она. Такового кольцу в нашем дому никто не носит
Может, кольцо давно там лежало, рассуждал Оливи. Часы ведь наверняка подержанные. Может, прежний владелец прятал в них ценности, да не все выгреб Иначе кто будет такими колечками разбрасываться?
И то верное, согласилась тетка Клементина. Хоть что-то, наконец, полезное от всех этих твоих затей, Жоль. Завтра снесу его скупщику. Авось выручу хоть с десятку регнов, а то эта простынья
Не надо, пожайлста, это мое кольцо. Его для меня Нинно лил, а Беати сегодня задарила, сгорая от стыда и опуская руки от лица, тихо сказала Маргарита: говоря это, она представила Нинно, сгорбленного в темной кузне, и поняла, что не может не признаться. Я просто не хотела тереть полов с ним, чтоб оно не счернело. Решила покласть его где-то. И вот зачем-то тудова. А Оливи пришел, и меня за курицей послали и я про него забыла. Я вовсе не надумывала дурного: принцесса ведь в полдень кажется, разве нет?
Вон!!! не своим голосом заорал сидевший на полу дядя Жоль. Его рука указывала на дверь из лавки на улицу. Вон! твердо повторил он.
Маргарита, оглядываясь, несмело пошла к выходу. Из распахнутых от страха зеленых глазищ покатились слезы: девушка представила, как городские стражники ее схватят и повесят в благодаренье на Главной площади за бродяжничество. Она уже взялась за засов, как снова обернулась.
Спа сибо, немного театрально всхлипнула Маргарита. За всё За всё, что вы для меня делываливытерла она щеку. И, тетязапнулась она, хлопая глазами и роняя с ресниц очередную каплю. Беати сказала, кольцо стоит не меньше́е сотни. Вдруг этогова хватит на починку часов И за простыньюююгорько заревела девушка.
Шмыгая носом, она было открыла дверь, когда ее остановила тетка Клементина.
Да стойся же ты, дуреха, грубовато сказала она. Дядя твой пьян. Поди, наконец, почёвывай! Вставать уж через три часуАгна сызнову простыньи натащит!
Тетка Клементина сцапала Маргариту за плечо и вытолкала ее в кухню.