А какова, собственно, ваша цель?
Найти Тридцатидевятилетнего Внука Ричарда, отдуваясь, произнес Гердер.
Нет, поправил Масклин, самое важное для наспопасть во Флориду.
Не хочу я ни в какую Флориду, пробурчал Гердер.
Поколебавшись, Масклин сказал:
Возможно, сейчас неподходящее время для откровенного разговора, но должен признаться, что утаил от вас очень важные сведения.
И он рассказал им о Талисмане, о космосе и Космическом Корабле в небе. И все время, пока он рассказывал, вокруг них не смолкал оглушительный людской шум.
Стало быть, ты даже не собираешься искать Внука Ричарда? спросил Гердер, когда он закончил свой рассказ.
Думаю, он очень важная персона, поспешил ответить Масклин. Но ты прав. Во Флориде есть место, откуда ракеты взлетают в небо, чтобы развесить там эти штуки, которые люди называют спутниками связи.
Что за чушь? возмутился Ангало. Ты же знаешь, что в небе ничто не может висеть, все падает.
Я и сам не очень-то хорошо это понимаю, сознался Масклин. Только знаю: если подняться достаточно высоко, оттуда уже ничто не падает. Но как бы там ни было, нам надо добраться до Флориды и положить Талисман в одну из взлетающих ракет, остальное он сделает сам. Так, по крайней мере, он обещает.
И это все? спросил Ангало.
Думаю, это не труднее, чем угнать грузовик, сказал Масклин.
Уж не предлагаешь ли ты угнать самолет? ужаснулся Гердер.
Вот было бы здорово! обрадовался Ангало, и его глаза засверкали, как электрические лампочки. Он просто обожал все средства передвижения, особенно быстроходные.
А ты, я вижу, не прочь! воскликнул Гердер.
Я ничего не говорил об угоне самолета, поспешил вмешаться Масклин. О воровстве не может быть и речи. Но почему бы нам не прокатиться на одном из них?
Класс!
Но мы не будем им управлять, Ангало.
Ангало пожал плечами.
Ладно, сказал он. Но представь себе, что в полете пилот неожиданно заболел, тогда мне придется взять управление на себя. По-моему, я совсем неплохо вел грузовик.
Ты все время на что-нибудь налетал, сказал Гердер. Поэтому ты, вероятно, и вообразил, что сможешь летать.
Я учился. К тому же в небе не на что налететь, разве что на облака, а они такие мягкие, как из пуха.
Но ведь есть и земля.
Это-то не страшно. Земля будет слишком далеко.
Масклин постучал по черному кубику.
Ты знаешь, где находится самолет, вылетающий во Флориду?
Да.
Веди нас. И если можешь, избегай людных мест.
Накрапывал тихий дождь, вечерело, и по всему аэропорту зажигались огни.
Ни один человек не услышал, как слегка звякнула маленькая вентиляционная решетка на наружной стене аэровокзала. Три трудноразличимые фигурки спрыгнули на бетонное покрытие и заторопились прочь.
К самолетам.
Ангало поднял глаза.
Выше. Еще выше. Пока голова не оказалась совсем запрокинутой.
Он чуть не расплакался.
Какой громадный! сказал он.
Слишком громадный, бормотал Гердер, стараясь не поднимать глаз.
Как большинство номов, родившихся в Универсальном Магазине, он чувствовал себя очень неуютно, если не видел над собой какого-нибудь покрытия или потолка. То же самое и Ангало: он не любил бывать в Снаружном мире, а еще больше не любил медленное движение.
Я видел, как они взмывают в небеса, сказал Масклин. Они действительно летают. Честное слово!
Какой громадный!
Самолет и в самом деле был такой огромный, что им приходилось вновь и вновь пятиться, чтобы увидеть его целиком. На обшивке поблескивали капли дождя. На боках фюзеляжа ярко отсвечивали красные и белые огни аэропорта. Это была не летающая машина, а большой кусок неба.
Конечно, они кажутся куда меньше, когда высоко над нами, прошептал Масклин.
Задрав голову, он посмотрел вверх, на самолет. Еще никогда в жизни не чувствовал он себя таким крохотным.
Хочу такой самолет, простонал Ангало, стискивая кулачки. Вы только посмотрите на него. Совсем неподвижный, а впечатление такое, будто он стремительно мчится.
Но как мы заберемся на него? недоуменно спросил Гердер.
Представь себе, как вытянутся лица у наших друзейтех, что остались дома, когда они узнают, что мы летали на самолете.
Представляю. Даже очень отчетливо, сказал Гердер. Но как мы все-таки заберемся на него?
Мы могли бы начал Ангало и тут же запнулся. Ну что ты затвердил: как мы туда заберемся! рассердился он.
Над колесами есть люки, куда утапливаются колеса, сказал Масклин. Мы могли бы туда залезть.
Нет, подал голос Талисман, торчащий у него под мышкой. Там нечем дышать. Вы должны забраться внутрь, в пассажирский салон. Самолеты летают в разреженном воздухе.
Естественно, угрюмо проронил Гердер. Потому он и воздух, что разреженный.
Но вам нечем будет дышать, терпеливо повторил Талисман.
Не знаю, кто как, а я смогу, возразил Гердер. Дышать я всегда могу.
Чем ближе к земле, тем воздух плотнее, сказал Ангало. Я читал об этом в книге. Поэтому внизу ты можешь дышать всей грудью, а вот вверху тебе может не хватить воздуха.
Почему? спросил Гердер.
Не знаю. Я думаю, что воздух боится высоты, поэтому собирается весь около земли.
Переходя вброд лужи на бетоне, Масклин отправился осмотреть самолет с другой стороны. Пара людей с помощью какой-то машины загружали контейнеры с багажом через дверцу в борту самолета. Масклин отошел назад, к огромным резиновым колесам, и поднял глаза на длинную, широкую трубу, которая тянулась от здания аэровокзала.
Он показал на нее своим спутникам.
Я думаю, что люди попадают в самолет по этой трубе, предположил он.
По трубе? удивился Ангало. Текут по ней, как вода?
Во всяком случае, лучше идти по этой трубе, чем стоять здесь, под дождем, сказал Гердер. Я уже промок до нитки.
Тут должны быть лестницы или провода, которыми мы могли бы воспользоваться, сказал Масклин. Я думаю, залезть в самолет не так уж трудно. Должна быть какая-нибудь лазейка. Люди всегда оставляют лазейки, когда что-нибудь строят.
Так за чем дело стало? сказал Ангало. Ну и громадина!
Только не пытайся его угнать, сказал Масклин, вместе с Ангало помогая бежать одутловатому Гердеру. Он и так летит туда, куда мы направляемся.
Но я туда не хочу, застонал Гердер. Я хочу домой.
Смотри не пытайся им управлять, Ангало, гнул свое Масклин. Нас для этого слишком мало. К тому же я думаю, что у него куда более сложное устройство, чем у грузовика. Как называется самолет, Талисман?
«Конкорд».
Стало быть, «Конкорд», сказал Масклин. Уж не знаю, что это значит Обещай, что не будешь пытаться угнать его, Ангало.
Глава 2
«КОНКОРД», самолет, который летает вдвое быстрее пули, а во время полета пассажирам подают копченую лососину.
Из «Научной энциклопедии для пытливого молодого нома» Ангало де Галантерейя
Прокрасться через рукав для перехода пассажиров в самолет было самое легкое из всего, что им пришлось перенести.
Полы в зданиях у каменоломен были дощатые или земляные. В аэровокзале они были сделаны из сверкающих каменных плиток. Но здесь
Гердер упал ничком на мягкий ворс и зарылся в него носом.
Ковер! закричал он, прослезившись. Ковер! Вот уж никогда не думал, что увижу его вновь.
Вставай же! сказал Ангало, смущенный таким бурным проявлением чувств в присутствии Масклина, который хоть и был его близким другом, родился, однако, не в Универсальном Магазине.
Гердер неловко встал.
Простите, пробормотал он, отряхиваясь. Сам не знаю, что на меня нашло. Я как будто вернулся в прошлое. Настоящий ковер! Вот уже много месяцев не видел настоящих ковров. Он звучно высморкался. Вы знаете, у нас в Магазине были красивые ковры. Необыкновенно красивые. С чудесными узорами.
Масклин заглянул в рукав. Он походил на один из коридоров Магазина и был так же ярко освещен.
Пошли, сказал он. Здесь мы слишком на виду А где же все люди, Талисман?
Скоро прибудут.
Откуда он знает? проворчал Гердер.
Он подслушивает голоса других машин, объяснил Масклин.
На этом самолете много бортовых компьютеров, сказал Талисман.
Ну и хорошо, уклончиво отозвался Масклин. Значит, тебе будет с кем поговорить.
Они все глупые, сказал Талисман, каким-то непостижимым образом умудрившись вложить в свои механические интонации презрение.
Через несколько футов рукав заканчивался, за входом виднелась занавеска, за нейкрай кресла.
Хорошо, Ангало, сказал Масклин. Иди вперед, я знаю, ты сгораешь от нетерпения.
Через пару минут все трое уже сидели под креслом.
До сих пор Масклин не имел никакого представления о том, каков самолет внутри. Он проводил долгие дни на утесе у каменоломни, наблюдая, как взлетают эти серебристые машины. Разумеется, он был уверен, что они с пассажирами. Людиони повсюду. Но он никогда не задумывался над тем, как выглядит самолет изнутри. Летящий самолет, казалось, состоит только из наружной обшивки.
Но для Гердера это оказалось тяжелым испытанием.
Электрический свет! простонал он. И ковры! И большие мягкие кресла с чехлами! И нигде ни одной пылинки! Есть даже таблички!
Ну-ну! беспомощно произнес Ангало, похлопывая его по плечу. Это был превосходный Универсальный Магазин, я знаю. Он поднял глаза на Масклина. Согласись, такое зрелище просто ошеломляет, добавил он. Я предполагал увидеть провода, трубы, заманчивые рычаги и все такое прочее. А тутничего похожего Прямо Мебельный отдел Универсального Магазина братьев Арнольд, Лимитед.
Нам нельзя здесь оставаться, сказал Масклин. Скоро весь салон заполнится людьми. Вспомните, что сказал Талисман.
Они помогли Гердеру подняться на ноги и, поддерживая его с двух сторон, побежали под рядами кресел. И тут Масклин понял, что между салоном самолета и Мебельным отделом Универсального Магазина есть одно важное различие. Здесь очень мало мест, где можно укрыться. А в Магазине всегда можно спрятаться за чем-нибудь или под чем-нибудь, втиснуться в какую-нибудь дыру
Он уже слышал отдаленные звуки шагов. Но прежде чем показались первые пассажиры, они юркнули за занавеску, в ту часть самолета, где не было кресел. Масклин прихватил с собой Талисман.
Звуки шагов раздавались уже совсем рядом. Повернув голову, всего в нескольких дюймах от себя Масклин увидел человеческую ногу.
В металлической стене за их спиной виднелось отверстие, куда уходил толстый пучок проводов. Протиснувшись туда, Ангало и Масклин втащили за собой и испуганного Гердера. Там было тесновато, зато их не могли увидеть.
Но и сами они ничего не видели. Только, сбившись в кучку, ерзали впотьмах, пытаясь поудобнее устроиться на проводах.
Я чувствую себя лучше, чуть погодя сказал Гердер.
Масклин кивнул.
Вокруг них было очень шумно. Откуда-то снизу доносилось металлическое позвякивание. В салоне гулко бормотали людские голоса. Последовал сильный толчок.
Талисман! шепнул Масклин.
Да?
Что происходит?
Самолет готовится к взлету.
О!
Он будет лететь по воздуху. Понимаешь, по воздуху!
Масклин слышал, как тяжело дышит Ангало.
Он постарался пристроиться между металлической стеной и пучком проводов и впился глазами во тьму.
Все трое молчали.
Самолет медленно покатился.
Ничего особенного не случалось. Во всяком случае, какое-то время.
Может, еще не поздно выпрыгнуть? дрожащим от ужаса голосом спросил Гердер.
Но в тот же миг оглушительно взревели моторы. Корпус самолета пронизала не очень сильная мерная дрожь.
На короткий миг воцарилось гнетущее безмолвие: так брошенный мяч, прежде чем упасть, зависает в воздухе; затем какая-то могучая сила свалила их всех троих в барахтающуюся кучу. Пол сильно, почти вертикально, накренился.
Цепляясь друг за друга, номы переглядывались и кричали.
Через минуту-другую они замолчали. Кричать явно не имело никакого смысла. К тому же они совсем выдохлись.
Пол медленно вернулся в горизонтальное положение и больше не выказывал намерения превратиться в вертикальную стену.
Масклин столкнул ногу Ангало со своей шеи.
Кажется, мы уже летим, сказал он.
Так это был взлет? слабым голосом спросил Ангало. С земли это выглядит куда более эффектно.
Все целы?
Гердер выпрямился.
Я весь в синяках. И так как ничто не может изменить природу нома, отряхнувшись, он добавил:Где бы нам раздобыть съестного?
О еде-то они и не подумали.
Масклин повернулся и посмотрел в тоннель, куда уходили провода.
Может, обойдемся без еды? нерешительно предположил он. Сколько времени занимает полет до Флориды, Талисман?
Командир корабля только что объявил: полет продлится шесть часов сорок пять минут, ответил Талисман.
Но мы же умрем с голоду, сказал Гердер.
Может, тут водится какая-нибудь дичь? с надеждой спросил Ангало.
Вряд ли, ответил Масклин. В таких местах мышей обычно не бывает.
Но ведь люди-то будут есть, сказал Гердер. Себя они никогда не обижают.
Я так и знал, что ты это скажешь, произнес Ангало.
Так подсказывает простой здравый смысл.
Хотелось бы поглядеть в иллюминатор, мечтательно сказал Ангало. Представляю себе, с какой быстротой мы мчимся. Деревья, столбы и дома, наверно, так и мелькают; только увидели мимо!
Послушайте, обратился к ним Масклин, чувствуя, что страсти начинают разгораться. Надо немножко обождать. Успокоиться. Отдохнуть. А потом поищем чего-нибудь съедобного.
Они снова присели. По крайней мере, тут-то тепло и сухо. В былые времена, когда Масклин жил в норе, он частенько страдал от холода и сырости и теперь пользовался любым удобным случаем, чтобы поспать в тепле и сухости.
Он задремал.
Итак, они в полете. В воздухе.
Можно предположить, что сотни номов живут в самолетах, точно так же, как они живут в Универсальном Магазине. Прячутся себе где-нибудь под ковром, в то время как самолет летает по разным местам, обозначенным на единственной карте, которую удалось найти номам. Карта находилась в карманной записной книжке, и в напечатанных на ней названиях и словах была какая-то магия: Африка, Австралия, Китай, Эквадор, Отпечатано в Гонконге, Исландия
Возможно, эти номы ни разу не выглядывали из иллюминаторов. Возможно, они даже не знали, что летают по воздуху.
«Уж не это ли имела в виду Гримма, когда рассказывала о лягушках, живущих в цветке?»подумалось Масклину. Она вычитала это в какой-то книжке. Ведь можно всю жизнь провести в каком-нибудь крохотном местечке и думать, что это и есть весь мир. Жаль, что, разговаривая с ней, он был зол и не пожелал ее внимательно выслушать.
Но сейчас-то он не в цветкев самолете.
Лягушка подвела нескольких лягушат к самому краю цветка.
И все они выпучили глаза на длинную ветку. На ней было много цветов, целые дюжины, но лягушки не умеют считать и не могут определить разницу между одним цветком и многими.
Они видели только много отдельных цветов.
И пучили глаза. Уж что-что, а пучить глаза все лягушки умеют.
Но вот думать они, к сожалению, не умеют. Было бы, конечно, замечательно, если бы лягушата могли долго и упорно думать о новом цветке, о жизни в старом цветке, если бы они чувствовали необходимость обследовать окружающий мир, который гораздо больше, чем лужица, окаймленная лепестками Но лягушки, увы, не умеют думать.
По правде сказать, у них была лишь одна мысль: «. . .мипмип. . .мипмип. . . мипмип. . .».
Но все же обуревавшее их чувство было слишком велико, чтобы вместиться в один цветок.
Медленно, осторожно, без всякой уверенности они одна за другой переползли на ветку.
Талисман вежливо подал голос, чтобы привлечь внимание своих спутников.
Может, вам интересно знать, произнес он, что мы только что преодолели звуковой барьер.
Масклин устало повернулся к своим спутникам.
Признавайтесь, сказал он, кто из вас сломал этот барьер?
Не смотри на меня, махнул рукой Ангало. Я даже не знаю, где он, этот барьер.
Масклин подполз к краю отверстия и выглянул.
Перед ним стояли человеческие ноги. По-видимому, женские. Женщины, как правило, носят менее практичные туфли.
О людях обычно можно очень многое узнать по их обуви. И взгляд нома редко поднимается выше. А если поднимается, то видит где-то высоко вверху только пару ноздрей, и то снизу.