Это забота отца,усмехнулась я.Ты и так был щедр.
Именно!король поднял вверх указательный палец.Я столько уже сделал для вновь обретенной родни, что им в пору целовать мне руки. Да я просто сокровище!
Иногда поблескиваешь, да,хмыкнула я и была одарена возмущенным взглядом.
Так что государь упорно пренебрегал всякими брачными устремлениями соседей. Атленг грустил, в очередной раз прощаясь с вознаграждением своего «патриотизма».
А вы ведь обещали,время от времени укорял меня министр.
Не могу же я насильно затолкать государя в храм,отвечала я с неменьшим укором.Я доношу до него предложения, о которых вы мне говорите, но что я еще могу сделать? Устроить скандал? Разрыдаться? Биться в истерике? Пригрозить самоубийством? Согласитесь, это выглядело бы странно. И к чему жалобы? Мне казалось, мы с вами и без того недурно поладили.
Ну спорить было бы дурно с моей стороны,скромно соглашался Атленг.
Но пока оставим наши деловые отношения с министром иностранных дел, и вернемся к сегодняшнему дню. Он обещал быть насыщенным. День рождения государя отмечал весь Камерат. А про столицу и говорить не приходилось. Люди ждали этот день с радостным предвкушением и воодушевлением. Наряжались и готовились веселиться до самой ночи и часть ее.
Всё должно было начаться выездом короля, чтобы подданные могли лично поздравить его. После он должен был принимать поздравления во дворце, но уже от придворных, послов, сановников и гостей, которые были приглашены на празднество. Кстати, в этом году ожидали и чету герцогов Ришемских. Для их появления был особый повод, который приурочили к сегодняшнему торжествупредставление новорожденного племянника Его Величеству.
Как бы ни складывались взаимоотношения супругов, но ребенок Нибо был нужен, и он у него появился. Супругов рождение первенца не сблизило, но для Камерата это было важным событием. За неимением иных родственников мужского пола и собственного сына у короля, на данный момент младший герцог Ришем становился не только наследником отцовского герцогства, но и королевства. И потому появление младенца ожидали с воодушевлением и чествовать собирались еще на улицах столицы.
Это временно,сказал мне Ив, прочитав послание из Ришема.Но хорошо, что уже есть хотя бы этот ребенок.
Кто мешает тебе обзавестись своим?спросила я.
К сожалению, даже признанный ребенок, рожденный вне брака, не может считаться законным наследником,ответил король.А потому пока будем довольствоваться племянником. Я сейчас даже склонен считать глупость Селии полезной. Выдай я ее замуж за канторийца, и даже такого наследника у меня бы не было. Но Ришемкамератец, а это многое меняет. А сам я еще не готов жениться. Потом.
Иногда ты меня поражаешь,покачала я головой, но если честно, выдохнула с облегчением.
Так вот, сегодня мы ожидали появление Ришемов с наследником Камерата на руках, а после этого наступал черед празднества, полного магии в прямом и переносном смысле. Однако сначала было выезд, и мне нужно было спешно готовиться к нему. Рядом с монархом я быть не могла, даже королева сопровождала супруга, сидя в карете, которая ехала за торжественным караулом, окружавшим государя, а уж фаворитка тем более. Мое место было среди придворных, которые тащились в хвосте процессии.
Бросив последний взгляд на новые украшения, я откинула одеяло и встала с кровати. После позвонила в колокольчик, призывая Тальму, и направилась в умывальню.
Ох, госпожа, ну и суета же вокруг,поделилась со мной служанка.
Как и каждый год в этот день,улыбнулась я.
Это верно,кивнула она.Но и наследника же везут. Заждались уж его все. Не король, так хоть его сестрица, толькоона осеклась, но бросила на дверь вороватый взгляд и зашептала:Что-то опасливо мне, ваше сиятельство. Сейчас государь объявит младшего Ришема наследником, а родня-то у Его Величества поганая, простите Боги,служанка шлепнула себя по губам, но устремила на меня вопросительный взгляд.
Я поняла, о чем она толкует. Признаться, и меня терзали подозрения, пока я не высказала их монарху.
Ив, разумно ли это?спросила я.Если с тобой что-то случится, то трон достанется твоему племяннику, а регентом при нем будет его отец. Ришем умеет видеть выгоду и стремится к ней
Клятва, лучик,остановил меня государь.Клятва верности, приправленная магией, не позволит моему зятю даже задумать дурное.
Даже магическую клятву можно обойти
Не-а,жизнерадостно осклабился Ивер.Наш дорогой магистр на славу потрудился над моей защитой. К тому же я и сам в состоянии о себе позаботиться. Я лишил Ришема даже возможности подумать об измене. Он не сможет править от имени сына, имя регента я указал в своем завещании, и оно станет известно только после оглашения, чтобы не искушать еще кого-либо. А вот то, что родители моего племянника лишены права вмешиваться в его воспитание и правление Камератом в случае моей преждевременной смерти, будет оглашено сразу же. Но,он ласково мне улыбнулся,мне приятно, что ты за меня волнуешься.
Это меня несколько успокоило, а потому я потрепала Тальму по плечу и заверила:
Не переживай, они не смогут даже помыслить о подлости, государь об этом позаботился.
Хвала Богам,ответила женщина, прижав ладонь к груди.
Вскоре, быстро перекусив, я уже была одета и готова к выходу. Государь, где-то пропадавший всё это время, вернулся. Он был одет в свой мундир, на голове красовался венец, и я, как обычно, когда видела его в этом облачении, залюбовалась королем.
Душа моя, не смотри на меня так,усмехнулся Ив.Если ты не перестанешь ощупывать меня взглядом, опасаюсь, шествие задержится на некоторое время, а огорчать своих подданных я не могу.
Он протянул руку, и я подошла, но не вложила пальцев в раскрытую навстречу ладонь. Вместо этого, накрыв его грудь ладонями, ощутила шероховатость золотого шитья на мундире и, прикусив губу, скользнула взглядом по лицу любовника.
Обожаю, когда ты надеваешь мундир,проворковала я.И корону. Ты становишься такой аппетитный,закончила я с искушающей улыбкой. После прижалась к его губам, но быстро отстранилась и устремилась к двери:Идемте, государь.
Мерзавка!возмущенно воскликнул мне вслед Ив.И как мне теперь сесть на коня?
Обернувшись, я полюбопытствовала:
Шпага мешает?и, широко ухмыльнувшись, поспешила покинуть покои.
Уже за дверьми я самодовольно хмыкнула и охнула, когда меня втянули обратно в покои. Встретившись с хищным взором короля, я напомнила:
Выезд.
Сегодня я подданных огорчу,ответил Ив и рывком притянул меня к себе
По лестницам мы едва ли не бежали. Король крепко держал меня за руку. Я поглядывала на него, пряча лукавую улыбку, Его Величество хранил на лице непроницаемое выражение, лишь почти в конце пути все-таки хмыкнул и, рывком притянув меня к себе, шепнул:
Обожаю тебя.
А я тебя,ответила я после быстрого поцелуя.
Уже когда мы готовы были выйти в парадные двери, позади послышался призыв одного из гвардейцев, оставшихся на страже покоев. Он нагнал нас и склонил голову:
Корона, Ваше Величество, вы оставили венец в покоях.
Проклятье,выругался Ив, схватил корону и натянул ее на голову. После выдохнул, одернул мундир и подставил мне локоть.
Выходили мы уже степенно, с непроницаемыми лицами. Государь проводил меня до открытой коляски, где мне предстояло ехать, после, поцеловав руку, ожег пронзительным взглядом и направился к пажам, державшим его мантию. Ее накинули на плечи монарха, закрепили, а после, когда он утвердился в седле, расправили по крупу Бурана.
Отчего задержка?шепотом спросила меня Айлид.
Было спешное дело, пришлось прежде его закончить,прошептала я в ответ.
Государство прежде всего,с пониманием кивнула моя подруга, я согласно улыбнулась.
Я удобней устроилась на сиденье, плотней запахнула полы плащапогода хоть и радовала, но настоящее тепло придет все-таки ближе к моему дню рождения. А пока, хоть солнце и пригревало, и свежая зелень радовала глаз, но подхватить насморк из-за прохладного ветерка вовсе не хотелось, пусть в друзьях у меня и был верховный маг.
Государь поднял руку, дав знак к выезду, и первым тронулся с места. Мой кучер не спешил. Нам предстояло ждать, когда отъедут гвардейцы, затем приближенные короля и важные сановники, и только после вереницей потянутся кареты придворных. Моя была третьей после более родовитых дворян. Даже мой любимый Тибад не ставил меня на первое место после свиты монарха, и я нисколько этому не огорчалась. Мне было уютно в тени, если можно, конечно, назвать мое положение «в тени».
Наконец, кучер причмокнул, и четверка гнедых, запряженных в мою коляску, где восседала и графиня Энкетт, тронулась с места, а вместе с нами и конные всадники, среди которых находился мой братецбарон Томмил Фристен-Доло. С недавних пор он служил в столице и был вхож во дворец. Все-таки дружба с министром иностранных дел весьма полезна. Атленг вернул его милость в Камерат по моему настоянию. Государь возражать не стал, представитель этой ветви Доло показал себя весьма недурно в посольстве.
Мы с Томмилом, приглядевшись друг к другу, поладили. Мой родственник был немногим старше меня и весьма недурен собой, что отметил Его Величество и выказал желание, чтобы мы не встречались слишком часто и общались при свидетелях. А вскоре и вовсе лично подобрал барону невесту из высокородной семьи с хорошим приданым. И когда Том согласился на помолвку, монарх успокоился, однако прежних требований не отменил. Пожав плечами, я согласилась. В брате я видела брата, да и его милость не воспылал ко мне теми чувствами, о которых думал наш венценосный ревнивец.
Зато его милость быстро и легко сошелся с моим другомбароном Гардом, а Дренг взял молодого человека под свое покровительство. С этого момента я начала пристально наблюдать за родственником, но быстро успокоиласьгулякой и повесой мой братец не был, а значит, я не ошиблась в выборе. Более того, мне нравились суждения Томмила, и если бы не король, мы бы встречались чаще, а так приходилось довольствоваться быстротечными минутами, чтобы обменяться любезностями и перекинуться парой слов.
Но если мы встречались в доме главы рода, то здесь уже можно было вести полноценную беседу, от которой я неизменно получала удовольствие. Да и дядюшка принимал в нашем разговоре живейшее участие. Мы не вели пустой болтовни и погоде, не было сплетен, зато можно было высказаться по важным для меня вопросам. Да и не только. Обсуждению политической ситуации в нашем тесном круге мое женское начало нисколько не мешало. Мужчины слушали меня с интересом, без скрытой иронии, сарказма или добродушной насмешки. Мы говорили на равных.
Графиня Доло в такие моменты предпочитала сослаться на какое-либо дело и оставить нас одних, потому что принять полноценное участие в споре или же в обсуждениях не могла. Да и по-прежнему считала такие беседы недопустимыми для женщин. Дамам было принято говорить о платьях и духах, пока их мужчины заняты более важными рассуждениями. Но ведь на то они и мужчины! И тетушка непременно оставалась бы с нами, но выходило, что у нее собеседника не было, а сидеть и слушать скучные для нее темы ее сиятельству не нравилось. Потому никто ее не неволил и не призывал остаться рядом.
Вот если в доме присутствовали сыновья графа Доло с женами, то дело принимало иной оборот. И пока сыновья занимали места рядом с нами для участия в разговоре, который часто касался нашего общего дела, то невестки оставались свекрови, и тетушка могла наслаждаться своими гостьями. Впрочем, была графиня подле нас или нет, для меня это мало что меняло. Я давно привыкла не обращать на нее внимания. И пусть ее сиятельство уже перестала глядеть на меня с укором, наконец, свыкнувшись с моими «чудачествами», но принять моей точки зрения так и не смогла. Меня это волновало мало, главное, что мой род был со мной и поддерживал мои идеи.
Доброго дня, сестрица.
Я подняла взгляд на барона Фристена и тепло ему улыбнулась.
Доброго дня, братец,приветствовала я его.Рада, что вы присоединились к процессии.
Я сопровождаю мою невесту,ответил Томмил,но не мог не поздороваться с вами, ваше сиятельство. Вы обворожительны, впрочем, как и всегда.
Благодарю, ваша милость,улыбнулась я родственнику.
Ваше сиятельство,барон склонил голову, здороваясь с моей подругой:Прошу простить за некоторую неучтивость. Доброго вам дня и позвольте выразить свое восхищение.
О,Айлид махнула ручкой и зарумянилась от удовольствия.Пустое, ваша милость. Благодарю.
Сестрица,он снова склонил голову и отстал от коляски, чтобы присоединиться к своей невесте и ее семейству.
Да чего же он приятный,шепнула мне ее сиятельство.И взгляд ох. Если бы я уже не любила своего супруга, то, наверное, не устояла бы перед вашим родственником.Она негромко и смущенно рассмеялась. Я улыбнулась и пожала руку графине.
О да, Томмил произвел впечатление на придворных дам, когда впервые появился на балу во дворце. Во-первых, новое лицо, а во-вторых, весьма привлекательное. Барон был светловолос, как и большинство Фристенов, но глаза имел черные, как безлунная ночь. Взгляд был пронзительным, и казалось, что его глаза, это угли, в сердцевине которых еще тлело пламя. Подуй, и оно снова вспыхнет. А если добавить к благородным по аристократически утонченным чертам его стать, осанку и прекрасное телосложение, то легко понять, отчего дамы сразу же заинтересовались моим родственником. Он вел себя безукоризненно, был галантен и вежлив, говорил негромко, и тембр голоса Томмила оказался бархатистым и глубоким. И всё это и послужило затаенной ревности монарха.
Нет, Ив принял его милость дружелюбно. Был с ним любезен, уделил внимание и даже приблизил. А как иначе? Это ведь был мой родственник. Но когда мы остались наедине, изрек:
Он слишком хорош, ты не должна оставаться с ним наедине.
Это же мой брат,заметила я с укоризной.
Даже не двоюродный,отмахнулся государь.Вы, конечно, одного рода, но родство ваше не столь близкое, чтобы я остался равнодушен к появлению Томмила Фристена.
Но об этом я уже говорила, а потому вернемся к торжественному выезду. Итак, мы выбрались на городские улицы и неспешно тронулись по ним длинной вереницей. И когда государь достиг храма Сотворения, хвост процессии еще даже не приблизился к дворцовым воротам. Я была ближе к королю, потому слышала крики ликования камератцев, когда Его Величество проезжал мимо них. И цветы, которые были скуплены по всем оранжереям, еще не успели превратиться в бесформенное нечто под колесами экипажей и копытами лошадей.
Ох, сколько же народа,заметила Айлид, обводя взглядом улицы.Мне кажется, что в этом году их даже больше, чем было прежде. Глядите, Шанриз, они даже на крышах.
Вскоре по улицам провезут наследника,ответила я.Люди хотят видеть своего возможного будущего короля.
О, это временная мера,фыркнула ее сиятельство.Государь не станет довольствоваться чужим дитя слишком долго. Он молод, полон сил и способен произвести собственного наследника. Уж я-то знаю, что способен,весомо повторила в полголоса графиня Энкетт, и я повернула к ней голову.Ох,она вдруг прикрыла рот кончиками пальцев и стремительно покраснела.Вот я несносная болтушка Забудьте о моих словах, дорогая.
Нет,вежливо улыбнулась я.Мне казалось, что о нем я уже знаю всё возможное и невозможное, но ваши слова для меня откровение. И раз вы уже проговорились, то закончите начатое. Итак, у государя есть дети?
Ох,повторила Айлид, после склонилась к моему уху и приглушенно заговорила:Не выдавайте меня, дорогая. Кто я, чтобы говорить о том, о чем молчит сам король.
Ваше сиятельство, когда я дала повод обвинять меня в болтливости?спросила я укоризненно.Говорите смело. Если ребенку больше трех лет, то я спокойно переживу это известие.
Гораздо больше!воскликнула графиня и вновь прикрыла рот пальцами. Затем опять склонилась к моему уху и зашептала:У Его Величества есть три внебрачных ребенка: две дочери и сын. Он не признал ни одного из детей, но позаботился об их будущем. Они были рождены задолго до вашего появления во дворце. Первая девочка и вовсе от горничной. Государь в ту пору был еще наследным принцем. Покойный король выдал девушку замуж, дал за нее хорошее приданое и велел покинуть столицу. Я не могу сказать, где теперь та горничная и ее дочь, они с мужем исполнили повеление.