Нет, не собираюсь и не позволю,ответил Ив.Женщина у властиэто прямое нарушение одного из основных законов. Чтобы его переписать нужно больше, чем мое желание.
Я не смогу просто сидеть со своими фрейлинами и умирать со скуки, слушая чтение рекомендованных книг. Да я взвою! И что тогда? Отправишь меня на плаху или пришлешь палача с удавкой? А тебе придется отдать приказ, потому что я не утерплю и суну нос в государственные дела, и это может стать известным. И даже если я просто спрошу Атленга о внешней политике, а он ответитэто уже будет называться изменой. И как же ты тогда поступишь? Топор или удавка?
Государь рывком притянул меня к себе, подцепил пальцами подбородок и заглянул в глаза:
Не хочу смотреть, как твоя голова расстанется с телом,нервно улыбнувшись, ответил он.В вашем сочетании есть неоспоримая гармония. Проклятье,Ив передернул плечами и отвел взгляд:Даже представить это невозможно. Ни удавку, ни топор. В тебе слишком много жизни, чтобы Боги,голос монарха охрип, и он кашлянул, прочистив горло.Не хочу об этом. Жутко.И покривился:Дай мне минуту.
Он выпустил меня из объятий и отошел в сторону. Опершись ладонью на стену, король опустил голову и застыл так на некоторое время.
У-уф,наконец, выдохнул государь, оттолкнулся от стены и развернулся ко мне. Он протянул руку, и я подошла к нему. Ив вновь обнял меня и, прижав мою голову к своему плечу, произнес тихо:Какая ужасная фантазия. Хвала Богам, что она не может осуществится. Не хочу без тебя.Он отстранился, и я подняла на него взгляд:Душа моя, ты едва не довела меня до разрыва сердца.
Которого из двух?с улыбкой спросила я.
Негодница, еще издеваешься,усмехнулся государь.Но закончим об этом. Разговор был пустой, а ты превратила его в нечто мрачное и дикое. Тебе не о чем переживать, я не собирался делать тебе предложение. Этот брак не примут и не поймут, а потому пусть всё остается, как есть. Теперь ты успокоилась?
Но что тогда ты подразумевал, говоря, что однажды я возьму твоего ребенка на руки?спросила я, вновь преисполняясь любопытства и настороженности.Неужто хотел сказать, что, женившись и зачав дитя, ты унизишь мать тем, что позволишь любовнице возиться с ее ребенком?
Государь усмехнулся. Всякие переживания его отпустили, а значит, я коснулась темы, его не трогавшей.
Шанни, душа моя, ты ведь понимаешь, если я когда-то и женюсь на какой-нибудь принцессе, то лишь ради наследника. По сути, мне нужно лишь ее чрево, а не она сама. У меня есть женщина, которую я люблю и почитаю своей. Так разве же есть что-то удивительное, что я предпочту видеть свое дитя на руках возлюбленной? До чрева мне нет никакого дела.
Фу, Ив,скривилась я.Какая мерзость. Ты говоришь ужасные слова.
Зато правду,он пожал плечами.А потому закончим разговор о женитьбе и детях. Пока я не желаю ни того, ни другого. Мы продолжим жить, как жили. Ты будешь менять устои и сводить с ума законников, я тихо потворствовать тебе и иногда исполнять капризы и пожелания. А ты за это дарить мне свой огонь и благодарность.Король снова усмехнулся:Шанриз Тенерис, я отравлен вами.
Противоядия нет,притворно вздохнула я.
Не хочу противоядий,он мотнул головой и, склонившись, шепнул:Люблю тебя изо всех сил, лучик,а после приник к моим губам.
В бальную залу мы входили, когда даже хранитель реликвий успел вернуться из хранилища вместе со своим помощником и пажами. Разговор на неожиданную тему занял времени больше, чем казалось, пока мы спорили. Впрочем, опоздал сам король, а ему замечания сделать невозможно, и потому он ввел меня в залу без всяких извинений за задержку.
Меня всегда восхищало это место. Хрусталь, зеркала и изящная лепнина, покрытая позолотой, превращали бальную залу в нечто невесомое и хрупкое. Даже паркет был здесь натерт настолько, что можно было увидеть собственное отражение.
Помнится, как-то Дренг сказал в своей излюбленной манере, что мог бы рассмотреть, что надето под платьем дамы, с которой он танцует, если бы, конечно, захотел. Я тогда обозвала его невозможным грубияном и похабником, но слова, произнесенные в шутку запали в голову. На первом же балу после того разговора я украдкой бросила взгляд на пол и усмехнулась собственной легковерности. Паркет хоть и отражал танцующие пары, но увидеть что-либо этакое было невозможно. Правда, сознаваться в собственной мнительности я, конечно же, не стала, и это осталось только моей тайной.
Первый танец принадлежал хозяину праздника. Кто станет его партнершей, было ясно без слов. А потому государь вывел меня сразу на середину зала. Он галантно склонил голову, я присела в неглубоком реверансе, после накрыла запястье вытянутой руки короля ладонью, и музыка полилась по зале.
Монарх был прекрасным кавалером, и танцевать с ним было неизменно приятно. Я получала удовольствие, кружась по зале в его объятьях. А то, что на нас смотрят несколько сотен глаз, меня не смущало уже давно. Я привыкла к всеобщему вниманию и попросту его не замечала.
И когда музыканты замолчали, к нам поспешил лакей с подносом, на котором стояли бокалы с вином. Государь взял оба бокала, передал мне мой и, подняв свой, провозгласил:
Прелестные дамы, благородные господа, благодарю за то, что вы почтили меня своим вниманием. Да начнется веселье,и он поднес к губам бокал.
Слава королю!разнеслось по залу, и воздух расцветили вспышки магического салюта, ознаменовав начало празднества.
Глава 7
Торжества, посвященные дню рождения государя и провозглашению наследника, продлились три дня. За это время я ощутила, что уже начинаю скучать по моим привычным занятиям, и последний день празднеств едва дотерпела до его завершения. Все-таки праздность и бездельеэто не для меня. В этом я легко могла проследить в себе черты моей дорогой родительницы. Разница была лишь в том, что она свою деятельность направляла на свое окружение, а я замахнулась на устои государства.
Но, наконец, отгремели салюты и отсверкали фейерверки, горожане и придворные разошлись по уютным кроватям, а дворники, вооружившись всем необходимым, отправились чистить улицы от последствий общенародной радости. А я, ложась спать, светилась от счастья, что утром смогу вернуться к своей деятельности.
Надо чаще устраивать праздники,заметил государь, увидев, как я в предвкушении потираю руки.Так тебя хотя бы можно найти без особых усилий.
Ты всегда знаешь, где я нахожусь,отмахнулась я.И что-то я не припомню, чтобы за день ты хоть раз искал со мной встреч или требовал вернуться во дворец.
Чтобы после иметь сомнительную честь наблюдать взбешенную аденфиру? Чтобы ты выпустила из меня всю кровь и сплясала на бездыханном теле?Ив передернул плечами.Я умею ценить жизнь и желаю наслаждаться ею, как можно дольше. Развлекайся, душа моя, я умею ждать. Да и собственные заботы отвлекают недурно.
Вот именно,назидательно ответила я.Когда есть дело, на скуку времени не остается.
И вот настал день вернувшихся забот. Я встретила его очередной счастливой улыбкой и поспешила покинуть уютное теплое ложе. Ив, как обычно, проснулся раньше и уже должен был приступить к своим делам, ну и я медлить не стала. Тальма, ждавшая моего пробуждения, услышав призыв колокольчика, распахнула двери. Она, будто маститый дирижер, управляла своим оркестромгорничными, глядевшими на мою камеристку с трепетом и обожанием.
Коляска?спросила я, спешно завтракая.
Уже заложили,ответила Тальма.Гвардейцы ожидают вашего выхода. Государь велел зайти к нему до выезда. Вот еще, ваше сиятельство,она подала мне поднос, на котором лежало два письма.
Первое было от дядюшки. Его сиятельство уведомил, что присоединиться ко мне по известному мне адресу. Второе письмо было от герцога Ришема. Коротко вздохнув, я открыла его и пробежалась глазами.
Тальма, вели передать его светлости, что ему ничего брать с собой не нужно. Да, и пусть скажут, что я буду готова к выезду через двадцать минут. Пусть ожидает у парадного выхода.
Ох, госпожа,камеристка прижала ладонь к груди.Это же Ришем, как-то боязно. Зачем вы с ним связались? Простите,поспешно добавила она.
Я промокнула уголки губ салфеткой и улыбнулась.
Он испросил позволение сопровождать меня у государя. Его Величество позволил,ответила я.Он не сотворит непотребства, не волнуйся. К тому же со мной королевские гвардейцы и дядюшка. Но от этой поездки может выйти прок.
Боги с вами, госпожа,вздохнув, ответила верная служанка.
Она подала мне плащ и шляпку. Оглядев себя в зеркале, я подмигнула своему отражению и выпорхнула из королевских покоев. Гвардейцы, увидев меня, склонили головы, приветствуя.
Доброго утра, господа,улыбнулась я им.
Впрочем, далеко я не ушла. Памятуя о словах Тальмы, я направилась к двери королевского кабинета. Она открылась передо мной без долгих проволочек. Это уже было заведенное правило. Остановить меня могли, только если Ив был занят чем-то первостепенной важности, и мешать ему было ну никак нельзя. Однако сейчас он ожидал, когда соберутся его советники, а потому преград на моем пути, к счастью, не было.
Доброго утра, государь,присела я в реверансе.
Король оторвал взгляд от бумаг, улыбнулся мне и поманил к себе. Я поспешила откликнуться на призыв. Монарх поднялся из-за стола мне навстречу, и я впорхнула ему в объятья.
Доброе утро, душа моя,ответил он, поцеловав меня в уголок губ.Ты уже готова к выезду?
О да!жизнерадостно воскликнула я.
Уж не сегодняшний ли твой спутник так обрадовал тебя?глядя на меня испытующим взглядом, спросил государь.
Ив,я укоризненно покачала головой.Что за чушь. Ты, как никто другой, знаешь, что я радуюсь не сопровождению, а самой поездке.
Мне не нравится, что Ришем будет подле тебя. Я видел, как он смотрел на тебя в день своего приезда, меня этот взгляд разозлил. А теперь мерзавец проведет подле тебя весь день, а ты даже не возмущена Раздражает.
Ты сам позволил ему сопровождать меня,напомнила я.Запрети, и он останется подле жены и сына.
Король усмехнулся и, отступив на шаг назад, присел на угол своего стола. Он скрестил на груди руки и признался:
За сегодняшнее утро я уже раз пять собирался это сделать, но каждый раз вспоминал, как загорелись твои глаза, едва ты услышала, что он заинтересован твоим начинаниями. Тебе важно, чтобы твои идеи распространялись, и мне не хочется огорчать тебя. Впрочем, не буду скрывать, мне любопытно, что выйдет у герцога. Но,государь протянул руку, и я, вложив в нее свою ладонь, подошла к нему. Обняв меня за талию, он заглянул мне в глаза, я ответила преданным взглядом:Ты не должна позволять ему вольности. А если он забудется, немедля призывай гвардейцев. Не желаю, чтобы вы уединялись. Не вздумай им очароваться
Ив!воскликнула я.О чем ты? С нами будет мой дядюшкаэто раз. А двая, как не видела мужчины в его светлости, так и не вижу. Что за глупости, право слово?
Поклянись,упрямо велел венценосец.
Клянусь,улыбнулась я.Ваше Величество успокоены?
Нет,проворчал ревнивец.Но кого это волнует, кроме меня?
Глупый,проворковала я и поцеловала кончик монаршего носа.Тыединственный, мой дорогой хищник. Иного мужчины не вижу.
Пусть так и остается,сдался монарх. Он ненадолго приник к моим губам, а после отстранился и велел:Ступайте, ваше сиятельство, пока я снова не передумал.
Обожаю тебя,мурлыкнула я и поспешила покинуть королевский кабинет.
Только на пороге обернулась, послала своему любовнику воздушный поцелуй и исчезла за дверью. Навстречу мне попался один из советников, и я вздохнула с облечением, радуясь, что короля отвлекут, и он не испортит мне ни дня, ни настроения. Гвардейцы, сегодня сопровождавшие меня, слаженно развернулись и последовали за мной. Я в удивлении приподняла брови и со вздохом покачала головой. Вместо привычных двух телохранителей за мной следовали четверо. Ив усилил мою охрану. Усмехнувшись, я махнула рукой. Пусть хоть роту приставит, главное, не закрывает дворцовые ворота.
Коляска уже стояла у парадной лестницы. За ней конюхи держали под уздцы четырех коней для моего сопровождения. Кучер, заметив мое появление, деловито поправил шляпу, взял кнут и приготовился трогаться. Лакей, замерший у дверцы, распахнул ее, а помогал мне сесть уже Нибо Ришем, вместе со всеми ожидавший моего появления. Он приветливо улыбнулся, склонил голову и подал мне руку.
Доброго дня, ваше сиятельство,поздоровался герцог.
Доброго дня, ваша светлость,ответила я, воспользовавшись его помощью.
Нибо забрался в коляску после меня, устроился напротив, и лакей, закрыв дверцу, отошел в сторону.
Трогайте, любезный,велела я, и коляска покатилась к воротам.
Сегодня в нее были впряжены двое белоснежных красавцевподарок короля, впрочем, как и сама коляска. От таких подарков я приходила в больший восторг, чем от драгоценностей. У меня теперь была собственная конюшня, где обитало десять лошадей разной масти, среди которых почетное место занимал мой любимецАметист. Как его, кажется, не холили ни одну лошадь, чем шельмец и пользовался без всякого стыда и совести. Важничал, издевался, иногда «умирал», но я прощала ему всё на свете, потому что он оставался моей слабостью. Да и хватало припугнуть, что я заменю его другим более сговорчивым конем, как мой дорогой мальчик превращался в самого покладистого скакуна на свете.
Куда мы направляемся?спросил меня Нибо, когда коляска выехала за ворота.
В торговый квартал, ваша светлость,ответила я, поглядывая на него с интересом.
За эти три дня мы почти не приближались друг к другу. Нет, мы много раз оказывались рядом. А как иначе, если все мы находились подле короля? Но вот даже в беседах как-то миновали друг друга вниманием. Герцог был умным человеком, потому не приглашал меня на балу и не обращался ко мне в разговоре. А я прекрасно обходилась людьми, составлявшими мой привычный круг. И уж не знаю, что углядел мой ревнивец, но я сама ни разу не замечала пристального взгляда со стороны его светлости. Он вел себя безукоризненно.
И лишь вчера, когда разговор зашел о моих нововведениях, Нибо проявил живейший интерес и любопытство. Послушав, он выразил желание познакомиться с моей деятельностью ближе. Признался, что наслышан и даже находит некоторые мои затеи разумными, а потому не прочь ввести нечто подобное в Ришеме. Это и стало поводом просить государя позволить зятю сопровождать меня, чтобы лично увидеть, что выходит из моих деяний.
Разумеется, я была рада новому союзнику. О нет, я не заблуждалась в отношении герцога, и что бы ни говорил государь, но в намерениях Ришема не было приударить за мной или соблазнить. Для этого Нибо был слишком осторожен и разумен. А вот вернуть себе через мое посредничество милость монархаэто то, что двигало интересом его светлости. И я не нашла в этом ничего дурного. Почему нет? Мои идеи получат распространение до южного предела Камерата, а герцог заручится поддержкой и помощью фаворитки Его Величества. А так как и я была женщиной разумной и осторожной, то можно было верить, что не ввяжусь ни в какую сомнительную и пагубную затею властителя Ришема. И король, придавив герцога тяжелым испытующим взглядом, после просверлив дыру во мне, дал свое одобрение. Собственно, так мы и оказались с его светлостью в одной коляске.
Вы продолжаете расцветать, ваше сиятельство,с улыбкой заметил Нибо.
Благодарю,немного сухо ответила я и задала свой вопрос:Как вам жизнь семейного человека?
Необременительна,усмехнулся герцог.Мы с супругой видимся нечасто, потому не успеваем устать друг от друга.
А что ваш брат? Как он принял свою помолвку?
О,теперь герцог и вовсе рассмеялся,Эйлл юн, да и я не особо его ограничивал в свободе, потому мой братец воспринял нежданную невесту, как приговор и скорое заточение. Но мы имели весьма продолжительную беседу, и его светлость выкинул белый флаг. Теперь он даже ожидает день свадьбы, особенно вдохновлен рождением племянника. Сказал, что желает быть молодым, когда его дети достигнут совершеннолетия, а не таким заплесневелым грибом, как его брат и господин.
Грибом?переспросила я.