Мнительная Эви не раз вылезала на табурет, чтобы просунуть пальцы между потолком и балкой. Она пыталась определить, насколько увеличилась щель и не сможет ли провисание бруса привести к его падению. Игорь только посмеивался над страхами жены. Со временем Эви привыкла к балкам, только старалась не садиться под ними. Если раньше Эви думала, что они являются ее погибелью, то сегодня она была готова целовать искусственно потертое дерево.
Женщина вышла в коридор. На вешалке распластался синий махровый халат. Эви рывком освободила его от пояса и поспешила на кухню. Табурет неприятно скрипнул, как будто просил сжалиться над ней из уважения к возрасту. Эви не хотелось ломать мебель, ведь новый гарнитур должен был приехать только через неделю. Но она тут же успокоила себя, вспомнив, что искусство требует жертв. Табуретневелика потеря.
Эви просунула конец пояса между ровным потолком и измученной коричневой балкой, зафиксировав ткань узлом. И задумалась. Женщине нужны были эмоциииначе книга будет незаконченной. Эви решила всего лишь на десять секунд согнуть ноги в коленях, чтобы только почувствовать, как это. Только женщина так сделала, она поняла, что опыта получила предостаточно. Эви резко распрямила ноги, попав ими по краю табурета. Последний качнулся и с грохотом полетел на пол. Эви старалась зацепиться ногами за подоконник, но чем больше она дергалась, тем меньше оставалось шансов продержаться до прихода мужа.
Во входных дверях повернулся ключ. Игорь вошел в дом и швырнул на пол белый конверт. Там лежали результаты анализов. «Бесплоден». Это слово последний час пульсировало в мозгу мужчины. Он не мог поверить, что сын, которого он собирался оплакивать в доме своей любовницы, не его. Игоря бесило, что, если бы не множественные неудачные попытки сделать ребенка любимой женщине, то, возможно, он никогда бы не узнал о поступке Эви.
Игорь радовался, что ребенка не стало. Теперь он считал его плодом предательства, который оторвался от безымянного дерева раньше времени. Он хотел посмотреть в глаза той, которая твердила о любви и домашнем уюте. «Как она могла? Эта блеклая мышь», думал мужчина, решительно разуваясь. Он представлял, как обматывает скользкий шнурок вокруг шеи пока еще жены. Видел, как она пытается оправдаться, а вместо этого только жалко и беззвучно открывает рот в попытке ухватить немного воздуха.
Мужчина открыл дверь кухни. Его секундное безумие моментально сменил страх. Кулак разжался, выпуская на волю тонких текстильных змей. Пальцы на руках онемели, ноги практически не ощущались. Игорь осел на пол. Он отодвинулся от Эви, не переставая демонстрировать обиду. Осознание произошедшего склонило мужскую голову настолько низко, насколько это было возможным. Слегка заскулив, Игорь подполз к комоду и уткнулся в него спиной. Мужчина просунул пальцы в волосы, зажав голову между коленей, Игорь закричал.
Юрий шел к себе домой. Из головы у него не выходила мечтательная Эви. Он осмотрелся вокруг, пытаясь найти другой объект, на котором можно зациклиться. Практикант перевел взгляд на второй этаж кирпичного дома. В окне мелькала русая головка женщины. Не было понятно, что она делает. Юрию показалось, что незнакомка играет. Вот женщина подняла голову и посмотрела куда-то вверх.
Боже. Это же она! обрадовался Юрий. Оказывается, они живут совсем рядом. Ох, как сложно было мужчине пройти мимо. Так хотелось взлететь на второй этаж, чтобы задушить писательницу в объятьях. Постояв еще минуту под окном, Юрий сник. Он видел, как Эви встала и куда-то ушла, при этом она улыбалась. Возможно, муж ее вернулся раньше. Что ж, теперь Эви не одна. Держа путь в пустую квартиру, Юрий представлял, как Эви оправится. Он верил, что любовь и поддержка ее мужа способны сотворить чудо.
Глава 11. Мария
Юрий приготовился думать об Эви целыми сутками, но новый день сломал его планы. Спасение звали Марией. Слегка бесноватая женщина тридцати пяти лет, которая считала себя постигнувшей истину. Она отказывалась слышать и слушать. Знала все лучше врачей. Ее сложно было назвать верующей, ведь Мария не стеснялась сыпать обвинениями и даже угрожала персоналу лучшего роддома.
Мария попала на второй этаж. Она не подпускала никого, протестовала против осмотра и даже выбила шприц с окситоцином из рук перепуганной Лили.
Безбожники! кричала Мария. Сначала своими руками нерожденных рвете, а теперь к моему малышу их тянете.
Женщина залезла под кровать, на которой недавно лежала Кира. Она говорила, что тело само подскажет, как лучше.
Вы же обратились к врачам, пыталась вразумить Марию Алевтина Эдуардовна. Значит, нуждаетесь в нашей помощи.
Я нуждаюсь только в Божьей поддержке, ответила Мария. А сюда меня муж привез. Я же не могу идти против воли мужа!
Новая схватка скрутила худенькое тельце. Мария завыла, Оля нервно засмеялась. О, картина была жутковатой. Оля истерила, Алевтина Эдуардовна сидела на корточках и говорила с кем-то под кроватью, а оттудавой вперемешку с молитвами.
Юрий вспомнил, как недавно говорил о числе пять, связаном с интеллектом. Практикант слегка улыбнулся от облегчения. «Нет. Пятой смерти сегодня не будет. Здесь разумом и не пахнет», подумал Юрий и пошел за успокоительным.
Принимать таблетки Мария тоже отказывалась. Она ползала по полу, не выходя из своего заточение. Бриться, мыться не согласилась. Что-то говорила о душе. Как клизма и станок могут повлиять на душу ребенка, Алевтина Эдуардовна не знала, а уточнять не хотела.
Врач переговорила с мужем Марии по телефону, только разговор получился коротким. После этого Алевтина велела Оле и Юрию покинуть палату, чтобы не раздражать неадекватную даму, но долгие разговоры привели к капитуляцииМария выползла из убежища, держа в одной руке подозрительную книгу, а во второйогромные хлопковые трусы. Первый раундза опытной Алевтиной. Но от этого легче не стало. Мария отказалась от фитбола, шведской стенки и металась по комнате, как пес в агонии.
Алевтина Эдуардовна, вам звонят. Говорят, что срочносообщила влетевшая в палату Оля, с интересом посматривая на новенькую.
Кто?
Я не поняла! Если судить по голосу, то, вроде, важная птица.
Хорошо. Иду уже, буркнула Эдуардовна нерадивой медсестре. Никуда не уходите, обратилась Алевтина уже к Марии. Просьба звучала слегка нелепо, но видя, как женщина активно бегает взад-вперед, легко можно представить, что она за день возьмет Путь Иакова, если решит покинуть роддом. Врач поспешно вышла в коридор. Она тихонько прикрыла дверь и приложила ухо к беленому дереву.
Тихо. Вот и славно, умиротворенно прошептала Алевтина. Деловито покачивая бедрами, Аля поплыла на первый этаж. Там ее ждал разговор и неожиданный жизненный поворот.
Слушаю.
Здравствуйте. Алевтина Эдуардовна? Это следователь Моисеев.
Да. Следователь? Что-то случилось?
Случилось, сухо ответил Моисеев. Дорофеева у вас рожала?
Дорофеева? А, Эви Вячеславовна? Рожала, только не совсем удачно все вышло.
Это точно. Неудачно. Умерла она вчера.
Кто? Тогда же мальчик родился. Только он еще неделю назад умер. Или Ой, Господи!
Вот именно. Сама Дорофеева умерла. Повесилась она.
Какое горе! искренне сокрушалась шокированная Алевтина Эдуардовна, но не могла до конца понять, зачем ей сообщают такие вещи. Неужели родственники имеют претензии к роддому, а еще чего хужек ней самой?
Я чего звоню, продолжил Моисеев, словно услышал мысли Алевтины. Она здесь такого понаписала, что волосы дыбом.
Где понаписала? глупо переспросила врач.
Понимаете, книгу писала. Я так понимаю, как в фильмах говорят, по реальным событиям.
Что-то такое припоминаю, ответила ничего не понимающая Алевтина, она действительно не раз видела в руках Эви небольшой блокнот.
Так вот. Там на вас целое досье написано. Как вы обращались с девочкой, насколько жестоко осматривали ее, унижали.
Но это неправда! возмутилась обиженная Алевтина. Я ей жизнь спасала после третьего роддома. Они там с ума все сошлипрокапывали бедняжке
Гинипрал. Я все знаю. Читал уже. Они тоже ответят. Только вот ребенка раньше времени не они доставали. Что ж вы, Алевтина Эдуардовна, рожениц против их воли режете?
Так нужно было! сокрушалась Алевтина. Иначе оба бы погибли: и малыш, и Дорофеева.
Впрочем, так и случилось.
Я понимаю, но я не виновата в этом, сердилась врач. Все делалось с разрешения Эви. У меня есть документы.
Документы, хмыкнул мужчина. То есть, вы не обзывали других врачей кретинами, не шпыняли всех, не нагнетали обстановку, крича о смерти Дорофеевой.
Говорила. Шпыняла. Она же действительно могла умереть!
А издевались зачем? Почему руки по локоть в женщину с кровотечением пихали и зачем пробили пузырь? Ведь Эви Вячеславовна просила остановить родовую деятельность, а не стимулировать ее.
Этого не было, сухо ответила Алевтина, устав препираться.
Понятно. Значит, половина написанногоправда, а половинавыдумка?
Скорее всего, без тени эмоций сказала врач.
Очень удобно. Вы не находите?
Извините, меня в чем-то обвиняют? устала ходить кругами Алевтина.
Нет.
Хорошо. Тогда я пойду работать. Могу быть еще полезна?
Пока нет. Только не пропадайте, настойчиво попросил Моисеев. Возможно, что у меня возникнет парочка вопросов.
Хорошо, снова повторила Алевтина Эдуардовна. Она медленно опустила трубку и голову. Щека соприкоснулась с холодной поверхностью стола. В голове Алевтины стала вырисовываться отвратительная картинка. «А если Моисеев пронюхает, как обстояли дела с Эллой или Кирой? И как быть с той ненормальной, которая зажала ребенка при родах?»думала перепуганная Алевтина. Так много вопросов, а вот правильных ответов
Резкий телефонный звонок буквально оглушил врача. Она могла подпрыгнуть к потолку, если бы не была так подавлена.
Кто там еще? раздраженно пробубнила уставшая Алевтина. Алевтина Эдуардовна у телефона, будничным тоном ответила женщина. Это снова вы?
Да, забыл спроситьвы же помните Савину Даяну?
Которая убила своего ребенка? перешла к делу врач, поняв, к чему клонит следователь.
Она самая.
Тоже что-то написала обо мне? иронично хмыкнула Алевтина.
Нет. Просто хотел уточнить.
Помню Савину, смирилась Эдуардовна с настырностью следователя.
Ничего странного не припоминаете? все не отступал Моисеев.
Нет. Хотя, мне кажется, что она разговаривала сама с собой.
Хм.
Правда, в такой момент женщины способны на многое. Если боль легче пережить с выдуманной поддержкой, то, в принципе, Алевтина Эдуардовна не договорила фразу. Ей было невыгодно оправдывать пациентку. Знаете, все же она была странной, подытожила женщина.
Ладно. Если вспомните чего, тогда позвоните. Спросите Моисеева Ивана Олеговича.
Да. Хорошо. Повторите еще раз, попросила Алевтина, выписывая круглые цифры на клочке бумаги. Поняла. До свидания.
Алевтина Эдуардовна положила трубку и трижды постучала по столусвиданьичать с Моисеевым она не собиралась.
Женщина вспомнила о новенькой и поспешила к ней. На посту сидела Оля и Лиля, а вот Юрия видно не было.
Девочки, вы заходили к Марии?
Еще чего! Мы с бешеными работать не умеем. Еще облает нас.
Алевтина Эдуардовна уже собралась отчитать невоспитанных подружек, но осеклась. Мария действительно была неадекватной, так что Олю с Лилей можно понять. Она сама бы вместо общения с роженицей выбрала разговоры с девочками за чашкой чая. Долг врача и данные ему обещания все-таки вытолкнули женщину из длинного коридора к лестнице, ведущей на второй этаж.
Ты чего тут стоишь? спросила Алевтина у практиканта, который мялся у двери. За ней, судя по долетающим звукам, во всю свирепствовала роженица.
Так выгнала она меня. Говорит, что карма у меня запятнанная, усмехнулся Юрий, и свесил голову на бок, посмотрев на начальницу.
Карма. Ну-ну, так же насмешливо ответила Алевтина Эдуардовна, отодвигая Юрия покатым плечом.
Среди комнаты стоял сломанный стул. Он уверенно держался на четырех ножках, сидушка покоилась возле окна. Мария, похоже, выбрала новую жертвуона вцепилась двумя руками в радиатор. Рывки успеха не приносили, но здорово раззадоривали Марию. Казалось, что эта женщина не остановится, пока не сломает все, до чего дотянется цепкими пальцами.
Как самочувствие? задала вопрос Алевтина Эдуардовна, стараясь сохранять спокойствие.
Нормально, сквозь сжатые зубы процедила Мария и отвалилась от батареи. Она легла на бок и подтянула ноги к груди.
Вас тужит?
Пока нет.
Зачем стул разобрали? поинтересовалась женщина, демонстрируя Марии неподдельное безразличие.
Видела такие специальные стулья для родов. Думала, может, легче на нем будет.
Так у нас тоже такие есть, объявила врач. Принести вам?
Нет. Это все штучки от лукавого. Раньше без них справлялись, вот и я смогу.
Будет вам, миролюбиво сказала Алевтина. Женщина старалась говорить на языке роженицынадеялась, что простота в поведении и радушие смогут пробить сплошную стену недоверия к медицине. Зачем отказываться? Я принесу, проговорив последнюю фразу, Алевтина Эдуардовна задержала дыхания. Она готовилась ко всему, что может выкинуть Мария, но женщина лежала молча. Врач трактовала молчание по-своемустул Марии нужен.
Мария осталась лежать на боку. Она переживала новые ощущения. Боль стихла. Возникли позывы. Женщина не собиралась никуда идти, ведь обделаться в родах она не боялась. «Все, что естественноугодно Богу», подумала Мария и хотела расслабить мышцы. Минутой спустя она приподнялась. Словно невидимая сила приказала ей стать на четвереньки. Ведомая инстинктами женщина не думала ослушаться. Она знала, что сама природа, настоящее женское естество, подсказывает ей верный путь.
Алевтина Эдуардовна тащила обещанное. Только она поднялась на второй этаж, как Юрий проявил джентльменство, вежливо отобрав стульчик. Женщина сделала скромный реверанс, кокетливо хихикнула и показала рукой на дверь.
Ты можешь не успеть! раздалось из неоткуда. Мне нужен этот проводник! закричал Владыка. В ту же секунду коридор заполнил страшный крик Марии. Алевтина Эдуардовна и Юрий одновременно рванули к двери. Стул застрял между ними, мешая прийти на помощь.
Быстрее! психовала Алевтина. Она рассмотрела стоящую на четвереньках женщину, в интимном месте которой шевелились волосы. Ребенок идет! еще раз крикнула врачиха, подбегая к Марии. На этих словах из стихшей фанатички появилась черноволосая голова. Алевтина почти схватила ее, как вдруг Мария резво вскочила. Она слегка согнула ноги в коленях и вытужила ребенка себе в руки.
Алевтина Эдуардовна была в таком шоке, что застыла на месте с открытым ртом.
Не успел, говнюк! бесновался Владыка.
Крик отрезвил врача. Она подскочила к женщине, пытаясь отобрать плачущего ребенка.
Нет! возмущалась Мария. Я не отдам вам его, безбожники!
Юрий тоже отошел от первого шока и юлой кружил возле Марии.
А ты вообще не приближайся! кричала Мария Юрию.
Женщина, пожалуйста, взмолилась Алевтина. Так нельзя!
Отбирать ребенка насильно врач боялась. В суматохе можно навредить. Но и отпускать ситуацию тоже опасно. Что тогда скажет он, если случится форс-мажор.
Я все сама! не сдавалась женщина.
Мария, вы же не станет грызть пуповину? неожиданно строго поинтересовался Юрий. Он перестал мельтешить перед женщиной и внимательно посмотрел ей в глаза.
Слова Юрия успокоили бешеную мамочку. По крайней мере, она перестала кричать и отворачиваться. Мария вскользь глянула на толстый канат судьбы, соединяющей ее с ребенком, и решила не впадать в крайности.
Нет, грызть не буду, устало произнесла женщина. Она окончательно успокоилась, ощутив, насколько обессилила за последние часы. Теперь она покорно ждала, пока врачи придут в себя и разъединят их с малышом.
Мария умиротворенно лежала на постели. Возле нее посапывал красивый младенец. Он был еще красноватым, но на коже не было ни одной царапины. Гематомы отсутствовали, что для таких экстремальных родов можно считать чудом.
Мария, нужно сделать прививки, проговорила Оля. В этот раз Алевтина Эдуардовна была непреклонна и отправила трусишку в палату.