Было еще очень рано. Судя по цвету неба, только начавшего сереть, рассвет наступит через час или больше. Все слуги и рабочие еще спали. Но мне все равно лучше как можно быстрее попасть в дом. Одно дело разгуливать по владениям отца днем, другоеночью. За это меня по голове не погладят!
Так вы расскажете мне об этой особе, лорд Клант? спросила я, разрываясь между желанием вернуться в замок и услышать ответ на вопрос.
Дядя придушит меня своими руками за это, но, я думаю, вам нужно узнать! Вот только не сейчас, возможно. Клант вытащил из внутреннего кармашка камзола крохотные круглые часы на цепочке и взглянул на них. У меня еще есть дело до завтрака.
Это связано с тем, из-за чего вы приехали? догадалась я.
Да, напрямую. Нужно провести ритуал. Но он не простой, хотя никто этого не поймет кроме нас.
Ну, может, хотя бы вкратце? умоляюще попросила я.
Я не мастер рассказывать. Лучше бы это сделал Рэнд. Уж он не упустит ни единой детали, вздохнул Клант. Если очень кратко, то все было так. У одного из прежних королей Легардора была дочь. Ее звали Алатэя. Я видел ее портреты! Невероятная красавица. Но хоть король очень любил свою дочь, он надеялся на появление сына и наследника трона. Мать Алатэи, Камира, не смогла подарить Гариусу сына. Король очень расстраивался из-за этого, но ничего не мог поделать, пока судьба не свела его с Аскалией, родной сестрой Камиры. Именно эта женщина и родила Гариусу сына.
Король ликовал, его желание исполнилось. Легардор обрел своего наследника. Камира негодовала. Ее можно понять. Измену мужа и сестры она не была в силах простить. И однажды ночью королева пробралась в покои Аскалии и жестоко убила ее. Гариус возненавидел Камиру и изгнал ее из столицы, запретив когда-либо являться ему на глаза. Во многом он был не прав, конечно, но и убийство простить он не мог.
Прошло несколько лет, Алатэя подросла. В ней все больше и больше просыпалась страсть к власти. Молодая легарда видела себя на троне королевства, пока не узнала, что никогда не сможет сесть на него. Трон должен был достаться Геринору, ее сводному брату. Алатэя разозлилась, а вспомнив о предательстве отца и изгнании матери, девушка решила отомстить. Если бы не слуги, день и ночь охранявшие маленького наследника, то легарде удалось бы осуществить свой кровавый план. Ее поймали с ножом над кроваткой Геринора.
Узнав об этом, Гариус отрекся от дочери, лишил ее всех титулов и отобрал имя.
Отобрал имя? переспросила я. Такое возможно?
Да, конечно, кивнул Клант. Это одно из самых страшных наказаний, какое только может ожидать легарда. Униженная девушка прокляла отца, предсказав упадок его рода и всего народа легардов.
После наказания Алатэю изгнали из столицы. Были те, кто не одобрял власть Гариуса, и они ушли вместе с легардой. Их всех с тех пор называют Изгнанными, но уже много столетий никого из них никто не видел. Только в разных концах Легардора мелькают отголоски пребывания Алатэи. Ее, правда, уже так никто не называет. Много лет она носит прозвище Ашарса. Это значит «Змеиная». Она возненавидела все и вся. Где бы она ни появлялась, всюду сеет смерть и разрушение. Говорят, она безумна. Ищет пути уничтожения королей Легардора. Но поймать ее невозможно. Как и змея, чье обличье она способна принимать, Ашарса ускользает из любых сетей.
Она ничего не забыла. Время от времени подсылает наемных убийц и монстров, ею созданных, чтобы разделаться с королями и наследниками Легардора. Но, возможно, скоро ее месть осуществится и без вмешательства оружия!
Это как? нахмурилась я.
Ее проклятие действует. Вначале, когда все только произошло, Гариус не придал значения словам дочери, но потом за каких-то пятьдесят лет от неизвестных болезней умерла половина его рода. И это при том, что легарды не болеют и просто так не умирают! воскликнул Клант. В ужасе от случившегося, Гариус отправился искать ответ у Оракула Зеркал.
Оракул Зеркал? Чем больше я узнавала, тем больше все казалось мне страшной ночной сказкой.
Это очень древняя магия, но о ней я уж точно рассказать не могу! вздохнул блондин. Оракул дал королю понять, что смерти не единственная напасть, которая нас ждет. И все будет продолжаться, если вновь не смешать кровь легардов с кровью людей, как это было во времена нашего прихода на континент. Тогда же Оракул и дал Гариусу тот самый артефакт, с помощью которого проводят ритуал.
А в чем он заключается? Мною овладело любопытство. Я еще никогда не участвовала в древних ритуалах!
Это для вас он древний! усмехнулся Клант. Ритуал очень простой. Через несколько часов сами увидите!
Может это глупо, но вам так обязательно, чтобы ваши наследники брали в жены человеческих женщин? Разве нет другого пути? Мне так много всего хотелось узнать!
А он есть? пожал плечами молодой человек. Нам и так повезло, в какой-то степени, что у княжеств вышли трудности с островными обитателями! Иначе разговаривать с этими землями было бы бесполезно. Очень уж вы нас не любите!
Трудности? почти беззвучно повторила я себе под нос, приостановившись. Мне казалось, это была война!
Для людейконечно, подтвердил Клант. Просто мы не совсем люди.
А кто вы? Узнать это было очень интересно, ведь о происхождении легардов в книгах ничего не нашлось.
Мы люди на половину, чуть подумав, ответил блондин.
А на вторую половину кто? нетерпеливо спросила я, поднимаясь по ступеням к замку.
А на вторую половину островные оборотни, правда, от этих предков у нас осталась только способность принимать другой облик на какое-то время и магия, ответил Клант, вновь взглянув на свои часы.
Меня передернуло от услышанного. Острова! Кошмар княжеств! Само воплощение страха!
Вот именно! хмыкнул Клант, заглядывая мне в глаза, а потом как бы случайно помахав перед моим лицом рукой. Я моментально успокоилась. Волна ужаса, готовая вот-вот захлестнуть меня, отпрянула назад, разойдясь спокойными водами.
Спасибо.
Не за что, улыбнулся блондин. Ну, вот. Сами понимаете, леди, у всех была такая реакция! Но теперь немного забылось все
А почему легарды сначала приезжали, а потом перестали? озвучила я вопрос еще раз.
Сначала наши короли искали себе спутниц среди вашего народа, но последний король Легардора не поверил в проклятие, избрав себе в жены легарду. А через несколько десятилетий по всему королевству начали распространяться слухи о рождении легардов, неспособных становиться людьми, диких, опасных. И это не были проделки Ашарсы. Король нарушил наказ Оракула и народ начал вырождаться. За прошедшие шесть столетий легарды и так с опаской заводят потомство, без сожаления убивая даже собственных детей, если видят, что это черное семя. А тут сам король Конечно же Эдин раскаялся в содеянном, но поделать ничего нельзя. Остается уповать на то, что очередной союз по выбору артефакта и кровь, окрасившая воды Оракула, спасут нас от превращения в тех чудовищ, что обитают на островах.
У вашего короля есть наследник? спросила я.
Двое, усмехнулся Клант. Рожденные одновременно, но совершенно не похожие.
Вы? хмуро уточнила я.
Да.
А лорд Киревар кто? еще более хмуро спросила я.
Двоюродный дядя.
А кто предполагаемый жених? задала я свой последний вопрос.
Артефакт сам укажет, небрежно пожал плечами Клант.
Бояться, конечно, нечего. Вряд ли эти легарды отыщут невесту именно в нашем княжестве, но как-то страшно.
Клант, где тебя носит, еще На пороге замка появился Рэнд, собираясь отчитать блондина, но замер, заметив меня.
Чувствуя на себе пристальный, недовольный взгляд, то и дело перемещающийся на Кланта, я заставила себя сделать обоим легардам реверанс, хоть это и смотрелось смешно в домашнем халате с налипшими на него соломинками, и неспешно войти в замок, расправив плечи. Это было особенно трудно при том, что до самого поворота на вершине лестницы меня провожал взгляд, от которого стыла кровь в жилах.
Добравшись до своей комнаты, я поскорее заперла дверь и прислонилась к ней лбом, прогоняя неприятное чувство между лопатками.
Леди! окликнула меня Мара, чем заставила вскрикнуть и подпрыгнуть на месте от неожиданности.
Мара! прошипела я, оборачиваясь к горничной. Зачем же так пугать?
Вы лучше ответьте, где вас носит среди ночи до самого рассвета? спросила женщина, уперев руки в боки. Я уж думала, что вас опять на кухню понесло. Сначала поклюете за столом, как птичка, а потом
Мара!
Всухомятку! закончила служанка.
Ну, да, я на кухне была, попыталась оправдаться я.
Так не видел вас там никто! заметила Мара, глядя на меня с прищуром. К кому это вы среди ночи на свидания бегаете, а?
Мара, ты с дерева, что ли, свалилась? Такое предполагать! Я постучала себя по лбу, изобразив на лице самое обиженное выражение. Как тебе такое только в голову пришло?
А что такого? пожала плечами горничная. Вы девушка молодая, красивая
Мара, ты про кого сейчас вообще? хмуро уточнила я. Какая из меня красавица? И Ты же знаешь, что я не бегаю ни на какие свидания! Я, правда, была на кухне, меня просто никто не заметил! Вот, полный карман крошек!
Я вывернула карман халата на изнанку, точно зная, что там что-нибудь да найдется. Очень часто среди ночи меня накрывало желание съесть чего-нибудь вкусненького. Повар давно перестал удивляться, видя мою макушку, крадущуюся среди кастрюль к кладовке.
А зачем ты меня искала, кстати? спросила я, стаскивая халат и направляясь к кровати, собираясь с чистой совестью поспать еще несколько часов. И замерла, рассматривая что-то темно-синее, бархатное и безразмерное, брошенное на одеяло.
Их Светлость предупредили всех слуг, ответила Мара, обойдя меня, и встряхнув синий бархат так, что я смогла понять, что это что-то вроде плаща, но с длинными рукавами и очень глубоким капюшоном.
И о чем, позволь узнать, отец предупредил тебя, но не меня? хмыкнула я, приподняв рукав одеяния. И зачем здесь этот балахон?
Вы с сестрами должны спуститься через час и пройти в дальнюю часть сада, ответила Мара. Туда где посаженные в круг пять лип. И вы должны пойти туда в этом.
Вот в этом? еще раз переспросила я, надеясь, что Мара просто пытается пошутить. И зачем?
Это для ритуала легардов, спокойно, как пятилетней, объяснила горничная. Им зачем-то нужно проводить его на рассвете, и чтобы вы были в этих плащах. Больше ни о чем меня не спрашивайте, я все равно больше ничего не знаю. Только то, что эти легарды спать не ложились, а среди лип слуги видели какие-то вспышки.
Я тут же вспомнила, о чем говорил Рэндалл, когда столкнулся со мной и Клантом у входа в замок. Просто в тот момент я так перепугалась, что слова легарда напрочь вылетели из головы, как и все то, что рассказал блондин.
А поднять так рано велено только нас четверых?
Нет, все гости должны будут засвидетельствовать происходящее, но они придут уже после вас.
Очень весело! возмутилась я, глядя, как Мара вынимает из сундука мое простое домашнее платье с узкой юбкой. Платье мне нравилось. Я сама его заказала портному, когда пару месяцев назад тот готовил мне новые наряды. Это было из темно-серого полотна с цветочным рисунком, с маленьким круглым вырезом и узкими рукавами. Похожие платья, но из дешевых тканей, носили горничные, но мне очень нравился простой и незатейливый фасон. К тому же портной очень постарался, и платье на мне смотрелось лучше, чем огромные пышные наряды для приемов.
Питир я решила не снимать. Под одеждой он все равно был почти не виден, а мне его присутствие придавало хоть капельку уверенности. Вздохнув, я позволила Маре надеть на себя безразмерный балахон из синего бархата, тут же в нем утонув. Ткань неприятно оттягивала плечи, прижимая меня к полу. О запахе вообще молчу. Плащ вонял так, словно последние семьдесят лет пролежал в бочке с лавандой.
Глаза в секунду заслезились от слишком сильного аромата. Я громко чихнула и застонала, представив, как появлюсь в саду. Но мысль о свежем воздухе немного успокоила и придала сил.
Пора! сказала Мара и набросила капюшон мне на голову.
А! взвыла я, начав вновь чихать. Мара!
Так велено, растерялась горничная.
Продолжая чихать, я вышла из комнаты и столкнулась с еще двумя фигурами в точно таких же балахонах.
Осторожнее! взвыла высокая фигура голосом Эвилы. Ты здесь не одна!
О! Ко мне подбежала Эмма в маленькой копии наших плащей. У тебя тоже такая вонючка!
Эмма! одернула сестру Эвила. Перестань паясничать.
Просто потерпи, попросила я малышку, беря ее за руку. Скоро все закончится.
Клант обещал педставление! сообщила мне сестренка. Будут фокусы, огоньки. И мы будем в этом участвовать.
Эмми, не ври, фыркнула Эвила. Откуда ты можешь знать? И сколько можно ждать Ольму?! Я устала здесь стоять!
Ничего с тобой не случится, если ты еще секунду постоишь, хмыкнула старшая сестра, величаво показываясь в дверях своей комнаты. Теперь можем идти!
И Ольма первой направилась к лестнице.
Ты не княгиня, сестренка, чтобы так зазнаваться! фыркнула ей в след Эвила, догоняя Ольму.
Я точно знаю, вдруг шепнула мне Эмма, дернув за руку, чтобы привлечь к себе внимание. Мне Клант за чаепитием все ассказал.
Да? переспросила я, стараясь не дышать глубоко, пока мы шли к лестнице. И что именно?
Он немножко ассказал, улыбнулась Эмма. Там какое-то волшебство будет. Лучше, чем у пиезжих цикачей. Ох, я так хочу поучаствовать!
Я усмехнулась. Эмме нравится все новое и необычное. И, возможно, это утро надолго останется у нас всех в памяти. Но так же возможно, что этот рассвет навсегда изменит жизнь одной из нас.
Я никогда не думала, как этожить в другом месте, не в родном княжестве. Мне сложно было представить, что однажды уеду куда-то, хотя, конечно, это рано или поздно произойдет. Но, чем взрослее я становилась, тем больше завидовала тетушке.
Леди Севиль стала жертвой обстоятельств когда-то. Сначала, когда она была еще очень молодой девушкой, умер старый князь, так что тете пришлось взять на себя заботу о малолетних братьях. Когда Виктор подрос и смог сам управлять княжеством, ему как-то не пришло в голову, да никто и не напомнил! что сестре стоит подыскать мужа. Сама тетя напомнить брату тоже позабыла. И только когда отец женился на маме, Севиль подняла бунт. Но оказалось поздно, тете к тому времени исполнилось почти тридцать лет, ни один достойный жених на горизонте не появился, а за недостойного она и сама замуж не хотела. Через еще несколько лет тетя смирилась со своей неудавшейся, по ее мнению, судьбой, и переключилась на воспитание племянниц.
Вира, Эмма, не отставайте! окликнула нас Ольма, задержавшись внизу лестницы. Мы должны прийти все вместе, одновременно.
Не понимаю, зачем нужно было поднимать нас в такую рань! простонала Эвила. Почему нельзя было все проделать после завтрака.
Да уж, согласилась я.
Да! хихикнула Эмма. Но так же интееснее!
Ага! Ночь! Темно! Мокро! простонала Эвила.
И не ошиблась. Стоило нам обойти замок слева и двинуться по узкой, усыпанной гравием дорожке, как ногам в шелковых туфельках стало очень неуютно. Через тонную подошву камешки больно кололи стопы, а ткань от предрассветной сырости заледенела, от чего хотелось поджать замерзшие пальцы ног. А ведь еще предстояло пройти прямо по траве до самых лип.
Через несколько минут молчаливой прогулки, Эвила опять начала ворчать, жалуясь на все, начиная от ночных насекомых, залетающих ей под капюшон, и заканчивая легардами, устроившими «никому не нужное представление» посреди скучного сада.
Вот почему нельзя было сделать все это в замке? выдохнула сестра, вытряхивая очередную ночную бабочку их складок бархатного балахона. Если им так хочется зелени, так чем плоха большая зеленая гостиная? Там даже какое-то дерево в кадке есть!
Потому что так положено, леди, ответил ей невидимый в тени деревьев Рэндалл. Перестаньте жаловаться. Вас от самого замка слышно.
Эвила поперхнулась очередной фразой и ойкнула, на долю секунды чуть присев. Мы же от неожиданности просто замерли на месте.
Следуйте за мной, велел легард, уходя в сторону от дорожки.
Ну, вот! очень тихо простонала Эвила, пропустив нас с Эммой вперед. После этой ночи мои любимые туфли можно будет выкинуть!