Почему бы Элейн не выбрать Фейру?
Элейн напряглась, но отказалась сопротивляться тому, что увидела во взгляде Несты.
Ты думаешь, я виновата в его смерти? Вызов наполнял каждое слово. Вызовот Элейн, от всех людей. Никто, кроме короля Хэйберна, не виноват в этом, дрожь в ее голосе противоречила твердым словам.
Неста знала, что попала в цель. Она открыла рот, но не смогла продолжить. Достаточно. Она сказала достаточно.
Так быстро сила в ней отступила, растворившись в дыму на ветру. Оставив только усталость, отягощавшую ее кости, ее дыхание.
Не важно, что я думаю. Возвращайся к Фейре и своему маленькому саду.
Даже во время их ссор в коттедже, когда они ссорились из-за того, кому достанется одежда, сапоги или ленты, такого никогда не было. Эти ссоры были мелкими, порожденными страданием и дискомфортом. Это был совершенно другой зверь, не похожий на место, такое же темное, как мрак у основания библиотеки.
Элейн направилась к дверям, пурпурное платье развевалось у нее за спиной.
Кассиан сказал, что, по его мнению, тренировки помогают, пробормотала она скорее себе, чем Несте.
Извини, что разочаровала тебя, Неста захлопнула двери с такой силой, что они задребезжали.
В комнате воцарилась тишина.
Она не повернулась к окну, чтобы посмотреть, кто может пролететь мимо с Элейн, кто станет свидетелем слез, которые, вероятно, прольет Элейн.
Неста скользнула в одно из кресел перед незажженным камином и уставилась в пустоту.
Она не остановила волков, когда они снова собрались вокруг нее с ненавистными, острыми как бритва истинами на своих красных языках. Она не остановила их, когда они начали рвать ее на части.
***
Когда Элейн ворвалась в столовую Дома, Кассиан и Рис стряхивали с себя холодный воздух, который завывал в Пристанище Ветра.
Ее карие глаза блестели от слез, но она держала подбородок высоко поднятым.
Я хочу домой, сказала она слегка дрожащим голосом.
Кассиан посмотрел на Риса, который высадил среднюю сестру-Арчерон, прежде чем забрать Кассиана в Пристанище Ветра. Он хотел сам убедиться, насколько Иллирийцы готовы сражаться. То, что Рис не нашел ничего недостающего, одновременно воодушевило Кассиана и наполнило его ужасом. Если война начнется снова, сколько людей погибнет? Это был жребий солдата в жизни-сражаться, идти со Смертью рядом, и он много раз вел мужчин в бой. Но сколько раз он по глупости давал обещания семьям погибших в недавней войне, что мир продлится какое-то время? Сколько еще семей ему придется утешать? Он не знал, почему на этот раз все было по-другому, почему оно так тяжело давило. Но пока Рис и Дэвлон разговаривали, Кассиан смотрел на детей в Пристанище Ветра, гадая, сколько из них потеряют своих отцов.
Кассиан отбросил воспоминание, пока Рис рассматривал Элейн, его фиолетовые глаза ничего не упускали.
Что случилось?
Когда Рис говорил так, это был скорее приказ, чем вопрос.
Элейн махнула рукой, прежде чем распахнуть двери веранды и выйти на свежий воздух.
Элейн, сказал Рис, когда они с Кассианом последовали за ней в угасающий свет.
Элейн стояла у перил, ветер ласкал ее волосы.
Ей не становится лучше. Она даже не пытается. Она обхватила себя руками и уставилась на далекое море.
Рис повернулся к нему с серьезным лицом. Фейра ее предупреждала.
Кассиан тихо выругался. Неста делает успехия знаю, что делает. Что-то вывело ее из себя. Он добавил, потому что Рис все еще выглядел как олицетворение холодной смерти, это займет время. Может быть, на какое-то время ее сестры больше не будут навещать ее. По крайней мере, без ее разрешения. Он не хотел изолировать Несту. Нисколько. Если Элейн захочет увидеть ее снова, я сначала спрошу Несту.
Голос Риса скользил, как жидкая ночь. А как же Фейра?
Она не хочет, чтобы Фейра была здесь.
Сила с грохотом пронеслась сквозь Риса, заставляя звезды потухнуть в его глазах.
Успокойся, мать твою, рявкнул Кассиан. У них есть свое собственное дерьмо, с которым нужно разобраться. Твои угрозы уничтожить Несту каждый раз, когда она появляется, не помогают.
Рис выдержал его взгляд, присущее ему доминирование было подобно силе приливной волны. Но Кассиан выдержал. Пусть она пронесется мимо него. Потом Рис покачал головой и сказал Элейн:
Я доставлю тебя домой.
Элейн не возражала, когда Рис подхватил ее и выстрелил в красно-розовое небо.
Когда они превратились в черно-пурпурное пятнышко над крышами, Рис пронесся вдоль позолоченной реки, словно давая Элейн живописную экскурсию, тогда и только тогда Кассиан вошел в Дом.
Он пронесся через столовую в коридор, бросился вниз по лестнице, его ноги пожирали каждый дюйм расстояния, пока он не распахнул двери семейной библиотеки.
Какого хрена произошло?
Неста сидела в кресле перед темным камином, впившись пальцами в подлокотники кресла. Королева на стеганом троне.
Я не хочу с тобой разговаривать, только и сказала она.
Его сердце бешено колотилось, грудь вздымалась, словно он пробежал целую милю.
Что ты сказала Элейн?
Она наклонилась вперед, чтобы посмотреть на него. Затем поднялась на ноги, столб стали и пламени, ее губы скривились в оскале.
Конечно, ты считаешь, что это я виновата. Она подошла ближе, ее глаза горели холодным огнем. Всегда защищай милую, невинную Элейн.
Он скрестил руки на груди, позволяя ей подойти к нему так близко, как она хотела. Черта с два он уступит ей хоть один шаг.
Я напомню тебе, что до недавнего времени ты была главным защитником милой, невинной Элейн. Он был свидетелем того, как она столкнулась лицом к лицу с фейри, способным убить ее, не задумываясь, и все ради ее сестры.
Неста только закипала, почти дрожа от ярости. Или холода. Котел, здесь было холодно. Только полы с подогревом давали хоть какую-то передышку.
Огонь, сказал он, и Дом повиновался. В очаге за его спиной вспыхнуло огромное пламя.
Никакого огня, сказала она, сосредоточившись на Кассиане, хотя ее слова были обращены не к нему.
Дом, казалось, не обращал на нее внимания.
Никакого огня, приказала она. Он мог бы поклясться, что она слегка побледнела.
На мгновение он снова оказался в доме матери Риса в Пристанище Ветра. Она все смотрела и смотрела в огонь, словно разговаривая с ним, словно не замечая, что он был рядом.
Огонь потрескивал и трещал. Неста выдохнула,
Я сказала
Полено треснуло, как будто Дом весело игнорировал ее, добавляя тепла пламени.
Но Неста вздрогнула. Едва моргнув и слегка вздрогнув, она вся напряглась. Страх и ужас мелькнули на ее лице, а затем исчезли.
Странно.
Какое бы любопытство не заметила Неста на его лице, она снова ощетинилась, прежде чем броситься к открытым дверям библиотеки.
Куда это ты собралась? потребовал он, не в силах сдержать раздражение в голосе.
Вон. Она выскочила в коридор и направилась к лестнице.
Кассиан последовал за ней, рычание вырвалось из его горла. Он быстро сократил расстояние между ними.
Оставь меня в покое, выпалила она.
Какой у тебя план, Нес? Он проследил за ней до самого нижнего этажа Дома и до лестничной клетки на полпути по коридору. Ты прогоняешь людей, которые тебя любят, пока они в конце концов не сдаются и не оставляют тебя в покое? Вот чего ты добиваешься? Ты этого хочешь?
Она дернула за ручку древней двери и бросила на него испепеляющий взгляд через плечо. Она открыла было рот, но тут же закрыла его, чтобы не выдать того, что собиралось вырваться наружу.
Как будто она пожалела его. Пощадила его. Как будто он нуждался в защите от нее.
Скажи это, прошипел он. Просто скажи это, черт возьми.
Взгляд Несты загорелся серебряным огнем. Ее нос сморщился от животной ярости.
Сифоны на его руках загорелись, готовясь к встрече с врагом, которого он отказывался признавать.
Ее взгляд скользнул вниз, к красным камням. И когда они снова поднялись к его лицу, нечестивый огонь в ее взгляде исчез. На смену ему пришло нечто настолько мертвое и пустое, что казалось, будто он смотрит в невидящие глаза павшего на поле боя солдата. Он видел, как вороны ковырялись в этих мертвых глазах.
Неста молча повернулась к лестнице и начала спускаться.
Глава 18
Там был только красный камень лестницы, и ее неровное дыхание, и ножи, которые повернулись внутрь и резали и резали, стены давили, а ноги горели с каждым шагом вниз.
Она не хотела быть в своей голове, не хотела быть в своем теле. Хотела, чтобы бой барабанов и буйная песня скрипки наполнили ее звуком, заставили замолчать любую мысль. Хотела найти бутылку вина и выпить до дна, позволить вину вывести ее из себя, заставить ее разум плыть по течению и онеметь.
Вниз, вниз, вниз.
Круг за кругом.
Неста прошла мимо ступеньки с горящим отпечатком ладони. Прошла шагов двести пятьдесят. Триста. Пятьсот. Восемьсот.
На восемьсот третьем шаге ее ноги начали дрожать.
Рев в ее голове притупился, когда она сосредоточилась на том, чтобы держаться прямо.
На тысячном шаге она полностью остановилась.
Была только вращающаяся тишина.
Неста закрыла глаза и прислонилась лбом к прохладному камню справа от себя, положив на него руку, словно крепко прижимаясь к любовнику. Она могла бы поклясться, что сердце билось в камне так же уверенно, как если бы оно билось в груди под ее ухом.
Это сердцебиение было ее собственная пульсирующая кровь, сказала она себе, прижимаясь к стене.
Она позволила своему дыханию войти и выйти из нее. Желая унять дрожь ее тела.
Сердцебиение в камне стихло. Стена под ее раскрасневшейся щекой стала ледяной. Шершавой под кончиками пальцев.
Она начала подниматься. Один шаг за другим, один за другим. В бедрах появилось напряжение, колени стонали от боли, а грудь горела.
Ее голова опустела к тому времени, как она наполовину проползла последние двадцать ступенек. Ей пришлось пять раз останавливаться, чтобы отдохнуть. Пять раз, ровно столько, сколько требовалось, чтобы отдышаться и успокоитьсятолько до тех пор, пока рев мыслей не начинал угрожал снова появиться.
К тому времени, как она вернулась на лестничную площадку, она была выжата и совершенно опустошена. Кассиан с серьезным лицом стоял прислонившись к противоположной стене.
Мне не хочется с тобой спорить, решительно заявила она, слишком опустошенная, чтобы злиться. Она знала, что может потребовать от него, чтобы он доставил ее в город, но у нее не было сил даже на это. Спокойной ночи.
Он встал у нее на пути, заслонив ее крыльями.
Какой ступени ты достигла на этот раз?
Как будто это имело значение.
Тысяча. Ее ноги дрожали.
Впечатляет.
Неста подняла взгляд на его лицо и увидела, что он говорит серьезно. Она даже не пыталась скрыть усталость, давившую на нее всем телом.
Она попыталась пройти мимо него, но он не опустил крылья. Если не считать того, что она пробивала себе дорогу, ей не удавалось пройти.
Что?
Что тебя сегодня так взбесило?
Все. Она не хотела больше ничего говорить.
Что тебе сказала Элейн?
Она не могла вернуться к этому разговору, не могла говорить о своем отце, о его смерти или о чем-то еще. Поэтому она закрыла свои тяжелые глаза.
Почему они не записываются на тренировки?
Он знал, кого она имеет в виду.
Может быть, они еще не готовы.
Я думала, что они запишутся.
Это то, из-за чего ты расстроилась? Его вопрос был таким нежным, таким печальным.
Неста открыла глаза.
Некоторые из них живут здесь уже сотни лет и до сих пор не могут оправиться от пережитого. И почему я надеюсь?
Он потер плечо, как будто оно болело.
Мы работаем всего две недели, Неста. Физически ты можешь видеть изменения, но то, что происходит в твоей голове, в твоем сердце, на это изменение требуется гораздо больше времени. Черт, это заняло у Фейры несколько месяцев
Я не хочу слышать о Фейре и ее особенной истории. Я не хочу слышать ни об истории Риса, ни об истории Морриган, ни о чьей-либо еще.
Почему?
Слова, ярость снова нарастали. Она отказывалась говорить, вместо этого сосредоточившись на подавлении этой силы внутри себя, пока она не перестала даже шептать.
Почему? спросил он.
Потому что не знаю, отрезала она. Убери свои крылья летучей мыши, Кассиан повиновался, но шагнул ближе, возвышаясь над ней.
Тогда я расскажу тебе о своей особой истории, Нес. Его тон был таким ледяным, какого она еще никогда не слышала.
Нет.
Я убил всех, кто причинил боль моей матери.
Она моргнула, глядя на него, и тяжесть в ней исчезла от этих злобных слов.
На лице Кассиана отразилась лишь древняя ярость.
Когда я стал достаточно взрослым и сильным, я вернулся в деревню, где родился, где меня вырвали из ее рук, и узнал, что она умерла. И не было никого, с кем я мог бы побороться, чтобы изменить это. Они отказались сказать мне, где ее похоронили. Одна из женщин намекнула, что они сбросили ее со скалы.
Ужас и что-то похожее на боль пронзили ее.
Его глаза вспыхнули холодным светом.
Поэтому я их уничтожил. Всех, кто не был в ответедетей, женщин и стариков, я отпускал. Но любой, кто сыграл свою роль в ее страданияхЯ заставлял их страдать в ответ. Рис и Азриэль помогли мне. Так же я нашел кусок дерьма, который меня породил. Я позволил своим братьям разорвать его на части, прежде чем покончил с ним
Слова повисли между ними.
Прошло десять лет, прежде чем я смог взглянуть правде в глаза. Что я сделал с этими людьми и что потерял. Десять лет. Он дрожал, но не от страха. Так что если ты хочешь потратить десять лет на то, чтобы встретиться лицом к лицу с тем, что съедает тебя заживо изнутри, давай. Хочешь потратить на это двадцать лет-вперед.
Наступила тишина, прерываемая только их неровным дыханием.
Ты сожалеешь о том, что сделал? выдохнула Неста
Нет. Такая непоколебимая честность. Та же самая честность, которая сейчас оценивала ее, отмечая каждый ревущий, острый кусочек ее тела.
Неста опустила голову, словно это могло помешать ему увидеть все.
Теплые сильные пальцы обхватили ее подбородок, мозоли царапали кожу.
Она позволила ему поднять голову. Она не заметила, что он подошел ближе. Их разделяли всего несколько дюймов. Если только она не была той, кто подошел к нему, притягиваясь с каждым жестоким словом.
Кассиан продолжал держать ее за подбородок.
Все, что ты бросишь в меня, я смогу принять. Я не сломаюсь, в словах не было вызова. Только мольба.
Ты не понимаешь, сказала она хриплым голосом. Я не такая, как ты и другие.
Меня это никогда не волновало. Он убрал руку с ее подбородка.
Она выпрямилась.
Так и должно быть.
Ты так говоришь, будто хочешь, чтобы это меня беспокоило.
Это всех беспокоит. Даже такого особенного Рисанда.
Его зубы сверкнули, всякое подобие мягкости исчезло.
Я уже говорил тебе однажды и повторю еще раз: не принимай этот чертов ехидный тон, когда говоришь о нем.
Я могу говорить о нем, как захочу. Она сделала шаг назад, но он схватил ее за запястье, удерживая на месте. Отпусти.
Заставь меня. Используй полученные навыки.
Горячий темперамент хлынул.
Ты высокомерный ублюдок.
А ты высокомерная ведьма. Мы равны.
Она зарычала.
Отпусти.
Кассиан фыркнул, но подчинился, повернув лицо и отступив на шаг. И это был свет победы в его глазах, ясное чувство, что он верил, что каким-то образом нервировал ее и выиграл эту битву, именно это заставило ее схватиться за его кожаную куртку.
Неста сказала себе, что именно для того, чтобы стереть эту ухмылку с его лица, она вцепилась пальцами в кожу и прижалась губами к его губам.
Глава 19
На мгновение осталось только тепло губ Кассиана, давление его тела, напряженность в каждой его дрожащей мышце, когда Неста наклонилась к его губам, поднимаясь на цыпочки.
Она целовала его с открытыми глазами, чтобы точно видеть, как расширились его собственные.
Неста отстранилась через мгновение и обнаружила, что его глаза все еще широко раскрыты, а дыхание охрипло.