В его голосе прозвучала мольба. Он дрожалдверь позади него дребезжала от силы его ослабевшего самоконтроля.
Тогда она посмотрела. Ниже пояса. На то, что натянуло его штаны.
Ее голова опустела, и остались только он, она и пространство между ними.
Кассиан издал рычание, в котором звучала мольба.
Она заставила себя сказать:
Это не относится к тренировкам и ко всему остальному. Это просто секс.
Что-то изменилось в выражении его лица, но он сказал:
Просто секс.
Это наверняка будет ошибкой, за которую она заплатит, за которую пострадает. Но она не могла заставить себя отказать ему. Отказать себе. Только сегодя вечером она позволит ему это.
Поэтому Неста снова встретилась с ним взглядом, оценила каждый дрожащий, сдержанный дюйм и сказала:
Да.
Кассиан рванулся к ней, как зверь, вырвавшийся из клетки, и она едва успела повернуться к краю кровати, когда его губы оказались на ее губах, пожирая и требуя.
Глубокие мурлыкающие звуки вырывались из его груди сквозь ее пальцы, когда она царапала его куртку, рубашку, разрывая ткань. Он оторвал свои губы от ее только на то время, чтобы стянуть рубашку, ткань зацепилась за его крылья, прежде чем упасть на пол. Затем он снова оказался на ней, забравшись на кровать, и она раздвинула для него ноги, позволяя его телу упасть в колыбель между ее бедер.
Она не смогла сдержать стона, когда он прижался к ней бедрами, кожа его брюк скользнула по ней. Он погрузил свой язык в ее рот, поцелуй был как клеймо, одна рука скользнула вверх по ее обнаженному бедру, стягивая с нее ночную рубашку. Когда он добрался до ее бедра и не нашел нижнего белья, он зашипел. Посмотрел туда, где он прижимался к ней своей твердостью, и понял, что только кожа его штанов отделяла его от ее влаги.
Она дрожала, и не от страха, когда он взял ее дрожащую руку и задрал ее ночную рубашку выше. Натянул ее до пупка, а потом уставилась на нее, голую и мокрую, прижатую к выпуклости в его штанах. Его грудь вздымалась, и она ждала этого грубого, требовательного прикосновения, но он только наклонился и поцеловал ее в шею.
Нежный, уговаривающий. Кассиан коснулся губами ее плеча, и она вздрогнула. Дрожь усилилась, когда он провел языком по этому месту. Он поцеловал впадинку на ее шее. Лизнул.
Он спустил бретельки ее ночной рубашки вниз по рукам. Поцеловал ее ключицы. С каждым поцелуем он все больше стягивал ее ночную рубашку. Пока его дыхание не согрело ее обнаженную грудь.
Кассиан издал звук, вырвавшийся из глубины его горла, из его внутренностей. Словно какое-то изголодавшееся, измученное существо. Он смотрел на ее грудь, и она не могла дышать под этим горящим взглядом. Не могла дышать, когда его голова опустилась, и он обхватил губами ее сосок.
Неста выгнулась дугой на кровати, и из нее вырвался задыхающийся звук.
Кассиан лишь повторил действие с другой ее грудью.
А затем провел зубами по чувствительному пику, прежде чем слегка сжать зубами.
Затем она застонала, откинув голову назад и выпятив грудь в безмолвной мольбе.
Кассиан издал этот мрачный смешок и вернулся к другой ее груди, царапая зубами, дразня, кусая.
Она протянула руки к нему, туда, где он все еще был между ее ног. Она нуждалась в немсейчас. В руке или в теле-ей было все равно.
Но Кассиан только отстранился. Подтянулся и опустился перед ней на колени. Оглядел ее, распростертую под ним, ее ночную рубашку с кучей шелка вокруг талии, все остальное было обнажено для него. Его собственный пир.
Я у тебя в долгу, сказал он тем гортанным голосом, от которого ее передернуло. Он смотрел, как колышутся ее бедра, и положил свои большие, сильные руки на них. Он ждал, что она даст понять, что поняла его намерения. То, о чем она мечтала так долго, в самые темные часы ночи.
Сдавленным шепотом она сказала:
Да.
Кассиан одарил ее дикой, чисто мужской улыбкой. А потом его руки сжались на ее обнаженных бедрах, раздвигая их еще шире. Он опустил голову, и все, что она могла видеть, были его темные волосы, позолоченные лампами, и его изящные крылья, поднимающиеся над ними обоими.
Он не тратил время на нежные прикосновения и вкусы.
Раздвинув ее одной рукой, он провел языком по ее центру.
Мир раскололся, перестроился и снова раскололся. Он выругался против ее влажности и потянулся вниз другой рукой, чтобы поправить штаны.
Он снова лизнул ее, задержавшись на месте на вершине ее ног. Втягивая ее в рот, покусывая зубами, прежде чем он отодвинулся.
Она выгнулась, не в силах сдержать стон, вырвавшийся из ее горла.
Язык Кассиана неторопливо скользнул вниз, и он прижал руку к ее животу, успокаивая ее, когда скользнул языком прямо в ее сердцевину. Он вонзился в нее глубже, чем она ожидала, и она не могла думать, не могла ничего делать, кроме как наслаждаться им
Ты на вкус, прорычал он, снова пробираясь к клубку нервов короткими, дразнящими облизываниями, даже вкуснее, чем я мог представить.
Неста заскулила, и он щелкнул языком. Ее хныканье перешло в крик, и он засмеялся, снова щелкнув языком.
Освобождение превратилось в мерцающую завесу, прямо за пределами ее досягаемости, но приближающуюся.
Такая мокрая, выдохнул он и лизнул ее вход, словно намереваясь поглотить каждую каплю. Ты всегда такая мокрая для меня, Неста?
Она не позволит ему получить удовлетворение от правды. Но она не могла думать о лжи, не с его языком, входящим и выходящим из нее, уговаривающим ее, но все еще отказывающим ей в давлении и безжалостном ударе, в котором она так остро нуждалась.
Кассиан хихикнул, как будто и так знал ответ. Он лизнул ее, его шелковистые волосы коснулись ее живота, и поднял глаза, чтобы встретиться с ней взглядом.
Когда их глаза встретились, он скользнул в нее пальцем.
Она вскрикнула, и он убрал руку с ее бедра, и облизнул его, в то время как его палец входил и выходил из нее в дразнящем медленном ритме.
Большеона хотела большего. Она двигала бедрами, прижимаясь к нему, достаточно сильно, чтобы его палец вошел глубже.
Ненасытная, прошептал он ей и убрал палец почти до кончика. Только чтобы добавить второй палец.
Тогда Неста полностью отпустила себя. Отпустила здравомыслие и всякую гордость, когда он наполнил ее этими двумя пальцами. Он сосал и покусывал, и освобождение собиралось вокруг нее, как радужный туман.
Кассиан снова зарычал, отдавшись тому, что двигало им, и отзвуки этого звука эхом отдались в тех местах ее тела, к которым она никогда не прикасалась. Его пальцы скользили внутрь и наружу, растягивая и наполняя, пока он пробовал и смаковал.
Неста оседлала его руку, его лицо, вжимаясь в него с самозабвением.
Святые боги, зубы Кассиана задели ее. Неста.
Звук ее имени на его губах против ее самого чувствительного места заставил ее разум рассеяться в вечность.
Она выгнулась над кроватью от силы своего оргазма, и он стал ненасытным, пальцы двигались и двигались, язык и губы, как будто он поглощал ее удовольствие целиком. Он не останавливался, пока она не рухнула на матрас, пока не обмякла, не пошатнулась и не попыталась собраться с мыслями.
Скольжение его пальцев оставило ее опустошенной и болезненной, отсутствие его языка и рта между ее ног было похоже на холодный поцелуй.
Кассиан тяжело дышал, все еще тяжело, когда поднялся и уставился на нее.
Она не могла пошевелитьсяне могла вспомнить, как двигаться. Никто никогда так с ней не поступал. Не заставлял ее почувствовать себя именно так.
Это выбило из нее дыхание, всю полноту наслаждения. Как будто мир можно переделать силой того, что вырвалось из нее.
Она просто смотрела на резные, вздымающиеся мышцы его груди, его крылья, его красивое лицо.
Неста потянулась к члену, который ей до смерти хотелось почувствовать, попробовать, но он попятился от кровати.
Кассиан схватил рубашку и направился к двери.
Теперь мы квиты.
Глава 23
Наблюдение за кульминацией Несты было близким к религиозному переживанию, которое Кассиан когда-либо испытывал. Это потрясло его до глубины души, и только чистая воля и гордость удержали его от того, чтобы снова пролиться в штаны. Только чистая воля и гордость заставили его встать с кровати, когда она потянулась к нему. Только чистая воля и гордость заставили его покинуть комнату, когда все, чего он хотел, это погрузить свой член в это сладкое, тугое тепло и оседлать ее, пока они оба не закричат.
Он не мог избавиться от ее идеального вкуса. Не тогда, когда он умывался перед сном. Не тогда, когда он ублажал себя, намочив простыни. Не тогда, когда он завтракал. Не мог перестать чувствовать, как она сжимает его пальцы, словно обжигающий шелковистый кулак. Он мыл руки дюжину раз к тому времени, как встретился с Нестой на тренировочном ринге, и все еще чувствовал ее запах, все еще чувствовал ее вкус.
Кассиан выбросил эту мысль из головы. Вместе с осознанием того, что Неста, возможно, чувствовала себя хорошо на его пальцах, на его языке, но это было бы ничто по сравнению с тем, что она чувствовала бы на его члене. Она была достаточно крепка, чтобы он знал, что это будет рай и безумиеего гибель. И она была настолько мокрой для него, что он знал, что сделает ужасные вещи, чтобы снова ощутить вкус этой влаги.
Однако Неста, появившаяся на тренировочном кольце, была той, которую он видел каждое утро.
Ни намека на румянец, ни искорки в глазах, говорящей ему, что она получила удовольствие.
Но, возможно, это было потому, что Азриэль вышел следом за ней.
Брат взглянул на него и ухмыльнулся. Аз знал. Мог либо учуять Кассиана на Несте, либо уже мог учуять Несту на Кассиане, даже с другого конца ринга.
Кассиан не жалел о том, что сделал с ней. Нисколько. И, возможно, дело было в том, что прошло уже два года с тех пор, как у него был секс, но он не мог вспомнить, когда в последний раз его так обуревала собственная низменная потребность.
Какая-то маленькая, тихая часть его мозга шептала иначе. Он не обратил на это внимания. Он уже давно не обращал на это внимания.
Доброе утро, Аз, весело сказал Кассиан. Он кивнул Несте. Нес, как тебе спалось?
Ее глаза вспыхнули гневом, который словно разжег его собственный, но затем она холодно улыбнулась.
Как младенцу.
Это должна была игра. Кто из них дольше всех будет притворяться, что ничего не произошло? Кто из них сможет показаться наименее затронутым.
Кассиан одарил ее улыбкой, которая говорила о том, что он в деле. И он заставит ее доползти до конца.
Неста просто начала расшнуровывать ботинки.
Он дернул подбородком в сторону Азриэля.
Почему ты здесь?
Я решил немного потренироваться, прежде чем отправиться в путь, сказал Аз, его тени задержались в арке, словно боясь яркого солнечного света в кольце. Я ведь ничему не помешал, правда?
Кассиан мог поклясться, что пальцы Несты застыли на шнурках ее ботинок.
Совсем нет, протянул он. Мы начинаем рукопашный бой.
Мой самый нелюбимый, сказал Азриэль.
Снимая сапоги, Неста спросила:
Почему?
Аз наблюдал за ней, шагая босиком на ринг.
Мне больше нравится фехтование. Рукопашный бой-это слишком близко, на мой вкус.
Он не любит, вспотевшие подмышки, усмехнулся Кассиан.
Азриэль закатил глаза, но не стал отрицать.
Неста наблюдала за Говорящим с тенями с откровенностью, от которой большинство людей шарахались. Азриэль ответил на ее взгляд с тем спокойствием, от которого большинство людей убегали прочь.
Даже Фейра поначалу нервничала в присутствии Аза, но Неста рассматривала его с той же непоколебимой оценкой, что и всех остальных.
Может быть, именно поэтому Азриэль никогда не говорил плохого слова о Несте. Казалось, он никогда не собирался затевать с ней ссору. Она видела его и не боялась. Было не так много людей, которые подходили под этот счет.
Покажите мне, как вы двое деретесь. Азриэль моргнула, но добавила:Я хочу знать, с чем я столкнулась. Когда никто из них ничего не сказал, она спросила:То, что я видела в бою, было другим, не так ли?
Да, сказал Кассиан. Вариация того, что мы делаем здесь, но это требует другого вида борьбы. Тени затуманили ее глаза, словно воспоминания о тех полях сражений преследовали ее. Он сказал:Мы не будем начинать учебный бой еще некоторое время. Наверное, годы. Аз смотрел на нее так, словно тоже заметил тени в ее глазах. Кассиан спросил его:Хочешь устроить небольшой спарринг? Прошло много времени с тех пор, как я вытирал тобой пол
Ему нужно было выплеснуть энергию-затянувшееся, давящее желание прошлой ночи. Нужно было выжечь его из тела движением и дыханием.
Аз повел плечом, невозмутимый и спокойный, глаза блестели, как будто он отметил потребность Кассиана изгнать эту свернувшуюся энергию. Но Аз снял куртку и рубашку, оставив Сифоны на тыльной стороне ладоней, закрепленные на запястье и через петлю на среднем пальце. Кассиан сделал то же самое, снимая свою рубашку.
Взгляд Несты прожег его с другого конца ринга. Кассиан напряг мышцы живота, приближаясь к очерченному мелом кругу. Аз покачал головой и пробормотал:
Жалкий, Кас.
Кассиан подмигнул, кивая на столь же мускулистый живот брата.
Где ты тренировался все эти дни?
Здесь, сказал Азриэль. Ночью. После того, как он вернулся из слежки за своими врагами.
Не можешь уснуть? Кассиан принял боевую стойку.
Тень обвилась вокруг шеи Азриэля, единственного, кому хватило смелости встретить солнечный свет.
Что-то в этом роде, сказал он и занял свою позицию напротив Кассиана.
Кассиан пропустил это мимо ушей, зная, что Аз уже сказал бы ему, если бы захотел поделиться тем, что преследовало его достаточно, чтобы тренироваться ночью, а не утром с ними. Кассиан объяснил Несте, стоявшей в нескольких футах от мелового кольца:
Мы проведем бой быстро, затем медленнее и я объясню его для тебя. Хорошо?
Ему нужно было избавиться от этой энергии, прежде чем он осмелится приблизиться к ней.
Неста скрестила руки на груди, ее лицо было таким безразличным, что он на мгновение подумал, не приснилась ли ему прошлой ночью какая-то дикая фантазия о его голове между ее ног.
Стряхнув с себя эту мысль, он снова посмотрел на Аза. Их глаза встретились, лицо Аза было таким же непроницаемым, как и лицо Несты, и Кассиан кивнул. Призыв к началу.
Все началось с работы ног: медленное кружение, оценка, ожидание, когда другой покажет свое первое движение.
Кассиан знал уловки Аза. Знал, на чьей стороне Аз и как ему нравится наносить удары.
Проблема была в том, что Аз тоже знал все его приемы и недостатки.
Они снова кружили друг вокруг друга, ноги Кассиана стучали по сухой земле.
Ну? спросил он Аза. Почему бы тебе не показать мне, к чему привели все эти ночные размышления?
Аз ухмыльнулся. Он отказался проглотить наживку.
Солнце жгло их, согревая обнаженную кожу и волосы Кассиана.
Неужели это все? спросила Неста. Ходьба по кругу и дразнилки?
Кассиан не смел смотреть в ее сторону. Даже на мгновение. Как только он отвлечется, Азриэль ударит, и ударит сильно. Но
Кассиан усмехнулся. И взглянул на Несту.
Аз попался на его уловку и наконец бросился к нему.
Кассиан, ожидая этого, встретил кулак, который Аз послал ему в лицо, блокируя, отклоняя и контратакуя. Аз поймал удар, увернулся от второго, который поджидал от Кассиана, и прицелился в открытые ребра Кассиана.
Кассиан блокировал, контрударил, а затем спарринг развернулся.
Кулаки, ноги и крылья, удары и блоки, удары ногами и топот, дыхание вырывалось из них, когда он и Аз пытались прорвать оборону друг друга. Ни один из них не вкладывал в удары всю силу своего телане так, как они делали бы в настоящей драке, когда один удар мог раздробить челюсть. Но они использовали достаточно силы, чтобы заставить ребра Кассиана заблеять от удара, чтобы Аз со свистом выдохнул, когда Кассиан нанес удачный удар в живот. Аз был избавлен от того, чтобы из него вышибли воздух, иначе бой закончился бы прямо здесь и сейчас.
Круг за кругом, размахивая кулаками, оскалив зубы в свирепых ухмылках, они теряли себя в поту, солнце и дыхании. Они были рождены для таких вещей, прошли столетия тренировок, которые превратили их тела в орудия смерти. Позволять своим телам делать то, что они хотят, это тоже своего рода свобода.
Они сражались все быстрее и быстрее, и даже дыхание Кассиана стало затрудненным. Хотя Кассиан был крупнее, Азриэль был чертовски быстрони были равны. Они могли бы заниматься этим часами, если бы действительно смотрели друг на друга как враги. Если бы они были противниками в одной из старых войн, где целые битвы останавливались, чтобы посмотреть, как великие герои идут лицом к лицу.