Я перевела дыхание и сказала, как можно спокойнее.
Если ты сейчас же не отдашь мне мой дневник, клянусь, я
И что ты сделаешь, Бульдожка? Не трудись придумывать. Я всё равно последний день в вашем унылом поместье. Больше сюда не вернусь. Что ты такое лицо делаешь, разве ещё не слышала? она вздёрнула подбородок, её губы дрогнули. Сегодня от отца приехала карета, меня забирают. Мы переезжаем в какое-то захолустье. Дай хоть повеселюсь на прощание. Там немного осталось.
Она сделала ещё один широкий шаг назад, уперлась в скамью. И тогда просто запрыгнула на неё и снова принялась читатьвысоко, где мне уже было не дотянуться. Гнусное ощущение беспомощности затопило меня. Нога болела всё сильнее. Но горькая обида, стыд и унижение жгли во сто крат больше.
Где там я потеряла ага! «Как роза, что распускается под солнечными лучами его взгляда. И как же я боюсь, что он меня сожжёт и я осыплюсь горсткой пепла»
Мисс Тейлор!
к его ногам»
ой.
Я застываю, будто в меня молния попала. Крепко-крепко зажмуриваюсь.
О нет нет-нет-нет-нет! Только этого не хватало мне сегодня. Хоть бы я ослышалась, хоть бы мне показалось, хоть бы
Ваше поведение, мисс Тейлор, недостойно юной леди. Немедленно верните мисс Шеппард её вещь. Или я напишу вашему отцу, которого имею честь знать, чтобы лучше следил за воспитанием дочери, если он не хочет, чтобы о его семье пошла дурная слава.
Ледяной голос герцога вспарывает тишину.
И он звучит близко. Слишком близко. Сзади, над самой моей головой.
Когда я открываю глаза, больше всего мечтая о том, чтобы провалиться сквозь землю, от девчонок на аллее нет и следа. Диана уже слезла со скамьи. У неё лицоне красное, и не бледное а всё какими-то пятнами.
Моя тень на тропе полностью накрыта другой теньюмассивной и длинной.
Так и не дождавшись ответа от Дианы, герцог выходит из-за моей спины и забирает из её рук мой дневник.
Я судорожно сглатываю. Что он слышал?! Из того, что она читала вслух?!
С моим везением, полагаю, он слышал всё.
Перебираю в памяти строки, снова и снова представляю, как это должно звучать со стороны, как это слышал он, и мне хочется умереть на месте.
Так и не найдя подходящего ответа, Диана просто убирается вон с аллеи, подобрав юбки и глотая сердитые слёзы. Очень надеюсь, что насовсем. Что её слова о карете отцаправда, и я никогда её больше не увижу.
А потом понимаю, что предпочла бы, чтобы она осталась. Что угодно, лишь бы не быть сейчас с герцогом наедине. Потому что очень скоро мы остаёмся вдвоём. И если у меня была ещё малая надежда, что он проявит такт, сделает вид, что ничего не слышал, просто-напросто вернёт мне дневник и уйдёт то она очень быстро испарилась.
С непроницаемым лицом Морриган уселся на скамью. Положил локоть за спинку, ногу на ногу закинул королевская осанка и внушительный вид но смотрит не на меня, а куда-то в сторону.
Он внушал мне трепет. Хотелось оказаться где угодно подальше, и в то же время стоять в этом осеннем парке, пока листьями не занесёт, и любоваться им бесконечно.
А ещё он так и не отдал мне дневник. Положил на доски и принялся барабанить по нему пальцами. Длинными, красивыми пальцами крупной аристократической руки. Их задумчивые неторопливые удары по ветхому коричневому переплёту тетради, которую я столько раз прижимала к груди, действовали на меня гипнотически. Я не могла перестать смотреть.
По-прежнему не глядя на меня, герцог кивнул на место рядом с собой на скамье.
Как заключённый на плаху, я подковыляла и села, куда мне было приказано.
Мы молчали ещё какое-то время. Я с тоской ждала каждую секундучто вот сейчас, вот сейчас
Элис!..
И всё равно вздрогнула от неожиданности. И от мрачности его тона. Вскинула голову и посмотрела на герцога испуганно, так и держа руки на коленях, словно провинившаяся школьница.
Мы встретились взглядами и его, по-грозовому серый, неожиданно чуть смягчился.
Элис. Повторил Морриган уже тише и даже как будто бережнее.
Я судорожно перевела дыхание. Сейчас, днём, так близко, я некстати заметила, что глаза у него не просто серые, а с чёрными крапинами и тёмным ободом по краю радужки. Красиво.
Герцог снова запнулся и замолчал. Мы так и сидели, не шевелясь, как мраморные садовые скульптуры. Глядя друг на друга. И между намимой дневник.
Отчитывать сейчас точно будет отчитывать! Ругать за мои неуместные, глупые чувства, которые ему только мешают Наверное, подбирает слова, как донести понятнее до наивной девочки, что она должна выкинуть вздор из головы.
Он в третий раз начал разговори слова прозвучали неожиданно мягко.
Элис запомните. Всякий дневник рано или поздно будет прочитан.
Я снова вздохнула, и кусая губы, ждала продолжения. Зачем он тянет? Почему не скажет всё сразу и не уйдёт? Продолжает сидеть рядом, продолжает мучать своей близостью и своим запахом, и этой мягкостью в голосетакой неожиданной и непривычной.
Именно поэтому, Элис, если вы не хотите повторения подобных ситуаций, настоятельно рекомендую вам эту вещь порвать. Глаза его блеснули жёстким блеском. Особенно последнюю страницу.
Да, я была к этому готова. И всё равнобудто ледяной водой окатили.
Я вскочила, не обращая внимания на боль, которой прострелило ногу. Меня снова несло, и я ничего не могла с собой поделать. Повернулась к герцогуя наконец-то, впервые была его выше.
С чего вы решили вообще, Ваше сиятельство, что в моём дневнике написано о вас?!
Его взгляд потемнел. Герцог медленно поднялся, и я снова почувствовала себя крохотным и совсем не страшным котёнком, который такому тигруна один укус.
Тогда тем более порвите, процедил Морриган сквозь зубы, нависая надо мной.
А потом не глядя раскрыл дневник, продолжая неотрывно прожигать взглядом меня, вырвал из него последнюю страницу резким движением, скомкал в кулаке ни в чём не повинную бумагу и отшвырнул прочь.
Я вы да как вам не стыдно! воскликнула я, глотая слёзы. Всю силу воли собрала, чтобы не разреветься. Только не перед этим бесчувственным чурбаном! Что вам за дело до моих дневников?! Заведите себе собственный и рвите на здоровье!
Он ничего не ответил, молча сунул пострадавшую тетрадь мне в руки. Я прижала её к груди, как обиженного щенка. Ну что за человек этот герцог! Разве так можно?!
Несколько мгновений мы испепеляли друг друга взглядами, а потом он снова надел привычную маску ледяной невозмутимости. Отвернулся и чуть выставил локоть.
Пойдёмте в дом. Я вас провожу, обопритесь.
Я хотела фыркнуть и сказать что-нибудь эдакое но опомнилась только, когда обнаружила себя крепко вцепившейся в шоколадный рукав, обиженно сопящей и растерянной. Нога болела и впрямь нестерпимоя ни за что бы не допрыгала одна.
Покажите ногу врачу.
Я обязательно.
И прекратите носиться сломя голову по аллеям, вам не три года.
П-постараюсь.
Герцог остановился, и на пару шагов не отойдя ещё от скамейки.
И заберите уже свой чулок из травы.
В который раз за день мечтая провалиться сквозь землю, я отцепилась от Морригана. Долго шарила в путаных желтеющих зарослях у скамейки, с огромным трудом вспоминая, куда вообще подевала этот злосчастный чулок. Еле-еле нашла, украдкой свернула его в комок и сунула в карман, нашитый на юбку платья для всяких полезных мелочей. Нервно поправила сползающую с плеч шаль Герцог всё ещё ждал меня на тропе, неподвижный будто кусок камня, и не уходил.
Я подошла ближе бочком, замерла в нерешительности.
Он потерял терпение, и взяв мою ладонь, насильно уложил её на сгиб локтя, ворча себе под нос неразборчиво что-то, явно нелицеприятного свойства.
Мы продолжили путь.
Я снова отказывалась понимать, что творится в голове у этого человека. Что ему до моих чулков?! И как вообще можно обсуждать такую интимную деталь женского туалета вот так словно словно И откуда он вообще знает про чулок, если даже я забыла?! И битый час искала в траве, там же вообще ничего не видать! Разве что
Догадка прострелила молнией. У меня загорелись кончики ушей, я опустила лицо, так стало стыдно и неловко.
Хруст веток сегодня утром, когда я осматривала ногу он мне точно не почудился.
Значит, не одна Диана прогуливалась в парке после завтрака.
Вот теперь у меня внутри царил такой раздрай, что я стала ещё больше спотыкаться и прихрамывать! Герцогу приходилось идти всё медленнее, он явно раздражался.
Да в конце концов, Элис
Земля ушла из-под ног, небо оказалось ближе герцог ещё ближе.
Меня подхватили на руки.
Я осторожно, словно боясь обжечься, положила ладонь ему на грудь, а щёкуна свою ладонь. И затихла так. Как зверёк в норе.
В голове пусто-пусто, ни единой мысли. Тепло, спокойно, и все тревоги забылись разом. Остались только сильные руки, прижимающие меня к себе осторожно, но крепко. И мелькающий в жёлтом мареве осенние листья. И пьянящий запах осыпающейся аллеи. И звук дыхания, шевелящего мои волосы. И безумное желание чтобы аллея эта никогда не заканчивалась.
За шаг до того, как расступившиеся деревья вывели бы нас к поместью, герцог поставил меня на ноги. У меня почему-то не было сил посмотреть на негоя пробормотала путаные благодарности, отвернулась тут же и стремглав похромала к двери.
Он остался стоять.
Глава 7
Первое, что я узнала, когда доковылялаотец уже дома. Как только ему доложили, что у мамы был приступ, он немедленно бросил всё и вернулся. Заодно с собой врача из столицы прихватил. Так что толика врачебного внимания досталась и мне.
Злосчастную ногу осмотрели, перевязали, сказали не напрягать без надобности и уверили, что скоро всё пройдёт, и я снова смогу «блистать на балах». Да уж! Знал бы кто, как я «блистаю». Окна лопаются.
Маме уже стало получше, хотя судя по всему, это магия зачарованных цветов Замка ледяной розы помогла, а не лекарства столичного врача. Обычные средства уже давно были бессильны.
Около шести герцог с отцом удалились в кабинет. Я видела это, перегнувшись через перила этажом выше. Но подбираться ближе и подслушивать даже я ни за что не решилась бы. Отец бы точно заметил, и я бы сгорела со стыда.
Я сидела в своей комнате, вяло наблюдала за тем, как стрелки часов ползут к семи Ровно в восемьужин. А потом он уедет. Может, и не дожидаясь. К окну пересесть, что ли? Оно у меня как раз выходит на главную аллею. Хоть в спину посмотрю.
И вот я сидела, сидела, сидела, беспрестанно перебирая в голове кусочки мозаики под названием «Дорнан Морриган» которая всё никак не складывалась, как будто кусочки были неподходящие друг другу и в конце концов поняла.
Я просто не могу допустить, чтобы так всё и закончилось! Я должна узнать наверняка. Должна понять, что же в голове у этого странного герцога. Пусть мне будет горько, пусть больнолучше так, чем мучаться в неизвестности.
И я знаю, кто мне поможет.
Элли, боже! Ну это уже слишком!
Хватаю Олава за рукав, не даю уйти из моей комнаты.
Ну пожалуйста! Ты не можешь меня так оставить. Ты обязан помочь!
Выпускаю рукав брата от неожиданности, когда из кармана сюртука у него выпрыгивает крошечная белка с золотистой шёрсткой. Машет пушистым хвостом, в два прыжка оказывается на секретере. Там, где до этого сидела пепельная кошка. Тянет носом, беспокоится.
Что это с ней недоумевает Олав. И я снова пытаюсь рассказать но даже ему, анимагу с умением понимать язык зверей, я почему-то не могу вымолвить ни слова. Магический запрет сдавливает горло тисками, и всё тут.
Олав хмурится. Ох, вот бы здорово, если б он тоже подключился к разгадыванию этой загадки! Брат у меня упорный, если ставит себе какую-то цельни за что с неё не свернёт. Тем более, он явно в приятельских отношениях с герцогомэтой одной сплошной ходячей загадкой. Может, с помощью брата и его тайны удастся разгадать
Так вот, о моей скромной просьбе вкрадчиво начинаю я.
Элли, уволь меня! стонет брат. Ну ты что, и правда хочешь, чтобы я, вот так в лоб
Да!!!
Спросил у Дорна
Ага!!!
И потом передал всё тебе
Именно!!! Братик, я знала, что ты у меня чудо! я чмокнула его в щёку и быстренько вытолкала вон из комнаты, пока он не нашёл каких-нибудь железных аргументов отказаться. Белка сердито протрещала что-то секретеру, а потом тоже вышмыгнула в коридор.
Уф-ф-ф
Это было трудно.
Но если всё получится, уже до восьми вечера я буду знать, что на самом деле герцог думает обо мне. Брат должен сказать, что заметил его интерес к сестре и спросить начистоту, как Морриган ко мне относится. Братская забота, всё такое
Да, план глупый. Можно даже сказать, идиотский план. Но ничего лучшего в оставшееся время я не придумала. Ну не спрашивать же самой, в самом деле!
Нет, можно было, конечно, вообще ничего не делать. Да в конце концов, он мужчина! И если девушка нравится, должен сам сделать шаги навстречу Но то, что делал герцог, напоминало не шаги, а какой-то чокнутый кордебалет пьяного одноногого танцора. Шаг вперёд, два назад, три в сторону и ещё переворот в прыжке.
Так что, если я не узнаю, в конце концов, что он на самом деле обо мне думаетпросто-напросто взорвусь.
И снова гипнотизирую взглядом стрелки.
Без двадцати восемь.
Нервы на пределе.
Больше всего волнуюсь даже не за то, что Морриган откажется отвечать на вопрос. А за то, что Олав по своей деликатности не станет мне этот ответ передавать слово в слово. Смягчит, чтобы я не так расстраивалась. А мне ведь так хотелось узнать правду
Беззвучный хлопок.
Прямо у моих ног на ковёр приземляется на все четыре лапы кошка. Смотрит на меня вопросительно.
Не смотри так! Мне сейчас не до твоих загадок, прости. Я слишком нервничаю.
Кошка не уходит. А продолжает протирать во мне дырку бликующим взглядом.
Ну хорошо, хорошо! Хоть ты выслушаешь молча и не станешь меня пилить за глупые чувства.
Без пятнадцати восемь. Принимаюсь нервно ходить туда-сюда, всё ещё прихрамывая. Жалуюсь кошке на свою невесёлую судьбу. Она внимательно слушает.
Без десяти восемь звенит первый гонг. Я вздрагиваю, поднимаю глаза на часы
И в этот момент моей босой ноги касается мягкая кошачья лапа. И сновабеззвучный хлопок
А когда я открываю глаза, обнаруживаю себя в незнакомой комнате. Но тут же узнаю запах. Такой был у его плаща. Растерянно оглядываюсь, и замечаю новые детали. Белая рубашка, небрежно брошенная на спинку кресла. Пара массивных прямоугольных запонок на письменном столе у окна. Я уже видела такие. Во время танца.
О нет! Кошка, которая, естественно, уже испарилась с места преступления, забросила меня прямиком в комнату герцога! Истолковала по-своему моё нытьё и судя по всему, решила своеобразно помочь горю. Надо немедленно отсюда делать ногипока меня не застукали и не подумали невесть что! Пока
В коридоре раздаются шаги. Двое. Я слышу звуки знакомых голосов. Совсем близко.
Я пропала! Ещё одной унизительной сцены, полной молчания и укоризненных взглядов, я просто-напросто не переживу.
Решение приходит мгновенно. Безумное, сумасшедшее совершенноно у меня есть один-единственный шанс сделать так, чтобы никто не узнал, что я вообще была в этой комнате.
Дёргаю дверцу платяного шкафа. Ныряю внутрь и как можно бесшумнее захлопываю её за собой.
Последние мгновенья тишины режут меня без ножа.
Трачу их на то, чтобы попытаться успокоить дыхание и не выдать себя. Это единственное, о чём успеваю подумать прежде, чем двое мужчин входят в комнату.
И вот уже голоса раздаются совсем рядом, больше не приглушённые стеной.
я всё же надеюсь, что твой отец прислушается к моим аргументам и повлияет на короля. Это последнее, что я могу сделать, чтобы удержать безумцев от безумных поступков.
Ты бы сам поговорил с Его величеством. Ведь вы родственники пусть и дальние!
Хьюго слушает только людей, которым доверяет. Я не имел чести близко общаться с ним. В последние десять лет, как ты знаешь, мне было не до того. А твой отец о цепкости Бульдога Шеппарда и его способности решать самые невозможные дела ходят легенды. Я уеду с чувством выполненного долга. Я сделал всё, что смог.
Шаги. На секунду меня простреливает паникой, что к шкафуно нет, показалось.
Шуршание одежды.
Стук каких-то предметов. Льётся жидкость в бокал.
И как тебе понравилось гостить у нас дома?
Морриган медлит в ответе на этот простой вопрос.