Но недостаточно быстро.
Прошу прощения.
Не обращая внимания на голос охранника, я продолжала идти вперед. Главноедержаться уверенно и не сбиться с шага.
Прошу прощения, мисс.
Голос прозвучал громче, и я поневоле заколебалась. Больше в вестибюле никого не было, оклик мог предназначаться только мне. Просто идти дальше? Перед глазами сразу возникла неприятная картинка, как двое дюжих молодцов выносят меня наружу за руки и за ноги. Я обернулась к стойке, стараясь изобразить невинную улыбку. Второй охранник, которого я сперва не заметила, с интересом поднял голову от кипы бумагпредстоявшее развлечение занимало его куда больше текущей работы.
Ситуация былахуже не придумаешь. Я бросила быстрый взгляд на дверь, но за ней ждал страж номер три, так что сбежать тоже не получилось бы. Чувствуя за собой вину и очень надеясь, что по моему лицу этого не видно, я с застывшей улыбкой шагнула обратно к стойке. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что охранник смотрит вовсе не угрожающе, а тоже любезно улыбается мне.
Да? спросила я, молясь, чтобы он не услышал дрожи в моем голосе.
Вы ничего не забыли?
Я глупо заморгала, глядя на него. О чем он? Забыла обратиться к нему? Что не живу здесь? Какие мелочия забыла последние пять лет своей жизни, и ничего.
Может быть, ключ? вкрадчиво подсказал охранник, будто школьнице у доски.
А, да, конечно. Я открыла сумку, делая вид, что ищу то, чего там не было и быть не могло.
Охранник улыбнулся чуть шире и сам протянул мне через стойку ключ с большим серебристым брелоком.
Вы всегда оставляете его у нас, мисс Уилтшир, пояснил он мягким, отеческим тоном, чтобы не таскать повсюду с собой.
Я взяла ключ, заметив с благодарностью, что на брелоке выгравирован номер квартиры. Охранник, кажется, немного сомневаясь в уместности своих слов, все же добавил:
Мы очень надеемся на ваше выздоровление, мисс Уилтшир.
Эм-м, спасибо.
Зажав нежданный трофей в руке, я улыбнулась обоим мужчинам и только тут заметила, что младший чем-то взволнован. Его озабоченный взгляд перебегал с ключа в моей ладони на старшего коллегу и обратно, словно что-то было не так, но я не стала дожидаться, пока это беспокойство будет облечено в словесную форму. Повернувшись, я снова направилась к лифтам. Сзади раздался торопливый шепот и удивленное восклицание первого охранника. Я нажала на кнопку вызова. Оба принялись что-то лихорадочно обсуждать вполголоса, находясь в явном затруднении. Кто-то стал звонить по телефону. Еще одно возбужденное восклицание и обмен репликами. Где этот чертов лифт?! Наконец раздался сигнал, что кабина прибыла на этаж. Долетел обрывок фразы, что-то вроде «еще помолвлены», но я уже шагнула в открывшиеся передо мной двери.
Мисс Уилтшир, предупреждающе окликнул старший из мужчин, шагнув из-за стойки, однако створки сдвинулись прежде, чем он успел преодолеть хотя бы половину расстояния между нами.
Квартира Мэтта была на самом верху. Я уже догадывалась, что встревожило охранников и почему они не хотели, чтобы я попала туда без предупреждения. Удача мне сопутствовалакогда я оказалась у двери, ничто не говорило о том, что меня ждут. Изнутри доносилась приглушенная музыка. Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоитьсяв ушах у меня шумело так, что я едва что-то слышала, и вставила ключ в замок.
За дверью оказалась просторная квартира-студия с деревянным полом, элегантно обставленнаясплошь черная и белая кожа. Музыкатягучие, волнительные ноты джазашла слева, из стоявшей у стены дорогой аудиосистемы. На низком прямоугольном стеклянном столе внушительных размеров стояла открытая бутылка вина и рядом два наполовину опустошенных бокала. Телефон со снятой с базы трубкой валялся на огромном кожаном диване. Ну-ну, ребята, звоните, предупреждайте, усмехнулась про себя я, хотя во рту у меня вдруг стало горько.
В комнате никого не было, и несколько мгновений я стояла, застыв на месте, пока из глубины квартиры не донесся голос и затем негромкий смех. Я не пошевелилась. Теперь ответ стал мне известен. Впрочем, что кривить душойя знала его еще до того, как вышла из кафе и остановила такси. Нужно ли идти дальше, чтобы получить неприглядное доказательство и без того очевидного? Ноги сами понесли меня туда, откуда слышались голоса. Видимо, нужно.
Дверь открыта. Ну еще быгостей не ждали. Молча шагнув через порог спальни, я увидела даже больше, чем хотела. Сплетенные тела любовников разомкнулись лишь тогда, когда они каким-то шестым чувством ощутили мое присутствие. Реакция их была совершенно разной. Мэтт отшатнулся, словно его ударило током, мгновенно выпустив из объятий женщину. Кейти, напротив, с нарочитой неспешностью потянулась за простыней, чтобы прикрыть свою обнаженную грудь.
Немая сцена, вопиюще пошлая и банальная, продолжалась секунду или две, но для меня словно прошла вечность. Я буквально лишилась дара речи. Как ни удивительно, первой нарушила молчание Кейти:
Какая до боли знакомая ситуация
Мэтт кинул на нее разъяренный взгляд, схватил брюки, небрежно брошенные на пол у кровати, и принялся лихорадочно их натягивать, не сводя с меня глаз, но я видела уже вполне достаточново всех смыслах. Довольно. Повернувшись, я стремительно вышла из спальни и направилась к входной двери. Шла я вроде бы быстрои при этом странно замедленно, будто во сне. Сзади донесся голос Кейти и резкий, грубый ответ Мэтта. Уже на пороге я услышала его окрик:
Рейчел, подожди! Остановись, прошу!
Я прибавила шагу, торопливо открыла дверь и без хлопка притворила ее за собой, отсекая его дальнейшие слова.
Вновь оказавшись в коридоре и оставив позади безобразно-жалкую сцену в спальне, я наконец, впервые после того, как увидела своего жениха в постели с другой, перевела дыхание. От недостатка воздуха уже начинала кружиться голова; с притоком кислорода все прошло, но тут же нахлынула боль. Однако хуже боли было унижение. Как ни странно, чего я не испытывала, так это удивления. Похоже, я с самого начала ожидала именно такого исхода.
Не дожидаясь лифта, я сориентировалась по знакам и выбежала на пожарную лестницу. Проскальзывая в дверь, я успела заметить выскочившего следом за мной Мэтта, поспешно застегивавшего рубашку на все еще блестевшей от пота груди. К несчастью, он то ли услышал хлопнувшую створку, то ли догадался, где меня искать, и тоже бросился напрямик к лестнице. Я услышала визг петель и собственное имя, выкрикнутое в полный голос. Квартира Мэтта была на шестом; у меня фораесли бегом, я уйду от него.
Он догнал меня меньше чем на полпутипомешали высокие каблуки и туман в глазах. Я даже не сразу поняла, что плачу. Мэтт, судя по звуку босых ног, буквально летел по лестнице. Он выбросил руку, ухватив меня так резко, что я чуть не потеряла равновесие, и только быстрота его реакции спасла меня от того, чтобы пересчитать все ступеньки. Не давая мне упасть, он потянул меня к себе. Сквозь тонкую ткань я ощутила влажное тепло, идущее от его тела, и с омерзением отпрянулаэто было тепло другой женщины.
Рейчел, ради Бога, успокойся, не беги так! Ты разобьешься!
От гнева слезы у меня на глазах мгновенно высохли.
Как будто тебе не все равно!
На его лице отразилось искреннее изумление.
Конечно, не все равно. Почему ты так говоришь?
Злость, черная и ядовитая, буквально захлестнула меня.
Почему?! Ну я прямо даже не знаю Может, потому, что каких-то пять минут назад ты трахался с другой?!
От моих слов он страдальчески передернулся и снова протянул ко мне руку, но я гадливо отстранилась.
Рейчел, пожалуйста, позволь мне
Что? оборвала я. Чего ты хочешь? Все объяснить? Можешь не утруждаться. Та грязь, которую я видела, в объяснениях не нуждается. Я прекрасно поняла, что происходило там, в спальне!
Да ничего там не происходило! в отчаянии крикнул Мэтт.
Серьезно? фыркнула я. Мне так почему-то не показалось, а у меня была возможность все как следует рассмотреть. Даже если у меня амнезия, кое-что я помню хорошо! То, чем вы занимались с Кейти, никак не «ничего»!
Он в замешательстве взъерошил рукой волосы.
Нет, я не в том смысле. Я просто хотел сказать, что для меня это ничего не значит. И она для меня ничего не значит. Просто секс.
Я сделала удивленные глаза, будто на меня вдруг снизошло понимание, а потом обрушилась на него с новой яростью:
И по-твоему, от этого мне должно стать легче?! Он беспомощно молчал, мучительно пытаясь отыскать нужные слова, и я воспользовалась моментом, добавив:А знаешь что, Мэтт? Мне плевать!
Нет, Рейчел, не говори так! Позволь мне объяснить! Дай мне все исправить!
Я едва сдержалась, взбешенная даже не его словами, а полным непониманием того, что он натворил.
Ты ничего не исправишь, Мэтт. До тебя что, не доходит? Не важно, какие у тебя были причины. Исправить уже ничего нельзя.
Нет!.. с подлинной мукой в голосе умоляюще воскликнул он. Зато следующие его слова окончательно все решили. Если бы ты сама на прошлой неделе не закрылась от меня
Я не дала ему шанса закончить. Ярость вскипела обжигающей лавой.
Что?! Дело в этом?! Три недели без сексапотому что со мной произошел несчастный случайоправдывают то, что ты спишь с другой? Ты так считаешь?! Серьезно?!
В его взгляде мелькнуло беспокойство: он понял, что ничего хуже сморозить не мог. Мне же вдруг вспомнилась фраза, которую произнесла Кейти, когда я их застукала.
И почему это Кейти сказала: «Какая до боли знакомая ситуация»? Щеки Мэтта начали медленно заливаться жарким румянцем, а я, наоборот, вся похолодела. Что, такое уже было? Ты встречался с ней у меня за спиной? Так?
Нет-нет, честное слово, нет. Говорю тебе, то, что произошло сегодня, случайность! Просто просто так получилось.
Я чувствовала, однако, что он чего-то недоговаривает.
Но это ведь уже не в первый раз?
На меня вдруг снизошло озарение, и кусочки головоломки слепились в гнусную картинку.
О Господи! Значит, я уже заставала вас вместе! Когда мы учились в университете!
На миг в его глазах мелькнула идиотская, совершенно неуместная радость.
Ты вспомнила!
Не совсем, разъяренно прошипела я. Все было именно так, верно? Я застукала вас вдвоем, и из-за этого мы расстались.
Мэтт с несчастным видом кивнул.
Но потом ты меня простила.
Я увидела мольбу в его взгляде, но тут же безжалостно убила и растоптала всякую надежду.
Только не в этот раз, Мэтт. Больше я не дам тебе возможности так со мной поступить. Никогда.
Глава 11
Я долго бродила по улицам, пока мой гнев немного не остыл, а обжигающая боль унижения не притупилась. Однако, как я ни удалялась от дома Мэтта, перед моими глазами стояла картина, увиденная мной в спальне, два красивых тела, сплетенные вместе и походившие на какую-то экзотическую скульптуру. Кажется, ей суждено надолго запечатлеться в моей памяти, притом что столько важных и нужных событий я просто забыла. Какая ирония!
Наконец холод и утомление заставили меня замедлить шаг. Взглянув на угол оживленного перекрестка, я прочитала название улицы, которое ни о чем мне не говорило, и поняла, что понятия не имею, где нахожусь. Несколько часов я просто бездумно шла, теперь, впервые после того как я выскочила из дома Мэтта, пришло время остановиться и решить, что делать дальше. Ответ пришел, на удивление, легко.
Поймав такси, я назвала адрес лондонской квартиры, в которую наведывалась вместе с Джимми неделю назад. По пути я попросила водителя остановиться у магазина, чтобы купить кое-что необходимое. Мой телефон всю дорогу буквально разрывался, но я была непоколебима и не брала трубку. В конце концов Мэтт прекратил названивать, поняв, видимо, что слова ничем не помогут.
Таксист честно заработал свои чаевые, когда помог мне дотащить до дверей кучу только что купленных для переезда коробок. В квартире, которой недолго суждено было оставаться моей, я прислонила картонные листы к стене, положив рядом скотч, ножницы и связку упаковочного шпагата.
Следующий непростой шагпозвонить папе. Смягчить произошедшее оказалось непросто, и хотя я опустила точное описание того, как именно обо всем узнала, он, взвинченный родительскими инстинктами, хотел тут же примчаться. Остатка всех моих моральных сил едва хватило на то, чтобы его отговорить.
Мне не нравится, что ты там одна. Будешь без конца думать об одном и том же, переживать
Ничего подобного, заверила я его, искренне надеясь, что говорю правду. У меня есть чем себя занятьнадо упаковать вещи. Думать будет просто некогда.
Наконец что-то в моем голосе убедило его, что я не в депрессии и суицидальных намерений у меня нет. Разъединившись, я не могла избавиться от ощущения, что разрыв помолвки и мой переезд из лондонской квартиры обратно в Грейт-Бишопсфорд папу не так уж и расстроили. О моем собственном отношении ко всему этому говорить было пока рано.
Я принялась собирать коробки, оставляя по несколько в каждой комнате, потом начала методично опустошать шкафы, комоды и тумбочки. Я работала бесстрастно, словно профессионал, которому нужно вывезти из незнакомой квартиры чужие вещи; впрочем, так оно в общем-то и было.
В две коробки, которые я забирала с собой, пошло совсем немноговсякие важные, по крайней мере на вид, документы и отдельные знакомые мне предметы. Остальное пускай отправляется в благотворительные магазины или на свалку. Мне из этого своего жилища, которое я не помнила, ничего не надо.
Процесс странно облегчал душу. Заполняя и заклеивая скотчем коробки, я, казалось, избавлялась не только от ненужных вещей, но и от чего-то большего. Наконец хоть какая-то польза от амнезииможно без боли расставаться со старой жизнью, которой не помнишь, без сожаления оставлять позади прошлое, о котором забыла.
Только однажды я заколебалась, взяв в руки фотографию нас с Мэттом в Париже. Ни к одной из групп вещей она не подходила, пришлось положить ее отдельно. Прибавлю к ней подарки от своего бывшего жениха, слишком дорогие, чтобы просто от них избавиться, и отошлю ему по почте.
Четыре часа спустя дело было сделано. Спина у меня ныла, руки и одежда перепачкались, волосы растрепались, зато впервые за сегодняшний день, несмотря на все его чудовищные открытия, я чувствовала, что сделала шаг из прошлого навстречу будущему. Устало присев на пол, я привалилась к кровати. Сейчас только на минуточку закрою глаза и передохну, а потом встану
* * *
Глухой стук и крики, доносившиеся до меня сквозь сон, не смогли его нарушить. Окончательно я пробудилась, только когда входная дверь распахнулась с такой силой, что едва не слетела с петель. Лежа на полу, я подняла голову и заморгала, будто близорукая сова. В дверном проеме появилась чья-то фигура, загородив собой освещенную гостинуюхотя я точно помнила, что не оставляла там свет.
Слава Богу!
Я узнала голос, хотя перед глазами у меня еще все расплывалось.
Джимми?! Что, черт возьми, ты здесь делаешь?
Вместо того чтобы ответить, он обернулся к стоявшему немного позади второму человеку, которого я только сейчас заметила. Незнакомец, средних лет коротышка, переводя взгляд с меня на Джимми и обратно, нерешительно спросил:
Все в порядке, инспектор?
С трудом поднявшись на ноги, я потерла глаза, будто желая избавиться от нелепого сна. Но когда я опустила руки, оба никуда не делись, хотя Джимми уже выпроваживал коротышку, благодаря его за сотрудничество. Тот, похоже, был слегка разочарован тем, что приходится так быстро покидать место, где могло случиться что-то интересное.
Если нужны мои показания
Пока ничего не нужно, сэр. Еще раз огромное спасибо за вашу неоценимую помощь.
Я дождалась, пока Джимми захлопнет за ним дверь, и неторопливо вышла в гостиную, приподняв брови. Во взгляде Джимми мелькнуло смущение, но раскаивающимся я бы его не назвала.
Это вообще-то законно?
Что именно?
Использовать служебное положение, чтобы вламываться в чужую квартиру?
Я не вламывался, невозмутимо поправил он, а попросил управляющего открыть мне дверь.
И под каким же предлогом? Что я международная террористка? Опасная преступница? Сбежавшая из психушки ненормальная?
Последнее Джимми явно покоробило. В два коротких шага преодолев разделявшее нас расстояние, он проговорил вполголоса:
Что мы не можем до тебя дозвониться Что у тебя недавно была травма головы, а теперь ты получила неприятное известие. Что с тобой могла случиться беда.