Не на шутку перепугавшись, она решила обойти это место, завернув с берега обратно в дебри. Там уже пришлось надеть ботинки и прикрыть рукой лицо, чтоб ненароком не напороться глазом на ветви. Свет почти не просачивался сквозь листву. Мари шагала с опаской, боясь наступить на какое-то недружелюбное животное или свалиться в яму.
Она понятия не имела, сколько прошло времени, когда, наконец, вышла обратно к воде и увидела впереди силуэт Генри. После последний событий она была уверена, что его очертания уже никогда ни с чем не спутает. Чем ближе Мари приближалась, тем злее казалось ей выражение его лица.
Ты ты, что, издеваешься? выпалил Генри.
Почему? опешила Мари.
Ты понимаешь, что ты ушла в полдень, сейчас дело к полночи, и от тебя ни слуху, ни духу?
Боги, да я просто пошла прогуляться, она все еще не понимала гнева напарника.
Мари, ты никому не сказала, что уходишь, а тут еще и эти, Генри кивнул на новоприбывший корабль, и запнулся. Не делай так, пожалуйста.
Что-то в его голосе не дало Мари отшутиться. Генри казался не на шутку напуганным, на себя самого не походил. Она просто кивнула. Тот сразу успокоился, как кот, опустивший вздыбленную холку. Мари решила не расспрашивать.
Генри с Мари подошли к догорающему кострику, возле которого уже сидели Эмма и Ральф. Вечера на острове оказались неожиданно холодными, как для Андагары, и тепла от затухающего огня не хватало, чтобы спасти от мурашек, пробегающих по коже.
Мари хвасталась своей находкой. Когда нож попал в руки Генри, тот подозрительно долго рассматривал его.
Тут маков цвет, Генри вернул напарнице нож, показав на выгравированный цветок, за ним завтра и пойдем
Генри, возможно, и хотел что-то договорить, но фразу прервал зевком. Какими бы авантюристами не казались все в этой компании, а остров навевал атмосферу безделья. Хотелось растянуться на песке и спать. Этим Мари бы и занялась, но стоило ей попытаться заснуть, как на руку снова приземлился навязчивый попугай. Она уже одним глазом видела сны, и птица очень не вовремя выдернула ее из этого сладкого, затягивающего состояния. Больше заснуть не получалосьвсе время слышались какие-то шаги.
Мари прислушивалась к звукам, и пыталась убедить себя, что ей кажется. Когда ветка хрустнула от того, что на нее наступили уже очень близко к их ночлегу, Мари не выдержала. Она рывком села, проверила, не было ли никого рядом, и решила, что будет дежурить так всю ночьмало ли. Под шум, к ее сожалению, проснулся Ральф.
Ты чего? он еле разлепил глаза.
Мари в ответ шикнула. Ральф замолк и тоже смог услышать шаги.
Так они ж вроде на вашей стороне? спросил он.
Кто их знает. Заткнись и иди обратно спать, а?
После этого Мари сначала не обращала на Ральфа внимания, думая, что тот и правда лег спать. Но чуть позже глянула и обнаружила, что тот тоже уселся на песке и уставился в сторону корабля.
Мари проснулась в очень неудобной позеруки и ноги затекли, а солнце слегка припекало. Эмма еще спала, свернувшись клубком, Генри колдовал над какой-то едой, превращая ее в завтрак, а Ральф так и сидел, уставившись на горизонт. Под глазами у него проявились синяки, и стоило Мари посмотреть, тот протяжно зевнул.
Этим утром Генри должен был собрать маков цвет, потому что забрать их с острова могли уже в любой момент. Раньше сделать бы тоже не получилосьоказалось, что он забыл взять какой-то из своих растворов для водных растений, так что по прибытию на материк придется срочно бежать за ним в лавку, иначе цветок долго не протянет.
Поев и окончательно проснувшись, Генри с Мари собрались идти к месту, где он видел маков цвет. Ральфа и Эмму тащили с собой. Эмму Генри побоялся оставлять на берегу из-за людей с корабля, а Ральфу было скучно оставаться одному, остров явно его не восхищал.
По словам Генри, цвет рос рядом с тем местом, где они впервые вышли на берег. Чтобы туда попасть, нужно пройти через новоприбывший корабль. Его решили обходить по чащекак оказалось, корабль навевал опасения не только на Мари.
Идти по дневному свету, да еще и не в одиночку, оказалось гораздо приятнее. Правда, в этом тоже нашлись свои минусы, ведь Мари совсем не помнила дорогу, которой шла наощупь всего полдня назад. Поэтому, когда Ральф свалился в яму, достающею ему по бедра, и с укором посмотрел на Маримол, могла бы и предупредить, она лишь пожала плечами. Ральфа оттуда вытащили, но теперь он ко всему прочему еще и прихрамывал, чем сильно задерживал весь процесс. И подбешивал Мари. Злиться на него в полную силу у нее не получалось и Мари сама не могла понять, почему. Не спать ночью его никто не заставлял.
Пройдя достаточно далеко от корабля по зарослям, Генри вынырнул из них на берег. Чем дольше компания шла, тем сильнее пекло солнце. Когда Генри внезапно остановился, на грани были уже все.
Он повернулся и пошел к воде. Там и остановился, стоя по щиколотку в морской воде и присматриваясь к водяной глади. Мари подошла к нему, но в море заходить не решаласьвысохшая соль на коже неприятно жжет, если ее не смыть пресной водой.
- Ты уверен, что искать нужно тут?
Да, Генри кивнул, но растерянность в голосе его выдавала.
Когда он, стянув рубаху, кинул ее на песок и пошел в воду, опешила уже не только Мари. Она ожидала, что цветок рос где-то у берега.
Мы шли сюда, чтоб ты поплавал? донесся вопрос Ральфа.
Эмма пнула того в бок, и, если Мари услышала правильно, шепнула, что ее брат знает, что делает. На удивление, Ральф замолк. Однако, как бы Мари не доверяла напарнику, сейчас его план она совсем не понимала.
Генри уже нырнул под воду, и совсем пропал из виду.
К ногам Мари прибилась небольшая волна, намочив штаны чуть ли не до колен. Она зашипела, почувствовав, как соленая вода обожгла все те мелкие ссадины, заполученные на острове.
Генри не было видно уже достаточно давно, чтобы вызвать волнение.
Мари и Эмма уставились на воду, пытаясь высмотреть хоть что-нибудь. Первой небольшие круги, ходившие довольно далеко от берега, заметила Мари. Там же из-под воды сначала показалось что-то ярко-красное, а потом уже Генри. Он вышел из воды, держа в руках огромный махровый цветок. Лепестки были твердыми и острыми.
Тебе бы в пресную воду теперь окунуться, выдавила Мари.
Я тоже такой хочу, сказала Эмма. Она завороженно рассматривала цветок, который Генри предусмотрительно не выпускал из рук.
На, Генри протянул ей в ответ белый бутон, который тоже вытащил из-под воды, но держал так, что красный его затмевал, это морской лотос.
Генри кинул в сестру цветок. Та еле поймала.
Пока Эмма рассматривала трофей, у нее на лице отразилась целая куча эмоций, и непонятно, радовалась она или нет. Генри, завороженный своей добычей, ушел вперед и этого уже не увидел. Ральф плелся позади со своей ушибленной ногой, а Эмма прибилась к Мари, насмотревшись на свой подарок.
А ты бы хотела, чтоб Генри тебе цветок выловил?
Что?
Прямо сейчас Мари думала о том, что ей делать с оставленной на материке кисторогшей, поэтому вопрос услышала краем уха.
А, цветок. Я бы хотела, чтоб бу почти сказав, что хотела, чтоб Генри выловил ей бутылку хорошего вина, Мари вовремя себя остановила. Он один раз подарил мне золотую клеткулучшего подарка и не придумаешь. Правда, я была бы рада, если поняла, что вокруг происходит. Но с этим твой брат мне вряд ли поможет.
Да-а-а, протянула Эмма, он в последнее время какой-то растерянный. Я вот не могу понять, это он специально для чего-то притащил, или просто хотел от меня отделаться? Эмма шла, рассматривая и крутя в руках цветок, чем напоминала брата.
А что мешало ему специально захватить второй, чтобы от тебя отделаться?
Эмма пожала плечами, так и не оторвав взгляда от морского лотоса.
А я никогда лотосов не видела, легкость и непосредственность, с какими Эмма могла скакать с темы на тему, не переставили удивлять Мари. У нас знать в своих садах любит выкапывать болотца и запускать туда лотосы. Так сельские дети говорят. Неужели, лотосы кажутся им настолько красивыми, чтобы выкапывать ради них пруды?
У них другие растут, Генри же тебе морской лотос дал.
А чем они отличаются?
Мари знала, что не стоило продолжать этот разговор, иначе рано или поздно вылез бы этот вопрос.
Ну, обычный, он такой, более махровый, что ли, а морской острый и плоский, как морская звезда.
Увидев непонимающий взгляд девочки, Мари жалобно позвала Генри.
Я тебе потом нарисую, крикнул Генри, не поворачиваясь.
Мари так и знала, что он слушал их разговор.
Когда вся компания, и даже Ральф, наконец вернулись к своему лагерюхотя Мари считала, что лагерем его тяжело было назвать, Генри и правда нарисовал.
К этому моменту все уже были уставшие и раздраженные: дорога через заросли, да еще и в такой жаркий день, не прошла бесследно. Как бы Ральфа не недолюбливали Мари и Генри, а бросать его, хромающего, не собирались. Первую половину дороги все было нормально, приходилось всего-то медленнее идти. А вот потом нога у Ральфа совсем разболелась, и Генри с Мари приходилось по очереди его на себе тащить. К тому же, на Генри высохла соленая вода, и тот начал неистово чесаться, как Мари и говорила. Пришлось завернуть к озеру. К тому моменту даже у Генри начала улетучиваться радость от находки.
Ральф валялся под пальмой, иногда ноя из-за ноги. Помочь ему все равно никто не мог, так что его решили просто не трогать лишний раз.
Мари сразу плюхнулась на песок. После таскания на себе Ральфа ныло все тело. Генри сразу куда-то ушел. Вернулся с длинной, тонкой палкой, и начал что-то вычерчивать на земле. Через какое-то время туда подтянулась и Эмма, и Мари. Сколько бы Генри не заметал песком неудачные линии, пытаясь перерисовать их, рисунок получался не очень правдоподобным. О чем Эмма брату и сказала.
Сама попробуй, возмутился Генри и протянул ей палку.
А давай! Эмма, как всегда, была полна энтузиазма. Ты мне только опиши, а я попробую нарисовать.
Генри описывал, как казалось Мари, не намного лучше ее, разве что добавляя больше подробностей. Но на то он и Генри.
Обычный лотос чем-то похож на тот шиповник, что растет у нас под окнами.
Тот нежно-розовый?
Да. А теперь представь, что он растет в воде, поэтому его лепестки не могут быть такими тонкими и мягкими. И у него несколько слоев лепестков. И центр более
На этом моменте Мари перестала слушать и переключила все внимание на картинку, что вырисовывалась у Эммы. Несмотря на то, что лотос Эмма никогда в глаза не видела, да и рисовала на песке, что само по себе не легкая задача, получалось хорошо. Даже слишком хорошо. Почти как иллюстрация из тех книг о растениях, которые перешерстил Генри, только без цвета. Эмма уже заканчивала этот рисунок, и собиралась начать следующий, когда ее прервали.
Смотри! Там наш корабль, Генри, казалось, сам не верил в свои слова.
Мари с раздражением вздохнула. Эмма повторила следом, видимо, разочарованная тем, что придется оставить свое творение.
Мари уже успела полюбиться эта атмосфера. Не нужно ничего решать, все задания выполнены, можно не волноватьсяесли не считать бродящих по острову непонятных людей, которые тут быть не должны. Но это пустяки. По крайней мере, так считала Мари, у которой в голове вырисовывалась гораздо большая, по ее мнению, проблема.
Эмму отправили разворошить Ральфа, но та явно не хотела никуда идти.
Но я же почти закончила! она в отчаянье взмахнула руками, указывая на свой рисунок.
Мы поговорим об этом потом, Генри единственный был спокоен как удав. Мне кажется, для тебя нашлось, наконец-то, полезное дело.
Эмма осталась расстроена, но все же пошла будить Ральфа.
К всеобщей радости, корабль андагарцев двигался к стороне, далекой от той, где стоял корабль чужаков. Но и тут вырисовывалась проблемадо него еще нужно было доползти с хромающим Ральфом. И снова пришлось плестись под палящем солнцем. Пойти в тени, под листвой деревьев, не получилосьв той стороне заросли слишком густые. Мари надеялась, что удастся хотя бы дойти без происшествий. Спокойно оказаться на корабле, в каюте, с выполненной работой за плечами Но, как говориться, хочешь рассмешить боговрасскажи им о своих планах.
Когда большая часть пути уже была пройдена, из зарослей на встречу вынырнул мужчина. Очевидно не андагарец. В руках он держал два куска стекла, между которыми что-то лежало. Как показалось Мари, какой-то лист, сорванный с местных пальм. Мужчина, увлекшийся своей находкой, чуть не врезался в Мари.
Та отшатнулась от него. Она сама ушла куда-то глубоко в свои размышления и тоже не заметила, что прямо на нее кто-то двигался. Генри, который шагал рядом, мгновенно напрягся, и в считанные секунды оказался рядом с ней. Правда, секундами позже, он уже принял менее воинственный вид, когда стало понятно, что мужчина сам испугался не меньше. Тот быстро спрятал свои стекляшки под кожаную курткуМари у себя в голове отметила, что куртка-то очень неплохо сшита, отскочил подальше, пару раз пробормотал извинения и побрел себе дальше.
Никого уже не удивляют люди на необитаемом острове, да? пробормотала Мари ему в след, но он этого, конечно же, не услышал.
Когда вся компания, и даже Ральф, доползли до новоприбывшего корабль, экипаж уже успел выбраться на берег. Чем ближе Мари подходила, тем больше эмоций на лицах членов экипажа видела: гнев, удивление, интерес.
Капитан корабляМари до этого видела его только один раз, договариваясь о цене, пошел им на встречу. Это был точно не андагарец, но и не северянин. Он не выглядел ни как человек родом из Вольтара, ни с Запада, ни, тем более, из Астора. Высокий, статный, с непривычно длинной для Юга бородой, которая уже полностью поседела. И, в отличие от одежды, выглядела крайне опрятно.
Мы их не знаем, сказала Мари, прежде чем капитан успел задать какой-либо вопрос.
А они вас?
Похоже, что знают, ответил уже Генри. Ральф молча стоял в стороне.
Мужчина молча кивнул. МедленноМари только сейчас заметила, что он немного прихрамывал, подошел к Ральфу. Тот стоял слегка в стороне, опираясь на Эмму. У Генри, казалось, уже не было сил даже обратить на это внимание.
Капитан что-то спрашивал у Ральфа, но ни Генри, ни Мари расслышать не смогли. Ральф выглядел напряжено, но исправно отвечал. Мари понадеялась на то, что получиться позже расспросить Эмму, которая стояла так, что не услышать было трудно.
Закончив свой допрос, капитан развернулся, махнул рукой своим людям, и пошагал в сторону джунглей, бросив напоследок:
Вон там, берите одну из лодок, и идите-ка вы на корабль, там парочка наших ребят остались.
Так они и сделали. Запихивая страдающего Ральфа на лодку, Мари снедалась любопытствомона совсем перестала понимать, что творилось вокруг. Да и не могла пока решить, хочет ли вообще встревать в эту заварушку.
Глава 10
Мари с опаской ждала прибытия на материк. Генри, казалось, тоже. Оба понятия не имели, что делать дальше. Мари волновала кисторогша, Генри, очевидносестра. Помимо этого, грузной проблемой, как тяжелый воздух, что не позволяет нормально дышать, повис вопрос с заказчиками и происходящее в Андагаре.
Мари сама не верила, что ее заинтересовало что-то, кроме работы.
Выныривая из размышлений, Мари встала с койки и прошла туда-сюда по каюте. Все, конечно же, опять собрались именно тут. Генри о чем-то очень экспрессивно спорил с сестрой. Мари решила не вслушиваться и просто подождать, пока они разберутся. Каши в голове и так хватало.
Когда страсти на заднем плане немного улеглись, позвала Генри. У нее, видимо, было чересчур перекошенное лицо, потому что Генри выглядел не на шутку перепуганным.
Да нет же! Все в порядке, успокойся, про себя Мари подумала, что не очень-то и в порядке, но решила, что озвучивать это не стоит. О чем ты первом думаешь, когда говорят про Андагару?
Про пустыню, Генри ответил незамедлительно.
А еще? Так думают все, а мне нужно что-то, что ты заметил, уже оказавшись здесь.
А вот это заставило Генри призадуматься. Вскоре он ответил:
Помимо того, что то чудище, которое ты собираешься оставить себе, оказалось не таким уж ужасным, да? он нервно улыбнулся. То, что тут есть растения. Я и раньше об этом слышал, и, учитывая, что мы за ними сюда и отправились, ожидал их увидеть. Но знаешь, когда ты стоишь посреди пустыни, где даже ночью тяжело дышать, и в куче песка, в котором нет ни капли воды, ты видишь что-то зеленое, живое Это пугает и восхищает одновременно.