Теплое сердце зимой - Дж.Р.Уорд 13 стр.

Сейчас был один из самых значительных моментов в жизни Куина, и он ждал, возможно, многие часы, когда Блэй придет домой и разделит его с ним.

Блэй хотел удержать слова при себе, так как все еще не понимал, на каком они этапе. Но чувство в центре его груди выбрало свой способ выражения и он был самым обычным. Проверенным и честным.

 Я очень сильно тебя люблю,  прошептал Блэй надломлено.

Куин поднял рукуту, в которой держал письмо, написанное его братом. И нежно провел тыльной стороной по лицу Блэя.

 Не плачь,  прошептал Куин.

 Я?

Куин кивнул.

 Я постараюсь пройти через это. Но я не знаю, как именно и сколько времени это займет.

Блэй взял ладонь Куина в свою руку и поцеловал.

 Сколько бы времени тебе ни понадобилось, я подожду. Я сделаю все, что ты хочешь. Куда бы ты ни пошел, я буду рядом. Если ты все еще хочешь меня.

Куин закрыл свои красивые разноцветные глаза.

 Я тоже очень сильно тебя люблю.

Мгновенно все напряжение исчезло, не только в самом теле Блэя, но и в воздухе между ними. Невыраженные чувства и слова нашли высвобождение, и оно было настолько велико, что Блэй задрожал.

Их поцелуй был мягким. Благоговейным. Больше похожим на клятву.

Затем они отстранились друг от друга и посмотрели на письмо.

Господь всемогущий, подумал Блэй. Он надеялся, что послание в нем не разлучит их снова.

Глава 30

Руки Куина задрожали, когда он подцепил пальцем край конверта. Преодолев небольшое сопротивление, он, почему-то, не удивился, что его брат позаботился о том, чтобы письмо было должным образом запечатано. Лукас такой щепетильный.

Был щепетильным.

Медленно открыв конверт, Куин достал лист бумаги формата А4. Страница была сложена втрое, и исписана была только с одной стороны и сначала его взгляд сосредоточился только на почерке. Ручкой «Бик», той же, что использовалась для надписи «Брат мой», и что лежала на прикроватной тумбочке; сам почерк был красивым, плавным, легко читаемым, каждая буква была идеально выведена.

 У него был такой замечательный почерк,  тихо произнес Куин, проведя большим пальцем по одному из абзацев.  И посмотри на эти прямые строчки. Вряд ли он использовал линейку. Наверное, просто

Делал это правильно, как его учили.

Прежде чем приступить к чтению, Куин подумал, что его брат был достоин лучшего, чем простая офисная бумага. У Лукаса должны быть свои личные бланки с тиснением наверху, отображающим его имя и адре. Может, с семейной эмблемой в качестве заглавия, нарисованной пером и тушью.

Куин навел взгляд на приветствие с мыслью о том, чтобы прочитать письмо вслух, но у него свело горло. Вместо этого он наклонился вперед и сдвинул лист бумаги так, чтобы тот оказался между ним и Блэем.

Куин закрыл глаза. Потом перечитал все снова. И в третий раз. Последний раз он даже не видел слов. Он просто слышал голос брата в своей голове, которого ему так не хватало, что сердце в груди пропустило удар.

 Ты  Он глубоко вздохнул.  Ты закончил?

Рядом с ним кивнул Блэй.

 Я хочу убрать его.  Когда его супруг снова кивнул, Куин осторожно сложил страницу и сунул обратно в конверт.  Как жаль, что мы не смогли его возродить. Жаль что нашей любви было недостаточно.

И ему очень хотелось поговорить о той ночи, когда он пришел домой, в дом их родителей, и узнал, что его специально отослали прочь, потому что Лукас переживал переходный период. В ту ночь, он снял самодельный пояс и привязал его к душевой насадке. В ту ночь когда Блэй успел вовремя.

 Ты спас меня,  пробормотал он.  В ту ночь. В душе.

Остальные подробности можно было опустить. Они оба знали, о каком вечере шла речь: конечно же, когда он посмотрел на Блэя, его возлюбленный смотрел перед собой в никуда. Несомненно, парень вспоминал, как ему пришлось выломать дверь ванной и вытащить оттуда Куина.

 Я так рад, что ты позвонил мне,  хрипло сказал Блэй.

 Это не я. Это ты мне позвонил.

 Я?

 Кажется, ты чувствовал.  Куин положил руку на колено Блэя.  Ты всегда чувствовал.

Блэй быстро заморгал, и Куин потянулся к своему парню, и затем они откинулись на кровать, положив головы на одну огромную подушку, их тела были так близко, лодыжка к лодыжке, бедро к бедру. Письмо и конверт остались на груди Куина, над его сердцем.

 Ужасно, что мой брат испытывал такую боль,  произнес он.  И я хотел бы

Блэй на автомате повернулся на бок, устраиваясь на сгибе его руки.

 Ты хотел бы остановить его той ночью?

Куин положил руку на письмо.

 Хотел бы я сказать ему, что все наладиться. Что я был там, где он. Безнадежный, беспомощный. А сейчас, посмотрите на меня. Я не предсказал бы, как сложится моя жизнь я точно не надеялся даже на половину всего хорошего, что случилось со мной. Может, то же самое ждало и его, причем не за горами. Может, если бы он продержался чуть дольше.

 Мы этого никогда не узнаем,  грустно сказал Блэй.  И он тоже.

 Я хотел бы верить, что он попал в Забвение.

 Это всего лишь байка история, что «самоубийцы не попадают в Забвение». Это всего лишь легенда.

Куин нахмурился, глядя в потолок.

 Правда? Но она появилась неспроста.

 Твой брат был достойным мужчиной. Это было бы несправедливо.

Когда жизнь вообще была справедливой, подумал Куин.

Он повернул голову. Блэй смотрел вдаль, его веки смежены, рот слегка приоткрыт, волосы растрепались с одной стороны от того, что он взбил их пальцами. Его щека, порезанная брезентом во время шторма, полностью зажила, на гладкой коже не осталось ни единой царапины.

Куин вспоминал ситуацию в гараже, он с банданой в руке, в панике думает о каталке, а Блэй отводит его руку от своей пустяковой травмы и почувствовал поразительное тепло в груди.

Волна любви пронизывала тело, наполняя его изнутри, сжигая холодное онемение, что морозило его, даже когда он двигался, дышал и притворялся живым.

С благоговением он наклонился и целомудренно поцеловал лоб своего мужа.

 Я очень рад, что ты здесь со мной.

***

Блэй лежал рядом со своим любимым, испытывая благодарность за многое. Во-первых, за то, что они с Куином лежали сейчас вместе, в их спальне, на их кровати и не просто бок о бок, разделенные пуховым одеялом. И за то, что ему позволили прочитать послание. Он хотел, чтобы ему дали разделить горе близкого, чтобы он мог хоть немного помочь, даже если эта помощь заключалась в том, чтобы быть свидетелем этой боли так и вышло.

С учетом того, как началась ночь, произошло чудо.

И все же он чувствовал себя хреново. Он дважды прочитал послание про себя, и в глаза ему бросались совсем не обнадеживающие вещи, не надежда на мир посреди хаоса, что грянул за решением Лукаса. Это была расплата.

В словах, в его решении было заложено понимание долгосрочной перспективы того, что Лукас пережил и где он был в тот момент предчувствие будущего без капли облегчения. По большей части, изо дня в день одно и то же без сомнения, еще одно бремя поверх прочих.

Было это правдой или нет, но Блэй решил, что их с Лукасом разговор, несомненно, оказал влияние. Или, по крайней мере, он подтолкнул Лукаса с того выступа, на котором стоял мужчина, рассматривая глубокую долину своей жизни, что развернулась перед ним.

Боже, если бы он мог просто вернуться в прошлое и промолчать. Может, это ничего бы не изменило, но, по крайней мере, он избавился бы от тошнотворного ощущения внизу живота.

 рад, что ты здесь со мной.

Блэй заставил себя снова сосредоточиться. И когда он это сделал, то почувствовал, как губы Куина с невероятной нежностью прижались к его лбу. Когда парень расслабился, их взгляды встретились.

Может, ты и не считаешь меня ответственным, подумал Блэй. Но я не смогу простить себя за это.

 Я никогда не пожелал бы подобной участи твоему брату,  произнес он с грустью.  Ты знаешь, я плохо знал Лукаса. Моя семья в социальном плане отличалась от твоей

 Ты имеешь в виду, моих родителей. Я тоже был им не ровня.

Блэй покачал головой.

 Ты лучше их всех.

 А ты субъективен.

 Вовсе нет.  Блэй провел кончиками пальцев по конверту на груди Куина.  Что касается Лукаса, я считаю, что он был продуктом своего окружения, но он не был полностью испорчен. Многие в Глимере прогнили. Но не он.

 Он не позволил Стражам Чести убить меня в ту ночь. Он был с ними, и он заставил их прекратить избиение. Иначе я бы умер прямо там, посреди дороги.

Блэй нахмурился.

 Твоя семья отправила его в составе ну конечно, еще бы. Он был их первенцем.

 Так что его участие в этом мероприятии было лучшим способом сохранить лицо, после того, как они изгнали меня из дома и исключили из рода. Это лишний раз доказывало серьезность их намерений.  Куин нахмурился.  И ты знаешь, одна мысль не выходит у меня из головы. О той черной мантии, в которой был Лукас. Я не знал, что у него есть подобная, и что он ее носит. Но каким-то образом он ее заполучил думаю, что он носил ее из-за чувства вины за свое участие в Страже Чести.

 Он когда-нибудь говорил с тобой о той ночи?

 Он, конечно, сказал, что сожалеет. Но я не знал, что для него это все еще актуально Ну, он ясно видел в Лэше и лессерах свою версию того, что он когда-то сделал со мной. Наверное, поэтому он был в той мантии. Но я бы не хотел, чтобы он так мучил себя.

Блэй кивнул. А потом сказал:

 Ты вернешься в свой старый дом? Как он просил?

 Не знаю.  Куин нахмурился и покачал головой.  Ну, конечно да. Просто там у меня сорвет крышу. Интересно, как дом выглядит сейчас.

 Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?

 Сейчас слишком близко к рассвету. Ты на дежурстве завтра вечером?

 Да, но уверен, меня кто-нибудь прикроет.

Куин нахмурился.

 Я хочу вернуться к работе. Я спросил Тора. Он сказал, что я должен быть чистым.

 С медицинской точки зрения? А, точно. Мэри.

 Ага.

Блэй не собирался касаться этой темы даже издалека и как бы он ни хотел поддержать свою половинку, он не возражал против необходимости проверки психического состояния. Но не было причин поднимать эту тему сейчас.

 Чем я могу тебе помочь?  спросил он вместо этого.

 Ты уже помог мне. Своим присутствием.  Куин зевнул так широко, что у него хрустнула челюсть, а затем последовал долгий выдох.  Я внезапно для себя понял, насколько сильно устал.

 Почему бы тебе не поспать?

 Ты устал?

Простые вопросы, простые ответы, повседневные вещи. И, как и за близость, физическую и любую другую, именно за обыденность, нормальность нужно было быть сейчас благодарным, и Куин даже пробормотал что-то о еде: он еще не был готов спуститься к Последней Трапезе, но, возможно, после непродолжительного сна они могли бы заказать что-нибудь из кухни? Или, по крайней мере, Блэю так послышалось.

 Да, конечно,  пробормотал он в ответ.  И давай я слезу с твоего плеча, оно онемеет.

Подняв голову, он поменял положение руки, на которую опирался. Когда он положил ее рядом с Куином, и тот даже не двинулся с места, Блэй вспомнил о тех случаях, когда находил Рэмпа в беспорядке его колыбели, как тот лежал попкой кверху, прижавшись личиком к перекладинам, сунув ручку под животик.

Он взял свою подушку, сунул ее себе под ухо и уставился на Куина.

Его беспокоило то, что спрятал Лукас.

И если Блэй что-то понимал в жизни в Колдвелле, так это то, что в любой момент мог прилететь еще один кирпич. И чаще всего, прямо в голову.

Глава 31

Руки.

Руки гуляли по телу Блэя.

Хотя возможно, только одна. И он знал, кому она принадлежала.

В их с Куином спальне было темно, в какой-то момент лампы потушили усилием мысли, и Блэй лежал на животе. Рядом с ним устроился Куин ладонь парня чувственно скользила по его пояснице, кралась к бедру. Со стоном Блэй перекатился на бок, прижимаясь задницей к бедрам Куина упираясь прямо в эрекцию.

Может, это был сон.

Может, это то, чего ему так сильно не хватало и его разум просто сконструировал фантазию в приступе отчаяния

 Все в порядке?  прошептал Куин ему на ухо.

 О Боже  Блэй выгнулся и потерся о его стояк.  Прошу

 Я думал, что это сон.

 И я.

Они оба были полностью одеты и лежали поверх одеял изначально Куин собирался вздремнуть, а Блэй намеревался бодрствовать и беспокойно думать о вещах, которые не мог изменить. И вот уже никто не спал.

По самой прекрасной причине.

Куин выгнулся, связанный мужчина в нем проснулся, губы коснулись шеи Блэя, а затем клыки медленно прошлись по яремной вене. Блэй повернул голову и они сошлись в крепком поцелуе, с языками, стонами и учащенным дыханием в то время как рука, ох, эта рука нашла эрекцию Блэя и начала наглаживать ширинку его брюк.

Блэй снова выгнулся, потираясь задницей о Куина, пока тот не выругался.

 Мне лучше не торопиться,  простонал Куин.

 Кто сказал?

 Ох черт

А потом Блэй осознал, что его грубокак ему нравилосьтолкнули на спину, а затем Куин оседлал его бедра, очертания массивного тела вырисовывались в темноте. В эротическом порыве Блэй силой мысли зажег лампу и не разочаровался увиденным. Его супруг был полностью возбужден, глаза Куина горели, лицо раскраснелось, а огромные плечи заслоняли свет.

И сильнейшая эрекция натянула его спортивные штаны.

 Я собираюсь тебя трахнуть,  прорычал Куин.

Блэй закатил глаза от кайфа.

 Немедленно. Господи, прямо сейчас

Грубые руки едва не порвали ремень «Эрмес», когда вытаскивали его из петель. И к его ширинке отнеслись не лучшим образом, грубо дергая молнию вниз.

 Тебе же плевать на эти штаны?  резко спросил Куин.

Собственно, это были любимые брюки Блэя. Он надел их, чтобы поднять себе настроение.

 Абсолютно

Руки Куина сжали ткань, он дернул ее в стороны, разрывая

И прежде, чем Блэй начал умолять, рот Куина оказался именно там, где он хотел, парень обхватил губами его член, голова поднималась и опускалась, массивные руки расположились по обеим сторонам его тела. Блэй широко расставил ноги и запустил пальцы в густые черно-фиолетовые волосы. Покачивая бедрами, он просто закрыл глаза и предался удовольствию.

И примирения, и прочтения письма, так и этого он не ожидал. Но одно оставалось неизменным: секс со своей половинкой служил отличным пластырем. Даже несмотря на то, что его мозг был полон тревожных мыслей, под напором страсти все они отступали. Он чувствовал только Куина.

Ну, в частности, его рот.

Блэй поднял голову и приоткрыл глаза. Его рубашка задралась над прессом, от штанов остались две брючины на ногах, а его любимый

Блэй издал животный рык, когда рот Куина выпустил его член, и головка выскользнула из губ. А затем язык юрко сверкнул серебром пирсинга в тусклом свете. Ощущения от него были невероятными, каждое движение языка на члене отзывалось даже в яйцах.

Он продержался недолго.

И это явно входило в план его возлюбленного. Куин широко раскрыл рот и взял член полностью, заглатывая ствол, головку, оргазм, вбирая в себя всё. И даже после этого бедра Блэя продолжали двигаться, он вбивался в этот рот снова и снова.

Пока все внезапно не изменилось.

Без предупреждения Куин перевернул его на живот, приподнял бедра и

Прикосновение было влажным и скользким, и Блэй полностью потерялся в нем. А затем проникновениеглубокое и распирающее, внутрь и наружу. В него. И обратно.

Движения становились быстрее и сильнее, и Блэй, растолкав подушки, растворился в сексе, отдавая себя полностью своему мужчине. Чтобы удержаться на месте по мере усиления толчков, он ухватился за подголовник и подстроился под ритм, усиливая хватку, а затем отталкиваясь, держась и отталкиваясь.

В воздухе сгущался запах темных специй, пот стекал по телу, кровать грохотала и

О, прикроватная лампа уже на полу. К счастью, не разбилась, так как упала на подушки, которые до этого сбросил Блэй. К тому же, это была не та лампа, которую он зажег силой мысли.

Куин зарычал, и влажные звуки позади Блэя стали громче, все вышло на новый уровень. А потом его супруг стал кончать, бедра Куина застыли, а член скользнул глубоко в него и замер в идеальном, блаженном положении.

Блэй закрыл глаза, чувствуя, как клыки возлюбленного впились ему в плечо и молясь, чтобы это не заканчивалось. Все это.

Длилось вечно.

Но, даже упиваясь оргазмами, он все еще страшился будущего.

Глава 32

Найди способ справиться.

Когда на следующий вечер Куин вышел из особняка Братства, в голове звучала эта мантра. Он повторял эти слова про себя снова и снова и снова с тех пор, как проснулся обнаженным и удовлетворенным в объятиях своего мужчины. По обоюдному согласию Блэй остался на дежурстве, и после того, как они умяли Первую Трапезу в своей комнате, Блэй вместе с другими Братьями ушел на задание.

Куин некоторое время провел в одиночестве, просто сидел на кровати, держа в руках письмо брата. Собираясь с духом.

И вот он стоит здесь, на крыльце большого дома, в ноздри и легкие проникал холодный воздух, тело напряжено, хотя ветер едва дул и точно не сбивал с ног. Он не был уверен, что ему нравится, что сейчас творилось в его голове, мысли были разрознены и бессвязны, но возникло такое ощущение, что если он станет дожидаться некое подобие стабильности

То простоит до весны.

Закрыв глаза, Куин подумал, что скорее всего не сможет дематериализоваться. Может, ему придется сесть за руль

Его телесная форма рассыпалась на молекулы, и он заставил себя отправиться с горы, через сельхозугодия, мимо пригорода в зажиточную часть Колдвелла. Двигаясь по ночному воздуху, он бы не удивился, окажись он в своем старом доме. Но разве подобное возможно? Желание о чем-то забыть не гарантирует возможность это сделать. На самом деле, обычно верно противоположное. Чем больше воспоминаний о месте, человеке или событиях нужно похоронить, тем больше дерьма к тебе прилипает.

Цель достигнута, он принял форму за сараем садовника

 Черт!

Куин отпрянул, одновременно выбросив руки перед собой. Дом, в котором он когда-то едва не покончил с собой, был одноэтажным и обшит гонтом, и уж точно не был тем домом, в котором он когда-то жил.

 Господи,  пробормотал Куин, оглядываясь.

Он ошибся адресом? Нет, это было невозможно.

Недоумевая, что, черт возьми, с ним не так, Куин подошел к углу той постройки, в которую едва не врезался

Вспыхнули активируемые движением фонари, он зашипел на них и заставил отключиться силой мысли с такой настойчивостью, что лампа, светившая ему прямо в глаза, взорвалась на крыше, стекло разлетелось в стороны, и остался лишь тонкий дымок.

 Черт, черт, черт  Куин прекратил ругаться, когда сумел сморгнуть отпечаток света с сетчатки и посмотрел на задний двор своего старого дома.  Что за хрень?

В последний раз, когда он был здесь, он видел обычный сад с идеально ухоженным газоном, а также заднюю террасу с черной мебелью из старинного кованого железа. Сейчас же? Все, кроме террасы, исчезло. На их месте был бассейн, в котором можно проводить олимпийские соревнования, домик у бассейна, где могла разместиться семья из шести человек, и полдюжины современных скульптур, каждая размером с внедорожник.

Все цвета из коллекции полосатых колготок Лэсситера: неоново-розовый, кислотно-желтый, криптонитовый зеленый.

Куин протер глаза с уверенностью, что родители сейчас перевернулись в своих гробах и услышал голос матери, источающий осуждение: «Вот что бывает, когда деньги попадают не в те руки».

Честно говоря, он был удивлен, что особняк остался нетронутым

На один пронзительный момент Куин увидел картину из прошлого: его мамен бродит среди растений, указывая сестре на разновидности белых цветов, заставляя Соланж запоминать их названия на латыни. Позади них, сцепив руки за спиной, неспешно шагали Лукас и их отец. Они обсуждали финансы. Они всегда обсуждали финансы.

В теплые месяцы они гуляли вместе, вчетвером после каждой Первой Трапезы, женщины впереди, мужчины позади, и состав никогда не менялся. Соланж ничего не смыслила в деньгахэта тема превосходила ее умственные способности. И Лукас ничего не понимал в садоводствеэто дело было ниже его достоинства.

Куин всегда наблюдал из окна своей спальни, как они прогуливались в лунном свете.

И очень хотел, чтобы его пригласили присоединиться хотя бы раз.

Прежде чем окончательно впасть в сентиментальность, он прервал цепочку воспоминаний и решил, что для него это большое облегчение, что все в поместье стало другим. Это многое упрощало.

Куин зашагал по лужайке, его шаги испортили нетронутый снежный покров и проходя мимо одной из скульптур, он постучал костяшками пальцев по розовой поверхности. Глухой звук предполагал, что она была металлическая, и он представил, как дизайнер разглагольствует о достоинствах ее плавных контуров и твердых углов. Вряд ли кто-то понимал, что должен был представлять этот предмет искусства. А может, в этом и заключалась главная фишка.

Подойдя к задней части особняка, Куин понял, что ошибался. Дом тоже пережил ремонт, причем довольно масштабный. Новая комната позади. И террасаздесь он тоже ошибся. Старая плитка исчезла, ее заменил какой-то песчаникон не мог точно сказать какой из-за снега, но судя по тому, что виднелось из-под растаявшего края, плитка была совершенно другой.

Оказавшись возле одного из окон, Куин сложил ладони у висков и наклонился, чтобы заглянуть внутрь.

 Оооооокей.

Битлджус. Когда Дитцы захватили красивый старый фермерский дом Мейтлендов и превратили его в уродский цирк с шоу никудышных артистов. Никакого антиквариата. Красивых персидских ковров. Напольных часов и картин маслом, коллекций фарфора от «Имари». На месте всего, что почиталось и культивировалось поколениями, была мебель из стали и кожи, полы из черного камня и другие скульптуры, похожие на трехмерные тесты Роршаха.

Что за красная ручка виднелась там? Это что, стул?

Он никогда не считал себя приверженцем традиций, но, откровенно говоря за это он не дал бы ни копейки. Но, с другой стороны, чей-то дурной вкусне его проблема.

А вот датчики движения, установленные в углах у потолка, были. Эти чертовы штуки он заметил сразу, потому что они мерцали маленькими зелеными огоньками и, вероятно, там же были установлены камеры.

В связи с этим, несомненно, здесь и заканчивалась его шпионская деятельность.

И начинались личные долбанные проблемы.

Потому что ему нужно было попасть внутрь.

Ему пришлось дождаться полуночи, пока люди под этой крышей не отправятся спать, и плюс ожидания в том, что он понял, наконец, как справиться с горем. К черту терапию и нытье. Он переживет смерть своего брата с помощью работы: Лукас разбил ему сердце, наполнив болью, и воскресил его своим заданием. И, выполняя просьбу брата, Куин получил цель, русло, в которое он мог направить свое горе и чувство, что он мог изменить то, что случилось, если бы только был чуть внимательней.

Так что да, он войдет в этот гребаный дом и заберет все, что его брат оставил под половицей.

Окончательно решившись, Куин закрыл глаза и дематериализовался прямо в центре это была гостиная? Раньше здесь был кабинет. Теперь в комнате стояли диваны, и снова что-то похожее на стул. Он предположил, что на него можно присесть

О да. Сигнализация.

Мгновенно сработала пронзительная кричащая сирена, и, учитывая отсутствие ковров и голые, словно музейные стены, звук эхом разнесся вокруг, как взрыв петард, зажженных у его ног.

Три два один

В вестибюле вспыхнул свет, а затем раздался топот спускающихся по лестнице тяжелых шагов одновременно послышался мужской голос, ворчащий что-то о работе утром, дурацких сигнализациях и тому подобном.

Куин спокойно повернулся на шум и засунул руки в карманы своих спортивных брюк. Его кожаная куртка была застегнута на молнию, но он не позаботился о том, чтобы прихватить с собой оружие что, окей, вероятнее всего доказывало, что он еще не готов к выходу на поле боя. Но сейчас у него были другие проблемы.

Пока он терпеливо ждал, хозяин дома двинулся в противоположном направлении, шаги становились все тише, когда он направился к кухне. Это заставило Куина задуматься. Разве наверху не было консоли? Пульта управления?

Где-то зазвонил телефон. А потом послышалась серия гудков.

Наконец издалека этот мужской голос выдал слова, достаточно громкие, чтобы их можно было отчетливо слышать.

 Нет, мне не нужна полиция. Мне нужен техник, который придет и починит приборную панель в моей спальне и гребаный датчик движения на первом этаже. Он снова сработал

Голос и шаги становились громче. И громче.

А вот и он, направляется обратно к лестнице, хозяин дома, одетый во фланелевые пижамные штаны и нейлоновую майку «Найк». Ему далеко за пятьдесят, но он сделал блефаропластику и выкрасил волосы в темный цвет, так что с расстояния сорока футов мог сойти за сорокалетнего. Живота нет. Довольно крепкие плечи. Вероятно, питался по кето-диете и курил травку вместо того, чтобы пить водку с тоником, чтобы сэкономить на калориях одновременно маринуя себя инъекциями ботокса и коллагена, желая сохранить молодость как можно дольше.

Наверняка, женат второй раз и наплодил детей по второму кругу.

Человек застыл на месте и замолчал.

Когда он в удивлении открыл рот, Куин слегка махнул ему рукой. Было невежливо не поздороваться.

Когда мужчина схватил телефон обеими руками и сделал глубокий вдох, как будто собирался рассказать в трубку о своем ночном посетителе, Куин погрозил ему пальцем.

 Не-а, этого лучше не делать.

Он проник в мозг человека и отключил все. Затем выделил двухсекундное воспоминание о том, что мистер Я-не-хочу-стареть обнаружил незваного гостя в своей гостиной также выцепил электрические импульсы, которые зрение посылало в его мозг о том, что незнакомец стоит примерно в десяти футах от него.

Затем последовали ценные указания.

Что было довольно весело.

Мужчина прокашлялся. А потом начал спокойно говорить в телефон, не сводя глаз с Куина.

 О, простите. Нет, все нормально. Как я уже сказал, опять та неисправность. И пожалуйста, пришлите инженера, когда представится возможность. Буду рад подстроить свое расписание.

Когда повисла пауза, будто представитель компании не был готов к такой резкой смене тона разговора, Куин порадовался тому, что заставил хозяина дома быть вежливым с сотрудником коммунальной службы. У него возникло чувство, что этот пареньиз породы ублюдков сделал-себя-сам, которые обычно ведут себя с окружающими чертовски грубо.