И последним кадром он увидел снежинки, падающие сверху на застывшее, безжизненное лицо с открытыми лазами.
Который час? хрипло спросил Зи. Хотя на самом деле, ему было плевать.
Скоро Последняя Трапеза. Около пяти?
Хочу есть, заявила Налла.
Зи улыбнулся своей дочери.
Ну, тогда спустимся вниз и накормим тебя.
Ура!
Они снова обнялись, и когда Зи закрыл глаза, он словно вернулся на улицу, на мороз, и услышал слова Бальза сразу после того, как мужчина пришел в себя
Зи снова открыл глаза. Да, сегодня он будет закрывать их на наносекунды, только моргая. Сегодня и следующие лет пять, наверное.
Я готова к ужину, сказала Бэлла, когда они направились к двери.
Выходя в коридор со статуями, Зи ощутил запах свежей древесины, тянувшийся из гостиной, но в воздухе витали и другие ароматы, и запах готовой еды напомнил ему, что они переживут эту бурю. На самом деле, уже пережили. Стихия бушевала снаружи, дул лютый ветер, и снег сыпал, формируя дюймы сугробов, которые, без сомнений, превратятся в футы. Но они были в безопасности, тепле и сухости все домочадцы, не только его семья.
В столовой на первом этаже уже собирался народ, и когда они дошли до трех своих стульев, он передал Наллу Белле.
Папочка, ты куда?
Сейчас вернусь. Он погладил дочку по щеке и улыбнулся своей супруге. Хочу убедиться, что никому не нужна помощь.
Хорошая мысль, сказала Налла серьезно. Потом возвращайся.
Да, я скоро.
Когда он направился в сторону кладовки, высказанная ложь горела на языке, но Зи убедил себя, что на самом деле не задержится надолго. Это просто навязчивая потребность, которую он не испытывал уже очень давно.
Он знал, что лучше уступить ей, иначе не будет никакого покоя.
Стальную дверь в подвал недавно обновили, сейчас она была окрашена под старое дерево, сочетаясь с теми, что вели в кухню и кладовую: благодаря болтам могло сложиться ложное впечатление, что дверь была такой же хлипкой, как и все в интерьере особняка.
Вбивая код на панели, Зи радовался тому, что доджены были слишком загружены подготовкой к Последней Трапезе, чтобы обратить на него внимание, и значит, ему пришлось ответить на вопрос, а не хочет ли он чего-нибудь, всего четыре раза и один закрепительный от Фритца, который, очевидно, хотел удостовериться, что четыре «нет-спасибо»именно то, что Зи имел в виду. Как всегда, он с трудом продирался сквозь трясину гостеприимства, и в прошлом подобные препятствия довели бы его до ручки.
Стальная дверь была словно каменной, и ему пришлось навалиться плечом, чтобы открыть громадину, хорошо смазанные петли не стали противиться и выполнили работу. Спустившись по знакомым ступеням, Зи оказался в подвале, и он хорошо помнил путь по муравейнику. Здесь располагалась кузница Ви. Огромные котлы. И складские помещения.
Он направлялся к последним.
У каждой семьи была своя зона, вереница закрытых дверей без замковхотя в особняке не было никаких секретов, всё же частную жизнь уважали.
Их ячейка была в самом конце, и по мере его продвижения по бетонному коридору загорались лампы на потолке. В воздухе пахло сыростью и солями грунтовых вод, которые текли под наливным полом. Когда он уловил запах плесени, стало скверно, казалось, Зи тем самым предал Фритца в какой-то степени.
Если доджен узнает о влажности в подвале, то направит сюда тонну влагопоглотителя и достаточное количество горячей воды и пены, чтобы очистить авианосец.
Оказавшись перед дверью в их с Беллой ячейку, Зи сделал глубокий вдох и не стал тянуть время и сразу открыл ее. Промедление не изменит того, что хранилось в этом помещении.
Когда он пересек порог, внутри также сработала лампа, реагирующая на движение.
Хотя смотреть особо было не на что. Одежда Беллы для теплого времени года, упакованная в пластиковые контейнеры с вакуумными швами. Одежда Наллы, запечатанная таким же образом, но, наверное, малышка ее уже не поносит, ведь она очень быстро растет. Одежды Зи тут не было. Он носил одинаковые майки, кожаные штаны и куртки вне зависимости от погодных условий.
Регулярно он менял только носкикогда-то брал черные, иногдабелые.
Такой вот он модник.
Несколько коробок, заполненные учебниками Беллы. Одеяла, которые привезли из фермерского дома. Диван и кресло, обитые той же тканью.
Он подумал о доме, который все еще был во владении Беллы, тот, что рядом с квартирой Мэри. Так странно. Но если бы не эта случайная близость двух домов, столько всего могло никогда не произойти: Мэри встретила Джона Мэтью, работая на местной линии для самоубийц. Белла знала, кем являлся Джон, а Мэри, будучи человеком, нет. Потом их втроем привезли в учебный центр, где Мэри познакомилась с Рейджем, где Зи встретил Беллу, и где Джон Мэтью, когда-то сирота в человеческом мире, нашел любящих родителей в лице Тора и Вэлси.
Сейчас, годы спустя, Джон Мэтью стал Братом и обрел супругу, Хекс. Рейдж и Мэри сочетались браком и удочерили Битти. Зи и Белла стали родителями. Вэлси погибла, и это была невосполнимая потеря для всех. Но Тор нашел любовь в Осени, хотя женщина не стала заменой его первой шеллан. В особняке Братства появились новые лица, например Шайка Ублюдков и Избранные.
Дева Летописеца исчезла.
Началась Эра Лэсситера.
Но, несмотря на все перемены, прошлое по-прежнему было покрыто тенями.
Зи вернулся к складскому помещению, к коробке «Hammermill», в которой раньше лежало десять пачек бумаги для печати. Крышка была не заклеена скотчем, гофрированный картон прекрасно закрывал коробку да и не то, чтобы кто-то захотел засунуть сюда свой нос.
Белла знала, что внутри.
Когда Зи опустился на жесткий пол, колени хрустнули в унисон со спиной. Его пальцы еле заметно дрожали, когда он протянул руки. Было ошеломляюще сложно открыть коробку.
Отложив крышку в сторону, Зи заглянул внутрь, свет падал с потолка за его головой и плечами, и его фигура отбрасывала тень на стену.
Внутри лежала свернутая лежанка, сделанная из дешевого войлока.
Учитывая ее размер, она занимала всю коробку, словно та была сделана специально под эту лежанку.
Зи достал ее. Держа в руках то, на чем он спал Боже, долгие, долгие годы он вспомнил моменты, когда сначала убрал лежанку в шкаф в своей спальне, а потом в эту коробку, которую взял в офисе, чтобы затем спустить сюда. Он хотел перевернуть лист. Он потерял женщину, с которой был связан
Нет, хуже. Он прогнал Беллу.
Но после того как она ушла, он решил попытаться исправить себя. Научиться читать и писать. Завязать со звериной жестокостью.
Уничтожил череп Госпожи, рядом с которым спал с тех пор, как убил ее. Тогда же начал спать на кровати.
Он мало что сделал ради возвращения Беллы. Только когда она вернулась и по неясному чуду приняла его, он осознал, что делал в принципе. Он боялся, что у него не получится, поэтому он отпустил ее. После целого века, проведенного в ненависти к себе, у него не было ни одной причины верить, что он может быть близок с кем-то достойным
Зи резко оглянулся.
Да?
Там было несколько ступенек, а потом Мэри, шеллан Рейджа, появилась в дверном проеме складского помещения. Женщина не была вампиром, но также она перестала быть человеком. Дева Летописеца вытащила ее из временного континуума после сделки, заключенной Рейджем ради спасения Мэри от рака в терминальной стадии. Взамен Брату придется до конца жизни жить со зверем внутри, и знаете что? Он был очень доволен своим выбором и Зи его прекрасно понимал. Мэри была оплотом спокойствия и здравомыслия, идеально уравновешивала сумасбродство Рейджа.
Привет. Женщина улыбнулась, пригладив рукой каштановые волосы. Надеюсь, ты не против, что я последовала за тобой.
Зи посмотрел на вещь в своих руках.
Я раньше спал на этом.
Пояснения ни к чему. Они провели много часов тет-а-тет, изучая его прошлое, проговаривая все, по возможности переосмысливая. Мэри была не только социальным работником от Бога, она также отличалась мудростью и внимательностью. Она во многом ему помогла.
Ты долго спал на этом матрасе, сказала она, прислонившись к дверному косяку.
Как обычно она была одета в синие джинсы и уютный свитер, огромные золотые часы «Ролекс» не сочетались с полным отсутствием макияжа и некапризной прической «боб». Но Мэри никогда не снимала часы Рейджа.
Ты решил навестить эту лежанку по какой-то конкретной причине? спросила она.
Не знаю. Мгновение Зи наделся, что она задаст наводящий вопрос потому что сто процентов Мэри знала, почему он пришел сюда. Но он должен сам дойти до этого. Поработать головой. Наверное, из-за того, что произошло с Бальтазаром.
Видеть близкого тебе человека на грани смертиэто выбивает из колеи.
Дело еще в том, что он сказал, когда пришел в себя. Зи рассказал ей про фразу о демоне. Он смотрел на меня в упор, когда говорил это.
Ты посчитал это обращением конкретно к тебе?
Было такое.
Когда он не продолжил, Мэри спросила:
И ты подумал, что твоя Госпожа воскресла из мертвых, чтобы преследовать тебя?
Зи обдумал эту мысль. Логически..?
Ну, нет. Я вспомнил о ней, когда услышал слово «демоница».
Понимаю.
Он посмотрел на лежанку.
Но знаешь дело не только в этом. Он вспомнил, как в спальне Налла бросилась к нему. Еще не все ушло. То, что я думаю о себе, о своей изнанке.
Можешь пояснить?
Я про грязь. Зи посмотрел на нее. О том, что голоса говорят мне. Какой я на самом деле, то, что родные во мне не видят.
Что они в тебе не видят?
Насколько я грязный. Его голос звучал слабо. Сколько во мне грязи. Зи прокашлялся прежде, чем Мэри успела что-то ответить. Знаю, мы с тобой это уже проходили. Сколько времени мы провели, обсуждая то, что эта женщина делала со мной?
В ответ звенела тишина. Что чертовски нервировало.
Почему оно не уходит? спросил он. В моей жизни все хорошо. Я люблю, у меня есть дочь. Все прекрасно.
Да.
Так что за фигня? Он нахмурился. И, прости, я не хочу срывать на тебе негатив.
Я все понимаю. Я была для тебя духовным ресурсом, и сделала что могла, чтобы помочь тебе. Если хочешь направить негатив на меня, я все приму.
Но ты не можешь избавить меня от этого. Зи указал на свою голову. Это дерьмо всегда будет со мной, да? Несмотря на мой прогресс.
Мэри подошла к нему, присела на колени и посмотрела прямо в глаза.
Когда последний раз ты испытывал нужду прийти сюда?
Это ни разу с тех пор, как я унес коробку сюда.
И когда в последний раз этот голос не давал тебе заснуть в течение дня?
Не помню. Может, месяц назад, можетбольше.
Когда был последний ночной кошмар?
В октябре.
Она терпеливо смотрела на него, и Зи потер лицо.
Так, ладно, все стало лучше. По сравнению с тем, что было раньше. Но, черт меня задолбали постоянные откаты. В ту же боль. К той же слабости.
Мэри кивнула. А потом сказала:
Знаешь, у меня есть теория по поводу ран и исцеления. Это частный случай, мой личный опыт с травмой которая, конечно, не идет ни в какое сравнение с твоей. Она села, скрестив ноги, будто приготовилась провести с ним столько времени, сколько ему потребуется. По моему мнению, душа ничем не отличается от конечности. Если ты сломаешь руку или ногу, в момент перелома будет боль, резкая и невыносимая. Терапия поможет вправить кость с помощью гипса и впоследствии отслеживать исцеление. Физио-реабилитация, растяжка, рентген. Но конечность никогда уже не будет прежней. В дождливую погоду будут ныть суставы. Будет боль после марафонов. Вероятно, зажившая конечность никогда не будет работать как нужно. То же самое и с душой. Мы бежим множество марафонов, идет ли речь о ежедневном взаимодействии с нашими супругами или коллегами. Могут происходить ситуации как с Бальтазаром. Годовщины как хороших, так и плохих событий праздники и дни рождения. Все этомарафоны для нашей души, и порой мы стираем пятки. Иногдатого хуже. И это обязательная часть процесса выживания.
Зи погладил войлок рукой, чувствуя жесткий ворс.
Я думал, моя терапия закончена.
Она никогда не закончится. Если мы хотим проживать нашу жизнь осознанно, нужно работать над собой постоянно.
Физиотерапия на всю жизнь.
Чтобы функционировать на лучшем уровне, чувствовать себя лучше, быть здоровее. Ты не можешь стереть травму, но ты всегда можешь работать с последствиями.
Хочется, чтобы этого вообще не было. Зи посмотрел на нее. Черт. Говорю как неудачник.
Нет, ты говоришь как человек. Мэри покачала головой с легким смешком. Точнее, как вампир.
Между ними повисло молчание, и на задворках сознания Зи подумал о том, как комфортно было с Мэри сидеть в тишине. Это одна из многих причин, почему она для него подходящий терапевт.
Сделав глубокий вдох, он вернул лежанку на место и закрыл коробку. Потом поставил ее на прежнее место.
Зи постоял на месте пару секунд. Потом выпрямился в полный рост и протянул руку любимой шеллан его брата.
Не хочешь посетить Последнюю Трапезу? предложил он, помогая Мэри подняться.
Я хочу, чтобы ты держал кое-что в своей голове. Она посмотрела на него. Все часы, что мы провели вместе?
Да?
Они были настолько плохими?
Ты спрашиваешь, нравилось ли мне это время? Нет. Прости, но нет.
Мэри покачала головой.
Я не это спросила. Они были настолько плохими?
Нет.
Ты мог бы повторить все это? С первого момента и по сей день? Она указала на бетонное пространство между ними. С самой первой встречи и до этого мгновения сейчас?
Зи подумал об их разговорах. Некоторые по ощущениям напоминали удаление зубов. Какие-то проходили легко. Другие выматывали его эмоционально. Один нет, два раза его даже стошнило.
Несколько встреч они только и делали, что смеялись.
Да, ответил он. Я могу повторить все сначала.
Мэри положила руку на его предплечье.
Это то, что тебе нужно, чтобы продолжать исцеляться, выживать, процветать. Если ты можешь посмотреть мне в глаза и сказать «да, я могу». Я могу продолжать разговоры. Могу продолжать изучать себя, искать свое место в этом мире. Выражать свои сомнения и страхи в дружеской среде и понимать, что я не грязный, во мне нет грязи. Надо мной совершали насилие. Я был жертвой. И все этоне моя вина и это не повлияло на чистоту моей души, глубину чувств и красоту моего сердца. Если ты можешь продолжать работу над этими сухожилиями, тканями и суставами? С тобой все будет хорошо, сколько бы раз ты не чувствовал то, что испытываешь этой ночью.
Зи сделал глубокий вдох.
Знаешь, я пытаюсь говорить это себе мысленно. В такие моменты, когда возникают сомнения в своей сути.
Хорошо. Мэри похлопала его по руке, потом опустила руку. Однажды ты поверишь в эти слова.
Он подумал о своих хаотичных, грязных мыслях.
Почему ты так уверена в этом?
Мэри наклонилась к нему и посмотрела в глаза.
Потому что, мой друг, все эти словаправда.
Глава 17
В десять утра Эль вышла из кухни в отцовский гараж. Нажав на кнопку подъема двери, она моргнула, когда солнечный свет начал заливать помещение, накрывая ярким сиянием отцовскую машину, газонокосилку и ряд мусорных корзин. Сияние снега после бури было настолько ослепительным, что пришлось прикрыть глаза рукой, но зрение быстро подстроилось.
Неудивительно, что она прошла мимо БМВ.
У противоположной стены располагался спортинвентарь, по большей части принадлежавший ее отцу: биты, перчатки, мячи, свернутая волейбольная сетка, скейт, хоккейные баулы. Она направилась к этой выставке, стуча по полу лыжными ботинками с квадратными носами. Ей пришлось надеть три пары носок, чтобы они сели как надо, ну и пофиг.
Беговые лыжи были выстроены в конце стальных полок, каждая пара перевязана резинками сверху и снизу, палки стояли рядом в расслабленном состоянии.
Эль взяла «Россигнолс»в пару ботинкам, ведь остальные были от «Хэд».
Она в два захода вытащила комплект во дворневозможно вынести одновременно и лыжи, и палки, и не ободрать при этом папину машину а она и так причинила этому седану много вреда.
Когда все было во дворе, Эль вбила код на панели снаружи и закрыла дверь. Посмотрев влево и вправо, она увидела тонны нетронутого снега. Их улицу еще не чистили, равно как и пешеходные и подъездные дорожки, хотя несколько мужчин уже вышли на улицу со своими снегоуборщиками.
Словно кто-то стукнул в колокол, объявляя соревнование «Отец Года».
Над головой нависало небо нереального голубого цвета, настолько яркое и чистое, что не вязалось с ночной бурей. Но, может, в этом и был смысл. Буря расчистила небосвод, перевернула страницу.
Вот бы и с ее жизнью можно было сделать так же.
Подцепив ботинки к лыжам, Эль обхватила палки и двинулась вперед. Поначалу медленно, равновесие подводило, ритм отсутствовал напрочь. До этого она вставала на беговые лыжи всего два раза, но она входила в школьную спортивную сборную, поэтому, по крайней мере, с физической подготовкой у нее был полный порядок.
Она вскоре подобрала ритм, было так приятно ощущать холодный сухой воздух. Она двигалась вдоль улицы и, добравшись до конца, так разогрелась, что пришлось снять шерстяную шапку и затолкать ее в карман парки.
Главную дорогу расчистили, и Эль старалась ехать по обочине с хорошим темпом мимо сугробов, образовавшихся после того, как городские службы смели большую часть выпавших осадков с центральной улицы. Периодически ей встречались автомобили, в основном внедорожники с высоким дорожным просветом, водители выглядели крайне пафосно, очевидно гордясь своим выбором.
Эль знала, сколько ей нужно пройти. Шесть-запятая-четыре мили.
Она так часто ходила по этому маршруту. На самом деле, она занялась беговыми лыжами как раз ради таких прогулок.
Терри, с другой стороны, была диванной лежебокой. В семье всегда шутили, что она с папой были одного поля ягоды, а мама и Терри любили побездельничать.
Но сейчас никто не делает таких сравнений, даже если Терри до сих пор проводит уйму времени, уткнувшись в «айПад».
Эль поняла, что она уже близко, когда начали появляться магазины и автобусные остановки. На дороге стало больше машин, поэтому ей пришлось перейти на пешеходный тротуар там, где не было сугробов и вскоре она пересекла узкий участок перед «CVS». После чего прошла по диагонали нечищеную парковку торгового центра, за которой начинались жилые дома, сгруппированные по цветовой гамме.
Серые и белые. Темно-коричневые. Кремово-белые. Темно-зеленые и бежевые.
Названия были интереснее самих жилых комплексов. «Грейстоун Вилладж». «Элмсворт Корт». «Виллоуволк Хоумс».
И на своем пути, она думала о том, что жители выбирали такие названия целенаправленно. Не то, чтобы дома были совсем плохими просто не уровня Браусборо.
Дом ее матери был предпоследним на улице, и Эль добралась до него на лыжах и обнаружила, что улицу расчистили и тем самым завалили выезд с парковки поэтому все эти седаны и минивен оказались заблокированными. Не то, чтобы кто-то куда-то собирался. Алло, сейчас суббота, и, в конце концов, посмотрите сколько снега.
К тому же, неужели кто-то в этом городе смог спать в такой ветер? Казалось, весь Колдвелл сдует с карты.
Дом с квартирой ее мамы был двухэтажным и разбит надвое, лестничные пролеты на двух этажах давали доступ к четырем квартирам. Мамина была на втором этаже слева, и Эль даже не посмотрела, стоял ли универсал «Ауди» на парковке. Он всегда был там и не мог исчезнуть этим утром.
Сбросив лыжи, Эль взяла их, с трудом поднялась по лестнице, держа в руках лыжи и палки. К счастью мамина дверь была первой по счету. Она постучала.
Нет ответа.
Сердце Эль гулко стучало, когда она достала свою связку ключей. Ну, связка неверное слово. Вот к отцовскому дому у нее была связка. Ключ к парадному входу, ключ от ее шкафчика, ключ к замку от велосипеда. К маминой квартире был всего один-единственный.
Открыв замок, Эль прикрыла дверь на дюйм.
Мам?
Не получив ответа, Эль резко толкнула дверь.
Мам!
И тогда она услышала шум включенного душа. И приглушенный ответ из-за закрытой двери в ванную.
Слава богу, прошептала Эль. И уже громче сказала:Мам, я подожду.
Поставив лыжи в стороне, она понадеялась, что их не украдут, и закрыла за собой дверь. А потом и вовсе забыла о своем спортивном инвентаре. В доме было так темно, ничего не было видно, и Эль осталась на пороге именно по этой причине да и по другим тоже. Спустя вечность она осознала, что не сбила снег с ботинок, но прежде чем успела выйти за порог и обстучать ботинке на коврике, дверь в ванную открылась, проливая свет на центральную комнату.
Я сейчас подойду, сказала ее мама, скрываясь в спальне.
Дверь закрылась, но свет падал из туалета, и Эль снова окинула помещение взглядом. Диван и два кресла привезли из их старого дома, и они подошли в эту гостиную. Здесь было меньше места, поэтому им пришлось потесниться, не осталось между ними места для кофейного столика, подушки были слишком большими, а подлокотники и спинки высокими. По крайней мере, стены были кремового цвета, поэтому темно-красный не сильно бросался в глаза, но и не гармонировал. Цвет был слишком насыщенным, на бледном ковровом покрытии мебель смотрелась как малина в овсяной каше.
Везде было чистослава Богу: на кухне с тремя столешницах ничего не лежало, не было посуды в раковине, пачек из-под хлопьев на холодильнике, мусора на поверхностях. Как всегда, Эль сказала себе, что этохороший взгляд. Она видела времена «Глобального накопительства» и «Как после варварского набега».
«Чисто»значит все хорошо.
Ведь правда?
Едва ли, пробормотала Эль, потирая нос.
Воздух был спертым, мыльным, и в купе с закрытыми жалюзи, ей казалось, что она находится в пещере.
Решив, что нужно сделать что-то со снегом, Эль сняла лыжные ботинки и поставила на резиновый коврик возле двери. Потом в своих трех парах носков прошла на кухню и села за стол. В ожидании было сложно не заметить пустую дверцу холодильника: там не было школьного расписания, фотографийее и Терри, купонов, открыток, заметок.
Как не было фотографий в рамках на полке над электрическим каминомс ней и Терри в школьной униформе. Ничего не висело на стенах, хотя мама забрала с собой несколько пейзажей, которые скорее были картинами маслом, чем простыми плакатами. Никаких растений, с другой стороны, жалюзи были так плотно закрыты, что свет снаружи проникал только сквозь узкие просветы между створками.
Здесь просто ничто не вырастет.
Сделав глубокий вдох, Эль ощутила запах шампуня, который всегда использовала его мама, и потерла слезящиеся глаза.
Я не ждала тебя.
Эль опустила руки.
Привет.
Стоя в дверном проеме своей спальни, мама выглядела именно так, как всегда встречала их по утрам, днем после школы или вечером за ужином. У нее были по-прежнему густые каштановые волосы, темные глаза, при улыбке на одной щеке появлялась ямочка.
Но ее взгляд был пустым.
Когда она бросила их? Когда узнала о Меган?
Она же знает о ней?
Эль открыла рот. Но вместо того чтобы задать свои вопросы или рассказать, что она в курсе подробностей их брака она сказала:
Я звонила. Ну, предупредить, что приду.
Прости. Ее мама включила свет и прошла в кухню. Я пытаюсь зарядить его.
Не твой мобильный. Ну, на него она тоже звонила. На домашний.
Не то, что бы это место было домом.
О. Мама повернулась к устройству на стене, которое вместе с толстым слоем краски и старой техникой, указывало на возраст квартиры. Он должен работать. Может, я была в душе.
Когда мама взяла трубку и приставила ее к уху, а потом постучала по рычагу, Эль заглянула в спальню.
Ожидаемо там было темно как ночью, но свет попадал из коридора. Кровать была не заправлена, завалена всякими простынями и покрывалами, словно кто-то сбросил бомбу посреди матраса. На полу валялись упаковки картофельных чипсов и батончики «Хэрши», в основном. Пустые банки с «Колой». Смятые «Клинексы». Скомканные бумажные полотенца.
Не знаю, что проблема, сказала мама. В смысле, в чем проблема.
Она со щелчком вернула трубку на место.
Хочешь, я тебе что-нибудь приготовлю, Эль?
Эм Эль отвернулась от мусора. Да. Пожалуйста.
Ну хорошо. Посмотрим, что у нас есть.
В памяти всплыли картины их прошлой жизни, и Эль вспомнила изумительно вкусные сэндвичи, собранные на скорую руку, или потрясающие ужины, которые готовили по несколько часов, домашний хлеб и домашнее мороженое, имбирное печенье по бабушкиному рецепту.
Ох. Я собиралась сегодня сходить в магазин.
Эль посмотрела на нее. На двери холодильника стояли бутылки с кетчупом, на верхней полке почти пустая с соусом ранч, и семь бутылок белого вина как поленья выложены на нижней полке.
Мама закрыла холодильник и начала осматривать содержимое шкафов.
Мам, ничего страшного. На самом деле я не голодна. Забыла, что уже позавтракала.
О. Ну ладно.
Мама подошла к ней, выдвинула соседний стул и села.
Как в школе?
Хорошо.
Готова к рождественским каникулам?
Эль затеребила рукав своей парки. Потом решила, что ей жарко, и сняла «Патогонию».
Вроде да.
Жду с нетерпением вас, девочки, к себе на эту неделю. Мы весело проведем время. С ночевкой.
Эль посмотрела в сторону спальни.
Эм
Стул скрипнул, когда мама встала и пересекла квартиру.
Будет весело. Она закрыла дверь. Жду не дождусь.
Когда их взгляды встретились, Эль кивнула.
Конечно. Я тоже.
Если только вы не захотите оставаться у отца на ночь? Может, вам спокойней будет выспаться в своих кроватях. А ко мне вы сможете приехать пару раз.
Хорошо. Если так будет проще.
Да, вам девочки так и захочется. Но мы повеселиться пару раз днем.
Ладно.
Мама снова села на стул и улыбнулась.
Идеально. Жду с нетерпением.
Эль уставилась на свои руки. Пытаясь придумать, что сказать, она осознала, что пришла сюда с вопросами, которые на самом деле ее не касались. Но развод, пусть юридически он касался двоих, в действительности затронул четыре жизни.
Думаю, мне лучше вернуться домой.
Ты уже такая взрослая, сама за рулем.
На самом деле, я пришла на лыжах.
Когда она указала за свою спину, на дверь, словно у кого-то из них было рентгеновские зрение ее мама отстраненно улыбнулась.
Занятия на свежем воздухе. Знаешь, тебе нужно заняться бегом, в детстве ты хорошо бегала.
Помнишь, я же в легкоатлетической сборной.
Ну конечно. Какая я глупая.
Эль прокашлялась.
Ты прошлой ночью была буря. Ты заметила?
Да?
Все дороги занесло снегом.
Ее мама снова улыбнулась.
О. Что ж, я рада, что у тебя есть лыжи.
Я тоже. Эль встала и надела парку. Ну ладно. Звони, если что-то понадобится?
Мама, не вставая, протянула руки.
Обнимашки. Мушка, обнимашки для мушки.
Проглотив ком, Эль подошла к ней. Наклонившись, она осознала, что мама надела водолазку наизнанку, бирка была спереди.
Пока, мам, выдохнула она хрипло.
Передай Терри, что ее я тоже люблю.
Хорошо.
Выпрямившись, Эль подошла к двери и надела свои ботинки с квадратным носом. Потом дернула ручку.
Поезжай осторожно, сказала ее мама из-за стола, фокусируя взгляд в пространстве где-то между ними.
Хорошо, мам, пробормотала Эль, выходя на улицу и закрывая за собой дверь.
Металлическая панель захлопнулась за ее спиной, и какое-то мгновение Эль просто стояла и смотрела на усыпанную снегом парковку и машины, на дороге образовались мягкие волны после проехавшей здесь снегоуборочной техники.
В кармане завибрировал телефон, и когда она попыталась достать его, то обнаружила, что успела надеть перчатки, застегнуть парку и натянуть шапку. Когда только успела.
Стянула перчатку зубами, она достала телефон.
Имя абонента из четырех букв. ПАПА.
Эль отправила звонок в голосовую почту, взяла палки и лыжи и спустилась по ступеням. Внизу она бросила лыжи на снег и оглянулась по сторонам, моргая от яркого света. Пристегнула лыжи. А потом двинулась прочь, по проложенной ранее колее, дыхание вырвалось изо рта белыми облаками пара.
Раньше я с легкостью возвращалась домой, подумала Эль.
С другой стороны, раньше все было легче и проще.
Глава 18
Куин пружинящей походкой пересек офис в учебном центре. Наступила ночь, миновала Первая Трапеза, а он не попал в смену. Буря прошла, ущерб, нанесенный дому, уже устранили, и все были в безопасности.
Он также совсем не выспался в течение дня. По самой приятной причине.
Они с Блэем провели весь день голые и в их спальне. Удивительно, как много существовало поз и где только местах можно заниматься сексом: в кровати, разумеется; в ванной, в душе, в гардеробнойтут они сами себя удивили. Кто же знал, что стертые на том ковре колени послужат напоминанием о шикарных мгновениях?