Честно говоря, у нее, как и у большинства женщин "из народа", с одеждой все обстояло достаточно просто. Панталоны, заканчивающиеся чуть выше колена, пояс для чулок, плотная нижняя кофточка, заменявшая им корсет, сорочка и все, собственно. Еще, разумеется, чулки и платье, но у богатых свои причуды. Консервативно настроенные дамы - вне зависимости от возраста - напяливали на себя целый ворох одежды: довольно-таки длинные панталоны и корсет на китовом усе, дневная сорочка и корсетный лиф, не говоря уже о двух-трех нижних юбках, подвязках для чулок и самих чулках. Все, разумеется, отменного качества и из лучших тканей - чего стоили только батистовые панталоны с кружевами, - но всего этого, по мнению Габи, было слишком уж много. Да и выглядело это для середины двадцатого века как-то уж чересчур старомодно. Однако решиться на альтернативный стиль оказалось тоже непросто.
- Некоторые молодые дворянки, - подсказала сопровождающая ее дама, - и в особенности одаренные, предпочитают так называемый "новый стиль". Честно сказать, довольно смело, но зато не стесняет движений, что для магессы может быть более чем желательно.
Габи посмотрела на подобранный для нее для пробы "сдержанный" комплект одежды и крепко задумалась. Альтернатива классическому стилю была представлена шелковыми панталончиками, едва ли достающими до середины бедер, тонким и узким поясом для чулок, неким сокращенным до минимума вариантом полужесткого корсета, - помощница управляющего назвала его бюстгальтером, - тонкой шелковой же сорочкой до середины бедер и платьем с коротким - чуть ниже колен - подолом. Правда, платье оказалось привычного покроя, то есть, глухое, без выреза декольте.
Другой вариант оказался даже смелее первого, поскольку вообще не предусматривал дневной сорочки, пояса для чулок и самих чулок. Вместо них предлагались сорочка, похожая кроем на мужскую рубашку, широкие несколько отличающиеся от мужских брюки, короткая кофта на выпуск, гетры и удлиненный кардиган.
О том, что некоторые аристократки - в народе их называли попросту шлюхами, - носят брюки и короткие едва достающие колен платья, Габи знала все из тех же газет. Даже видела фотографические изображения. Но надеть такое самой? Ей было страшно и стыдно, но при этом какая-то часть ее души мечтала именно о таком наряде. Ведь одевшись таким образом, в такую одежду, Габи объявляла Городу и Миру, что она выбрала риск, как руководство к действию, и готова идти по этому пути до конца.
"Кто его знает, может быть я не переживу этот ритуал, - вдруг подумала она, - и что? Никогда даже не попробую одеть такие роскошные вещи?"
Она не знала, откуда взялось подозрение, что ритуал может быть опасен для жизни, но сейчас Габи была уверена, что не все с этим колдовством так просто, как рассказывает ей Трис. И жертва жертве рознь, а посему:
"Пусть случится невероятное!" - сказала она себе и выбрала "прогрессивный" стиль, но все-таки с платьем вместо брюк. Брюки показались ей слишком уж смелой альтернативой консервативной этике и эстетике.
***
Этот день оказался квинтэссенцией всего, о чем до сегодняшнего дня Габи не могла даже мечтать, поскольку невозможно грезить о том, о существовании чего даже не подозреваешь. Одетая так, как одеваются только молодые магессы из высшего общества, она посетила настоящую контору нотариуса, - у того на резном дубовом столе стоял великолепный письменный прибор из малахита и старой бронзы, - а затем величественное здание Кредитного банка, где вышколенные клерки в черных костюмах-тройках и белоснежных рубашках с атласными галстуками едва ли не стелились перед ней и Трисом. И это, не говоря уже об огромной сумме в золотых империалах, счастливой обладательницей которых - на собственном банковском счету, - она оказалась сразу вдруг.
Потом они отобедали в одном из лучших ресторанов города, во всяком случае, так ей сказал Трис, а сама Габи поверить не могла, что сидит за столом в зале, больше похожем на дворец или храм. Стол был накрыт белоснежной накрахмаленной скатертью, приборы были сплошь из серебра, а блюда и напитки им подавали в фарфоре изумительной красоты и прозрачном, как родниковая вода, хрустале. Что уж говорить о невиданных и никогда не пробованных ею яствах! А ели они черепаховый суп, телятину под шафрановым соусом, осетровую икру и гусиное фуа-гра, пили шампанское, - Габи вообще в первый раз в жизни попробовала что-то крепче светлого пива, - а на десерт им подали глазированные птифуры с шоколадным кремом и заморские фрукты, названий которых Габи просто не знала.
Трис ее не торопил, так что они порядком засиделись в ресторане, но в шестом часу вечера он все-таки привез ее, как и обещал, в свой городской дом. К ее удивлению это оказалось настоящее палаццо, построенное еще в ту эпоху, когда городской дом феодала являлся прежде всего его крепостью. Таково было на деле и палаццо Коро. Облицованные темно-красным, потемневшим от времени гранитом глухие фасады с хаотично расположенными на стенах крошечными окошками, появлявшимися, впрочем, только на уровне второго и третьего этажей. Цокольный этаж окон не имел вовсе и заканчивался на высоте в полтора-два метра над уровнем тротуара, затем шли пять или шесть метров глухой каменной стены первого этажа. Соответственно, окна были прорезаны лишь на верхних этажах: втором, который, на глаз, был где-то четыре метра высотой, и третьем - еще, как минимум, три метра вверх. Крышу снизу было не рассмотреть, но, если исходить из времени постройки дворца, это должна была быть крутая вальмовая крыша.
Трис подъехал к палаццо со стороны Готской улицы, притормозил и подал сигнал клаксоном. По-видимому, их ждали, потому что не успел Трис просигналить, как открылись тяжелые окованные черной сталью ворота, и автомобиль въехал внутрь, в похожий на тоннель проезд, запертый с противоположной стороны еще одними, на этот раз ажурными, чугунного литья воротами, за которыми виднелся просторный внутренний двор-патио с деревьями, мраморными скульптурами и фонтаном.
- Добро пожаловать в палаццо Коро, - улыбнулся Трис, заглушив двигатель автомобиля.
- У вас здесь красиво, - вполне искренно ответила Габи, хотя и не знала, что еще добавить к этой скромной характеристике. Но, по ее мнению, все так на самом деле и обстояло, даже если красота эта была неочевидна, напоминая о прошедших в этих стенах и за их пределами долгих веках. Однако древность интерьеров не отталкивала Габи, а, напротив, привлекла. Она просто не находила слов, чтобы это правильно выразить.
Покинув автомобиль, они прошли под резной мраморной аркой в боковой стене, поднялись на два марша по выщербленным ступеням древней лестницы, миновали узкую оббитую железом дверь и, преодолев еще один марш лестницы, оказались на широком балконе-лоджии, опоясывавшем четырехугольный внутренний двор. Сюда и выходили окна помещений второго этажа. Выше шел балкон третьего этажа, и он, по-видимому, был устроен точно таким же образом, как и второй.
- Ну, вот мы и на месте, - сообщил Трис. - Сейчас, Габи, вам покажут вашу комнату. Отдыхайте. Есть до ритуала не стоит, но я распоряжусь, чтобы вам принесли воды с лимоном. Я зайду за вами ближе к полуночи. Вы ведь не передумали?
- Нет, - коротко, но твердо ответила Габи, которой и возвращаться-то теперь было попросту некуда, да и незачем. И вслед за молчаливым слугой, одетым в темно-синюю с золотым галуном ливрею, прошла по галерее до двери, ведущей внутрь дома.
За дверью оказался сводчатый коридор, освещенный электрическими лампами. Он выводил в другой коридор, шедший параллельно балкону-лоджии, и уже в нем Габи увидела двери, прорезанные в каменной стене. Одна из них открылась в просторную комнату с высоким узким окном, выходившим во внутренний двор. Обставлена она была в лучших традиция "прежних времен": мраморный камин с решеткой чугунного литья, массивная мебель из резного дуба, древние, но хорошо сохранившиеся шпалеры на обтянутых тканью стенах, шкура барса на каменных плитах пола, служившая прикроватным ковриком, и сама кровать под шелковым балдахином.
- Ваша комната, барышня, - объявил ливрейный слуга. - Ваши вещи доставят прямо сюда буквально через несколько минут. Если госпоже будет угодно освежиться, ванная комната находится за этой дверью, - указал он на неприметную дверцу в боковой стене. Там же находятся "удобства". Вода с лимоном будет доставлена в течении четверти часа.
- Если вам что-либо понадобится, - добавил он, уже открывая дверь, - вызвать кого-нибудь из слуг можно, нажав на кнопку электрического звонка. Вот она прямо рядом с выключателем...
Глава 2.
Май 1939
1. Габи
Трис зашел за ней ближе к полуночи. К этому времени Габи успела порядком перенервничать, два раз умереть и столько же раз воскреснуть и была готова пойти на третий круг, но, увы, времени на это уже не оставалось. Оно попросту вышло, ее время, и, возможно, навсегда. Габи сверилась со своими внутренними часами, тяжело вздохнула, покачала головой, но делать нечего - пришлось готовиться к ритуалу. Она разделась донага, надела на себя некое подобие полупрозрачной ночной сорочки, набросила на плечи теплый плащ с капюшоном - все это было приготовлено для нее заранее - вдела ноги в теплые домашние туфли, и в этот момент, с точностью до мгновения, Трис постучал в ее дверь.
- Готовы? - Он был одет в такой же, как у нее плащ, только не красный, а черный, и держал в руке зажженный керосиновый фонарь "Летучая мышь".
"Мог бы и светящийся шарик сотворить или взять с собой электрический фонарь!" - настроение у Габи было паршивое, поскольку одно дело, решиться на что-то настолько сумасбродное, как этот таинственный колдовской ритуал, и совсем другое - это что-то сделать на самом деле.
- Да, - хмуро подтвердила она свою готовность вслух. - Да, Трис. Я готова. Можем идти.
- Тогда, следуйте за мной!
И они отправились в путь, который на поверку оказался совсем неблизким. Трис вел ее по мрачным, едва освещенным коридорам палаццо, спускался, увлекая за собой, по крутым каменным лестницам и снова куда-то вел, чтобы затем спуститься еще ниже, но уже по совсем другим лестницам. В конце концов, как предположила Габи, они оказались в казематах, расположенных гораздо ниже цокольного и подвального этажей. Здесь было темно, сыро и холодно и пахло смертью, хотя Габи не взялась бы объяснить, отчего она так решила. Фонарь освещал лишь крошечный участок гулкого подземелья, но и этого света ей хватило, чтобы увидеть часть стены и сводчатого потолка, сложенных из древнего темно-красного, почти черного кирпича. Погруженное во тьму пространство отчего-то ощущалось очень большим, едва ли не бесконечным, и где-то поблизости отчетливо слышимая в гробовой тишине капала вода.
- Почти пришли, - утешил ее Трис и, заперев на засов дверь, через которую они только что вошли в эти древние казематы, оставил рядом с ней у стены зажженный фонарь.
- Что теперь? - спросила Габи просто чтобы не молчать. Молчание угнетало и заставляло ее нервничать еще больше, а оставленный возле двери фонарь попросту пугал.
- Теперь только вперед, - демонстративно ровным голосом ответил Трис и, подхватив ее под локоть, увлек за собой в безмолвно шепчущий мрак.
- Не бойтесь, - успокоил он запаниковавшую было Габи, - пол ровный, а проход широкий. Не споткнетесь и не ударитесь плечом. Доверьтесь мне!
"Довериться?"
А что ей еще оставалось? Только довериться и идти вместе с Трисом сквозь кромешный мрак.
Так они шли какое-то время, пока не достигли тупика. Габи не видела окружающих ее стен, но ее слабенького Дара земли вполне хватило, чтобы определить, что это, и в самом деле, тупик и хода им дальше нет. Однако Трис думал иначе. Вернее, он знал, что нужно было теперь делать. Габи не смогла увидеть или узнать каким-либо другим способом, что это было, - магия, механика или дикая смесь того и другого, - но вдруг в мертвой тишине раздался протяжный скрежещущий звук, и тяжелая каменная плита, перекрывавшая коридор, медленно поднялась вверх, а затем, стоило им с Трисом миновать эту потайную дверь, достаточно "мягко" опустилась на прежнее место.
- Осторожно, - предупредил ее между тем спутник. - Здесь начинается винтовая лестница. Держитесь за стены, Габи, и ни в коем случае не торопитесь! Не хватает вам только упасть!
Этого он мог ей не говорить. Спускаясь по крутой винтовой лестнице в кромешной темноте, Габи не стала бы спешить ни за какие коврижки. Она держалась за стены - они были холодными, но, на удивление, сухими, - и очень осторожно ставила ноги на каждую следующую ступеньку. Начинала движение с правой ноги, затем подтягивала к ней левую, вставала на ступень обоими ногами и только тогда спускалась еще на шаг вниз. Медленно, разумеется, но зато надежно. Трис, который, судя по всему, успел изучить эту лестницу раньше, шел легко, но свою спутницу при этом не торопил, позволяя ей двигаться в ее собственном темпе. Поэтому спускались они долго, но в конце концов достигли основания лестницы и снова оказались в залитом тьмой лабиринте. И опять они шли в кромешной тьме куда-то никуда, и Габи оставалось только гадать, в чем причина такого модуса операнди. В ней самой, чтобы она ненароком не запомнила дорогу туда и обратно, или в этом странном месте, которое не терпело света? Однако, так или иначе, но еще какое-то время они путешествовали сквозь тьму, пока не миновали вторую потайную дверь. Вот за ней Трис и показал Габи, что совсем неплохо умеет пользоваться магией огня. Он создал сразу несколько холодных, но ярких световых шаров, один из которых летел теперь перед ними, другой - над ними, а третий - позади них. В длинном, шедшем под уклон каменном туннеле сразу же стало светло, и они без задержки достигли пункта назначения.
Если до сих пор они шли по "благоустроенным" помещениям, облицованным каменными плитами или кирпичом, сейчас Габи оказалась в зале, грубо вырубленном в толще скалы. Не слишком большой и не слишком маленький, - метров пятнадцать в диаметре и три высотой, - круглый и с относительно ровным полом, он, судя по тому, что увидела Габи, как раз и предназначался для проведения ритуала. В центре этой рукотворной пещеры находился стоящий на низких и толстых ножках широкий полированный стол из черного, как ночь, базальта, на столешницу которого резцом был нанесен сложный рисунок, включавший в себя накладывающиеся одна на другую пентаграммы и разнообразные колдовские символы. Вокруг него вдоль стен были установлены пять бронзовых торшеров - довольно высоких стоек, увенчанных широкими, но плоскими чашами, скорее всего, - если верить обонянию, - наполненных ламповым маслом. Едва Габи и Трис вошли, как в этих чашах-светильниках вспыхнул огонь, а колдовские световые шары Триса погасли за ненадобностью.
Габи осмотрелась, и ее пробила нервная дрожь. Такого поворота она никак не ожидала:
- Мы станем заниматься этим на столе?
- Увы, таков ритуал, - поморщившись, ответил Трис. Судя по всему, ему это тоже не нравилось, но, в отличие от Габи, он знал правила игры, ведь это было его колдовство.
- Прямо сейчас? - уточнила она.
Ее начал стремительно охватывать ужас, и Габи не знала, как его побороть. Отступать было поздно, это она понимала не только головой, но и сердцем, однако и ложиться на стол было до жути страшно. Ее даже меньше пугал сам акт соития - она представляла его себе в самом общем виде, - она страшилась того неизвестного, что последует за этим.
- Нет, - покачал головой Трис. - Сначала нам надо подготовить ритуал и запустить заклятие.
С этими словами он достал откуда-то из-за стола чеканный серебряный кубок, запечатанный воском узкогорлый керамический сосуд, изогнутый в виде полумесяца нож с костяной ручкой и несколько восковых свечей, окрашенных в кроваво-красный цвет. Свечи тан установил в нише в условном изголовье каменного одра и тут же зажег. Огонь просто сорвался с его пальцев, и через мгновение свечные фитили уже вспыхнули и загорелись ровным желтовато-оранжевым пламенем. Затем Трис распечатал кувшин, - сейчас Габи заметила, что весь он покрыт змеящимися по его бокам заклинаниями на латинском и греческом языках, - и налил в кубок немного остро пахнущей жидкости, темной, но отчетливо отсвечивающей красным в пламени свечей.
- Это особое ритуальное вино, - пояснил Трис, отставляя кувшин в сторону. - Его изготавливают на юге Прованса, выдерживают в бочках из освещенного дуба, а затем смешивают с различными эликсирами, в зависимости от того, для какого ритуала предназначено это вино.
Он рассказывал спокойным ровным голосом, и это подействовало на Габи успокаивающе.
- Мы будем его пить?
- Непременно, - кивнул Трис, - но сначала нам нужно кое-что в него добавить. Без этого ритуал не сработает.