Что сделает?
Ну, не найдет.
Если маг, то может отследить и найти.
А у нас нет магов. Ни одного. Только в кино и в сказках.
Так не бывает, не поверил Орельен.
Не, ну есть идиоты, которые утверждают, будто что-то там видят, рамкой смотрят и ещё по-всякому, заговоры читают и сыплют четверговую соль, я по телеку видела. Но это же херня для дураков, которые развесили уши и верят. А твой портал был по-настоящему, у нас так не бывает. Я ни разу не слышала такого, чтобы вот прямо можно было поверить.
А мне поверила? улыбнулся Орельен.
Эту смешную девчонку и впрямь удобнее называть на «ты».
А хер тебя знает, пожала она плечами. Может, это крутые спецэффекты? Или мы вчера с Дюшей накирялись, чего не следовало, и теперь у меня глюки. Или я вообще сплю. А вы все мне снитесь. Или под наркозом. Стой, точняк, я же не дошла вчера до Дюши, она что-то вспомнила, судя по тому, как схватила его за руку, а лицо её помертвело. Блин, я же пошла в гараж, и помню, как дошла до дороги, и снег ещё шёл, не шёлпрямо валил. А потом машина, что ли? Меня сбила машина, и я валяюсь в отключке? И мне привиделось вот это всё?
Орельен увидел, что Анри и вернувшийся Жан-Филипп внимательно их слушают.
Снег я помню, кивнул он.
Ты что ли там был?
Нет, я был с этой стороны.
Постой, так я, наверное, ласты склеила! Вот потому у вас тут и оказалась! А у вас рай или ад? зелёные глаза смотрели с некоторым ужасом.
У нас грешная земля, захохотал Жан-Филипп. Населённая, правда, не только грешниками, а ещё праведниками и еретиками.
Вы в Лимее, замке Роганов недалеко от Паризии, Анри поклонился. Это мой дом, и я приветствую вас в нём, госпожа Анжелика.
07 Наследственный вопрос
Жан-Филипп де Саваж был старше и Анри, и Орельена, они познакомились при дворе. У него было больше титулов, чем владений и дохода с них, поэтому следовало очень тщательно выбирать себе друзей и покровителей. Анри де Роган выглядел вовсе не худшим из многочисленного выводка принцевне жадный, не обманщик, не трус. Его воспитывали как большого влиятельного вельможу, поэтому он не суетился по пустякам, не принимал торопливых решений, о которых потом мог бы пожалеть, доблестно сражался с врагами престола и веры, и за все свои двадцать лет не попадал в неприятные историидо самого последнего момента.
В отличие от Жана-Филиппа, Анри всегда был единственным наследником своего отцадве его сестры и брат умерли во младенчестве. И никто никогда не сомневался, что он унаследует и земли, и титулы, да и в принципе там было, что наследовать. Когда скончался старый герцог Франциск, Анри уже шел девятнадцатый год, и он к тому моменту успел показать себя как военный, как командир, пусть и небольшого отряда, и как перспективный маг. Отчего бы не подружиться с таким достойным молодым человеком?
Сам Жан-Филипп был единственным сыном, но у него имелся выводок старших сестёр. Девиц нужно было пристраивать, и родители перекраивали материнское приданое и наследственные владения до тех пор, пока от всего имущества не остался только старый замок, построенный лет двести назад, и по тем временам считавшийся удобным и комфортным, и дом в столице. Более того, Жан-Филипп надеялся стать графом лет в сорок, не раньше, ибо отец отличался завидным здоровьем. Но увы, отца убили еретикиотказались подчиниться своему сеньору под тем смехотворным предлогом, что он, видите ли, запретил им собираться и петь свои молитвы на его землях. Впрочем, Жан-Филипп был почтительным сыном, и прослышав о такой беспримерной наглости, нагрянул домой, да не один, а с друзьями, и перебил заводил без малейших сомнений. Их тела развесили по деревьям на дороге, ведущей к замку, ради острастки для всех прочих.
Матушка была весьма рада видеть сына и горячо приветствовала его способ объяснить зарвавшимся, кто тут хозяин. Потому как нечего смотреть на соседей из-за горни на восточных еретиков-гугенотов, ни, тем более, на южных еретиков-солнцепоклонников. Родились добрыми католикамитаковыми и следует жить и помирать. Она уже видела его в мечтах остепенившимся, женатым и лично стерегущим близкие горные перевалы от врагов, но Жан-Филипп никак не хотел оставаться дома. В свите Анри было намного веселее. Да и отвык он от дома, как стал в десять лет пажом, а после оруженосцемтак и болтался с тех пор по свету, и ему, страшно сказать, это нравилось. В замке остались матушка и её управляющий, а он отправился к Анри. И вовремятам как раз завертелось такое, что без подмоги не обойтись.
Анри исполнял обязанности сеньора на своих землях уже почти два года, и король был доволен им, ну, или королевские советники и королева-мать, а это, считай, одно и то же. А полгода назад вдруг объявился младший брат его отца, которого уже лет пятнадцать никто живым не видел, и мёртвым тоже, и никаких слухов о нём не ходило. И этот самый Жиль де Роган затребовал себе если не титул герцога де Лимей, то часть владений и приличное содержание. Он утверждал, что в завещании его брата так записано, но никакого завещания не осталось, и Анри, как единственный сын, унаследовал всё согласно обычаю и волей короля.
Тот Жиль много лет назад отправился в путешествие на Восток, к неверным, и по слухамгде-то там и сгинул. Во всяком случае, из всех, кто отправился вместе с ним, вернулся только один старый слуга, и рассказал, что остальные либо погибли, как его хозяин, либо в плену. Из плена спустя лет пять или семь вернулись двоеблизкие друзья Жиля, но они ничего не знали о его судьбе. А Жиль-то был не так простмогущественный маг, по слухампрактиковавший некромантию, кроме тогоизучавший так называемых тёмных тварей, в которых верили живущие на Юге, у Срединного моря и его заливов еретики. Воротившись домой, он вёл себя, как самый обычный подданный его величестваразве что королю не глянулся, и во всей этой истории его величество был определённо на стороне Анри, которого знал с детства.
А потом этот самый Жиль, судя по всемупройдоха из пройдох, предоставил его величеству при свидетелях некий документ, якобыто самое завещание. И в нём было сказано, что наследство делится пополам между его братом Жилем и его сыном Анри, а титул перейдёт к тому из них, у кого будет крепкая семьяжена и наследники, хотя бы один. Анри к тому моменту не был женат по молодости, но и Жиль не был женат тоже, кажетсяни разу в жизни. А на этот случай, как оказалось, в завещании есть соображениежениться нужно на деве из семьи де Безье, потому что онидальние родичи, и просить за ней в приданое замок Вилль, что в Безансоне, который вместе со своими землями торчит среди владений Роганов, как бельмо на глазу. Жан-Филипп завещания не видел, и знал о нём только со слов Анри.
У нынешнего графа Безье была одна-единственная дочь. И один сын, но сын тут без надобности, ему уже под тридцать, он сам давно женат и с детьми. И вот эта единственная дочь, прекрасная Анжелика, как раз достигла возраста шестнадцати лет и могла быть просватана. К ней посватались как Анри, так и Жиль. Далее события пошли совсем плохо, и сначала помер старый граф Безье, отец Анжелики. Да как-то нехорошо померговорили, что будто отравили чем-то, потому что он полночи бегал по замку в чём мать родила, орал нечеловеческим голосом, а потом упал и испустил дух. Тело за час после смерти почернело и едва ли не развалилось на куски, поэтому его пришлось хоронить очень быстро и с минимальными церемониями.
Далее прекрасная Анжелика приняла сватовство Анри, и в этом Жан-Филипп её понималАнри был молод и хорош собой, и хорошо принят при дворе, в отличие от дяди. Но свадьба должна быть очень скромной, потому что после ужасной смерти её отца прошло совсем немного времени.
Помолвку торжественно праздновали в Лимее, замке Роганов, немногочисленным кругом близких людей. Со стороны каждогоближайшие сородичи и друзья, и даже младший брат его величества, принц Франсуа, оказал честь и почтил помолвку своим присутствием. Свадьбу назначили через две недели.
А на следующий день прекрасная Анжелика почувствовала себя дурно, и через два дня скончалась.
О болезни известили, о кончиненет. Потому что это был бы крах. Следующая наследница из Безьеэто племянница Анжелики Жанна, дочь её брата, и ей от роду три года. Пока она вырастетЖиль придумает ещё множество каверз и подлостей.
Анжелика скончалась в замке Лимей, и знали об этом её жених, два друга женихаони с Орельеном, её камеристка Жакетта и её тётушка Антуанетта де Безье, сопровождавшая племянницу к жениху. Антуанетта была красивой молодой особой, дальней родственницей и бесприданницей, и поэтому жила при дочери своего дальнего кузена. До свадьбы она была компаньонкой Анжелики, а после, скорее всего, осталась бы в замке и воспитывала их с Анри детей.
Это было крушением надежд Анрион полагал, что с Жилем можно бороться, как с дворянином, и победить в навязанной им игре. Жан-Филипп не верил, что Жиля можно победить по-честному. Он предлагал и подослать к Жилю шпионов, чтобы разобраться, что он там мутит, и просто прирезать его по темнотенабрать головорезов невелика задача, но глупец Анри продолжал быть честным принцем и дворянином без страха и упрёка. Тогда Жан-Филипп предложил послать дядюшку к дьяволудаже если он и попытается заграбастать себе наследство, король этого так не оставит. И своего верного друга и подданного Анри де Рогана он тоже не оставит без земель и без денег. Да если бы и оставилможно отправиться на Юг и наняться куда-нибудь воинами, магами, телохранителями, себя-то уж всяко бы прокормили. Но для Анри все эти варианты оказались недостойными его великого древнего имени.
Анри впал в отчаянье, и его взялся утешать Орельен, виконт де ла Мотт. Тот был не то одногодком Анри, не то чуть помладше, сыном почти безземельного соседа, и воспитывались они вместе. Но Орельен из них троих был самым сильным магом, и мэтры магии при дворе утверждали, что его сила только прибывает, и будет прибывать ещё лет до двадцати пяти. Во всяком случае, мог он многое, но довольно бестолково. Мэтр Рене, ближний маг королевы-матери, рекомендовал Орельену поездку на Юг, либо в Фаро, где при трёх духовных и магических орденах были школы, либо в Монте-Реале, где тоже была неплохая школа. Но сирота Орельен отправляться в долгий путь в одиночку не хотел, вот и болтался при дворе и при своём старинном друге Анри. И не стеснялся оказывать магические услуги тем, кому это было нужноза деньги, конечно же. Никто ещё не решился попросить Орельена об услуге и не заплатитьочень уж выразительно тот улыбался и при этом поглядывал на всякие свои кольца и прочие побрякушки, и обещал наслать что-нибудь неприятное, если вдруг что не так, и по слухам, даже насылал.
Орельен прямо фонтанировал идеями, одна одной крашенайти некроманта, поднять невесту Анрихоть ненадолго, а после свадьбы пусть помирает обратно, или найти похожую девчонку и заплатить ей, чтобы представилась Анжеликой на время свадьбы, а потом отправить её восвояси. Но Анри же благородный дворянин, где ж ему согласиться на такоеупёрся и сказал, что ни за что на свете не запятнает своё имя подобными делами. Орельен, правда, смог законсервировать от разложения тело Анжелики, а потом он же придумал эту заварушку с обменом душамивычитал в какой-то многоумной книге. На это Анри согласилсяего Анжелика уже мертва, а Орельен убедил, что душа, которая придёт к ним таким путём, тоже спасётся от смерти тела и развоплощения. Но во время обряда что-то случилось, Жан-Филипп не настолько разбирался в магии, чтобы понятьчто именно. И в итоге они получили девицу, несомненноживую, абсолютно здоровую, похожую на покойную, как две капли воды, и она даже утверждала, что её зовут Анжелика, но
Эта девица никуда не годилась. Никуда. Не. Годилась.
И что с ней теперь делать, Жан-Филипп себе не представлял.
08. Не та Анжелика
Анри сам взял из рук слуги поднос и поставил его на стол. Слуга только кивнулмало ли, что там у господ за секреты. Правильно, такие секреты, что лучше не знать, целее будет.
И главный секретчто они наделали? И не покарали ли высшие силы их таким образом за самонадеянность? Что они знают о других мирах? А о душах в них? И о телах? То-то же, ничего.
Он оглянулся на Анжеликувот ведь, бывает так, что в двух мирах живут две необычайно похожие девицы, но одна из нихдочь графа и благородная дама, а кто вторая? И можно ли вообще представить эту особу вместо благородной дамы? Ей же стоит рот открыть, и все сразу же поймут, кто она такая? И взглядисподлобья, недоверчивый и суровый. Его Анжелика была нежна и ласкова во всёми во взглядах, и в словах, и в лёгких стеснительных прикосновениях. Эта жеколючая, точно ёж, и недобрая. Но по повадкам она никак не похожа на простолюдинкусмотрит прямо, не смущается, говорит дерзко, будто привыкла, что её слушают. Хотя что там слушать-то!
Вправду нужно поесть и выпить, со вчера маковой росинки во рту не было. А сил ночью потеряли изрядно. И там уже соображать, что дальше.
Анри пригласил друзей и девушку располагаться вокруг стола. Анжелика по-прежнему смотрела настороженнотеперь на все блюда и тарелки, стоящие на столе.
А что, руки перед едой мыть вас тут никто не учил? вдруг хмуро поинтересовалась она, глядя на Жана-Филиппа, который уже взял было кусок хлеба.
Так смотрела, что бедняга едва не поперхнулся.
Момент, госпожа Анжелика, Анри поднялся, выглянул в коридор и велел принести воды и таз.
Конечно, можно и обойтись. Но можно и помыть. Он сам предложил ей полить воды на руки, она кивнула. Мыло осмотрела и обнюхала, будто это какая-то диковинка. Мыло да и мыло, у его Анжелики вроде бы были даже какие-то предпочтения в запахах, наверное, у этой тоже есть. Руки вытирала тщательно, пока не стали совсем сухими. Обвела тяжёлым взглядом их троих.
А вы чего расселись? Быстро сюда, пока я стою, и легко подхватила тяжелый кувшин.
Благодарю вас, опомнился Анри и подставил ладони.
Жан-Филипп кивнул и тоже подставил руки, а Орельен прямо рассыпался в благодарностях.
А что, водопровод-то ещё не изобрели? она поставила кувшин и села в кресло.
Вы о чём? хмуро спросил Анри.
Тяжелая ночь давала о себе знать.
Ну, вода у вас тут откуда? Раз её в кувшине принесли?
Из колодца. В замке три колодца, у нас не бывает недостатка воды.
А если помыться? Это что, целую ванну воды таскать и греть?
А как ещё-то? хмыкнул Жан-Филипп, его этот допрос тоже раздражал.
Нормально, пожала она плечами. Когда приходишь в ванную, открываешь кран, и вода течет. Какая нужногорячая, теплая, холодная.
Ну, это только королевские маги во дворце делают такие купальни, заметил Орельен.
Ты же маг, она впилась в него взглядом.
Да, и что?
И чего ты не провёл сюда нормальную воду?
Анжелика, нам и в голову не приходило, что такнехорошо. До сегодняшнего дня, улыбнулся он. Но в подвале есть купальня с подогревом.
Оно и видно, что не приходило, пробурчала девушка и взяла себе на тарелку мясо, сыр и хлеб. Понюхала воду в кувшине, снова наморщилась. А я-то, блин, не верила, когда мне говорили, что вода везде, кроме как у нас, хреновая.
Откинулась на спинку кресла и тут же сложила одну ногу на другую. А тарелку поставила сверху. С вилкой она управлялась легко, но держала её в правой руке. А для того, чтобы отрезать себе кусок холодной свинины, ненадолго переложила в левую.
Ей пытались предлагать помощь, но она делала вид, что больше никого, кроме неё, за столом не существует. Бред какой! Сидит за столом, ест, разговаривает. И даже голос немного похож на его Анжеликукогда не вопит. Она вообще умеет говорить тихо или нет?
Расскажите о себе, госпожа Анжелика, холодно попросил Анри.
Она выводила его из себя одним своим видом, а благородному человеку не следует выходить из себя по пустякам.
А нечего особо рассказывать. Родилась, училась, подохла. Да и всё. Лучше вы мне расскажите, что за херомантию тут устроили.
Анжелика, сколько тебе лет? прямо спросил Орельен.
Восемнадцать, а что? Паспорт надо показывать? У меня с собой, если не веришь.
Ещё и на два года старше!
Что такое паспорт? тут же спросил Орельен.
Сейчас, покажу, она взялась за свою суму, открыла странную застёжку сбоку и достала маленькую книжечку.
Ух ты, Орельен взял, открыл и стал смотреть. Это твоя миниатюра? А как её рисуют?
Не рисуют, фотают. Фотографируют, девица достала ещё из одного кармана небольшой прямоугольный предмет и принялась давить на него пальцем. С*ка, не включается!