Я хочу сказать ему, что нет, его руки совсем не холодные, но затем слышу гудение устройства и прижимаю голову к своим коленям. Он уже собирается поднести аппарат к моей шее, как я выпрямляюсь.
Это точно безопасно?
Рентген?
Да, рентген. Там же не может быть никакого ожога или облучения, верно?
Зейн усмехается.
В малых дозах это совершенно безопасно, как, например, микроволновка. Я бы не стал рекомендовать использовать его регулярно, но от одного раза ничего не будет, он делает паузу. Хорошо?
Я киваю и вновь наклоняю голову, обхватывая руками колени.
Это займёт всего пару секунд. Замри Готово, он отстраняется от меня. Теперь можешь выпрямиться.
Я поднимаюсь слишком быстро, кровь тут же ударяет в голову.
Ну, и? подначиваю я, вглядываясь в аппарат в его руках.
Зейн хмурится, пытаясь рассмотреть изображение на экране.
Что-то определённо есть. Чип или ещё что-то Вот, смотри, он показывает мне рентгеновский снимок. Я вижу кости позвоночника и основание черепа, где виднеется маленькое тёмное пятно прямоугольной формы.
Это чип? спрашиваю я.
Думаю, да.
Тяжело сглатываю. Я не в восторге от того факта, что у меня в теле нечто чужеродное, влияющее на мой мозг, на все мои воспоминания.
Можешь вытащить?
Я? Зейн слегка качает головой. Нет. Лучше я не буду даже пытаться, заметив разочарование на моём лице, он продолжает:Но я знаю того, кто может.
Кто? я знаю, что у Зейна есть связи, так что это меня не особо удивляет.
Я о нём тебе уже говорил. Это он помог мне вытащить тебя из ВИГа.
Ни за что. Я не вернусь в ту лабораторию, скрещиваю руки на груди. Этот тип, который похож на моего папу, это же он со мной сотворил. Чёрт побери, нет.
Клянусь, это другой. Он молод, мой ровесник. Мы вместе учились в универе.
Я прикусываю нижнюю губу, обдумывая этот вариант. Мысль о добровольном возвращении в эту лабораторию пугает меня до дрожи в коленях. Стоит только вспомнить, как в горле застревает ком, не давая дышать.
Эй, Зейн мягко берёт меня за подбородок. Обещаю, я не дам тебя в обиду, его глаза отражают теплоту и доброту. Ты же не думаешь, что я бы предложил это, если бы хоть на секунду полагал, что там тебе могут причинить вред?
Я смотрю в его глаза, эти генетически модифицированные глаза, которые напоминают мне шоколад, такие добрые, заботливые, и меня уносит. Я кружусь в этом вихре, и все мои страхи испаряются. Я хочу обругать его за то, что сделал меня слабой, неравнодушной. Но ещё больше я хочу обложить матом того, кто вживил в меня эту штуку. Если я когда-нибудь увижу этого типа, похожего на моего отца, он за это заплатит.
Ладно, сдаюсь я. Звони ему. Чем скорее я избавлюсь от этой штуки, тем лучше.
***
Идём, я хочу тебе кое-что показать, говорит Зейн, когда мы вечером отдыхаем в мотеле ну, насколько вообще можно отдыхать в комнате, где даже пола касаться не хочется, что уж говорить о диване или кровати.
Он ждёт, пока я надену туфли, и берёт меня за руку, направляясь к двери. Его водитель уже ждёт нас на парковке снаружи. Там стоит ещё пара машин, указывая на то, что есть ещё немного таких сумасшедших, готовых остановиться в этом клоповнике.
Зейн открывает мне дверь, и я забираюсь внутрь. В дороге я пытаюсь выпытать у него информацию о том, куда мы едем, но он только улыбается и сжимает мою ладонь. Мы оставляем гниющую часть города позади, направляясь в сторону побережья. Когда Джефф останавливает машину на набережной, я не могу сказать, что невероятно удивлена. Я говорила Зейну о своей безграничной любви к океану, ну, раз пятьдесят за последние два дня.
Как только мы выходим из машины, Зейн переплетает наши пальцы. Я нервно смотрю на ладони, сжатые в замке. Ариан ночует у подруги на другом конце Рубекса, но всё же. Что если кто-то нас увидит? Все в Пасифике знают, что Зейн помолвлен с идеально подходящей ему девушкой.
Всё в порядке, говорит он, будто прочитав мои мысли.
Я улыбаюсь и сжимаю его ладонь, пока он ведёт меня по набережной.
Ночной воздух прохладен, солнце уже давно село. Луна в третьей четверти сияет во всём своём великолепии. Улицы почти безлюдны, мы встречаем только нескольких прохожих, гуляющих в темноте. Инстинктивно я придвигаюсь ближе к Зейну, так близко, что мы почти как единое целое.
Мы идём вдоль океана, пока не доходим до песчаного пляжа. Зейн снимает свою обувь и берёт в одну руку, я повторяю за ним. Песок немного прохладный. Зарываюсь ступнями глубже и вспоминаю, что делала так в детстве. Я помню, как ощущался песок меж пальцев ног, солёную воду на коже и как я просила папу закопать меня так, чтобы торчала одна только голова. Но ещё больше мне нравилось, когда папа делал мне русалочий хвост, и я представляла себя принцессой всех русалок.
Большой палец Зейна поглаживает кругами тыльную сторону моей ладони, пока мы идём вдоль края воды. Вода холоднаявот такой он, океан Пасифики, даже летом. Запах соли и водорослей ощущается в воздухе, и лёгкий бриз раздувает мои волосы у шеи.
Так что ты хотел мне показать? бормочу я, после того как мы уже некоторое идём в тишине.
Почти пришли.
Мы останавливаемся где-то посреди пляжа, и Зейн говорит мне сесть на песок, сам устраивается рядом. Наши плечи и колени соприкасаются.
А теперь, говорит он, посмотри наверх.
Когда я поднимаю глаза к небу, то вижу миллион звёзд, сверкающих над нами. Почему-то это напоминает мне другую ночь, полную звёзд. Тёмная вода плавно танцует, лунный свет отражается на её поверхности. У меня дух захватывает от этой красоты.
Когда я опускаю взгляд, то замечаю, что моя рука светится.
Что за?.. я провожу пальцами другой руки по причудливому фиолетовому узору, который выглядит как спираль из бабочек. А на верхней части до плеча тянется цветочный узор. Что это такое?!
Зейн касается узора.
Это татуировка «Грани», его пальцы спускаются ниже по руке, и от этого прикосновения по коже пробегают мурашки. А это ты сделала ради красоты.
Слово «татуировка» всплывает в моей голове. Это моя декоративная татуировка. А ещё я помню величественный дуб.
У Трея тоже была тату.
Зейн кивает.
Да. Дерево, которое символизирует лидерство и ещё что-то там.
Когда ты рассказываешь мне о «Грани», я начинаю вспоминать, говорю я. Может, если ты отвезёшь меня в их логово
Ты имеешь в виду лагерь?
Точно. Лагерь. Может, если я его увижу, то вспомню ещё что-нибудь.
Зейн колеблется, прежде чем ответить:
Мы не можем, Сиенна.
Почему нет? Всего час пути на скоростном поезде в Легас. Это не так уж и далеко
Зейн кладёт мне руку на бедро.
Мы не можем туда поехать, потому что его больше не существует. Там был взрыв сбросили бомбы. Ты и другие «граневцы» едва выбрались. Ты тогда думала, что Трей погиб.
Это как удар под дых. Воспоминания мелькнули в моей голове. Крики о помощи, жар огня, облизывающего мои обнажённые ноги, едкий дым дым повсюду, такой густой, что ничего не разглядеть. И Трей, из груди которого торчала арматура. Чувство потери, такое всепоглощающее, что моё сердце вновь начинает болеть. Слёзы грозят политься из глаз, но я быстро моргаю, чтобы успокоиться. Картинки бледнеют, размываются, будто этого никогда не было, будто и не воспоминания вовсе, а скорее что-то вроде снов.
Ты что-то вспомнила, да? спрашивает Зейн, прерывая молчание. Я киваю.
Но лучше бы я этого не делала.
Зейн берёт мои ладони в свои.
Я знаю, каким кошмаром обернулась для тебя та ночь. Мне всё ещё снится, как близок я был к тому, чтобы потерять тебя.
А где ты был? спрашиваю, прокручивая в голове воспоминания о Зейне в МПЗ, когда мы спасали мою маму, и о Трее в лагере «Грани».
Меня не было в лагере. Когда ты сумела спастись, ты отправила мне сообщение. Хотела, чтобы я помог тебе вытащить маму из МПЗ. А там мы и узнали, что Трей ещё жив. И спасли его тоже.
Хотела бы я всё это вспомнить, говорю я, глядя на тёмный океан, загипнотизированная размеренным плеском его волн.
У меня есть хорошая новость, сообщает Зейн. Я разговаривал с Грейнджером, тем самым моим знакомым. Он говорит, что может встретиться с нами завтра ночью.
Зейн выводит узоры на песке между нами.
Так уже завтра ночью я не могу договорить.
Уже завтра ночью твои воспоминания должны будут к тебе вернуться.
Я рассматриваю его лицо, пока он говорит это. То, как он избегает моего взгляда То, как он сфокусирован на песке между его пальцев
Эй, я кладу ладонь на его руку, и его бицепс приходит в движение. Зейн разворачивается, чтобы посмотреть на меня. Неважно, что я вспомню, это не изменит моих чувств. Я имею в виду, к тебе.
Ты не можешь этого знать, в его голосе звучит боль.
Но я знаю, что всё это время ты был рядом со мной.
Как друг, горько говорит Зейн, отводя глаза.
Я касаюсь его лица, заставляя его посмотреть на меня. И говорю самым мягким голосом, каким только умею:
Ты мне больше, чем друг, и думаю, ты это знаешь.
Когда он смотрит мне прямо в глаза, я снова чувствую это безумное желание поцеловать его, как тогда, под дождём. Я уже почти ощущаю вкус его губ и запах его кожи. Внезапно я замечаю, что мы прижались друг к другу. Наши колени, наши бёдра, наши плечи касаются друг друга. Но это всё недостаточно близко.
Зейн подаётся вперёд, будто бы читает мои мысли, и я наклоняюсь навстречу. Когда его губы касаются моих, от нас летят искрыладно, не буквально, но каждая клеточка моей кожи трепещет. Это просто он и я, наши губы соприкасаются, наши сердца колотятся, наши руки скользят, изучая тела друг друга. И когда он кладёт меня на песок, я могу думать только о том, как сильно он мне нужен. И затем, внезапно, на меня накатывает чувство вины. Испытывала ли я то же самое к Трею? Эту потребность быть ближе, это желание, чтобы его руки оказались на моих бёдрах, его дыхание щекотало мою кожу, а его губы прижались к моим?
Я не знаю. И из-за того, что я не знаю, я чувствую себя отвратительно.
Я пытаюсь отогнать эти мысли в сторону и просто наслаждаться происходящим: Зейн нависает надо мной, его руки скользят по моей спине, в воздухе витает запах солёной воды и водорослей, рядом размеренно шумят волны, приливая к берегу и убегая обратно в океан.
Но затем лицо Трея всплывает в моей голове, и я знаю, что это не просто мысль. Это воспоминание. Воспоминание о нас двоих, плавающих в лагуне, смеющихся. Его руки на моей талии, мои вокруг его шеи. Это кажется таким реальным, что у меня перехватывает дыхание.
Как только я перестаю целовать Зейна, он понимает, что что-то не так. Он приподымается на локте и рассматривает меня.
Ты что-то вспомнила, да? нерешительно спрашивает он. Кажется, я понимаю его сомнения. Если у меня такие сильные эмоции и воспоминания о Трее, то что же остаётся ему?
Я сажусь и киваю, прижимая колени к груди. Он явно не хочет слышать о том, что пока мы целовались, я думала о Трее.
Воспоминания возвращаются ко мне урывками я замолкаю, выводя пальцем круги на песке.
О Трее? его голос звучит напряжённо.
Я поднимаю глаза и вижу, как у него на щеках играют желваки.
Да, с запинкой отвечаю я.
Этого следовало ожидать, он неотрывно смотрит на океан, его лицо ничего не выражает.
Наступает неловкая тишина. Я хочу знать нет, я должна знать, что между нами происходит. С Треем или без него, кто мы друг другу? Кем мы можем стать? Зейн помолвлен с другой девушкой, безумной красивой и вообще идеальной, тогда как я совсем нет. Я прочищаю горло.
Когда я тебя спросила, почему ты собираешься жениться на Ариан, ты ответил, что всё сложно, наши глаза встречаются. Ты любишь её?
Он обдумывает мой вопрос некоторое время, перед тем как ответить:
Я хочу любить её.
Но?
Но я люблю другую.
Мой пульс учащается.
Да?
Да, Сиенна, да, его голос стал хриплым. Ты не помнишь, но я уже говорил тебе, что я чувствую.
Боль царапает моё горло. Я уже причиняла ему боль Это видно по тому, как он держится, будто бы пытается защитить своё сердце, чтобы оно не разбилось вновь.
Я сделала тебе больно, шепчу я.
Нет, ты сказала мне правду. То есть именно то, что мне нужно было услышать.
А теперь?
Он вздыхает.
А что теперь?
Мне хочется высказать всё, что я думаю, всё, что я чувствую.
Мне кажется, между нами пропасть. С одной стороны Ариан тянет тебя, с другойТрей тянет меня, я придвигаюсь ближе к нему. Но чего я не понимаю, так это есть ли мост между нами? Можем ли мы быть вместе?
Зейн садится напротив меня, кладёт руки мне на плечи и смотрит в глаза. Я вижу в них отражение полумесяцасеребряная дуга, дрожащая на радужной оболочке.
Послушай, завтра ночью мы пойдём в лабораторию, Грейнджер исправит тебе память, и всё изменится. Ты изменишься. То, что ты чувствуешь ко мне, изменится.
Ты не можешь этого знать пытаюсь возразить, но Зейн прикладывает палец к моим губам.
Я знаю, потому что я знаю тебя. И я знаю, что ты любишь Трея. Я знаю, что ты не успокоишься, пока не вернёшь его назад. Тебе нужно только вспомнить.
И хотя я их не звала, и хотя я ругаю их за то, что они появились, но слёзы всё равно заполняют мои глаза.
Но что если я не хочу вспоминать? шепчу я.
Большой палец Зейна скользит по моей щеке, вытирая слёзы.
Это будет нечестно по отношению к тебе. Или к Трею.
А эта ночь?
Уголок губ Зейна дёргается в улыбке, и я могу думать только о том, как я хочу его поцеловать. И целовать, и целовать, пока не побледнеет луна и не взойдёт солнце. Целовать так долго, чтобы мне никогда не пришлось прощаться.
А эта ночь только наша.
20. СИЕННА
Трубаэто подводный проход цилиндрической формы, сделанный почти полностью из прозрачного органического стекла. Она напоминает мне о старом аквариуме, в который каждый год мы ходили всем классом, чтобы посмотреть на акул, скатов, рыб фугуот всех этих существ нас отделяло только тонкое прозрачное стекло вдоль прохода.
Уже прошли сутки, и мы направляемся на встречу с Грейнджером, но прежде чем попасть в трубу, нам нужно миновать ночную охрану. Использовать лодку в темноте слишком опасно. Там под водой какие-то шипы, расположенные через каждые полметра в радиусе ста метров от здания. Их очень сложно разглядеть днём и совершенно невозможно ночью. Их используют специально, чтобы отпугнуть людей вроде нас, желающих проникнуть тайком внутрь.
К счастью, у нас есть план местности, но для его воплощения необходимо прибегнуть к одной хитрости. Грейнджер предупредил, что для того, чтобы попасть в трубу, нам понадобится скан сетчатки и отпечаток пальца. Чтобы обойти эти меры безопасности, он послал нам микрочип, который нужно вставить в заднюю часть устройства и загрузить новые данные. Если это не сработает, нас с Зейном арестуют за попытку незаконного проникновения в правительственное учреждение.
Охранникмолодой парень, лет двадцати пяти на вид, с небрежной щетиной на лице. Он стоит, вытянувшись по струнке, перед закрытым входом в трубу, одной рукой слегка придерживая свою винтовку М16. Он замечает нас, когда мы подходим к нему. Настало время привести план в действие.
У тебя пропуск с собой? спрашивает Зейн, достаточно громко, чтобы охранник услышал.
Да должен быть, вечно я всё теряю в этом бардаке, я снимаю огромную дамскую сумку с плеча и роюсь внутри. Между делом я как бы случайно роняю кошелёк, содержимое которого разлетается по земле. Бальзам для губ в форме клубнички катится прямо к ноге охранника.
Я такая неловкая, бормочу, наклоняясь, чтобы собрать свои вещи обратно в сумку. Ручки, жвачка, помада, монетки, заколка для волос.
Охранник попадается на приманку. Сняв оружие, он приседает рядом и помогает собрать то, что упало рядом с ним.
Я нашёл ваш пропуск, говорит он, протягивая прямоугольную белую карточку, которую передал нам Грейнджер.
Спасибо вам большое, отвечаю я, забирая пропуск. Мне не нужно смотреть на Зейна, чтобы знать, что он делает. Пока я отвлекаю охранника, он вставляет чип в заднюю часть сканера.
Вроде бы всё, охранник поднимается на ноги и протягивает мне то, что собрал. Я забираю свои вещи и ещё раз его благодарю, запихивая всё в свою необъятную сумку.
Простите за этот бардак, неловко бормочу я, поднимая на него деланно-застенчивый взгляд. Так мило с вашей стороны помочь мне.