Очередной кошмар?
Тыльной стороной ладони я вытираю бисеринки пота с бровей и снова киваю.
Зейн упирает руки в дверную раму над головой.
Всё тот же?
Ага, подаю я, наконец, голос, но выходит только хрип. Как всегда.
Он снова окидывает взглядом комнату и пододвигает стул в углу.
Хочешь, я останусь?
После моего очередного кивка он берёт плед, сложенный на краешке кровати, и устраивается на стуле, как он это делает почти каждую ночь, с тех пор как я здесь.
Давай, засыпай, бормочет он, откидываясь на стул и закрывая глаза. Я здесь, я рядом.
Моё сердцебиение потихоньку успокаивается, я ложусь на подушки и натягиваю одеяло до подбородка. Смотрю в потолок, где играют тени, и в моей голове прокручиваются картинки из моего кошмара. Воспоминания о той ночи в лагере всё ещё такие яркие, что мне даже не требуется прилагать усилия, чтобы вновь пережить тот ужас: я как наяву слышу те жуткие вопли, вижу железку, торчащую из груди Трея, и чувствую запах дыма и пота.
Зейн?
Ммм?
Как думаешь, почему мне снова и снова снится этот кошмар?
Тишина. На секунду мне показалось, что он уже заснул, как вдруг он отвечает приглушённым голосом:
Видимо, твоё подсознание оживляет воспоминания о той ночи.
А кости? Почему кости?
Костиэто символ смерти. Не этого ли ты боишься больше всего? Смерти Трея?
Ещё сильнее я боюсь, что что-то может случиться с мамой или Эмили, но я не поправляю его. Да, я видела Трея «мёртвым», и я бы не хотела пережить это ни с кем из моих близких.
Наверное, ты прав.
Я закрываю глаза, но перед внутренним взором всплывает лицо моего отца. Я так и не приблизилась к разгадке того, во что он оказался вовлечён, из-за чего ему пришлось поменять имя и спустя много лет умереть не своей смертью.
Думаю, мне стоит поговорить завтра с твоим отцом, меняю я тему. Может, он сумеет пролить свет на то, что случилось двадцать один год назад. Кто знает? Вдруг это связано с тем, что происходит с Треем сейчас.
Удачи, бормочет Зейн.
Я переворачиваюсь на бок. Отсюда я вижу Зейна: как откинута назад его голова, как скрещены руки на груди.
И ты пойдёшь со мной, добавляю я.
Он фыркает, но не открывает глаза.
Окей. Но я уже говорил тебе, что он как железный сейф. Хочешь получить от него информацию? Удачи тебе с этим.
***
Теннисные мячи летают над кортом за огромным особняком Райдеров. Харлоу Райдер находится именно там, где мне и сказали: отбивает мячи, запускаемые специальной машиной.
Мы с Зейном пересекаем корт. В это время здесь дико жарко. И вроде бы я должна была вспотеть, но по факту я иссушена насквозь этим палящим солнцем. Спасибо пустынному жару: пот высыхает мгновенно, оставляя солёную плёнку на моей коже. И ещё горячее оказывается на самом корте с чёрной поверхностью под ногами.
Я смотрю, как Зейн подходит к устройству для запуска мячей и выключает его. Рёв сменяется шипением умирающей змеи и затихает окончательно.
Пап, зовёт Зейн, можно с тобой перекинуться парой слов?
Мистер Райдер несколько раз прокручивает ракетку в своей руке и достаёт полотенце из заднего кармана, промокая пот с лица. Он подходит к сетке, где останавливаемся мы с Зейном.
И о чём ты хочешь поговорить, сын?
Зейн переводит взгляд на меня и кивает, чтобы я начала говорить. После первоначального знакомства, когда Зейн представил ему меня, маму и мою сестру, я старалась не попадаться ему на глаза.
Я делаю глубокий вдох и распрямляю плечи.
Мистер Райдер, у меня есть к вам несколько вопросов, касающихся моего отца.
Мистер Райдер смотрит на меня, прищурившись от яркого солнца.
А кто твой отец?
Митч Хувер, отвечаю я, используя имя, которое было у моего отца, когда он работал на Харлоу в качестве ведущего генетика.
Это невозможно, он издаёт смешок. Митч умер в автокатастрофе почти двадцать два года назад. Ты явно младше.
Нет, возражаю я. Он инсценировал свою смерть. И сменил имя на Бена Престон.
Харлоу изучает моё лицо, словно пытаясь решить, стоит ли мне верить.
Не знаю, что за игру вы тут затеяли, мисс Престон, но я не
Я говорю правду! Спросите Зейна.
Глаза Харлоу переносятся с меня на своего сына. Краем глаза я вижу, как Зейн кивает.
Харлоу сглатывает, его кадык скачет.
Есть ли у тебя фотография твоего отца?
Я достаю из кармана свой линк и прокручиваю старые фотографии. На одной из них мы все вчетвером, когда он был ещё жив. Празднуем его день рождения или что-то вроде того. Показываю фотку Харлоу, и с его лица пропадают все краски. Знаю, звучит иронично, но он будто призрака увидел.
Невероятно, бормочет Харлоу, качая головой. Поверить не могу.
Теперь вы со мной поговорите? спрашиваю я, убирая линк обратно в карман.
Здесь не о чем говорить. Как вы сами видите, я даже не подозревал, что ваш отец ещё жив
Уже нет, перебиваю я. Он умер год назад. Судя по тому, что мне удалось выяснить, он был отравлен Рэдклиффом, хотя тот пытался убедить меня, что это сделали вы.
Харлоу сужает глаза.
Я не понимаю, какое отношение это всё имеет ко мне. А теперь, прошу меня извинить
Ладно, мы не гордые.
Пожалуйста, мистер Райдер. Мне нужны ответы, а вы единственный, кто может их дать.
Харлоу потирает заднюю часть шеи, обдумывая мою просьбу. Я оглядываюсь на Зейна, но тот лишь пожимает плечами, не занимая ничью сторону.
Спустя несколько неловких секунд Харлоу кратко кивает.
Дайте мне привести себя в порядок, и я буду готов принять вас в своём кабинете через полчаса, не дожидаясь ответа, он направляется к дому, перекинув полотенце через плечо и размахивая ракеткой.
Он сказал правду? спрашиваю Зейна, когда мы тоже начинаем идти в дом. Твой отец выглядел шокированным тем, что мой отец сфальсифицировал свою смерть. Думаешь, он не знал?
Зейн наклоняет голову, не отрывая глаз от двери, через которую прошёл его отец.
Он был весьма убедителен.
Да уж.
И всё прошло лучше, чем я ожидал, добавляет Зейн.
Ага, но не благодаря тебе. Вроде и стоял рядом, но ничего не делал.
Зейн ухмыляется.
Я знал, что мой отец не устоит перед твоим напором. Я лишь хотел предоставить тебе свободу действий.
Разочарованно хмурюсь.
Ты мог бы поддержать меня хоть немного.
На его лице тут же появляется сожаление.
Прости.
После небольшой паузы я говорю:
Ну, это как раз по моей части.
Что именно?
Выбивать информацию из тех, кто не хочет её давать.
***
Я отбиваю пальцами ритм на подлокотнике кожаного кресла, пока мы с Треем сидим и ждём Харлоу в его кабинете. Когда он заходит в комнату, его волосы ещё слегка влажные и от него пахнет гелем для душа и пеной после бритья.
Заняв место на мягком кресле напротив нас, Харлоу смотрит мне прямо в глаза. Он скрещивает лодыжки и упирается ладонями в колени.
Так что же вы хотели узнать, мисс Престон?
Я подаюсь вперёд.
Что случилось двадцать один год назад, когда мой отец работал на вас? Я знаю, что он был во что-то вовлечён.
На мгновение на его лице отражается внутренняя борьбаон пытается скрыть за маской сильные эмоции. Но затем он вздыхает, словно бы держит на плечах груз всего мира.
Никто не должен был узнать правду, говорит он. Это была ошибка. Несчастный случай. Я нехорошо поступил и в результате пострадал сильнее, чем мог бы предугадать.
Что произошло? спрашиваю я, подвинувшись к краю своего кресла.
Харлоу смотрит прямо на Зейна, взвешивая каждое своё слово.
Я подозревал, что у твоей матери была интрижка, но не хотел в это верить, на секунду он переводит взгляд на свои ноги. Но затем поднимает глаза. С морщинками в уголках он выглядит на десять лет старше своего реального возраста. Я только-только добился успехов в сфере генетической модификации и убедил твою маму выносить первого генетически модифицированного ребёнка
Я перебиваю его, потому что не хочу больше слышать ни слова лжи из его уст.
Это ведь не совсем так, да? Зейн ведь вовсе не первый гем.
Харлоу наклоняется вперёд и сверлит меня взглядом.
Что вы хотите этим сказать, мисс Престон?
Я хочу сказать, медленно начинаю я, что «Грань» укрывала гемов из первой волны ваших генетических экспериментов. Тех, что выжили, разумеется, я отмечаю ошеломлённый вид Харлоу и продолжаю:Да, я всё знаю о том, что вы сделали с теми невинными детьми в штабе «Мэтч 360» в Рубексе. Всё ради ваших поисков идеального генома.
Отец, о чём это она говорит? спрашивает Зейн ровным голосом.
Харлоу откидывается на спинку кресла, словно я высосала из него все силы.
О моих грехах.
Это правда? Ты проводил эксперименты на детях? глаза Трея распахнуты, словно он не верит своим ушам.
Да, это достойно порицания. Теперь я это понимаю. После всего случившегося с твоей мамой я свернул программу.
Свернули? повторяю я, вспоминая, как Трей рассказывал мне о давнем неудачном извлечении из здания ВИГ, обернувшемся множеством смертей мужчин и женщин, отцов и матерей. Так, значит, вы отдали тех детей правительству. Чтобы они ставили уже собственные эксперименты.
Харлоу хмурится.
Нет. После смерти матери Зейна я хотел умыть руки. Я поручил Стилу, который тогда учился в университете и был готов уже управлять частью компании, позаботиться об этом.
Что случилось с моей мамой? спрашивает Зейн. Я хочу знать.
Харлоу распрямляется в своём кресле, готовый продолжить свой рассказ.
Как я говорил, я убедил её выносить первого ребёнка с идеальным набором генов. Признаю, Пенелопа была уже не так молода для идеальной кандидатки, но физически она была крепкой и выносливой.
Но я думал
Харлоу поднимает ладонь, останавливая его.
Пожалуйста, сын, дай мне закончить, он замолкает, собираясь с мыслями. Когда я узнал, что твоя мама вынашивает близнецов, я не знал, что думать. Не понимал, как такое возможно. С одной стороны, процесс генетической модификации вообще-то не предусматривает дублирование, так что моим первым предположением было то, что один ребёнокгенетически модифицированный, а другойнет. Когда Пенелопа была на третьем триместре, я организовал анализ крови, чтобы проверить развитие детей и определить, кто из них генетически модифицированный. Мой тогдашний ведущий генетик Харлоу переводит взгляд на меня, отец Сиенны взял образец, но когда он предоставил мне отчёт, я заметил, что в нём были пробелы. Мне стало любопытно, и я указал ему на это, но он отрицал своё вмешательство.
Я чувствую, как пульсирует венка на шее, отчётливо слышу каждый удар. Похоже, я, наконец, понимаю, что произошло с моим папой столько лет назад.
Естественно, продолжает Харлоу, я провёл расследование, и результаты поразили меня. Такого я и представить не мог. Оба ребёнка были генетически модифицированы, чего, по моим расчётам, быть не могло. Но затем я понял, что один из детей был генетически от меня, в то время как другойнет.
Как такое возможно? спрашивает Зейн, его голос срывается. Он не верит своим ушам.
Я тянусь к нему, кладу руку на колено, ободряюще сжимаю и тут же убираю. Это не остаётся незамеченным мистером Райдером, который приподнимает бровь безупречной дугой. Зейн не обращает на него внимания, и Харлоу продолжает.
Судя по всему, мой генетик, Митч Хувер, подсадил два эмбриона, одинмой, с теми качествами, которые я выбрал для собственного сына, а второго создала Пенелопа, без моего ведома, с теми характеристиками, которые хотела она сама. Но она использовала не мою ДНК. О, нет. Она использовала ДНК человека, с которым у неё была интрижка, Брайанта Винчестера.
Я искоса бросаю взгляд на Зейна, чтобы проверить, как он это воспринял. Его руки сжаты в кулаки, на лице играют желваки.
Когда я узнал об этом, признаю, я среагировал не очень. Я поругался с ней, прикрикнул немного, довёл до слёз он запинается, задыхаясь от нахлынувших эмоций. Только секунд через тридцать-сорок он решается продолжить:И тогда я сделал кое-что, о чём буду жалеть всегда. Не знаю, о чём я думал он мотает головой. Я пошёл к Митчу с требованиями что-нибудь сделать с ребёнком, который не был моим, грозился его уволить. Я предполагал, что что-то может случиться на родах
Он обрывает себя, оставляя мысль висеть в воздухе, как ядовитый газ.
Моё горло сжимается. Невинный малыш. Мои мысли переключаются на Трея, который, как мы недавно выяснили, оказался не просто гемом, но ещё и братом Зейна. Харлоу хотел, чтобы мой отец убил его. Человека, которого я люблю. В этом есть своя ирония.
Зейн ёрзает в кресле, и я смотрю на него, проверяя реакцию. Он опускает голову на ладони.
Я не горжусь тем, что я сделал, говорит Харлоу. Я увёз твою маму прочь. Она сбежала к Брайанту Винчестеру и родила двух сыновей. Когда я понял, куда она пропала, я попытался разыскать её. «Грань» тогда едва зарождалась, но я слышал, что они скрывались в какой-то заброшенной постройке, пока не основали свой лагерь. Мой давний друг, Джордж Рэдклифф, предложил помочь. У него было военное прошлое, и он сказал, что сможет их отыскать.
Харлоу делает паузу, глубоко вдыхая и медленно выдыхая.
И он их нашёл. Я ни на секунду не задумывался о последствиях столкновения членов «Грани» с госслужащим и его солдатами, на лице Харлоу написаны все муки, которые он испытывает. Твоя мать только разродилась. Она всё ещё не оправилась после родов Но когда Рэдклифф и его люди ворвались в штаб «Грани», она оказалась посреди перестрелки. Её убили наряду с другими членами «Грани», Харлоу тяжело сглатывает, в глазах стоят слёзы. Во всей этой суматохе Брайант схватил одного из новорождённых, а Рэдклиффдругого, не зная, у кого чей ребёнок.
Наконец-то это всё обретает смысл. Роль моего отца в событиях двадцатилетней давности. Его наверняка терзала совесть за то, что он помогал Пенелопе обмануть её мужа, что привело к её смерти. И, возможно, после этой трагедии, он начал опасаться за свою жизнь. Опасаться гнева Харлоу.
Поначалу я не хотел знать, глаза Харлоу блестят от слёз. Я не хотел знать, был ли ребёнок, которого принёс мне Рэдклифф, генетически моим или нет. Но затем мне пришлось. Это было как болезнь, поражающая всё моё тело. Я не спал ночами. Всё думал об этом, он бросает взгляд на Зейна, сидящего прямо, как доска, не дыша.
И когда я сделал тест, я решил, что это не имеет значения
Подожди, перебивает Зейн. Почему это не имеет значения?
Потому что я понял, что ты, так или иначе, мой сын.
И это значит медленно произносит Зейн.
Харлоу тяжело выдыхает.
Это значит, что генетически мой сынТрей Винчестер.
5. СИЕННА
В кабинете стоит гробовая тишина. Как вдруг Зейн вскакивает на ноги и взрывается:
Как ты мог скрывать это меня? Столько лет? Как ты мог?!
Харлоу бледнеет.
Прости, Зейн. Я не хотел, чтобы ты стал хуже думать обо мне
Точнее ты не хотел, чтобы я знал правду. Что ты убил мою маму, выпаливает он, морща лоб. Его желваки яростно двигаются. Никогда не видела его в такой ярости. Кажется, он может пробить кулаком дыру в стене.
Зейн закрывает глаза и выдыхает, прежде чем вновь открыть их и пронзить Харлоу взглядом.
Нет, я не могу, он вылетает из комнаты.
Я собираюсь последовать за ним, но меня останавливает голос Харлоу:
Сиенна начинает он.
Я разворачиваюсь и впиваюсь в него взглядом.
Вы такой трус. Вы, правда, думали, он не узнает? не дожидаясь ответа, я выбегаю из кабинета вслед за Зейном.
Я догоняю его уже на улице. Он садится в свой серебряный мерседес. Возможно, он хотел бы остаться один, но мне всё равно. Падая на пассажирское сиденье, я говорю:
Куда едем?
Куда угодно, рычит он, разворачивая машину.
Он едет быстро, почти безрассудно, слово ярость и адреналин переполняют его тело, его голову. Он разгонялся и вчера в Гейтвее, но то было другое. Он держал всё под контролем, и нам было весело, а сейчас это выглядит так, будто он ищет смерти.
Проходит, кажется, целая вечность. И я решаюсь спросить:
Ты как?
Нормально, рявкает он.
Я выжидаю ещё несколько секунд.
Эм звучит не особо нормально.
Вся моя жизнь была ложью! он бьёт ладонью по рулю.
Прости, произношу я тоненьким голоском. Знаю, тебе это тяжело