Я боялась совершить какую-нибудь оплошность, из-за которой договоренность между нашими семьями будет нарушена, но пока все шло хорошо. Особенно радовало, что Арнэй перестал появляться на общих обедах и ужинах. В его отсутствие мне дышалось легче.
Его интерес ко мне был некстати. Я искренне хотела стать Харальду любящей и верной женой. Его старший брат совершенно не вписывался в картину моего будущего.
Не видя Арнэя несколько рассветов, я решила, что с этим покончено. Он наверняка и думать обо мне забыл, а я что-то себе навоображала. Пора переключиться на мысли о подготовке к свадьбе. Благо до нее осталось недолго. Сначала выбор свидетелей, а потом и само торжество.
Каждое утро ко мне приходила горничная и приносила завтрак. Она стучалась, и я открывала дверь. Так было и в этот раз. Раздался стук, и я по привычке распахнула дверь настежь, о чем тут же пожалела. На пороге стоял Арнэй. Рано я расслабилась.
Я попыталась закрыться, но он подставил ногу, не позволив захлопнуть дверь.
Я принес твою одежду, сообщил он. Мне передать ее прямо здесь, в коридоре.
Этого нельзя допустить! Если кто-то увидит, как он отдает мне платье я даже представить боюсь, что тогда будет.
Скрепя сердце, я отпустила дверную ручку и отошла вглубь спальни. Арнэй тут же воспользовался приглашениемвошел и прикрыл за собой дверь.
Мы оказались наедине. Снова. Что ж, по крайней мере, в этот раз я одета. Уже плюс.
Твои вещи, он поставил на пол между нами тюк, в который была спрятана одежда.
Хвала богам, ему хватило ума замаскировать свою ношу! Узел развязался, тюк распался, и я увидела свое платье и белье. Что-то было не так. Присмотрелась и понялану точно, нет нижней сорочки.
Здесь не все, скрестила я руки на груди.
Вот как, приподнял он брови. Чего же не хватает?
Моей нижней сорочки.
Должно быть, завалилась куда-то. Я поищу ее и, если найду, принесу.
Я кивнула. Не хотелось, чтобы у Арнэя оставалась хоть малая часть моей одежды. Тем более такая интимная, как нательная сорочка. На всем моем белье вышит мой вензель. Не дай боги, кто-то увидит у постороннего мужчины мою вещь. Меня в тот же миг с позором выгонят из крепости Кондор.
Я направилась в гардеробную и вернулась оттуда с халатом Арнэя. Его брови удивленно приподнялись. Наверняка он думал, что я давно от него избавилась. На самом деле, именно так я и собиралась поступить, но почему-то все откладывала этот момент.
Наверное, просто не знала, как это сделать. Сжечь? Выбросить? Любой вариант в случае чего вызовет кучу вопросов.
Поэтому халат так и лежал в гардеробной. Я засунула его в ворох другой одежды. Туда, где никто не найдет.
Мы обменялись вещами, но Арнэй не торопился уходить. Мне это не нравилось, и я уточнила:
Вы хотели что-то еще?
Всего один вопрос, Фрея, сказал он. Ты когда-нибудь сходила с ума от желания прикоснуться к другому человеку?
Его жадный взгляд скользнул по моему телу. Арнэй стоял на месте, не пытался приблизиться, но мне от этого было не легче. Его присутствие давило на меня. Эта огромная комната слишком тесная для нас двоих.
Нееет, протянул он, ты еще неопытная. Ты не знакома со страстью. Но я могу стать твоим учителем.
Замолчите, я вскинула руку. Опомнитесь! Скоро я назову мужем вашего брата. А вы вы предлагаете, мне стоило трудов произнести это слово. Оно обожгло язык, когда я наконец сказала: измену.
Не смотри на меня как на чудовище. Я могу на пальцах пересчитать благородных дам, которые хранят верность мужьям. Я был почти с каждой из них.
И теперь решили заполучить меня. Простите, но со мной вас постигнет разочарование. Я не стану очередным пунктом в вашем списке имен. Я буду верна мужу, вашему брату, последнее я повторила с нажимом, напоминая, что Арнэй вообще-то подбивает меня наставить рога родному брату!
Но ему было плевать. Его глаза полыхнули совсем по-звериному, когда он получил отказ. В несколько широких шагов он преодолел разделяющее нас расстояние. Переступил через тюк на полу, настиг меня у стены, куда я отступила, протянул руку и намотал на палец локон моих волос. Осторожно дернул его на себя, заставляя меня наклониться. Я вынуждена была это сделать, чтобы избежать боли. Но все выглядит так, будто это я тянусь к нему.
Мы были слишком близко, опасно близко друг к другу. Губы Арнэя коснулись моего виска, когда он прошептал.
Ты мне снишься. Каждую проклятую ночь. Я дотрагиваюсь до тебя в этих снах целую глажу твою кожу. Ты искушаешь меня.
В этом нет моей вины! воскликнула я, но он накрыл мой рот ладонью, чтобы молчала. Он не хотел слушать, только говорить и трогать.
Ненавижу тебя, голос злой, а поцелуй за ухом нежный. Как понять этот контраст? Что из этого правдаслова или действия? А, может, и то, и другое? С ума по тебе схожу. Ты меня околдовала? Признайся! Красотой своей выжег бы себе глаза, чтобы тебя не видеть, но что толку. Ты здесь и здесь, он коснулся сперва виска, потом груди в районе сердца, застряла как заноза.
Я дернулась. Лучше лишиться части волос, чем позволить этому продолжаться.
В любой момент могла войти горничная. Если она застанет нас, я погибла.
Своими притязаниями и поступками Арнэй Гидеон подвергал меня опасности. Но он вряд ли это осознавал. Его интересовали только собственные желания.
Прошу, выдохнула я, без особой надежды на благоразумие мужчины, отпустите.
Внезапно это сработало. Он послушалсяразжал пальцы. Мои волосы выскользнули из его хватки, и я тут же отшатнулась. Не верилось, что он освободил меня. Хищник загнал жертву, уже впился в ее шею зубами, но, вдруг пожалев, выпустил. Чудеса.
Я видела по глазамАрнэю невероятно сложно смириться с отказом. Возможно, это впервые в его жизни. Охотно верю, что прежде женщины не говорили Арнэю Гидеону «нет». У него было все необходимое, чтобы их покоритьвнешность, сила, власть и богатство. И тут вдруг я со своими принципами. К подобному он был не готов.
Твоя сорочка останется у меня, заявил Арнэй. Онамой залог.
Залог чего? охрипшим от волнения голосом уточнила я.
Не переживай, я не такой подлец, чтобы шантажом укладывать женщину в постель.
Тогда зачем тебе сорочка? незаметно для себя я сменила официальной тон на обычный. Полагаю, после всего, что между нами было, я имела право обращаться к наследнику великого рода на «ты».
Просто хочу, чтобы ты знала: сорочка у меня. Быть может, так ты будешь хоть иногда думать обо мне.
Больше он ничего не сказал. Ушел. Нужно отдать Арнэю должноеон добился своего. Я и правда думала о нем. Чаще, чем мне хотелось.
Я не могла молчать об этом случае. Опасности подверглось не только мое будущее.
Позже, днем мы с дядей Олафом гуляли в саду, и я рассказала ему о визите Арнэя. Мне нужен был совет взрослого опытного человека. Что делать? Как избавиться от домогательств, не ссорясь с будущим родственником?
Ты правильно поступила, отказав ему, кивнул дядя. Конечно, наследник для нашего дела полезнее, чем его младший брат
При этих словах я резко остановилась. Дядя тоже, так как я держала его под руку. Мне послышалось, или он сказал, что стать любовницей Арнэя Гидеона не такая плохая идея?
Но все-таки синица в руках надежнее, размышлял, между тем, дядя вслух, не замечая моего возмущения. Арнэй не женится на тебе. Ему уже подыскали выгодную партию. Максимум, что тебе светитстатус любовницы. Но, если об этом узнает Харальд, свадьбе не бывать.
Поэтому я никогда на это не пойду! выпалила я.
Ну что ты, привычно похлопал меня по руке дядя. Я же ни к чему тебя не принуждаю. Но, если после свадьбы, ты отнесешься более благосклонно к Арнэю, осуждать не стану. Взяв тебя в жены, Харальд уже не сможет от тебя отказаться.
Ушам своим не верю! Этот человек качал мою колыбель, учил ездить верхом, возился со мной да он практически вырастил меня, заменив отца, который всегда был занят делами крепости. И теперь он же склоняет меня к адюльтеру. Более неловкий разговор сложно представить.
Я услышала твой совет, дядя Олаф, холодно произнесла я, убирая руку с его предплечья.
Не злись на меня, Фрея, добродушно улыбнулся он. Перед тобой стоит сложная задача, но твоя цель благородна. Вспомни об отце. Он отдал жизнь в этой борьбе. Подумай, что будет с твоей семьей и жителями крепости, если ты не справишься.
Я передернула плечами. Окровавленное тело отца до сих пор стояло перед мысленным взором.
Год назад отец с небольшим отрядом возвращался из поездки в соседнюю крепость. По пути на них напали. Из отряда в пятнадцать мужчин выжил лишь Отародин из лучших наших воинов. Остальные были не просто убиты, а разодраны на части. Останки их тел разбросали в радиусе мили.
Отцу распороли живот. Он умер в муках еще до того, как подоспела помощь. Мы хоронили погибших в закрытых саркофагах, потому что на них было страшно смотреть.
Отар клялся, что на них напали не люди и не звери, а сущие монстры, и я ему верила. Такие увечья не под силу причинить ни клинку воина, ни клыкам хищника.
Когда брат поведал об этом соседям, попросив у них помощи в борьбе с неведомой напастью, они отказали. Главы крепости усомнились в рассказе Отара, посчитав его ненормальным. После тех событий он и правда был не в себе, но его словаистина. Это знал мой брат, это знала я и все, кто видел тела погибших.
С тех пор нападения повторялись все чаще. Мой брат, заняв место главы крепости, пытался добиться военной поддержки, но безуспешно. У нас не было доказательств.
Если нашим воинам каким-то чудом удавалось убить монстра, его собратья утаскивали тело с собой. Монстры были слишком умны, они не оставляли свидетельств своего существования.
Брат был уверен, что за чудовищами стоят люди. Кто-то создал их и натравил на нас. Мы лишь первый пункт на их пути. Не остановим монстров и их хозяев сейчас, сперва падет наша крепость, а следом за ней и соседние. К сожалению, это понимали только мы. Другие не желали слушать.
Мы едва держались. Гидеонынаша последняя надежда. Мой брак с Харальдом свяжет наши семьи крепкими семейными узами. Они не откажут родне в поддержке. Я верила в это всем сердцем.
Если Гидеоны не придут нам на помощь, то крепость Мирная и все живущие в ней люди обречены. Но на нас эта зараза не остановится, она пойдет дальше. Когда весь прочий мир опомнится и поймет, с какой серьезной угрозой имеет дело, будет уже поздно.
Глава 8. Выбор свидетелей
Отказ. Она сказала «нет». Вспорола мне этим «нет» грудную клетку, вырвала сердце, бросила его на пол и растоптала. Это было больно. Намного больнее реального ранения в бою. А я перенес их немало, знаю, о чем говорю.
Идя к Фрее, я точно не ждал такого ответа. Это был как гром среди ясного небая ей не нужен. Оправившись от боли, я разозлился. Мне не отказывают!
Я всерьез подумывал: не выкрасть ли Русалку? Но я не могу бросить крепость. У меня есть долгперед родными, перед своим народом. Черноскальные уничтожат их без меня. Яглава нашего войска, опора стен крепости Кондор и будущее рода Гидеонов.
Если кто-то думает, что это привилегии, то он заблуждается. Это обязанности. Я усвоил их с детства. Так меня воспитали. И сейчас во мне шла беспощадная битва. Долг боролся с чувствами, которых стало слишком много в последнее время.
Чувства мешают, стоит дать им волю, и оглянуться не успеешь, как они возьмут разум под контроль. С ними надо быть осторожнее. Особенно, когда дело касается женщины. Чувства и женщиныдве самые серьезные угрозы в мире. Это капканы, в которые угодил не один мужчина. Я определенно не хотел пополнить их ряды.
Равнодушиевот панацея от чувств. До сих пор оно помогало и только сейчас дало сбой. Корабль моего равнодушия шел ко дну. Команда суетилась, задраивала дыры, но появлялись все новые и новые пробоины, вода неумолимо пребывала, эмоций становилось все больше. Я едва не захлебнулся в них, коснувшись Фреи.
Я сбежал из ее спальни, испугавшись самого себя. Здравый смысл подсказывал, что надо смириться с отказом. Люди говорятнасильно мил не будешь. Но страсть ослепила меня настолько, что я был способен на все.
И все же Фрея была особенной. Я боялся запятнать ее свет своей тьмой. Осознав это, я отступил. Но беда в том, что я уже не мог остановиться. Черта невозврата была пройдена, когда я дотронулся до Фреи. Все, пути назад нет.
С каждым днем огонь внутри меня пылал все жарче, и я корчился от ожогов. Если вскрыть мне грудную клетку и заглянуть внутрь, то будет видно обгоревшее нутро. Удивительно, как я до сих пор не превратился в пепел.
Но, странное дело, я привык к этому огню, находил в нем удовольствие и искал большего. Новых ощущений, новых встреч с Фреей. Я стал мазохистом, наслаждающимся своими муками, а Фрея была моим тираномпрекрасным и безжалостным.
Моя тяга к ней постоянно росла. Меня будто поразила смертельная болезнь. Я неизлечим, тут и думать нечего. Не существует лекарства от страсти.
Если раньше я избегал встреч с Фреей, то теперь я начал следить за нейэто стало первым шагом на пути в бездну.
Я не мог отказать себе в удовольствии видеть ее. Снова и снова. Когда она гуляла в саду, я был поблизости. Когда читала книгу, сидя на подоконнике, я стоял под ее окном. Она купалась в реке с другими девушками, а я подсматривал. Узнай она об этом, выцарапала бы мне глаза, но я оставался незамеченным.
Прятался неподалеку за живой изгородью. Девушек было семь, но я видел лишь ее одну. Они разделись до нижних сорочек и зашли в воду. Брызгались, резвились, а, наигравшись, выбрались на берег.
Белая ткань сорочки, намокнув, облепила стройное тело Фреи. Я забыл, как дышать. Меня трясло как в лихорадке. Кажется, у меня жар. Если сейчас войду в реку, то вода превратится в пар. Мое раскаленное тело просто испарит ее.
К такому зрелищу я был не готов. Пусть я уже видел обнаженное тело Фреи, но то было воспоминание. Вживую оно манило еще сильнее. Пальцы выкручивало, так они жаждали дотронуться до Фреи. Но вместо нее я трогал себя, подглядывая за ней.
С подростковых лет не делал ничего подобного. Но даже такое наслаждение: от одного лишь взгляда на Русалку было острее, чем со всеми женщинами до этого.
Все катилось под откос. Я уже не шел, а бежал прямиком к пропасти, но не мог остановиться.
Казалось, хуже некуда, но я ошибался. Главный кошмар был вперединаступил день выбора свидетелей, будь он проклят.
Свидетелей консуммации брака каждый раз выбирают новых. Одного из нашего рода, второгоиз семьи невесты. Для этого проводится особая церемония. Традицию не нарушали уже ни одну сотню лет.
В зале для приемов собрались высокородные жители и гости крепости. Харальд и Фрея сидели на возвышении. Еще не муж и жена, но уже повсюду вместе. Не передать, как это меня раздражало. Видеть их вдвоем было невыносимо.
Это я должен сидеть рядом с Русалкой! Меня не покидало ощущение, что брат наглым образом занял мое место, что онсамозванец.
Я стоял среди гостей, сжимал и разжимал кулаки в глухой ярости. Сколько себя помню, Харальд не единожды повторял, что мне достанется всекрепость, казна, титул, а он останется ни с чем. Младшие сыновья лишь тени на семейном древеименно так он все представлял.
Но вот брат наклонился к Фрее и что-то прошептал ей на ухо, и я осознал, что готов отдать все, только бы поменяться с ним местами. Разве это нормально?
Не знаю, как Фрея это делает. Каким образом она воздействует на мужчин, но я не единственный попал под ее чары. Десятки мужских глаз следили за ней. В них я читал знакомые желания. Мне хотелось убить каждого, кто смотрит на нее, а потом спрятать Фрею подальше ото всех. Я ревновал даже к взглядам.
Но как на нее не смотреть? Она была в бежевом платье, расшитом цветочным узором, и походила на Веснупрекрасное воплощение молодости и самой жизни.
Как велит традиция славного рода Гидеонов, сегодня мы выберем свидетелей для первой брачной ночи моего младшего сына Харальда, произнес отец, и гости притихли. Внесите кубок!
Ударили в гонг, и толпа расступилась, пропуская слуг с чашей на подносе. Она была ростом с трехлетнего ребенка, красно-желтая как медь, с нечитаемыми знаками на боках и весила, наверное, целую тонну. Четверо крепких слуг-мужчин с трудом справлялись с подносом.
По легенде кубок подарил нашей семье великий чародей якобы в благодарность за кров, который ему предоставили. Но это было так давно, что никто уже не мог сказать навернякаправда это или выдумка.
Кубок обладал магической силой, но постичь все его возможности предкам не удалось. Из поколения в поколение мы использовали его с одной цельюдля выбора свидетелей консуммации. В остальное время он хранился в казне вместе с другими ценностями.