Тактическое отступление. Он еще явно не сказал последнее слово.
О да. Мне полегчало.
Рад за тебя, мрачно хмыкнул Крост. Есть хочешь?
Я хотела жить. Не больше и не меньше.
Вкус мяса, тарелку с которым через несколько минут поставил передо мной Крост, был божественным, несмотря на всю иронию этого слова. Есть хотелось так сильно, что я едва не сорвалась и не начала хватать руками, торопливо запихивая в рот все, что попадалось на глаза. Нечеловеческим (снова смешное слово) усилием заставила себя есть спокойно: еду никто не отбирал.
Хотя Крост сидел напротив, будто бы расслабленно облокотившись на спинку стула. Небрежность позы, впрочем, могла обмануть только того, кто ни разу не общался с ним. Он буквально прожигал меня взглядом, и наконец я не выдержала.
Что?
Смотрю. Пытаюсь понять, в каком ты состоянии.
Еще сама не поняла, честно ответила я. Сколько времени я жива?
Несколько недель. Я думал, ты не придешь в себя. Пришлось запереть.
Ничего не помню. Только голова ужасно болит.
Не нужно было так кричать.
Он сам виноват.
Но голова-то болит у тебя.
Зато у него следы моих когтей на роже.
Тогда терпи.
Жаль, я надеялась на какую-нибудь помощь. Когда-то давно Крост умел лечить головную боль одним прикосновением. Хотя вряд ли он еще хотел ко мне прикасаться.
Я почувствовала, что утолила первый голод, и осмотрелась. Дом выглядел здоровенным, но необжитым. Как будто хозяин приходил сюда только ночевать. Или навещать дикую девчонку, запертую наверху.
Где мы? Какой город?
Спаркхард.
М-м-м
Рядом моя школа. Я не мог бросить работу, чтобы смотреть за тобой.
Школа
Все, больше не смогу съесть ни кусочка. Хотя оставлять недоеденное мясо было жалко. Вообще, складывалось ощущение, будто все время, проведенное в Хаосе, меня морили голодом. Хотя вряд ли духи испытывают голод. Скорее, дело в неделях, проведенных в бессознательном состоянии. Я помню последние дни смутными урывками, и, кажется, постоянно кусалась и брыкалась, не способная воспринимать окружающую действительность.
Что теперь? спросила я.
Ты мне скажи. Зависит от твоего состояния. И Крост задумчиво на меня посмотрел. Целей.
Я не знаю. Что происходит? Чего хочет Акорион? Что планируешь ты?
Крост вдруг поднялся.
Тебе нужно поспать. Поговорим завтра утром.
Но
Я дам тебе комнату с кроватью, если ты пообещаешь не делать глупостей. Тебе нельзя выходить наружу, ты еще слишком слаба.
Я никуда не собираюсь. Меньше всего мне хочется бродить по улице с этим, кивнула на крылья. Я останусь в доме, можешь не беспокоиться.
В комнате, поправил Крост. Я запру тебя там.
Я хмыкнула, вспомнив выломанный с мясом замок. Может, Крост не станет ее проверять и не узнает? Хотя, вероятно, едва увидит, запрет меня где-то в более надежном месте. В подземном мире, например воткнет цепь в скалу возле расщелины с хаосом и оставит там подыхать.
Но скажи хотя бы, что происходит!
Делл Таара, я устал. И не настроен сейчас разговаривать. Обсудим все завтра. Поднимайся наверх. Я принесу тебе полотенце, примешь душ.
Сил и вправду оказалось не так много, как хотелось бы. Возбуждение от встречи с Акорионом прошло, и, едва поднявшись, я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Выругалась сквозь зубы, схватилась за столешницу и пошатнулась.
Душ подождет, тут же заключил Крост. Тебе нужно поспать. Иди сюда.
Он без особых усилий поднял меня на руки. Знакомый запах обнажил давние воспоминания, и я не удержалась: положила голову на плечо и закрыла глаза. Демоны, как хорошо дома! Как приятно, когда единственная боль, которая беспокоит, головная. И когда тебя вот так несут в постель, осторожно опускают на мягкий плед.
Твои крылья будут проблемой, хмыкнул Крост.
Я уже заметила: кровать стояла в углу, и крылья на ней не помещались, больно упираясь в стенку. Но все это сущие мелочи по сравнению с блаженством от ощущения мягкой постели.
Я по тебе скучала, улыбнулась я.
Протянула руку.
Иди сюда. Останься.
Ты либо затыкаешься и спишь, либо я снова отправлю тебя на чердак и на этот раз прикую цепью. Я не шучу, Таара.
Ладно. Я подняла руки, сдаваясь. Все. Сплю. Ты меня не слышишь и не видишь.
Только это было легче сказать, чем сделать. Как уснуть, когда часть тела просто не помещается на постели? Я пыталась спать на спине, поставив крыло торчком вдоль стеныбыстро поняла, что это очень больно. Пыталась спать на животе, подняв крылья над собой, но это оказалось все равно что пытаться уснуть с вытянутыми к потолку руками. Пыталась спать на боку и только-только провалилась в дремоту, как перевернулась и со всей дури ударилась крылом о стену. Чуть не сломала, из глаз искры посыпались.
Сколько ругательств вспомнила Можно целый словарь составить. Желание поспать на мягком боролось с желанием хоть как-то уже поспать, пусть и на полу, и в итоге победило. Поднявшись, я принялась двигать кровать на центр комнаты. Расчет был простой: лягу посередине, и крылья будут одинаково свисать с краев. Недостаточно сильно, чтобы было больно.
Массивная тяжеленная мебель ездила по полу с противным писком. Все силы ушли на выломанный замок и стычку с братиком, поэтому я упиралась ногами в паркет и тащила на себя эту проклятую кровать, поднимая грохот на весь дом. Демоны надеюсь, спальня Кроста не под этой комнатой. Иначе он уже оглох
Таара, что ты делаешь?! дверь в комнату резко открылась, явив полуобнаженного Кроста с растрепанными черными волосами.
Вот твою же мать, он все еще хорош. И зол
Двигаю кровать.
Зачем?!
Крыльям неудобно. Очень больно биться ими о стенку. Хочу вытащить кровать на центр комнаты.
Посреди ночи?!
Крост, мне неудобно, я хочу спать! Ты когда-нибудь спал с торчащими крыльями?
Нет, саркастично ответил он. Только с рогами.
Я окончательно выдохлась и бросила гиблое дело. Демон с ней, с кроватью. Посплю на полу, восстановлю силы, и завтра передвину эту тварь одной левой.
Окинула взглядом комнату, чтобы прикинуть, в каком месте на полу будет удобнее всего устроиться. Но кровать вдруг сама, по велению руки Кроста, все с тем же противным грохочущим скрежетом переехала на середину комнаты.
Спасибо, вздохнула я.
Пожалуйста. Теперь ты наконец ляжешь спать и перестанешь греметь на весь Спаркхард?
Да. Я буду спать тихо, как мышь.
В доказательство самых честных намерений я сладко зевнула и потянулась. Крылья потянулись следом, расправилисьи так стало хорошо! До того момента, пока кончик крыла не запутался в низко висящей люстре. Красивой, бесспорно, словно сотканной из бронзового кружева, но зачем же такой опасной-то?!
Ой! пискнула я, совсем растеряв былую суровость. Я застряла.
Показалось, Крост сейчас меня добьет. Закопает где-то в саду, в тех самых кустах, куда приземлился Акорион, а всем скажет что-то вроде «Ну-с, бывает не выжила девочка, я ее похоронил, вот венок».
Но все же крыло выпустили на волю.
С ними всегда было сложно управляться. Я пожала плечами.
Крост хмыкнул что-то задумчивоеи был таков. Дверь за ним мягко закрылась, и я отстраненно заметила, что обещанный замок на меня не повесили. Хотя гулять по дому все равно не тянуло. Тело ломило от напряжения. Кое-как приспособив крылья, я улеглась и уставилась в потолок. До ужаса ненавистное ощущение: тебе кажется, что сознание вот-вот померкнет от дикой усталости, но сон все никак не приходит.
А когда приходитлучше бы и не приходил.
Дело ведь не только в нем. Во мне. Я отталкиваю тех, кто меня любит: Аннабет, Кеймана. Катарина и король меня ненавидят. Я просто чувствую, что делаю все неправильно. Но не понимаю, как нужно. Не понимаю, как стать хорошей.
Делли ты хорошая. Ты не представляешь, как мне хотелось, чтобы ты смотрела с желанием.
Дело же не в красоте.
А я не о красоте говорю. Помнишь, мы встретились в магазине? Ты уже тогда была готова сражаться. У тебя невероятные глаза.
Мне так страшно. Страшно стать ею. Причинить вам боль.
Я тебе не позволю. Не отпущу тебя и никогда не приму ее. Что бы ни случилось, мне нужна Деллин Шторм. Та самая, которая поливала меня соком в столовой, целовала в подсобке, возвращала из мертвых. Я готов быть королем только рядом с тобой, Делл.
Да твою же мать!
Я открыла глаза. Взгляд метнулся к часам на стене. Прошло почти пять часов, а ощущение было такое, что я только-только уснула. Голова так и болела, хотя вряд ли ей поможет сон. Мне нужно зелье. И свежий воздух. Недели взаперти, в неадекватном состоянии, кого хочешь добьют.
За окном занимался рассвет. Первые его лучи окрасили небо в светло-синий. Желание вдохнуть хоть капельку утренней прохлады стало таким нестерпимым, что после пары безуспешных попыток открыть окно я выскользнула из комнаты и отправилась на поиски балкона. В первой же гостиной второго этажа такой нашелся, к моему счастьюоткрытый.
У меня не было обуви, и стоять босиком на холодном камне было ужасно холодно, но как же здорово оказалось почувствовать ветер! Посмотреть на мигающие на темном небе звезды. Вслушаться в шелест листвы деревьев в саду. Различить вдали огни города.
Ты хоть когда-нибудь осознаешь значение слова «нельзя»? услышала я откуда-то сбоку.
Крост стоял на соседнем балконе, хотя соседним он был скорее формально: пространство разделяла невысокая перегородка. В комнате за его спиной горел свет. Я рассмотрела книжные шкафы и кусочек письменного стола и сделала вывод, что это был его кабинет.
Мне не спалось и захотелось подышать.
Не сомневаюсь.
Я думала, прогонит обратно в комнату, но он отвернулся и облокотился на перила. Задумчиво смотрел куда-то вдаль и казался не то грустным, не то уставшим.
Что с тобой? спросила я.
М-м-м?
Ты грустный. Что случилось?
А есть поводы для веселья?
Не знаю. Ты ведь обещал мне рассказать все утром. Просто я чувствую, что мое присутствие тебя печалит.
Нет.
И все. Он умолк, не сводя глаз с мазков рассветных красок у горизонта. Я подумала, что насовсем, но через минуту Крост произнес:
Я по ней скучаю. Я рад, что ты получила второй шанс, но я привязался к Деллин. Она не заслужила смерти.
Тогда зачем ты ее оттолкнул?
Не хотел жить по тому же сценарию. Она снова ушла к тому, кого я воспитал через ненависть. Если бы я остался рядом, все могло бы быть хуже.
Все стало хуже, потому что ты не остался.
Знаю. Жаль, что последнее ее реальное воспоминание обо мне неприятное. Деллин не заслужила умирать одинокой. И вообще умирать в девятнадцать.
Мои пальцы, сжимавшие перила балкона, ослабли. Чувствуя, как ноги немеют от холода, я перелезла на Кростову половину балкона.
А по мне? Ты скучал так, как по ней?
Наверное. Он пожал плечами. По тебе. По жизни, которой не случилось. По ребенку, который не успел родиться. Я не знаю, Таара. Не знаю, кто я, для чего живу, я сам уничтожил все хорошее, что у меня было. Нельзя было хотеть, чтобы ты вернулась. А я хотел. Когда она говорила, как боится этого, я представлял тебя на ее месте. Ругал себя за такие фантазии, но ничего не мог поделать. И сейчас невольно думаю, что судьба исполнила мое желание за счет жизни ни в чем не виноватой девчонки. Деллин хорошая девочка. Такая, какой могла бы стать ты, если бы я не пытался вырвать твою любовь, а когда не получилось, заменить похотью.
Там, куда вошел нож, противно ныло, и, осознав, что прижимаю руку к груди, я почувствовала, как слезы все же пролились на щеки. Сколько ни давай себе обещаний не плакать, все равно почему-то не выходит.
Поддавшись внезапному порыву, я потянулась к Кросту, вдохнула знакомый запах. Потерлась носом о его плечо и прерывисто вздохнула.
Ну что ты плачешь? ласково спросил он.
Ничего, обиженно и почти по-детски буркнула я.
Вечером избила беднягу Акориона, а теперь стоишь босиком и рыдаешь.
Я так хотела вернуться! Больше всего на свете. А теперь понятия не имею, как жить
Его рука невесомо погладила меня по спине и волосам.
Ну-ка, посмотри-ка на меня, вдруг в голосе Кроста промелькнули нотки подозрения.
Что?
В глаза, говорю, мне посмотри.
Я вытерла слезы и задрала голову, послушно уставившись в черные как ночь глаза.
Ну и что ты помнишь? спросил Крост.
Спросил так, как обычно спрашивал: «Ну и кто мне объяснит, почему сгорел чулан?» Не оставляя шанса соврать.
Все.
Подумав, добавила:
Ну, кроме билетов по артефакторике.
Да ты их и не знала никогда, рассмеялся он.
Потом сгреб меня в объятия, уткнувшись носом в макушку.
Прости меня, детка. Я не знаю, как, но попробую тебе помочь. Исправлю хотя бы часть того, что мы с ним натворили.
Этого «прости» очень не хватало там, в хаосе и тьме. Меня тянули к свету другие слова и воспоминания, и, может, если бы тогда было это, я бы вернулась быстрее. Порой казалось, прошла целая вечность.
Ты ведь не планировала мне рассказывать, да? Так и хотела делать вид, что в домике, да? И Деллин Шторм тебя совсем не волнует, и воспоминаний у тебя ее нет, и вообще ты вся такая крутая стерва с крыльями проснулась от вечного сна и сейчас покажешь нам, как надо веселиться?
Ты спрашиваешь слишком много, вздохнула я. Не знаю. Не знаю, что я планировала. Я подумала, что, возможно, так всем будет проще. Проще принять, что ядругой человек, чем как-то объяснить черт, это непросто! Я помню такие вещи но ведь я знала их и раньше. Мне нужно немного времени. Я не могу стать кем-то, если сама не знаю, кем хочу быть.
Так, Крост вдруг отстранился, нарушив трогательную сцену очередным вопросом. А если ты все помнишь, зачем это ты предлагала мне остаться?
Я хихикнула.
Отомстила за первую встречу в гостинице.
А если бы я согласился?
Ты бы не согласился.
Понятно, последствия мести опять не продумала.
Это был экспромт.
Дать бы тебе ремня, Таара. Или Деллин. Или обеим.
Эй! Я не хочу загреметь в психушку с раздвоением личности.
Тогда определяйся скорее. Скрывать тебя долго не выйдет.
Я не знаю. Это сложно. Яэто я. Понимаешь?
Нет, и слава демонам. Идем в дом, ты замерзла. Я уже лечил тебя от воспаления легких и не хочу снова заиметь в доме капризную девицу.
А, я отмахнулась, этому телу ничего не будет. Оно и не такое выдерживало.
А если однажды не выдержит, ты снова сделаешь удивленный вид и скажешь «ой»?
На самом деле я сопротивлялась больше для вида, ноги заледенели и, по ощущениям, покрылись инеем. Тепло камина, горевшего в кабинете, я встретила с удовольствием.
Сядь, сказал Крост, раз тебе не спится, принесу что-нибудь горячее. Постарайся нигде не застрять и ничего не сломать. Держи крылышки при себе.
Как скажете, магистр. Я принялась рассматривать книги на полках.
Кабинет, как и весь остальной дом, совсем не производил впечатления обжитого пространства. Крост здесь не работал, лишь изредка проводил времяоб этом свидетельствовали карманный блокнот с пометками на столе и небрежно брошенная на кресло вчерашняя газета. Вот за нее я и ухватилась. Удобно устроилась (насколько вообще это можно было сделать, имея за спиной два здоровенных перепончатых крыла) и приготовилась вникать в последние новости, сенсации и сплетни Штормхолда.
Я бы тебе не рекомендовал это делать.
Крост вернулся быстро, держа в руках две чашки с чем-то горячим. По запаху и цвету я распознала прогретое вино. Рассмеялась, пригубив пряный напиток.
То есть я должна сидеть под замком и спрашивать разрешения на короткую прогулку, но раз уж когда-то я была хорошей скромной девочкой и помню те славные времена, то можно выпить?
Это когда это ты была хорошей скромной девочкой?
Ты сам сказал об этом на балконе. «Деллинхорошая девочка». А у меня отличная память.
Значит, я могу рассчитывать, что в этом году твоя учеба пойдет в гору? Раз память улучшилась?
Я подавилась вином и закашлялась.
Что?! Я что, все равно пойду в школу?!
А ты как думала? Тебе нужно научиться контролировать себя. Силу, тело, воспоминания, эмоции. Мне нужно быть в школе, я не могу жить на два места. Пара сотен оболтусов с нестабильной магией на одной чаше весов и ты на другой. Выбор очевиден.