Отчаяние? Она считает тебя похотливым идиотом, у которого только обнажённые красотки на уме. Она думает, что если предложит тебе каждодневный поцелуй, то ты согласишься отпустить её наверх.
Акшен Накхана вдруг сел, там, где стоял, прямо на ступеньки.
Тебе что, ни одного её поцелуя до сих пор не удалось получить? не веря, шёпотом спросил Шон. Вид отца подтвердил догадку сына: Боги. Ты да что с тобой? Ты согласен?! Эй! крикнул он вслед бросившемуся вниз по лестнице, отцу.
Я отпущу тебя, если ты будешь дарить мне свой поцелуй каждый день отныне, услышал Шон голос отца из комнаты Берилл.
Нет. Это низко.
Ты передумала? Я отпущу тебя завтра, гарантирую.
Ах ты хорошо. Хорошо, знаешьБерилл не смогла договорить.
Принц, совсем не обратив внимания на её зарождающийся гнев, поднял крылатую с кресла и мгновенно обжёг её рот своими губами. Ох, они твёрдые, горько-сладкие. Невозможно перестать чувствовать их, невозможно отгородиться, невозможно думать о другом.
Не верю как можно я не зналбормотал Хант, продолжая целовать её лицо и шею. Не возможно
Остановись, Хант, приказала Берилл, ничего перед собой не видя. За один поцелуйодин день свободы. Впрочем, целуй ещё. Зато потом столько же дней не поцелуешь.
Хант остановился, заглянул в её глаза. Берилл не впервые приходилось смотреть в глаза этого перевёртыша с такого близкого расстояния. Раньше, замечая, что слишком долго смотрит, она делала над собой усилие и отводила взгляд. Сейчас же не могла. Его чёрные глаза блестели тёмно-красными и бордовыми стрелками, отходящими от зрачка-треугольника, сейчас стремительно округляющегося. Глаза перевёртыша поглощали крылатую, расслабляли, затягивали в своё тепло с ещё большей, чем обычно, силой. На данный момент девушка не понимала, что приятнее, поцелуй чёртова Ханта или его открытый взгляд, облегчающий и упрощающий всё на свете.
Тогда не останавливай меня, попросил он.
Ладно. Не останавливайся, пока не поцелуешь, по меньшей мере, миллион раз. Тебе же хватит этого, правда?
На первый миллион днейда, уверен.
Ужин для иниаты, объявила женщина-перевёртыш, проходя по своей стене к столику и выкладывая на него тарелки с благоухающей едой.
Кто разрешил? резко спросил Хант.
Я, донёсся голос от других дверей. Это был Шон, и он без страха насмехался над собственным отцом: Судя по всему, леди Сильверстоун ничего не ела с самого утра. Мы же не хотим, чтобы она принимала твои ухаживания только потому, что обессилила от голода? Кстати, сколько поцелуев уже было?
Я не считал, принц выглядел растерянным.
Как? посмотрела на него Берилл и призналась: Я тоже.
Не больше тридцати, успокаивающе объявил Шон. Отец, немедленно иди прочь. Ты опаздываешьу тебя ещё масса нерешённых дел.
Тогда оставляю её на тебя, поведя плечами, сказал сыну Хант и вышел.
Я скоро вернусь, сказал Шон крылатой и скрылся за теми же дверями, что и принц.
Что? улыбаясь, спросил Акшен у сына, молча следующего за ним.
Вынужден признать, что у тебя есть шанс, проговорил герцог. Но не вздумай надеяться на многое. Она из практичных особ, и не позволит тебе большего, чем ровно миллион поцелуев.
Никогда не понимал, что достойного в статусе и деньгах, отвечал Акшен-до с мечтательным видом. Никогда не забывал, что япростой инуэдо. Но сейчас я чувствую себя потрясающе богатым. Как это звучит, а? Миллион поцелуев!
Шон не смог подавить вздох.
Тем не менее, я прошу тебя умерить пыл, отец. Она останется и на второй миллион поцелуев, дай только мне срок придумать что-нибудь.
Хорошо. Думай. Всё равно у меня в запасе ещё миллион поцелуев.
Девятьсот девяносто девять тысяч, девятьсот семьдесят, остановившись, сказал Шон.
Но отец его уже не слышал. Он двигался к покорению следующей вершины.
Герцог Грэм вошёл в покои Берилл. Она уже явно наелась и пила энгамухорошо разведённый соком крылоскол. Не иначе, как дело рук Ханви. Он-то знает, как важно бывает женщине расслабиться.
Он должен был меня выпустить, не так ли? спросила герцога крылатая. Всё должно было быть именно так. Он ведь выпустит меня? Сегодня, сейчас?
Я не думаю, леди Берилл. Он хочет сначала свой миллион поцелуев. Кто просил вас говорить ему такое?
Не так уж я и умна, крылатая откинулась в кресле и поднесла к губам снова незаметно наполненный герардой бокал.
Глаза леди потемнели после взглядов и поцелуев Акшена и ещё не вернули себе нормальный цвет. Оказывается холодная красавица-крылатая может быть соблазнительнее любой актрисы театра, стоит её только немного согреть.
Вы свободны, кивнул Шон наёмной служащей. Герарда немедленно покинула помещение, и мужчина смог высказаться: Вы допустили ошибку. Большую ошибку. Вы действительно думаете, что после миллиона поцелуев он отпустит вас?
Нет? спросила она, но в её голосе было полное безразличие. Пока миллион не насчитан, могу я посмотреть на цветы? Мне рассказывал о них маркиз Ханви.
Не стоит. Вы многого не знаете о том, каковы правила в пределах перевёртышей. У нас свои законы. Множество.
Но Ханви
Ханви своим сопровождением охранял вас. Но близятся свечи акцетта, и никто не сможет проводить вас. Вы увидите всё завтра. А сейчас прошу вас отдохнуть и насладиться звуками музыки. На линии серен старшие и младшие женщины скоро начнут игру. Вы сможете услышать всё отсюда. Можете выглянуть и посмотреть со своей площадки, но не ступайте на лестницу. Услышите свистукройтесь в спальне. Две свечи по коридорам будут разгонять воздух. А перед сном я вернусь и помогу вам раздеться.
Хорошо. Что? Раздеться? Вы?
Такова обязанность любимого наследника.
Так вы, кроме всего прочего, ещё и любимый наследник Ханта?
Именно.
Моргана Аргиад. Вы должны знать её. Она никогда не упоминала о вас и подобных обязанностях наследника.
Вы не доверяете моим словам? Или же хотите обсудить Красивейшую?
Первое.
Смысл моего участия в вашем переодевании заключается в том, что я должен убедиться, что вы нигде не прячете если не оружия, то склянки с ядом. Для чего я должен видеть вас полностью обнажённой.
Почему последить за этим не могут женщины?
Они могут быть куплены. Да, в принципе это больше традиция, чем строгое правило. Но оно также имеет и другую историю.
Любопытно послушать, проговорила Берилл, обхватывая себя руками. На её лице скепсис едва-едва прикрывал волнение.
Вы должны были знать, что царями перевёртышей становятся не всегда по рождению. Но что завсегда соблюдается, так это то, что царьлучший боец. Выбранный по такому правилу, он редко оказывается красавцем, и даже не всегда варлордом, как в случае с нашим принцем Хантом. Но он волен выбирать себе как самых сильных, так и самых красивых женщин для контракта. Потому дети царя часто куда красивее его самого. Итак, царь выбрал иниату, но он ей не по душе. Скажем, форма уха не та. Тогда он назначает самого красивого наследника на обязанность её эристы. То есть почти любовника. Он должен возбуждать желание иниаты своим видом и речами, проводить с ней время, подносить к её губам пьянящие напитки и целовать её обнажённую спину, чтобы, когда придёт ночь, царь мог прийти, укутанный во тьму, и взять готовую к любви женщину без церемоний и потерь во времени.
Я не понимаю
Шон почему-то опустил глаза. Не смог продолжать смотреть на неё. А Берилл кое-что поняла:
Хм. Но всё это значит, что я могу отказаться от эристы, пока я не подписала контракта.
Верно. Сегодня я и не планировал устраивать особенный вечер для вас. Я просил Ханта не приходить, дать вам время.
Но он мог прийти, даже когда контракт не подписан?
Вы забываете, что он хозяин этих пределовраз. Что он импульсивен и влюблёндва. Что контрактэто оформление рождения в будущем ребёнка перевёртыша, а вовсе не право любить как того хочетсятри.
Мне кажется, что моя голова сейчас вмещает много слишком диких и непонятных фактов. Не как хочется мне? Что же, Хант в своих пределах может всё, что хочет, потому что сильнее всех?
Грубо говоряда.
Я отказываюсь.
Поэтому я здесь.
Понятно, почему Ханви так странно смотрел на вас перед уходом.
Вы понимаете, насколько красивы?
Берилл с некоторым усилием сглотнула.
Не расточайте обаяние понапрасну. Я планирую выбраться отсюда в ближайшее время.
У вас все шансы. Вы легко можете поставить Ханта на место. Он робеет перед вами. Только отмените этот несвоевременный миллион поцелуев.
Как?
Очень просто. Вам он не нужен. Вы не хотите. Так и заявите ему, когда он явится.
Ладно. Но он точно не придёт этой ночью? Я могу спокойно спать?
Я не могу дать гарантий. Но я сообщу ему, что обязанности эристы сегодня не выполнял, так что он он не станет надеяться на всё и сразу.
Шон уже пятился в сторону двери, и Берилл в последний раз окликнула его:
Герцог! Эти меня сильно смущает, что каждый может видеть меня из коридора.
Ах, этоШон оглянулся на стену в мелких отверстиях. Когда-нибудь я расскажу вам для чего всё это. Но можете быть увереныгерарды в обязательном порядке будут закрывать стену панелями снаружи. Всегда, когда в этом есть смысл. Отдыхайте.
Он ушёл. Берилл допила сладкий напиток и, поднявшись на ноги, поняла, что её опоили чем-то совершенно не способствующим борьбе за свою независимость. Едва добралась до постели, как голова её сама собой склонилась к прохладным шёлковым простыням, а глаза закрылись, и почти сразу леди сладко уснула. Шон приходил, чтобы полностью раздеть её, уложить и укрыть, но Берилл было всё равно, и она даже не сопротивлялась.
Электроуказатель застыл в трёх свечах до рассвета, когда леди Сильверстоун проснулась. Она пролежала полторы свечи, просто любуясь тем, как через мелкие отверстия в стене, внутрь погружённой во мрак спальни, попадает бело-жёлтый свет из шахты. Создатели наверняка добивались подобия ночному звёздному небузрелища, особенно привлекательного для перевёртышей.
Внезапно некоторые "звёзды" погасли. Берилл не думала, что может вздрогнуть, но это случилось, когда она поняла, что на лестнице подле её спальни появился кто-то. Он стоит там, не решаясь войти. Неужели Хант?
Берилл захотела встать, но тело странно плохо слушалось, к тому же, Шон раздел её до самого последнего лоскутка и убрал всю одежду. Осталось только закутаться в простыни и выжидать, притворяясь спящей.
Посетитель распахнул двери и вошёл. Пока он не повернулся лицом к свету, Берилл не могла быть уверенной в том, что это Хант. Но это был он. Несмотря на тьму, он уверенно двинулся к её постели. Ну, ещё бы
Берилл, позвал он её отнюдь не уверенным и властным голосом. Берилл.
Я слушаю.
Разреши мне быть с тобой сейчас.
Не разрешаю. Я хочу спать.
Спи, сказал он, но, тем не менее, сел на край постели.
Крылатая снова смотрела на "ночное небо", и молчание длилось и длилось. Даже дольше, чем должно бы, потому что в тот момент, когда через тонкую ткань Берилл почувствовала руку перевёртыша на своём бедре, она промолчала. Его рука заскользила вверх и крылатая подумала, что если сделает, как хочется, и ударит, то простыни соскользнут с её тела. Пусть темно, но перевёртыши хорошо видят даже при самом малом источнике света.
Больше никогда не приходи ко мне ночью, ясно?
Ясно, его рука сжалась в кулак и исчезла.
И миллион поцелуев я их отменяю.
Он ничего не сказал, только по части его силуэта на фоне "звёзд" стало видно, что задышал принц-перевёртыш если не быстрее, то точно глубже.
Лучше просто верни меня домой, потому что всё бесполезно, повысила она голос, и он встал.
Миг смотрел на неё, наверное, а затем молча ушёл. Берилл, даже не успев поволноваться всерьёз, тут же успокоилась. И как по волшебству сладко-сладко уснула.
Шон вернулся утром.
Я немного сомневалась в вас, начала без приветствий Берилл, но поняла, что ваши советы пришлись как нельзя кстати у вас на щеке что-то чёрное он приходил ночью, но скоро ушёл, сам.
Знаю, герцог потёр сразу обе щеки и, увидев на левой ладони тёмный след, поменялся в лице.
Что случилось? спросила крылатая и тут же вспомнила, что у перевёртышей чёрная кровь, а это в свою очередь значит
Я был в Хантовых залах сейчас. Тренирующиеся оказались ко мне слишком близко, объяснил герцог Грэм, морщась.
Не знала, что на тренировках кровь должна хлестать во все стороны.
Смотрю, вы уже одеты, отметил Шон и без всякого перехода объяснил: Принц слишком расстроен из-за своей ночной неудачи. Обычно он куда более точен и аккуратен.
Вы кажетесь задетым куда более серьёзно. Будто сами ранены.
Янет. Но он тренировал моего любимого сына. Это его кровь.
Глава 3. Эриста
О! Он жив?! подскочила на месте Берилл. С ним всё будет хорошо?
Да, конечно. Эта рана подлежит естественной регенерации.
Вы будто без ножа меня режете. Будто это моя вина.
Нет. Не ваша. Это только его вина. Принца. Он всегда был таким. Увлёкшись вами, он стал рассеян. Но и раньше, влюбляясь, он становился только хуже. Правда, раньше ему всегда сопутствовала удача в любовных делах, и он скоро переставал терять концентрацию.
Вы не любите его за это?
Ненавижу. И ругаю себя. Любовь и ненависть, умещаясь в одном сердце, разрывают его на части. Это больно, несправедливо.
Вы говорили ему об этом?
Говорил. НоШон не закончил. Закрыл свои прозрачно-серые глаза и сжал губы. Ненавистьэто слишком сильное слово для того, чтобы описать мои худшие чувства к отцу. Скажем так: мне надоело его подчёркнутое нежелание совершенствоваться всесторонне.
Вы слишком требовательны, Шон, покачала головой Берилл. Не всем дано быть идеальными.
Разве? А на что Боги дали нам настолько несоизмеримые сроки жизней? До тех пор, как четыре вида собрались на Клервинде, люди жили по полвека, фитысорок веков, а вы, крылатые, по 15 тысяч лет. Теперь, когда мы все перестали не только умирать в свой срок, но и хоть сколько-нибудь заметно стареть, разве не стало ясно, что вот оншанс создать подлинную утопию? Перемирие и создание единой империи разве не гигантский проект по переходу на другой уровень существования?
Подумав, я без сомнения соглашусь с вами, но сейчас признайтесь себевы просто очень рассержены на своего отца. Весь этот пафос всё это возмущение ему, правда? Так ведь?
Верно, кивнул Шон, позволяя усадить себя в кресло. Простите. Сыновняя почтительность заставляет меня придумывать всё более изощрённые речи для него, но он выслушивает меня всегда кто-нибудь другой.
Молчание затянулось. Берилл обнаружила себя на корточках перед креслом герцога Грэма, вглядывающейся в красивое лицо этого мужчины с недопустимо близкого расстояния.
Было бы здорово, если бы я присутствовала на тренировке, сменила она тему, поднимаясь и отходя. И Хант был бы осторожнее, и моя способность к целительству пригодилась бы.
Это
Но поскольку меня здесь и не будет впредь почему бы вам не нанять крылатого на такие случаи?
Никогда.
Сколько высокомерия, неприятно удивилась Берилл.
Нет, вы неверно поняли. Такова философия. Из-за постоянного соревнования друг с другом, мы позволяем слабым и даже тем, кому просто не повезло, умереть, чтобы впредь не тратить на них время, деньги и титулы. Умоляющие о помощи само собой будут спасены, но затем откажутся от титулов или родства, и, скорее всего, быстро покинут предел, если не помыслят найти себе новое применение, что достойно, но куда более сложно. В любом случае, приближёнными к царю должны быть только лучшие, совершенные бойцы.
Но это жестоко к тому, кто, насколько я знаю нынешний уровень фехтования, просто моргнул несвоевременно и только по этой причине пропустил удар.
Шон усмехнулся.
Вы не представляете, насколько приятно общаться с вами, сказал он, смягчившись и отбросив мучительную тревожность. Вы, ваше происхождение, нрав и свет умапринц не мог выбрать другую женщину.
Я не поняла, а в чём причина столь внезапного приступа лести?
Наши герарды-мечницы достаточно молоды, чтобы мы, варлорды, могли слышать от них комментарии по поводу военного дела в целом и частном. Но вы как никто можете себе позволить говорить свободно из-за семьи, в которой появились на свет, леди Сильверстоун.