Да я не против, склонила голову Боянка. Только где ж его искать-то
Княжна хотела было колючкой ответить, да женские веселые крики на воде дальше по берегу спугнули мысль. Следом в лесу шорохи уплотнились, послышались гулкие голоса мужчин.
Быстро, заторопилась княжна, развязывая свой узелок, в котором сухая рубаха была. Дурни все папоротник ищут, пшикнула смешком в кулак. Никто никогда не сыскивал, а наши рыщут Авось, да кабы
И не говори, поддержала Боянка подругу, спешно облачаясь в сменную одежу. Все им чуда надобно. А чудо-то вот! на себя намекнула, чем вызвала очередной смешок Любавы.
Глупая, махнула ладошкой. Не дай бог нас заприметят! поневу накинула поверх рубахи. В ночь Купалы поцелуи не возбраняются!.. веревочным ремешком подвязала.
Так зачем убегать-то? тотчас затормозила Боянка, растягивая губы в улыбке. Пущай себе целуют Когда еще позволительно будет. Эх, кабы крепко кто прижал, да бесстыже губами мои сомкнул Что б воздух перекрылся и голова кругом пошла, мечтательно закрыла глаза.
А ну тебя! зарделась княжна. Не гоже мне с кем ни попадя обжиматься, сапожки быстро натянула.
А ежели ни с кем угодно? хитренько пропела боярышня, неторопливо подвязывая рубаху веревкой. А Иванко заловит?.. как бы невзначай.
Тут уж и Любава замедлилась. Недоверчиво на подругу глянула, на лес, где шум сильнее раздавался, да переговоры парней слышались.
Задумчиво прикусила губу.
Тоже не гоже! кивнула своим мыслям. Отдаваться так просто не собираюсь. Коль уж догонитпусть целует, а сама не дамся! упрямо головой мотнулатолстые косы тотчас на грудь упали. Любава встала, косы смахнула на спину.
Эх, строптивая ты, Любавка, проворчала Боянка, собирая свой неаккуратный узел. Ежели не поддашься, кто тебя догонит-то? без укора, скорее сочувствующе.
Княжна на миг замерла. Верно ведь судила подруга. Как бы ни были быстры парни, еще не сыскался тот, кто мог бы ее нагнать!
Ответить не успела, кусты затрещали пуще, голоса стали различаться на знакомые. Девицы сапожками потушили почти угасший костер. Подхватили узелки и припустили в теменьпрочь от настигающих охотников.
ГЛАВА 8
5 лет назад
Любава Добродская
Любава и Боянка быстро обогнули ведьмин камень и бросились через лес. Сейчас и без лучины видели, куда бежатьместные устроили игрища в догонялки и повсюду мелькали лучины и факелы, раздавались смеющиеся голоса парней и хохот девчат.
Избегая встречных, девицы перебежками пробирались к выходу из леса, пока Любава не оглянулась, поторапливая запыхавшуюся Боянку И тут княжну тараном сшибло. Вернее, не сшиблоона не упала, но мощное мужское тело ее снесло, впечатав в дерево.
Ауч, всхлипнула княжна, от ужаса зажмурившись. В лицо пахнуло жарким дыханием с привкусом медовухи. Сладко и волнительно, аж в голове поплыло. По телу мурашки пронеслись.
Любава? слегка удивленный голос Иванко заставил кровь в жилах заиграть. Предательское сердечко гулко в груди забилось. Княжна распахнула глаза, окунаясь в голубые омуты нависшего над ней Митятича.
Ты что в лесу делаешь? хмуро уточнил парень, косые взгляды метнув по сторонам, где мелькали вдали огни, смех раздавался задорный, да кусты трещали. На миг на Боянке глаза остановил. Подруга у соседнего дерева жадно воздух глотала, согнувшись пополам.
Любава губы упрямо поджала и чуть отвернулась, мол, не желаю я с тобой говорить!
Не мала ли играть в Купалу? бархатом обволакивал Митятич, слегка усмехнувшись.
А ты пусти, коль для тебя мала! с вызовом и дерзко бровь вскинув.
Иванко нежным взглядом прогулялся по лицу княжны, смутив в конец, задумчиво посмотрел на Кольневу, уже в себя пришедшую, и опять на Любаву.
Княжна решила робости не выказывать, что тело сковывала. Парню глаза в глаза уставилась.
А волосы мокрые, не упрекал, не спрашивалподцепил пальцем косу, что по груди маленькой, но острой струилась. Приподнял чуток и позволил тяжести опасть обратно.
Что ж ты, и купалась с остальными? охрипло уточнил, мазнув охмелевши по Любаве с ног до головы и обратно.
А ты не спрашай! дерзила княжна. Не обязана я пред тобой ответа держать! Ты мне никто! с вызовом подбородок задрала, но язык стал ватным от того, как смотрел Митятич. Пристально, тягуче, голодно.
Никогда прежде не смотрел так Иванко. Глубоко и задумчиво. Словно сам с собой боролся, и битва та тяжела и заранее проиграна.
Любава затаилась в предательском предвкушении. Аж сердечко затрепыхалось сильнее. В голове гул усилился. Ноги подкосились и ежели б не Иванкотак бы и рухнула наземь.
Плечи, едва касаясь, огладил руками крепкими. Ладони скользнули по стану хрупкому. Но одна на талию спустилась, обвив сильнее, а другая на затылок перекочевала. Зарываясь в волосы, скользнула по спине и обратно, крепче придерживая, чтобы не рыпалась жертва. А Любавка и не думала брыкаться. Жадно впитывала доселе не изведанные чувства и тонула в беспробудной жажде голубых глаз, словно в бездонном омуте небес пташка глупая, с дуру решившая, что высота ей такая подвластна.
Отпустить? охрипло шепнул Иванко, губами воздух с ее губ украв. Княжна мотнула головой неопределенно, потерявшись в ощущениях, да сама не поняла, как за ним потянулась.
И он поцеловал. Сначала робкомазнув ртом по ее, будто проверяя, ответит ли, не против ли И до того тесно сердцу стало в груди, что от удара мощного дыхание оборвалось. Вцепилась Любава в плечо мощное, комкая рубаху Иванко и жадно следя за ним глазами. А потом едва чувств не лишилась, когда он осмелился и припал к ее губам с жадностью и пылом невиданным.
Задрожала княжна в его объятиях неистовых. Навстречу подалась, теряя рассудок от ощущений, каких никогда не испытывала. А он крепче собой подпирал, талию стискивал, за голову подгребал, чтобы не смела вырываться.
Да и не хотела того Любава. А ежели б и возжелала, то вряд ли бы смогла воспротивиться. Тело не слушалось, наоборот, будто бы стало подвластно Иванко.
Потому княжна ответила ему. Неумеючи, но как нутро требовало. Вжалась в парня, ощутив его крепость и жар.
Затрепетала донельзя отупевшая, в голове дурман разросся от рук бесстыжих Митятича, от ненасытности поцелуев. Дыхание перекрылось и совсем земля из под ног поехала.
А ну хватит! в мир удовольствия и бесстыдства вклинился вреднючий голос Боянки. Подруга рядом переминалась, да затравленные взгляды по сторонам бросала. Стыд совсем растеряла? шикнула с укором, да хлестко на Иванко посмотрела:А ты еще хуже! Знаешь ведь все! Понимаешь!.. И опять на растерянную Любавку, до конца еще не пришедшую в себя после морока губительных поцелуев Митятича:Побежали, горе луковое! схватила за руку и дернула за собой:Толпа приближается
Княжна наконец осознала, что позволила кузнецу себя обнимать и целовать. От стыда загорелась вся, но темень ночи сокрыла ее стыдобу. Кое-как нашла силы и пихнула кузнеца прочь, а он, как тур после долгой пробежки. Затормозил чуть в стороне. Грудь яростно вздымалась, взгляд дурной.
Боярышня нетерпеливо дернула подругу вновь:
Суженным другого видала! не преминула напомнить Боянка, уже утягивая прочь.
Да кому он нужен? тихо мурлыкнула Любава, ладошку прижимая ко рту, еще вкус ощущая Иванко. Хмель губ, и крепкие руки, желания полные. Забирай себе
Выскочили на свет, да в стороны шарахнулись под покровом ночи, каждая до своего дома.
* * *
Только петухи затрубили о солнышке раннем, Любава с постели вскочиласна давно ни в одном глазу. Всю ночь перед глазами Иванко стоял. Всю ночь его губы на княжне следы оставляли. Пусть мысленно, но так сладко и томно.
По волосам гребнем скользнула, косу неряшливо заплела. Одевалась и того быстрее.
К подруге под окно прибежала и давай камушки кидать:
Боянка! крикнула шепотом.
Боярышня свесилась из окна с недовольным, сонным и помятым лицом:
Тебе что, не спится?
Не спится, разулыбалась княжна. На душе светло, как летним светлым днем. И тепло такое жесогревающее. Птички поют.
Что, подперла раму подруга, да хитрым прищуром Любаву окинула:Так душу всколыхнул, что спать не смогла?
Не смогла, опять согласилась дурашливо княжна, едва не покружившись в танце.
А говорила начала язвительно Боянка.
Чшш, одернула торопливо подругу Любава, палец к губам приложив. Не трепись. Выходи, к Богомиле сбегаем.
Боярышня тотчас посерьезнела:
А это зачем?
Ну как? замялась княжна, чуть улыбкой померкнув. Спросить, почему так странно вышло, размыто прошептала Любава, пожав плечами.
Лады, тяжко выдохнула боярышня. Жди, кисло кивнула и скрылась за окном.
* * *
Девицы, хоронясь чужих глаз, благо их поутру после Купала мало встречалось, поспешили через огороды, чтобы сократить путь и быстрее добраться до избушки Богомилы.
Хоромина ветхая стояла на самом краю селения. Сколько Любава себя помнила, избушка всегда такой неказистой была, одним краем больше зарытая в землю. Неприветливые маленькие оконца. Прохудившаяся кровля. Дверь с тяжелой ручкой и высокий, корявый порог, словно чертаразделяющая два мира.
Сюда ходили крайне редко и тайно, ежели за приворотом, за снятием сглаза и ведьминскими обрядами. Ну и по делам, не требующим отлагательствпросили домой заглянуть, ежели заболел кто или родонуть собрался.
Боянка первая замерла, Любава сделала еще несколько шагов, попадая во двор. Тишина, царившая здесь, не придавала храбрости.
Все никак у людей простых! Даже собаки нет Кошка встречать не вышла Ни кур, ни петуха.
Заросший двор, крапива чуть ли не до пояса
Любава оглянулась на оробевшую подругу.
Что-то страшно мне прошептала побледневшая боярышня. Никогда прежде княжна не видала столько отчаяния во взгляде подруги. И ежели б не желание узнать, что да как, не стала бы неволить Боянку.
А меня трусостью попрекала, покачала укоризненно головой княжна. Но в чем была согласнаместо жуткое. У самой поджилки тряслись.
Натужно сглотнула, очень уж хотелось уточнить кое-что, и злиться начинала. Чего не хватало, чтобы робость подруги ей передалась!
Да что я, не дочь князя что ли?
Никого не боюсь!
Любава сделала еще пару шагов к избушке. Коротко посмотрела на замершую рядом подругу и снова ступила к домику ведьмы. Боянка двигалась след в след, шумно сопя и дрожа, как лист на ветру.
Девицы продрались через высокий бурьян и крапивы
Странно все, прошептала боярышня, тормозя за спиной Любавы у ступеней порога. Ни тропки, ни следов иных
Угу, кивнула задумчиво княжна, но уже одолев пару ступеней, опять замялась, глядя на покосившуюся дверь. Глубоко втянула воздух и постучала тяжелым кольцом ручки.
Баб Богомила, собственный голос показался удивительно испуганный и тихим. Ответом прослужил далекий вой собаки, скрежет деревьев и шорох листьев. Чуть обождав, княжна вновь постучала:Баб Богомила!!!
Опять тишина
Богомила! раздосадованно толкнула дверь, и она со скрипом распахнулась
Боянка глухо взвизгнула и отскочила, едва с порога не навернувшись.
Дурная совсем?! нахохлилась Любава, не желая признаваться, что сама от страха чуть не завизжала. Либо со мной иди, либо не пугай! зашипела гневно.
С тобой! клацнула зубами Боянка и крепко вцепилась в руку младшей княжны. Любава и виду не подала, а на деле была рада компании.
Так вместе шагнули в темные сени.
Пахнуло горьковатым запахом полыни, свежего можжевельника и чабреца. Неожиданно мяукнула кошка и тут же замолчала.
Девицы жались друг к другу. Вздрагивали от каждого нового звука, но упорно ступали дальше.
Баба Богомила, пропищала упавшим голосом Любава, готовая заорать, ежели что. С зашедшимся от ужаса сердцем, двигалась наощупь, куда ноги несли. При этом злясь, что ведьма отмалчивалась. А ведь по словам селянона всегда дома! В какое бы время к ней ни заходили: в любую погоду, будь то день или ночь
Есть кто дома? предприняла Любава очередную попытку докричаться до хозяйки. И уже в следующий миг сердце ухнуло в желудок.
Заходите, коли пришли, сварливый голос Богомилы раздался настолько рядом, что девицы шарахнулись прочь. Дверь, до которой оставалось всего ничего, распахнулась, являя пред очами Боянки и Любавы просторную комнатку, ярко освещенную пламенем из печи, во всю дальнюю стену. Не успели девицы и слова сказать, за спиной с громким стуком захлопнулась входная дверь, отрезая их от внешнего мира.
Небольшие окна завешаны пучками трав. Баночки, скляночки, мешочки занимали почти все стены и единственную полку близь печки. Из мебели лишь стол, лавка для сидения.
Любава и Боянка испуганно переглянулись и затравленно уставились на ведьму, ворчливо копошащуюся на заваленном травами и маленькими ступками столе.
Богомила казалась и старой, и молодой одновременно.
Морщинистое темное лицо. Свернутый, бородавчатый нос. Поговаривали, что в молодости Богомиле его сломал проезжий князь, когда показала она ему тайну великую: смерть князя от переедания. Не на поле сражения, не с мечом в руке, а за столом, обильно уставленным яствами да напитками.
Но облик ведьмы и без того был жуткийодни глаза чего стоили. Косоватые. Одинзеленый, другойтемно-карий, почти черный. Не мог простой человек с такими родиться. Ежели только от нечистой Потому и притягивали взорвсе, что окромя них былоуж не так пугало. Хотелось смотреть и смотреть в глубины зениц колдовскихзатягивали в омут неизбежного. Обещали, стращали, манили.
А вот станом Богомила была стройна. Со спины вполне могла сойти за молодуху, ежели б не ужасное, грязное, потрепанное платье, подвязанное передником.
И волосы Ими ведьма была богата. Черные, густые, блестящие, ни одной седой прядки.
Потому и не понятьсколько лет Богомиле.
Зачем пришла, княжна? на Любаву устремились темные прорези глаз ведьмы. В одной полыхнуло зеленым. Старуха недовольно поджала губы.
Уточнить кое-что, промямлила Любава, растеряв всю храбрость.
Ведьма продолжала молчать, поэтому княжна решилась:
Ты ушла с реки, а мы так и не узнали, почему нам привиделся один парень на двоих.
Куда ушла? нахмурилась Богомила.
Девицы вновь переглянулись. Любава оробела сильнее:
С ведьминой заводи, голос совсем стал тихим. А видя непонимание на лице ведьмы, княжна пояснила:Мы ночью с Боянкой гадать хотели, а ты к нам вышла и помогла
Девки, вы совсем что ли? зашипела не хуже змеи ведьма, да глаза злые вытаращила. Мне что, больше делать нечего, как ночью по нечистым землям бродить?
Любава дар речи потеряла. Боянка и подавно. Выглядела бледной, точно мертвец.
А кто это был тогда? икнула княжна. Спазмом ужаса живот скрутило, воздух в груди закончился.
А ну, пошли вон! ногой топнула старуха и девицы метнулись на выход.
Но уже в сенях Любава за ручку двери вцепилась, распахнуть и выметнуться прочь, да вопрос глодал не на шутку:
А может ли быть суженый один на двоих? еле выдавила из себя.
Истинная любовь бывает с одним человеком. Все остальное наносное, ненастоящее, ложное.
Пойдем, торопливо заскулила Боянка, подталкивая подругу к выходу.
Даже не хочу вдумываться в то, что мы узнали, задыхаясь, отрезала княжна. Столкнулись с нечистью и выжилиэто главное! А что Иванко ворожба не показала, так то нечистое колдовство, рассудила холодно. Не может у меня другого быть суженого. Я от Митятича помираю. А опосля его поцелуя, так совсем не своя стала
А мальчишка
Знать его не знаю, насупилась Любава, и раз уж ты его тоже виделавот пусть твоим и будет! заключила и самой понравилось, как решительно и умно все смогла по полочкам разложить.
Чтобы больше не застаиваться у ведьминской избушки, Любава прочь двинулась. Боянка следом. Но удивительно задумчивая и не улыбчивая, хотя по жизни хохотушка, каких не сыскать.
Видела его глаза? странный вопрос вынудил Любаву сбиться с шага. Боянка никогда не бывала серьезнойобычно тараторила без умолку и потешалась над всем, что видела, а тут будто подменила ее нечистая сила.
Глаза, как глаза, буркнула княжна с неудовольствием, и тотчас вспомнила беспробудную серость, смотревшую в душу. Парень как парень. И раны!!! повысила голос, чтобы напомнить про жуткие порезы на теле незнакомца. С таким не выживают! Помнишь, как батюшка привез Сивака, которому в бок на ярмарке ножом пырнули? Во-о-от, протянула знающе, непонятно кого больше убеждая, так кровь и не смогли остановить, хотя порез был мелкий, да в живот А у парня? настаивала покопаться в памяти и видении. Ранища! И не одна! Не жилец он, точно тебе говорю! отрезала Любава и дальше зашагала, поджав упрямо губы. Хотя на сердце стало тяжко и скверно.