Эван, конечно же, не возвращается к назначенному часу, что отнюдь не является для меня сюрпризом. Брат всегда находил предлоги, дабы не посещать светские мероприятия без веской на то нужды. Тесса явно расстроена, приезд Арсенио мало ее радует, я замечаю, как девушка то и дело касается запястья левой руки, бессознательно проводит пальцами по коже, будто пытаясь покрутить отсутствующий браслет. Я же хочу расспросить Арсенио о том, о чем они с Байроном умолчали, поведать о визите Клеона, однако не решаюсь в присутствии Тессы начать беседу на тему столь личную, едва ли не интимную.
Из нас троих, кажется, только Арсенио пребывает в прекрасном расположении духа. Узнав, что Эван с нами не поедет и что брата вовсе нет дома, инкуб без малейшего смущения обнимает меня за талию, привлекает к себе и целует на глазах хмурой Тессы. Целует так, что я сразу чувствую всю столь долго, тщательно сдерживаемую страсть, все обжигающее желание его, обрушивающееся на меня проливным дождем. Сопротивляться, пусть бы и соблюдения приличий ради, не получается, каждый поцелуй, пылкий, горячий, словно чашка крепкого утреннего кофе, кружит голову, вынуждая забыть обо всем и обо всех. Арсенио не торопится отпускать меня, он приникает к моим губам снова и снова, при каждой удобной и не очень возможности. Мы не можем пройти и пары метров, чтобы инкуб не остановился, не обнял меня и не поцеловал и присутствие Тессы, следующей за нами с печальным, покорным выражением несчастного лица, отчего-то не смущает ни Арсенио, ни даже меня.
И, само собой, речь о Клеоне не заходит.
Пикник безобразно уныл, скучен по обыкновению. Меня раздражают собравшиеся у леди Дэлгас люди и нелюди, раздражает сама Лизетта, успевшая обзавестись заменой Байрону. Я впервые радуюсь факту, что Байрон счел необходимым оставить ради меня эту работу, я бы не смогла видеть его рядом с другой женщиной, тем паче, женщиной, в матери ему годящейся, не смогла бы наблюдать, как он обхаживает ее сугубо ради денег, и удивляюсь, как красивые ухоженные юноши соглашаются заниматься такими вещами.
Меня раздражает недовольный, пытливый взгляд Лизетты, не понимающей, почему я с Арсенио, вернее даже, почему Арсенио со мной.
Раздражает мгновенная неприязнь и ее, и друзей ее, верно оценивающих наше с Арсенио появление вдвоем, меняющих свое ко мне отношениебедная леди в стесненных обстоятельствах отнюдь не то же самое, что охотница за перспективным женихом, низкорожденная выскочка, завладевшая вниманием того, кто ей не ровня, кто ей не предназначен.
Раздражает Шериль эль Ясинто, ведущая себя недопустимо вольно и с Тессой, и с Арсенио.
Особенно с Арсенио.
Мне кажется, инкуб поощряет ее, красивую бессмысленную пустышку, кокетничающую с ним откровенно, вызывающе, и меня волнует это куда как сильнее, нежели открывшаяся правда о деятельности Арсенио, о способе его заработка на жизнь.
В конце концов, взломщик кристаллизаторовне мальчик по вызову.
Шериль не торопится покидать нас и хотя разумом я понимаю, что Тессе будет много веселее даже в обществе такой легкомысленной болтливой куколки, как дочь клана ночных, нежели в моем, волчицы хмурой, изводящей саму себя беспричинной ревностью, однако избавиться от грызущего изнутри раздражения не могу. Я хочу побеседовать с Арсенио наедине и в то же время боюсь этого разговора. Желаю узнать правду и страшусь ее, словно она может разрушить неверный мой мирок сиюминутного, показного покоя, бездумного существования без размышлений о завтрашнем дне, эфемерной надежды, что я и дальше буду встречаться с двумя инкубами сразу, не меняя при том ничего в своей жизни. Что наши пока необременительные выезды в свет и странные отношения на троих так и будут продолжаться в том виде, в каком они есть сейчас.
Впрочем, нет. Правда действительно все разрушит.
И потому я так и не решаюсь переговорить с Арсенио.
Пикник тянется и тянется, тоскливый, кажущийся бесконечным, как и всякое мероприятие, к которому не лежит душа. Тесса и Шериль щебечут вдвоем, живо, проявляя неподдельный интерес к словам друг друга, Арсенио пытается развеселить меня, вовлечь в общие беседы, но я лишь отмахиваюсь. Наверное, следовало бы напиться, если бы я находила утешение в крепких спиртных напитках, однако забытье хмеля никогда не прельщало меня. Тесса словно между делом расспрашивает о секретаре Эвана, Фиамме, и я не понимаю причин ее любопытства, особенно по отношению к той, кто когда-то была искателем.
Какой значение имеет эта информация нынче?
Немного позже Тесса предлагает погадатьзнаю, девушка всюду носит с собой колоду гадальных карт, купленных в лилатском магазинчике при салоне предсказаний. Шериль с чрезмерным восторгом ухватывается за предложение, я же ссылаюсь на необходимость пройтись.
Не люблю гаданий, даже шуточных, даже безобидных детских. Хитрая Каро, рыжехвостая хозяйка всех дорог и судеб, скора на ответные шутки, да только не всякому они по нраву покажутся.
Арсенио собирается пойти со мной, но я отказываюсь. Зачем мне сопровождение до дамской комнаты, на пикнике заменяемой небольшим шатром, специально обустроенным для подобных нужд гостей, особенно женщин?
Обратно возвращаюсь неспешно, держась подальше от оживленных, окруженных людьми столов, от шумных компаний, расположившихся на расстеленных на траве покрывалах, от пар, уединившихся под ветвями деревьев. Постепенно вокруг становится тише, спокойнее, назойливый гомон, раздражающие звуки вроде звона сходящихся в тостах бокалов и шороха одежды, смех и запахи пищи отступают, я могу вздохнуть полной грудью свежий воздух, не напоенный примесями духов, сигар и горячих блюд. За деревьями расстилается посеребренная солнцем гладь канала, россыпью драгоценных камней блестит и переливается меж стволамиговорили, когда-то давным-давно на его месте была даже не река, речушка, бегущая по дну оврага, впоследствии углубленная, расширенная, превращенная в питающую Лилат водяную ленту.
Слышу шаги за спиной, пусть и несколько приглушенные мягкой травой. Волчица настораживается, чуя знакомый запах и вовсе не тот, какой ей хотелось бы почуять сейчас. Я оборачиваюсь, вижу быстро идущего за мной Клеона с печатью мрачной решимости на застывшем лице, однако не успею ни удивиться, ни возмутиться столь откровенным преследованиеминкуб налетает на меня вихрем, хватает за руки, разворачивая лицом к себе, и целует.
Глава 6
Я уже не удивленаошарашена настолько, что в первое мгновение совершенно теряюсь, не знаю, как реагировать на странный поступок Клеона. Замираю, не смея даже вздохнуть, инкуб же продолжает крепко держать меня.
Не целует, как Арсениопросто прижимается своими губами к моим и будто ждет чего-то.
Волчица изумлена, растеряна не меньше человека, она застывает, не понимая, что происходит, а я запоздало вздрагиваю, пытаюсь вырваться, отвернуть лицо. Клеон тут же разжимает пальцы, отпуская меня, и я, отшатнувшись, влепляю ему пощечину. Затем оглядываюсь торопливо, принюхиваюсь и прислушиваюсь к малейшим звукам, убеждаясь, что поблизости не затаился случайный, нежеланный свидетель. Инкуб едва заметно морщится от удара и смотрит на меня выжидающе.
Смотрю на него в ответ.
Клеон самый невысокий из всей тройки, ростом с моего брата, пожалуй, и, насколько мне известно, вряд ли старше Арсенио.
Внешность неброская, если не сказать обыкновенная.
Глаза зеленовато-карие. Волосы каштановые, аккуратно подстриженные, как принято в свете. Одет хорошо, в дорогой костюм, но не без того излишнего, подчеркнутого следования моде, какой обычно отличает Байрона.
И откровенной ленивой небрежности Арсенио, проступающей что в манере одеваться кое-как, что причесываться раз в день, нет.
Волчица тоже оглядывает инкуба, изучает заново. И мне не нравится интерес ее, невесть откуда возникшее желание узнать Клеона поближе, получше.
Зачем, во имя Лаэ?!
Кажется, минует вечность, томительная, настороженная, хотя я понимаюпрошло не больше минуты. Дышу тяжело, сердце стучит набатом, никак не желая успокаиваться.
Клеон вновь делает шаг ко мне, обнимает за талию, привлекая к себе, и снова целует.
Целует по-настоящему, уверенно, настойчиво и вместе с тем нежно, и я, в один удар сердца позабыв обо всем, отвечаю на поцелуй. Обвиваю руками шею инкуба, сама прижимаюсь всем телом в безумном стремлении почувствовать мужчину рядом со мной. Я словно погружаюсь в темную, непроглядную, будто беззвездная ночь, бездну продиктованных полнолунием желаний, одинаковых по сути своей, сводящих с ума, я больше не принадлежу себе, и волчица легкомысленно вычеркивает все прежнее мнение о Клеоне, в единый миг избавляется от прежних страхов и ожидания подвоха с его стороны. Она тянется к нему едва ли не сильнее, чем к Арсенио и Байрону, вместе взятым, она захватывает управление и поцелуем, и ситуацией, и мной. Я смутно, сквозь густую, обволакивающую пелену страстного желания, отмечаю, как мы оказываемся под одним из деревьев рядом, причем это я с силой прижимаю Клеона к шершавому стволу, мои пальцы скользят по гладкой ткани жилета под расстегнутым сюртуком, готовые разорвать лишнюю одежду на клочки, мои удлинившиеся клыки прикусывают нижнюю губу инкуба. Ощущаю его ладони то на спине, то на бедрах, то на ягодицах и испытываю раздражение от того, что корсет и ворох юбок мешают в полной мере прочувствовать каждое прикосновение, этот сладкий хаос рук и эмоций. Волчица чует мужское возбуждение, она купается в нем, наслаждается, она жаждет принадлежать этому мужчине здесь и сейчас и последствия, причины происходящего ее не заботят так же, как не смущает вкус крови из прокушенной губы партнера.
Но именно он, терпкий, металлический, отрезвляет человека.
Я разрываю и поцелуй, и объятие, отступаю, в ужасе глядя на расстегнутый наполовину жилет, ослабленный шейный платок, каплю крови, которую Клеон, дыша тяжело, неровно, стирает подушечкой большого пальца.
Что я на ощупь проверяю собственную одежду.
Платье приспущено с одного плеча, а я даже не помню, когда инкуб сделал это. Как и с трудом могу вспомнить, когда успела справиться с пуговицами на его жилете.
Или с платком.
Полнолуние прошло. И даже во время него меня не посещало желание настолько дикое, бесконтрольное, чтобы, позабыв себя, бросаться на мужчин.
Даже во время недавнего визита Байрона я сумела удержать себя в руках. Тогда почему сейчас
Что и требовалось доказать, произносит Клеон на удивление спокойно.
Отталкивается от ствола дерева, поправляет платок и застегивает жилет. Мрачно поглядывает на меня исподлобья, и я понимаю неожиданно ясно, четкоон бы и сам продолжит начатое, махнув рукой на друзей, Эвана и прочие последствия.
Хотя чего еще ожидать от инкуба? К тому же оставшегося наедине с невинной девушкой? Едва ли у негоу них троихбыли другие девицы после той несостоявшейся оргии.
Что доказать? собственный голос звучит еле слышно. Натягиваю неловким движением платье, ощущая, как горит кожа от одних только воспоминаний о прикосновениях. И кому?
Можешь так и передать своим женишкам, если вдруг они соизволят поинтересоваться, в чем я, конечно, сильно сомневаюсь, добавляет Клеон и, отдернув сюртук, разворачивается и уходит в сторону, откуда пришел.
Я выжидаю минуту-другую для надежности и возвращаюсь спешно, пристыженно к нашему столу. Тесса и Шериль по-прежнему сидят голова к голове, шепчутся о чем-то над разложенными причудливой схемой картами и едва удостаивают меня взглядами. Арсенио смотрит внимательно, обеспокоенно и, мне кажется, будто догадывается, что буквально только что я чуть не изнасиловала его приятеля.
Впрочем, справедливости ради стоит признать, что тот отнюдь не возражал бы.
Рианн, все хорошо? вопрошает Арсенио пытливо, и я нахожу силы лишь для кивка.
Сажусь за стол, обхватываю ладонями высокий стакан с прохладительным лимонадом и отворачиваюсь от Арсенио, надеясь, что щеки не пылают предательски, прячусь за длинными волосами и склоненным к напитку лицом.
Теперь я тем более не могу поговорить с ним, особенно о Клеоне.
Если бы я только знала, чем закончится этот вечер
Но я не знала. Не предполагала.
И потому промолчала.
* * *
Наверное, если бы мой мир уже не переворачивался неоднократно с ног на голову, не рассыпался хрупким карточным домиком от легкого прикосновения, я не знала бы, что делать и как жить дальше. Но мне не впервой ловить осколки собственной жизни, собирать и склеивать их заново, мне хорошо известно, на какое дно могут зашвырнуть обстоятельства, над которыми ты не властен.
Знаю, что бывает и много хуже.
Знаю, что, как бы там ни было, брат поправится. Его тяжело ранила та, от кого Эван не ждал ни предательства, ни попытки убить егода и кто из нас вообще мог предположить нечто подобное? но он сумел добраться до дома и укрыться там до нашего возвращения с пикника.
Потом потянулись долгие часы, тяжелые, исполненные мучительной, изматывающей неопределенности, ощущения собственной беспомощности, неуверенности. Живучесть представителей нашего народа, высокая регенерация известны всем, однако мы не бессмертны, нас можно убить так же, как любое смертное создание этого мира, и не каждая рана на нас заживает в считанные дни, словно по мановению волшебной палочки. Есть ранения, против которых не поможет даже наша хваленая регенерация, есть яды, убивающих нас, точно обычных крыс, есть оружие, способное любого превратить в кучку пепла.
Дипэк, отчаянно ругаясь на отсутствие в нашем доме кристаллизатора или иного современного средства связи, отправляется за Арсенио. Вместе с Арсенио приходит и Байрон, чья помощь и знания того, кто родился и вырос в Нижнем городе, оказываются хорошим подспорьем. Мы делаем для Эвана все, что в наших силах, а после нам остается только ждать.
Ждем сутки.
На вторые объявляется Финисестественно, он не мог не заметить отсутствия и начальника, и его секретаря одновременно. Я рассказываю, что произошло, и делать это приходится в обществе Арсенио, явно вознамерившегося, несмотря на ситуацию, четко обозначить все позиции. Инкуб с высоты своего немалого роста рассматривает Финиса, улыбается этак подчеркнуто небрежно, насмешливо, покровительственным жестом кладет ладонь на мое плечо и молодой человек заметно теряется, бледнеет и, кажется, становится еще меньше, чем есть. Финис вежливо отказывается спускаться к Эванувпрочем, его присутствие все равно едва ли что-то существенно изменит или чем-то поможет моему брату, и просит позвать Тессу для беседы наедине, а после, выразив мне положенное сочувствие, пожелания держаться и передавать ему последние новости, удаляется.
Мы четвероя, Тесса, Арсенио и Байрон, по очереди дежурим возле Эвана в ожидании момента, когда он очнется, оба инкуба остаются у нас, заняв для непродолжительного сна гостиную, реквизируя из гардероба брата свежие рубашки и приводя в ужас Дороти, не привыкшую к такому количеству гостей, да к тому же мужского пола.
Эван приходит в себя вечером воскресенья и, значит, он будет жить.
Ранним утром понедельника за Тессой заезжает Финис, и они отправляются в «Быстрее ветра», «спасать работу Эвана», как мрачно замечает Тесса. Я и не хочу, чтобы Тесса надолго оставляла Эвана, и в то же время понимаю, что кто-то должен заниматься его делами, поддерживать в порядке хотя бы контору, не тревожить без причины работающих в ней людей и нелюдей. Финису придется временно исполнять обязанности начальника, а Тессесекретаря начальника, пусть я и не совсем уверена, как девушка справится с новой должностью.
На следующий день мне наконец-то уговорить инкубов вернуться по своим домам. Миновав кризис, Эван быстро идет на поправку, и уже нет нужды Арсенио и Байрону постоянно находиться рядом со мной. Тем более на чужой территории. Брат почти сразу начинает ворчать из-за присутствия в доме посторонних самцов, если с Дипэком он еще готов смириться, да и то вряд ли надолго, то парочка инкубов, чей неприкрытый интерес ко мне Эван чувствует даже будучи раненым, слишком его раздражает, рискуя спровоцировать конфликт.
Согласившись с моими доводами, Арсенио и Байрон уезжают. Правда, они продолжают заглядывать к нам по вечерам, буквально на несколько минут, справиться о моих делах и самочувствии Эвана, узнать, как там Тесса и не объявилась ли Фиамма.
Фиамма не объявляется.
Зато напоминает о себе другой незваный гость.
Он приезжает в конце недели, когда Эван уже достаточно окреп, чтобы перебраться в свою спальню, однако еще не покидает пределов дома. О нежданном визите, по обыкновению, сообщает Дороти и смущенным шепотом добавляет, что гость не желает переступать порог дома, но настойчиво просит, чтобы я сама вышла к нему за ворота. Волчица поскуливает от радости и нетерпения, а я с минуту смотрю в изумлении на служанку, пытаясь понять, что ему потребовалось на сей раз? Неужели опять выдать какую-нибудь загадочную фразу, сеющую сомнения в Арсенио и Байроне, напоминающую о тайных особенностях инкубов? Опять вывалить на меня поток бессильной злости, причины которой мне до сих пор неизвестны? В суете и треволнениях прошедших дней нам было не до выяснения отношений, видит Лаэ, я и думать забыла о возможных секретов инкубов.
И я, кляня себя за любопытство, выхожу.
Мобиль припаркован дальше по улице, возле соседнего дома. Направляясь по тротуару к транспорту, я вижу, как Клеон в раздражении барабанит пальцами по рулю. При виде меня тянется к дверце переднего пассажирского места, открывает ее изнутри.
Ты что-то хотел? осведомляюсь нелюбезно, остановившись перед дверью.
Да, Клеон отворачивается, взмахивает небрежно рукой. Садись.
Зачем?
Говорю же, садись.
Нет.
Не волнуйся, похищать тебя я не собираюсь.
Я вышла всего на несколько минут, поясняю я. Если я задержусь, Эван заметит мое отсутствие и начнет беспокоиться.