Странно, что еще на связь не вышли и не представились.
Бардо вильнул в сторону, обходя несколько зеркальных глыб. Бледный высокий лоб покрылся испариной, а в глазах мелькнул самый настоящий азарт.
Я даже не уверен, что они в курсе, как с нами связаться. Нехилый такой удар по самолюбию, да? Вроде как за нами должна гоняться половина галактики, а на деле первыми в игру вступили какие-то отщепенцы из задницы мироздания.
Молись, чтобы так и было впредь! хохотнул я в ответ. Пусть лучше отщепенцы, чем какой-нибудь продвинутый наемничий отряд.
Что ты собираешься сделать с Посредником, кстати? Герант стоял чуть в стороне и пристально всматривался в планету, где нас ждала еще одна развеселая забава. Все, что ты на нем испробовалрезультата не дало. Тварь физически не может предать своих хозяев, и держать его с нами на одном кораблеопасно.
Тогда мы никогда не узнаем, кто в Совете стоит за заказом Ключа. Кто работает на камкери.
Повторяю: ты испробовал на нем все, что мог, и ничего не добился. И так ли важно знать?
Вольный бросил на меня выразительный взгляд. Я пытался рассмотреть в нем насмешку или превосходство, но не находил. Герант и не думал злорадствовать, просто констатировал факт. И был прав. Я не смог вытянуть из Посредника ни слова о Совете, а все мои угрозы отцу с каждой минутой тишины становились все нелепее.
Имей я дело с обычным человеком, то уже давно записывал бы его признания!
Посредник же оставался каменной глыбой, от которой я не смог отколоть ни единой крупицы информации. Ни физическая боль, ни ментальные атаки Бардо не дали ровным счетом ничего. Можно было отпилить ему руку, прижигать, рвать на части, поджаривать на медленном огне и прокалывать где угодно, но с губ ублюдка не сорвалось ни слова.
Более тогоон даже не кричал.
Мы воюем с симптомами, Фэд, а не с болезнью. И болезньэто камкери.
Точнее то, что они кормят, вклинился Бардо.
Вольный кивнул.
Именно. Ничего нам не даст имя человека, который свои грязные делишки проворачивал за спинами остальных! Нам стоит вырезать опухоль, а не отщипывать от нее по кусочку в надежде, что она рассосется.
В спасители мира метишь? усмехнулся я в ответ, хотя и не мог не отдать вольному должное.
В словах Геранта был смысл и логика.
Вытащить из Посредника признаниене значит решить проблему.
Это даже не способ отсрочить неизбежное, ведь пока Ключ не в лапах захватчиковесть шанс избежать катастрофы. Без врат их план развалится как карточный домик, а Советкто бы там сейчас не работал на камкерисыграл свою роль. Просрал возможность заполучить артефакт.
Несомненно, искать предателей нужно, но впереди задачи посерьезнее.
И никто не даст гарантий, что Посредник вообще знает, где находится база камкери.
Я опустил голову и уставился в пол, пристально разглядывая тонкие швы и заклепки.
Сейчас мне стоило думать о Падальщиках и «Цикуте». Собирать по крупицам план, но
Я никак не мог найти покой во сне: странные и пугающие видения о смерти Канарейки мучали не хуже раскаленного сцила, приложенного к открытой ране. Они повторялись снова и снова, упорно врывались в мою жизнь и калечили рассудок. Енот тоже потерял покой, чувствовал мое напряжение, все время дергался, смотрел на меня пристально и искал ответы.
Мысленно спрашивал, жива ли она, дышит ли еще.
Откуда мне было знать?
Герант, связанный со своей женщиной, не мог ничего утверждатьтолько верить в лучшее. Я же стоял у той черты, где веры уже не осталосьлишь глупая тусклая надежда.
Я знал, на что способна Флоренс, и как человек, который ее обучал, знал, где ее предел. Не физический, нет. В этом плане несносная птица могла дать фору многим моим воспитанникам.
Но ее сознание, подточенное бесконечной войной с самой собой, своим зверем и противоречиями, могло сломаться быстрее тела.
Ты волнуешься? Это очень странно.
Я за нее отвечаю. Она мой человек, моя ответственность.
И только поэтому? голос сестры кружился вокруг меня как стервятник. Выжидал, когда можно будет уколоть больнее. Или ты боишься, что придется пристрелить ее, как Артоса? Ведь такова задача магистраследить за поехавшими подчиненными и нажимать на курок. Ты в этом хорош, правда. Нести смерть куда проще, чем любовь.
Обезумевшей Флоренс уже не поможет моя любовь.
А если все обойдется, то поможет? Ты исцелишь ее душу, возьмешь на себя обязательства? Это так романтично! Пристрелить или полюбить. Главное успеть вовремя.
Я не мог сдержать усмешку.
Не пытайся вытащить из меня признание.
Сестра в моей голове звонко расхохоталась.
Ты можешь молчать, но я твою сущность знаю. Ты испуган до смерти и не можешь закрыть глаза, потому что видишь ее кровь на своих руках. Милое, преданное создание, влюбленное в чудовище. Чудовище, убивавшее людей по приказу, но испуганное и сломленное одним паршивеньким кошмаром. Даже не знаю, что из этого смешнее. Мне стоит напомнить, как ты отреагировал на ее первое признание в любви? Ты обещал пустить ей пулю в голову!
Я не могу забыть, у меня мозги так устроены.
И тогда тебя кошмары не мучили, ликование в призрачном голосе хлестнуло меня по лицу ледяной плетью. В первую же неделю ты отправил ее на верную смерть, чтобы только избавиться от «приставучей девки», а сейчас дрожишь и мнешься. Что изменилось, Палач?
Снижаемся, скомандовал Бардо. Сядьте, вашу мать, и пристегнитесь.
***
У них корыто еще старше нашего, ворчал капитан. Нет защитных и маскировочных полей. Если Падальщики следят, то разорвут их на ошметки.
Он набрал на приборной панели несколько команд, и внешний мир смазался и приобрел насыщенный голубовато-серый оттенок. Маскировкаполная дрянь, но оставалось надеяться, что технологии на этом богом забытом куске камня остались в зачаточном состоянии.
Стоило только включить защиту, как преследователи растерялись и оторвались на добрый десяток миль.
Как они вообще нас нашли? спросил Герант. Это же ребятня какая-то!
Посредник может посылать сигнал? Бардо резко рванул корабль вниз и теперь плавно скользил между колонн, из которых когда-то вытаскивали пыльцу. Они напоминали решето, высотой не меньше трех миль и в милю диаметром. Хорошее прикрытие, если маскировка подведет.
Я сразу удалил передатчик.
Уверен, что он был всего один?
Мы с Бардо переглянулись.
Сканер мог не показать устройство, если оно меньше определенного размера. Посредник был нам нужен для признания, но Герант прав: это не решит нихрена, просто добавит деталей к общей картине.
Оставим его здесь, пусть забирают.
Двоедушник одобрительно кивнул.
Нам нужен Ключ, а в этом Посредник не поможет. Пусть катится на хер, мне будет спокойнее.
Губы Бардо растянулись в хищной усмешке.
А я знаю, кто может верещать как девчонка, если надавить посильнее. Рывок в сторону, и мы обогнули особенно крупную колонну, за которой начиналась голая, выжженная земля. Капитан заставил корабль зависнуть в воздухе и медленно опустил его вниз. Пол под ногами мелко завибрировал, когда «лапы» коснулись земли.
Герант вмиг помрачнел, а желтые глаза опасно сверкнули из-под густых бровей.
Буря пропал вместе с ними.
Поспорим, что этот дерьмопринц еще жив?
Если так, двоедушник встал и проверил, надежно ли закреплен клинок, то я бы поговорил с ним лично. И какого черта мы тут сели?
База Падальщиков под землей, сказал я. В бывших пыльцовых шахтах.
Герант поморщился и закатил глаза. С выражением тихой скорби он бросил взгляд на основание колонны, где темнел узкий проход внутрь.
Почему все злодеи всегда лезут под землю?
Вот у них при встрече и спроси, хохотнул капитан. Держим связь. Я не останусь на одном местемаскировка не безупречна. Может, узнаю, что станется с нашими преследователями.
Только не лезь в неприятности, я тебя умоляю!
Хорошо, мамочка! Бардо лихо салютовал другу.
Когда мы вышли из корабля, то на его месте увидели только размытый, почти прозрачный силуэт. Заметить его можно было, если точно знать, что высматривать, а уж в движении Бардо вообще превращался в невидимку.
Коснувшись наушника, я услышал, как капитан что-то тихо напевает себе под нос. Какая-то детская песенка о сундуке сокровищ.
Держим связь. Если «Цикута» здесь, то мы возьмем ее и вернемся к колонне. Собери вещидва корабля нам без надобности.
А куб брать? голос Бардо дрогнул от отвращения.
Разумеется, не оставлять же его здесь.
В наушнике послышался тяжелый обреченный вздох.
Ненавижу этот кусок каменюки, у меня от него волосы дыбом встают.
Мои приказы не обсуждаются, капитан.
Бардо тихо витиевато выругался и дал отбой. Что-что, а куб оставлять я не собирался. Нутром чуял, что эта штуковина еще пригодится.
Выдвигаемся, нетерпеливо бросил Герант. У нас и так мало времени.
Каифа
Ты приходи на могилку, приходи в мой дом, тянула я старую детскую песенку.
Штурвал дрожал в руках, как живой, то и дело норовил вырваться из сведенных судорогой пальцев, а ублюдок никак не хотел сдаваться и попасться мне в прицел.
Долбаный пилот Фэдаа это был, несомненно, кто-то из его людейтак носился между проклятыми колоннами, будто ему под хвост загнали смазанную скипидаром хворостину.
Ты приходи на могилкупогнием вдвоем!
Враг нырнул вниз и у самой земли перекрутился в воздухе, буквально втискиваясь в узкую щель в каменной стене из колонн, выросшей из ниоткуда.
Вот же сука! рявкнула я и рванула штурвал на себя, взмывая вверх раскаленной стрелой.
Конченый психопат едва не угробил собственную посудину! И меня, Каифу Регис, чуть не заставил подойти к делу серьезно.
Впрочем, стоило бы так и сделать, арктурианские ежи мне в брюхо.
Потому что уже через три минуты после этого воздушного изнасилования системы корабля приказали долго жить, и мне не оставалось ничего другого, как перемахнуть через каменное препятствие, экстренно врезаться мордой в песок и врубить чудом уцелевшие охладители.
Откинувшись на спинку кресла, я хватала губами спертый, раскаленный до искр воздух и думала, что же делать дальше.
В голове проносились видения, одно за другим, сменялись как картинки в изувеченном калейдоскопе.
Капитан корабля свернул в сторону, скрылся среди колонн. Фэду стоило бы задуматься о том, как опасно иметь в команде телепата, особенно если отправленный по его душу охотник умеет перехватывать мысли одаренных. Жаль, что моих возможностей не хватит, чтобы контролировать их
Телепат-то сильный. Пожалуй, самый сильный из всех, что мне встречались.
Я моргнула, обрывая связь. Не хватало еще, чтобы ублюдок понял, что кто-то копается в его голове: не хотелось бы попасть под руку мощному одаренному.
Проклятье, а ведь все так хорошо начиналось!
Отремонтировать этот кусок дерьма, я, конечно, смогу, вот только упускать такую лакомую добычу, как Фэд и его компашка отморозков, не хотелось.
Руки рефлекторно сжались в кулаки, стоило только вспомнить последнюю встречу с этим напыщенным куском мяса.
Я ему сердце на блюдечке принесла, отдала в руки, готова была на все, что угодно!
Онвесь такой в черном, надменный, самоуверенный, а взглядкак у скучающего удава, которому искренне опротивело наблюдать за причитаниями забавной обезьянки.
Именно так я себя и чувствовалаобезьянкой, развлекающей господина.
Фэд все испортил, в грязь меня втоптал!
Кто бы мог подумать, что всю эту двоедушную чушь он воспринимает так серьезно?
Магистр что-то там рассказывал о «выборе», раздраженно закатывал глаза, когда я попыталась возразить, хмурился, когда я устроила скандал, и надменно усмехался, когда смотрел на мое перекошенное от негодования лицо, в которое бросил предложение быть временной любовницей, но не более того.
Будто тряпкой ссаной отхлестал провинившуюся собаку!
В итоге меня выставили за дверь с дежурной улыбкой и сочувственным: «Было неплохо, но это все, что я могу предложить».
Интрижка на пару недель.
Сука кареглазая.
Но Саджа справедлива. О да! Она подарила мне возможность отомстить, пронзить сердце врага клинком и провернуть пожестче. Кровь разлетится во все стороны, и я напьюсь от души!
Стоило только услышать, что мразь всея вселенной подался в бега да еще и на уши поставил весь Совет, как план родился сам собой. Охотников за головами было предостаточно, а вот охотников с возможностью отслеживать одаренныхединицы.
То чувство, когда удача сама вкладывает тебе в руки орудие мести и одобрительно похлопывает по плечу
Выбравшись из кресла, я проверила пистолет на поясе и вздохнула с облегчением. Моя прелесть не пострадала, а то было бы совсем грустно шляться по чужой территории с голыми руками.
В крохотной кабине было не развернуться. Приходилось пригибаться, чтобы не врезаться лбом во всевозможные выступы, рычаги и панели, а дверь находилась всего в двух шагах за спиной пилота, отчего любой клаустрофоб «поехал бы кукушкой». Врезав кулаком по панели у массивного люка, я нетерпеливо постукивала пальцами по стене, дожидаясь, пока механизм откатит дверь в сторону.
Охладители работали на полную катушку, но в центральном отсеке было даже жарче, чем в кабине. Рубашка намертво прилипла к телу, а волосы на затылке встали дыбом от ужаса. Пролети это корыто чуть больше, и я бы превратилась в пылающий шар, несущийся над пустыней навстречу вечности.
Сучий Фэдовский выкормыш. Разумеется, я даже мысли не допускала, что сама виновата. Где-то там, в голове, она, конечно, копошилась, попискивала и потрескивала, но я упорно гнала прочь все сомнения. Как только доберусь до тебяскормлю местным червям, клянусь Саджей. Бром, твою мать, где ты там застрял?!
Из бокового коридора, уходящего вниз в технический отсек, послышалось недовольное ворчание.
Первой на свет показалась морда. Вытянутая зубастая пасть, чем-то напоминавшая волчью, была широко раскрыта, а до самого пола свисала тонкая нитка вязкой слюны. Острые мощные клыки влажно поблескивали в тусклом свете и могли вызвать дрожь даже у самого бесстрашного человека.
Существо подалось вперед, впилось острыми когтями в пол и втянуло носом воздух. В золотистых глазах светилось самое настоящее обожание, граничащее с поклонением. Шершавый язык прошелся по тыльной стороне ладони, и существо подставило голову под мою руку, ожидая ласки.
Потрепав Брома по волосам, я достала из кармана крохотный черный флакончик и отвинтила крышечку. В воздух поднялось коричнево-красное облачко, и я дунула посильнее, чтобы пыль угодила точно в волчью морду. Глаза существа заволокло черной пеленой, тело мелко задрожало, а позвоночник прогнулся под таким углом, что должен был вот-вот сломаться.
Мои руки покрылись мурашками от оглушительного треска, а в голове колоколом зазвенела мысль, что я переборщила, но
Волк тряхнул головой и встал на ноги.
Все, что осталось на нем от одеждыпотрепанные штаны. Густая шерсть заменила рубашку, а оружие пришлось убрать, потому что в существе давно не осталось ничего человеческоготолько звериные инстинкты.
Волк шагнул вперед и, наклонившись, провел языком по моей шее. Из горла зверя вырвалось тихое рычание, а бедра недвусмысленно и требовательно покачивались, давая понять, что зверь голоден.
Фу! крикнула я и отступила назад. Место!
Бром склонил мощную голову набок и зарычал чуть громче, но быстро заткнулся, стоило только качнуть пушкой перед волчьей мордой. То-то же!
Открыв внешний люк, я впустила внутрь ветер и песок.
Не успела я пожалеть о том, что не достала защитные маски из шкафчика у двери, как два выстрела из пульс-винтовки, которую я сразу же узнала по звуку, резанули слух.
Отскакивать было некуда: как назло, за спиной стоял Бром, и, приняв первый же выстрел грудью, я рухнула на колени и медленно завалилась на бок.
Издалека был слышен вой волка и то, как трещат чьи-то кости под его клыками, но пульс-оружие сделало свое дело, подкосив и зверя.
Мысли текли медленно, спотыкались друг об друга и дробились на сотню крохотных мыслишек. Весь этот клубок бился о стенки черепной коробки, гудел как рой растревоженных пчел и мешал сосредоточиться на чем-то одном.
Грузите ее! крикнул кто-то над головой. Мать будет довольна! Улов свеженький.