Я посмотрела на братьев и приняла одно решение. В некотором плане мне даже стало стыдно за себя. Я никогда не была ведомой, я всегда принимала все решения самостоятельно. Но почему-то в отношениях с королями я забыла об этой самостоятельности, отдала всю инициативу в их руки. Разговоры, поцелуи, уговоры, прикосновениявсе это я лишь покорно принимала, но никогда не начинала сама. А надо было бы. Надо было как-то показать, что мне все это приятно, что я жду этого брака, который раньше был долгом, а ныне его заключение стало моим желанием.
Я не против.
Что?
Они спросили одновременно.
Я не против, если вы будете приставать. Я улыбнулась, чуть робея, прекратила держать платье, которое тут же сползло к талии. Но только если немного.
А наша принцесса полна сюрпризов. Думали, я ягненок, а оказалась юная тигрица, пробормотал Иштон. Алисия, если вы если ты думаешь, что мы откажемся от такого приглашения, то очень сильно ошибаешься.
Я надеюсь, что вы не откажетесь. Иначе я точно не буду знать, куда прятать глаза от стыда. Принцессы себя так не ведут. Но, к счастью, я больше не принцесса. А будущей королеве Далерии, думаю, такое позволено.
Иштон присел напротив меня. Смотрел, словно что-то выискивал, а потом сказал:
Ты прекрасна.
И впился поцелуем. Ох! И это Иштон? Такой глубокий и полный страсти поцелуй? Ничуть не нежный, но яркий, сильный. Я невольно обвила руками его шею, прижимаясь поближе. И фыркнула прямо в чужой рот: вся одежда на Итоне была насквозь мокрая, прохладная. Но остановиться я уже не смогла. Какая разница, что происходит вокруг, если руки Иштонасильные, нежныегладят мою спину, а язык вытворяет такое, от чего я забываю, кто я и где я.
Вот теперь я понимаю, что ты чувствовал, Иштон! резкий голос Эрона заставил отвлечься. Мне прям завидно, так что, уж не обессудьте, я присоединюсь.
Присоединится? Это как?
Как?
Весьма приятно, но куда более смущающее, чем все, что кто-либо из королей делал со мной раньше. Хотя никогда раньше они не пытались стащить с меня платье или искусать шею. Ощущения стали такими острыми и яркими, что все действия потерялись, проходили, словно вспышки.
Холодный Иштон спереди, горячий Эрон сзади. Нежный Иштон. Хм. Кусачий Эрон.
Странно. Горячо.
Страшно? Лишь немного. Но это хороший страх. Естественный, как перед всем новым. В конце концов, меня впервые в жизни зажали между двух телкрепких, сильных, казалось, сделанных из железа, и касались, касались, касались
Иштонделикатно, мягко, словно изучал. Медленно, словно художник кистью по картине, вел своей рукой от шеи к ключицам, а от них к груди, заставляя все внутри меня желать прекратить это и никогда не прекращать одновременно.
Эрон был куда смелее. Не грубее, просто страстнее и настойчивее. Именно его ладони трогали меня везде, куда могли дотянуться. Без капли стеснения, без сдержанности. Так, словно Эрон метил меня, заявлял на меня права.
Я терялась, не знала, к кому прижаться, кого оттолкнуть. Не зная, что сделать, как реагировать. Как будто столкнулась с двумя стихиями, которые не остановить.
Алисия. Голос Эрона, горячечный, почти безумный. Не пугайся. Это будет лишь небольшой магический трюк, но тебе очень понравится. Твоя милая татуировка на шее весьма полезна.
Руки Эрона легли на мою шею, а потом я заметила легкое свечение. А после свечения накатило такое безмерное и всеобъемлющее удовольствие, что я, кажется, потерялась во времени, в пространстве
Почему-то перед глазами все расплывалось. Я поднесла руку к глазам, потерла и поняла: слезы. Встать не вышло: чья-то рука обнимала меня за талию и не желала отпускать. Иштон! А слева лежал Эрон. И когда мы успели перебраться на эту огромную кровать? Причем меня даже переодеть успели, потому что ночную рубаху я самостоятельно точно не надевала.
Что что произошло? Мой обычно мелодичный голос стал слегка сиплым, более низким. Словно я кричала. Но я помню столько стоны, могли ли они быть такими частыми и громкими, что я осипла?
Т-с-с, не разбуди Иштона. Он в последнюю неделю едва ли спал больше трех часов. Конечно, он не обычный человек, на нем это почти не скажется, но какой-то предел есть. Твоя сестрица и прочие гости заставили его выкладываться на полную. Хоть сейчас отключился, так что давай шепотом.
Иштон действительно спал, перекинув через меня руку и уткнувшись в плечо. Сейчас он совсем не походил на себя обычного: хладнокровного, невозмутимого и иногда до ужаса прагматичного. Он казался ребенком, который обнимает любимую игрушку. Разница была лишь в том, что мало какой ребенок так бы берег игрушку, как Иштон. Хотя, если вспомнить отношение братьев ко мне, то я чувствовала себя уважаемой королевой.
Так что случилось?
Эрон фыркнул себе в кулак, а потом соизволил ответить:
Если ты не поняла, то могу повторить. Как раз, пока Иштон так бессовестно спит.
Глава 14
Я про татуировку на шее! Почему я так отреагировала, когда ты к ней прикоснулся? спросила я, повернув голову в сторону Эрона и пряча половину лица в подушке. Хоть как-то укрыться от его ехидного и проницательного взгляда.
Так и знал! с негодованием воскликнул он.
Ты о чем? Я даже забыла о своем смущении, приподнялась на локте, чтобы понять, что же такого случилось.
Так и знал, что повторения без Иштона ты уже не захочешь! наигранно посетовал Эрон. Придется все время развлекать тебя всякими разговорами, а хорошими и нужными вещами. Беда, прямо беда! Никто не желает только моих прикосновений и объятий!
Прекращай шутить над Алисией, сонно пробормотал Иштон с другой стороны.
О, ты уже проснулся? радостно воскликнул Эрон. И мы можем продолжить то, что начали?
Но в ответ лишь тишина. Я повернулась к Иштону и с удивление сообщила Эрону:
Твой брат спит.
То есть он, как обычно, отпускает свои наставительные фразочки, но при этом спит? уточнил Эрон, приподнимаясь, чтобы окинуть взглядом эту поразительную картину. По-моему, он знатно повысил свои возможности занудничать.
Я хихикнула. Глупо, не сдержавшись, просто хихикнула. Я себе такого даже в пять лет старалась не позволятьхихикать! И над чем? Над ситуацией, участник которойсам великий король Далерии. К счастью, Эрон поддержал меня тихим смехом.
Твои родственники, наша принцесса, это нечто. Надо же, довели Иштона. Для такого нужен талант. Твои родители, случайно, не давали вам с сестрой какие-нибудь прозвища? Вроде ангелочка и демоницы? Разумеется, ангелочком они могли звать только тебя, если хоть сколько разбирались в характерах.
Нет, какими-то прозвищами нас не награждали, ответила я, искренне пытаясь вспомнить что-нибудь подобное. Разве что называли иногда сокровищем всех миров.
Как-как? Эрон вытаращил на меня глаза так, словно увидел седьмое чудо света.
Сокровищем всех миров, повторила я. Родители и впрямь нас очень любили, так что не удивляйся. Для них мы были самым главным сокровищем, более важным, чем королевство и все остальное.
Мне определенно нравится, как твои родители относились к тебе. Думаю, мы с Иштоном продолжим эту традицию По крайней мере, в отношении тебя, а не твоей сестры, тут же уточнил Эрон, как-то странно морщась. Признаюсь, я впервые сталкивалась с такой реакцией на Анжелу. Обычно ее красота и уверенность вызывали в людях лишь восторг или, по крайней мере, симпатию. Но с великими королями Далерии все было иначе. Если Иштон очень быстро раскусил игру Анжелы, то неприятие Эрона было похоже на что-то, что сродни животным инстинктам. Мне казалось, что он подсознательно не выносит присутствие моей сестры. Утверждать я этого не могла, потому как понаблюдать не вышло: большую часть времени я пряталась в предыдущей магической комнате.
Говори за себя. Прямо надо мной раздался голос Иштона, достаточно бодрый и ничуть не хрипловатый, как бывает спросонья. Теперь-то он точно проснулся. Алисиянаше личное сокровище, а не каких-то там всяких миров. И вообще, пока я спал, мог бы рассказать Алисии подробнее про третий этап.
А откуда ты знаешь, что я не рассказал?
По ее недоуменному взгляду. Если бы она знала хотя бы треть, то уже давно либо краснела, либо пряталась под одеялом, либо пыталась бы сбежать. Так как она лежит спокойно, мило беседует, могу с уверенностью заявить, что все, чем ты занималсяфлиртовал.
Эрон фыркнул, развел руками, мол, Иштон прав, а потом ответил:
Всякие заумные разговоры предпочитаю оставлять тебе, братец, иначе точно все испорчу. Так что рассказывать о нашем плане доверяю тебе.
Плане? переспросила я. Кажется, не в первый раз Иштон с Эроном темнят. Что на этот раз?
План? О нет! Брат запланировал целую кампанию по завоеванию тебя, твоего тела и разума. Как по мне Эрон резко лег поверх меня, приподнимаясь на локтях. Планы в таких любовных делахпоследнее дело, тут важно, чтобы все было с чувством, с
С чем еще Эрон договорить не успел, потому что слетел с кровати, сбив по пути все, что стояло на прикроватном столике.
Алисия. Наша прекрасная принцесса Алисия. Надеюсь, ты простишь моего младшего брата, увы, его внутренний зверь дал ему силу, но не дал разума. Потому что, как я тебе, Эрон, уже говорил, только последнее животное будет набрасываться на девушку, предварительно не поухаживав за ней. И если ты считаешь иначе, если думаешь, что будущая королева
Будущая королева, думаю, с удовольствием ответит сама. Скажи нам, наша принцесса, чего ты хочешь? Эрон невозмутимо забрался на кровать обратно, словно не он только что кубарем летел от удара Иштона. Но я даже не уловила, когда и как Иштон ударил. Это была магия?
Я невольно задержала на Эроне взгляд. Только сейчас я осознала, что впервые увидела его обнаженным, по крайней мере, по пояс. Когда к тебе пристают, да еще и ты не против, а только за, то не до рассматриваний. А вот сейчас
Что же В Далерии у королей отличная пошитая форма, которая успешно скрывает потрясающую фигуру. Широкая грудная клетка, правильно развитые мышцы и настоящая грация в каждом движении: наклоне, повороте, шаге. Я видела обнаженных по пояс боевых монахов, видела воиноввсе же, не кисейная барышня, а принцесса. Я знала, как должно выглядеть гармонично развитое мужское тело. Пожалуй, у Эрона было самое совершенное тело из всех, что мне доводилось видеть. И будоражило оно куда больше, чем ранее виденное.
Так что там Эрон спрашивал? Чего я хочу? Я усилием воли отогнала все лишние мысли и повторила свой вопрос, основательно его дополнив:
Чтобы вы мне рассказали чуть подробнее о магии, разумеется. О моей татуировке, о нитях, об алтаре и о прочем.
Мы абсолютно не против, но тогда пусть вопросы и ответы будут взаимными, сказал Иштон, притягивая меня за талию чуть ближе. Чтобы все было по-честному, хорошо?
Эрон улегся обратно на свое место, ласково провел по моему лицу, задержавшись пальцами на губах, но так ничего и не сделал.
Хорошо. Предложение Иштона мне понравилось, хотя настораживало, какие вопросы мне могут задать.
Что ж, давай начнем. Как мужчины мы уступим первыми. Твоя татуировкаэто не только знак того, что в тебя проникает магия. Это, скорее, своеобразные врата, через которые магия попадает в твое тело. Чем ближе к тебе тот, кто дарит магию, тем приятнее. Например, если бы Эрон попытался снова повторить свой трюк, но ты к нему, например, питала отвращение, то боль была бы адской. Но так как Эрон тебе нравится, то тебе было весьма и весьма приятно. Кстати, это своеобразный индикатор, насколько невеста готова к браку с оборотным магом, подмигнул мне Иштон.
А я что, смогу пользоваться магией? Раз вы запустили ее в меня? Я старалась подавить дрожь в голосе, но руки мигом взмокли. Конечно, я говорила, что против сомнительных ритуалов, но если бы я смогла пользоваться магией, то это было бы великолепно!
Навряд ли. Но не расстраивайся, наша милая принцесса, улыбнулся Эрон. Есть много других плюсов от постоянно вливаемой в тебя магии: долголетие, вечная молодость, тебе будут не страшны никакие яды или болезни. Но, разумеется, при наличии определенной расположенности, магией ты сможешь пользоваться. Ограниченно, но и зачем она тебе?
Защитить себя, например. Я сдержала горькую усмешку, вспоминая свою сестру. Было у меня дурное предчувствие, что в покое Анжела меня не оставит.
Для этого есть мы, знаешь ли. И, кстати, ты задала два вопроса, прошептал мне на ухо Иштон. Не кажется, что сейчас наша очередь?
Впервые я полностью согласен со своим братом. Ну, думаю, наш вопрос будет закономерным. Ты, наша принцесса, очень смелая. Пересечь границу королевства, рискнуть всемголовой, титулом, возможным будущимчтобы предложить брак, который идет вразрез с твоими устоями и традициями. На это все нужна немыслимая смелость. Поэтому нас весьма интересует, чем же некий герцог Форден мог так напугать такую бесстрашную принцессу?
Глава 15
Герцог Форден, да? Мое знакомство с этим человеком началось еще тогда, когда были живы мои родители. Некоторых аристократов нельзя игнорировать даже королевской семье. Не столько потому, что они влиятельны или могущественны. Здесь, скорее, связь с религией и церковью. В давние времена несколько крупных семейств поддержало церковь, а теперь церковь поддерживала этих аристократов. Фордены как раз были из таких. Более того, вопреки обыкновению, многие члены этой семьи становились служителями церкви, хотя для аристократов такое считалось неприемлемым. Это настораживало.
Не только моих родителей, но и меня. И когда наследник Милтон Форден (нынешний герцог) изъявил желание предстать перед королевской четой, ему не отказали. Анжеле тогда было пятнадцать, Милтон был ее ровесником, я же была младше на три года. Наверное, потому я не нашла с ним общий язык. Я была безупречно вежлива, не нарушала этикета, но поладить, несмотря на рекомендации родителей, не смогла. Что-то мне в нем не нравилось, несмотря на выдающуюся внешность: высокий, развитый не по годам, с красивыми светлыми волосами и раскосыми глазами. Эдакий сказочный принц. Светлый, доброжелательный и улыбчивый. Он много кому нравился. Но не мне.
Что-то мне не то мелькало в его взгляде. Если бы я была магом, то сказала бы, что увидела там саму тьму. Но я была всего лишь ребенком, поэтому старалась общаться с Милтоном Форденом поменьше. Гораздо позже, когда Милтон Форден получил титул герцога, а я стала значительно лучше разбираться в людях, я смогла распознать, что же было в его взгляде на меня. Желание. Нет, отнюдь не такое, какое возникает у мужчины по отношению к женщине. Думаю, как раз в этом плане я была абсолютно не интересна герцогу Фордену. Желание власти, желание приза. Я была сродни вещи, которая могла дать дорогу к королевской семье. И, разумеется, мне это не нравилось.
Но тогда никакого страха перед этим человеком я не испытывала. Были живы родители, Анжела прекрасно со мной общалась, а сэр Рошкаррыцарь-защитник, призванный меня защищать с рождения и до самой смерти, прекрасно мог справиться не только с одним человеком, но и с целым отрядом.
Все изменилось ровно в тот момент, когда погибли мои родители. Их трагическая смерть словно разделила мою жизнь на две части: светлую и серую. Тогда и начались странности.
Моя старшая сестра Анжела, которая всегда была добра ко мне, превратилась в холодного и замкнутого человека. Чужого. Казалось, что трагедия должная была нас сплотить, но случилось наоборот: все доброе и светлое в отношениях с сестрой было похоронено вместе с родителями.
Тогда-то герцог Форден и стал чаще появляться в королевском замке Остаона. Многие были удивлены и не слишком довольны тем, что уже действующая королева Остаона приблизила к себе такого человека. Но Анжела всегда умела ловко заставить молчать тех, кто с ней не согласен. А чужие советы она вообще игнорировала.
Уже тогда я начала волноваться о своем будущем. Что-то мне подсказывало, что сестра не собирается делать его светлым и безоблачным. И в своих подозрениях я уверилась в тот момент, когда встречи с герцогом Форденом стали случаться все чаще.
Замок Остаонахолодный, промозглый и величественный. А также огромный. Он создавался с таким расчетом, чтобы в случае войны была возможность выдерживать осаду вечно. Это не преувеличение. Внутри замка даже были поля, на которых была возможность получить урожай. И множество залов, где могли работать и мастера по дереву, и врачеватели, и пекари Эдакое государство внутри государства. Не было отдельного крыла для королевской четы. Поэтому встретиться даже случайно, если встреча не согласована заранее, было невозможно. Но в те времена я виделась с герцогом Форденом едва ли не в два раза чаще, чем со своим помощником!