Но только в одном-единственном исполнении.
Мы получаем наши посадочные талоны и продолжение шоу ждет на паспортном контроле. Люцию приходится снять темные очки, и его сияющие чернотой глаза напрочь замораживают пограничника.
Кажется, этот победил, дергает его Демон, который стоит в очереди перед добропорядочным отцом семейства из замотанной жены и трех сыновей разных возрастов. Загоревший до красноты мужик стискивает кулаки, и из его ноздрей чуть не идет дым, когда он смотрит на Демона. Ей-богу, я не понимаю, что его не устраивает. В принципе, в своей голове его можно отнести к трудным подросткам и легко закрыть тему. Вон Люций куда более выразительный нетрадиционал.
Но нет. Мужик косится на охрану, Люций косится на охрану, Демон выщелкивает когти и проводит по одному из них кончиком языка.
Если ты его убьешь прямо здесь, нас запалит какой-нибудь прайд, негромко предостерегает Люций.
Охрана, кстати, тоже начинает нервничать и поглядывать на нас.
А как же награда победителю? обиженно интересуется Демон.
Можешь потом его найти, равнодушно отворачивается Люций. Ясно, что никто никого убивать не будет.
Вся очередь и пограничники выслушивают их диалог с интересом первых российских зрителей «Рабыни Изауры».
Мне из-за них чуть не забывают поставить штамп.
А я-то думала, что наше путешествие с Чезаре было балаганом!
Пока мы с Люцием спорим в дьюти-фри, нужна ли нам бутылка грушевой настойкион хочет попробовать мою кровь с ней, я терпеть не могу грушиДемон куда-то исчезает. Не то чтобы я за него волновалась, но хочется быть уверенной, что мы все втроем попадем в Москву. Поэтому я ищу его и обнаруживаю в закутке для швабр, где он невозмутимо стоит, прислонившись к стене, а на коленях перед ним с его членом во ртужена того мужика с паспортного контроля.
Это не считается, быстро говорит Демон. Просто познакомить бедняжку с настоящим сексомлучшее наказание для мудака.
Не считается за что? уточняю я.
За измену.
Бля, мне, что ли?! Да делай, что хочешь! я закрываю дверь и возвращаюсь к прекрасному своему вампиру и уже откупоренной настойке. Чувствую себя немного уткой, которую готовят стать фуа-гра, но пью. Настойка вкусная, а сладкие укусы Люцияволшебные и возбуждающие. Но в чулан для швабр я не хочу, трахаться в самолете моветон, а до капсульной гостиницы мы уже не успеем. И мы просто смотрим друг другу в глаза, мысленно представляя, что бы сделали, если бы
Да какого хуя! сообщает окружающим Люций, опрокидывая меня прямо на сиденья в зале ожидания и расстегивая мои джинсы. Я им потом память сотру, это уже мне.
Быстрый жадный жаркий секс под шокированными взглядами пяти десятков человек, которые потом никогда не вспомнят, что видели вассчитается ли это сексом на публике? Если их память не сохранит эту историюкто скажет, была ли она вообще?
Мы сплетаемся в неразделимый узел на одном кресле в бизнес-классе «Боинга», а оставшийся на другом ряду Демон методично напивается то шампанским, то кровью стюардессы, приносящей шампанское.
А потом мы прибываем в Москву.
3.2 Вампиры тоже сходят с ума
Забавно заселяться с двумя вампирами в съемную квартиру в пятиэтажке.
Логично, но забавно.
Ко мне домой возвращаться вряд ли стоило, если я не хотела снова пообщаться с Эшем.
Ни один прайд нас бы не принялособенно меня. И это тоже было опасно.
Все крупные гостиницы слишком на виду. А маленькие и никому не нужныееще хуже, чем съемные квартиры.
Поэтому вышло, как вышло.
Крошечная трешка в хрущевке: совмещенный санузел, кухня пять метров, отстающие от стен обои, щелястые окна. Спасибо хозяевам за новую икеевскую кровать, конечно.
Демон наотрез отказался спать на раскладном диване, и мы спали все втроем, как котята в корзинке. Ужасный разврат, конечно, что бы сказала моя мама, если бы узнала, что я сплю сразу с двумя мужчинами?
Сплю в буквальном смысле, но в фигуральном тоже было. Демон, кстати, не терял надежды повторить, но его намеки и наши отмазки постепенно превратились в привычную игру по знакомым правилам.
Я готовила себе на газовой плите. В основном, что попрощемакароны с сосисками. Люций дразнил меня и утверждал, что тьма внутри может обеспечить меня более интересной едой, чем эта. Все варианты пропитания тьмы, которые приходили мне в голову, заставляли испытывать хтонический ужас.
Я лучше макароны.
Мир будто вернулся на круги своя.
В привычную обыденную колею довампирской эпохи.
Как будто я просто нашла нового бойфренда и теперь живу у него. Просыпаюсь по утрам, чищу зубы, завтракаю, читаю новости в интернете, гуляю по малознакомому району, захожу в «Пятерочку» за продуктами, после еды мою посуду, вечером чинно ложусь спать.
Слава богам, хоть на работу не нужно ходить.
А у «бойфренда» работа вечерняяЛюций выходил на охоту после полуночи. Никого не убивал, отпивал у всех потихоньку, чтобы не светиться.
Что ел Демон, мне было неведомо.
Я думал, мы вернемся в Москву, и я пойму, где искать мою половину, сказал он однажды вечером после трех дней тоскливого молчания. Но у меня совершенно никаких идей.
Люций как раз одевался, чтобы пойти поохотиться.
В последнее время он предпочитал имидж опасного ночного убийцы, скрывающегося в тенях, поэтому собирал светлые волосы в модную хипстерскую гульку на макушке, натягивал черную водолазку и черные джинсы и заодно страдал, что еще недостаточно тепло, чтобы ходить босиком, а в ботинках он не может быть безупречно бесшумным.
Нет, он мог и зимой босиком, но это было неэстетично, не модно и ломало бы ему весь кайф. В такие моменты я всерьез сомневалась, что мы таки одно целоешмотки меня заботили мало.
Если ты такой нытик, то и твоя половина наверняка где-то сидит и ноет, оскалился Люций. Так ты ее и узнаешь.
А ты, получается, у нас истеричка, которая режет вены из-за мужиков? огрызнулся Демон.
Я на его наезд даже среагировать не успела, а Люций уже выпустил когти и прямо в узком коридоре хрущевки два слишком быстрых и сильных вампира попытались располосовать друг друга на ленточки.
Победил ЛюцийДемон стирал сочающуюся черную кровь с щеки.
Я могла бы сама за себя постоять! возмутилась я. Вечно ты забираешь себе самое вкусное.
Да ну нахуй, ты ж его убьешь, отозвался Люций. А я уже привык, что он тут шляется.
Тот день снова ничем не кончился. Мы как будто решили жить как добропорядочная семья, слава богу, только телевизор не смотрели и то потому, что пока я шлялась по вампирским магическим местам, Москва перешла на цифровое вещание, и хозяйский телек показывал только «снег».
Не знаю, почему ничего не делал Люций.
Демон, кажется, впал в депрессию.
А у меня однажды случилась паническая атака.
Я проснулась среди ночи от какого-то мутного, мгновенно забытого кошмараи попала в кошмар наяву.
Потрескавшийся потолок, пододеяльник в цветочек, оранжевый фонарь за окноммне вдруг показалось, что никаких вампиров не существует. И не существовало никогда.
Мне все приснилось.
Сексуальный блондин с острыми ключицами, дерзкий брюнет с кожаными браслетами на запястьях, погони, убийства, кровь Яркий и долгий сон с восхитительными эротическими вставками.
Очень жаль, что я проснулась. Но до будильника еще несколько часов, можно повернуться на другой бок и доспать.
Вот в этом месте у меня заледенела кровь.
Потому что в эту конкретную секунду, растянувшуюся в бесконечность, где пульс взвинтился до миллиона ударов в минуту, я не была уверена в том, что отличаю реальность, сон и вымысел.
Я смотрела на потолок, где в отсветах фонаря качались тени ветвей, и больше всего на свете боялась повернуть голову и не увидеть на соседней подушке никого.
Или увидеть стриженнуюсамая скучная в мире прическаголову обычного мужчины, с которым я, должно быть, живу вместе.
Блять, да что там у тебя?! такое родное злобное шипение прервало мою бесконечную секунду, и Люций навис надо мной, щекоча нежную кожу на груди кончиками волос. Я его разбудила своим страхом? Он его почувствовал?
Я бы не удивилась, узнав, что все это время орала.
Мне показалось, что тебя никогда не было севшим голосом пробормотала я. И вообще ничего не было.
Смотри-ка, а поначалу была рада сдохнуть, лишь бы от меня избавиться, он лизнул кончиком языка мою шею. Острые клыки скользнули по ней, оставляя тонкие царапины.
Я откинула одеяло и выгнулась, стараясь соприкоснуться кожей к коже. Спальная футболка ужасно мешала, и я быстро стянула ее через голову.
Эй, вы там трахаться собрались? проснулся Демон на другом конце кровати.
Боги, как я была ему рада!
И откликнувшейся на внутренней зов тьме, просочившейся сквозь кожу, чтобы окутать нас с Люцием, скрывая от глаз Демона и вновь переплетая наши чувства.
Я обвила Люция руками и ногами и попросила:
Трахни меня.
Ты меня сегодня радуешь. Стоило дрессировать, чтобы получить наконец отменный результат.
Он накрыл меня своим телом, твердым и холодным, привычным, восхитительным, моим. Холодная кожа скользнула по горячей, ледяное дыхание смешалось с теплым, языки сплелись, закручивая торнадо из вздохов, вызывая судорожную дрожь.
Тьма покалывала кожу электрическими разрядами, мы пытались сплестись еще туже и плотнее, сцепляя пальцы в замки, обвиваясь друг вокруг друга. Кажется, нам было даже необязательно собственно трахаться, важнее было соприкоснуться как можно большей площадью тела, и только поэтому, только потому, что можно было сделать еще и внутри, Люций проник в меня, я приняла егоили наоборот.
Время извращений прошломожет, навсегда? Но сейчас важнее всего было быть вместе, как можно ближе, как можно сильнее, не разделяться, не покидать, смотреть в черные-серые-черные-серые-черные глаза, чувствуя, как душанаша общая душапереливается туда-обратно, пока тела словно пытаются впитать друг друга. Если бы мы могли соединиться сразу всей кожей, мы бы замерли так навсегда, но в попытках найти как можно больше точек соприкосновения, мы бились в ритме моря, волей-неволей возгоняя ощущения к высшей точке, достигнув которой, мы рассыпались на осколки.
И собрались уже разделенными и без общих чувств.
Сухими губами я провела по плечу Люция, он прикусил мое ухо и завершив тем самым своеобразные признания, мы обнялись, чтобы заснуть на этот раз до утра.
Я только прошептала Люцию на ухо:
Знаешь, мне жалко Демона и я его понимаю. Где-то в мире живет часть него, которая до сих пор думает, что ее скучная обыкновенная жизньединственное, чего она достойна.
Эй, я все слышу! Демон подкатился по кровати. И вы меня опять не взяли.
Думаешь, поискать его часть по дуркам? проигнорировав Демона, спросил Люций.
Почему бы и нет? пожала я плечами. Представь его в теле обычного человека. Он остался бы в своем уме?
Понятно, значит дурки
Люций скатился с меня, устраиваясь на боку и разглядывая сияющими в темноте глазами мое тело. Я попыталась прикрыться одеялом, но он стащил его обратно.
Думаешь, только со вторыми половинами вампиров случаются приступы суицида? И все запертые палаты забиты чьими-то частями?
Всечьи-то части, если так посмотреть.
Кстати, не факт, равнодушно уронил Демон.
Серьезно? я приподнялась, в запоздалом приступе стыда натягивая вырванное с боем у Люция одеяло на грудь. Не все люди и вампирыизначальные существа?
Мы все еще не в курсе, дорогая.
Ладно, дурки так дурки. Надо с чего-то начинать.
3.3 Где набрать новую армию
Мне казалось, что в дурке, как бы она ни называлась: клиника неврозов, психоневрологический интернат или психиатрическая больница, должно быть душно, мрачно и тускло. Стены обязательно должны быть покрашены в какой-нибудь унылый и неожиданный цвет вроде пыльного сиреневого, по исцарапанному линолеуму наверняка шаркают клетчатые стариковские тапочки, а фикус и герань покрыты слоем пыли. Персонал в таких местах должен на всякий случай держать в кармане руку на шприце, а каждый встречныйвыкрикивать бессвязное.
И решетки.
Обязательны решетки на окнах.
Вроде бы я сама бывала в подобных местах, и они мне казались ровно такими.
Но в первом же заведении для душевно нездоровых все выглядело иначе.
Чистые палаты, большие чистые окна без всяких решеток, современные кровати и даже ковролин, по которому тяжело шаркать тапочками.
Может быть, тогда мне просто казалось, что мир мрачен и болен?
Как, наверное, казалось сейчас рыжеволосой девушке, сидящей на широком подоконнике с книжкой. На ней были полосатые носки с резиновыми лапками на подошве, малиновый свитер, а рядом стояла еще стопка книг и чашка с чаем. Сюда бы еще Теплый Клетчатый Плед (с) и выйдет идеальная картинка для ванильных пабликов.
Но у девушки были мутные глаза и сонное лицо.
Время от времени она отвлекалась от книжки, чтобы посмотреть за окно, где последний снег покрывал безупречно-белой простыней пока еще мертвые деревья и кусты.
На нас она при этом не обращала внимания.
Подумаешь, вошли два невероятных красавца и какая-то девка с ними. Наверное, внуки к соседке. А что у красавцев клыки и сияющие как первобытная ночь глазатак на том коктейле из таблеток, что ей выдают дважды в день, и нейро-енот в лыжах и шапочке «Сочи-2014» нормой покажется.
Люций плюхнулся на кровать к ее соседкевосьмидесятилетней бабке, которая спала и вообще никак на него не отреагировала, только всхрапнула немного. Он оперся прямо на ее бок и даже погладил через одеяло:
Лежи, бабуль, спи.
Девушка, полагаю, уверилась, что мы внуки и есть. Опустила глаза в книжку и больше их не поднимала.
Демон остановился напротив нее, склонил голову набок и внаглую рассматривал. Искал следы того, что она его половина?
Но и на это девушка не реагировала.
Зато меня начало накрывать. Все-таки что-то тут было такое в атмосфере. Чистый прохладный воздух вдруг показался мне застоявшимся и опасным. Словно в нем таилось нечто неощутимое, невидимое, как радиация. Но радиацию можно измерить, а вот это черное, ползущее, незнакомое даже таким как Люцийнет. Он даже не чувствовал, что оно существует. Чувствовала я.
Начало пахнуть чем-то сладковатым и лекарственным.
За окном по-зимнему темнело, потихоньку пошел снег. Он летел слегка под углом, залепляя нижнюю часть окна и скрывая закатный свет тусклого солнца. Над дверью зажглась лампа дневного освещения и превратила палату в помещение морга.
Я ведь живу здесь на самом деле. Давно, года полтора. Мой кардиган на спинке стула и мой рюкзак под тумбочкой.
Может быть, я здесь с тех пор, как убила своего психотерапевта.
Или с тех пор, как мне показалось, что его убил Люций.
Или даже с того момента, как кто-то выкинул меня на метропути и укусил в шею.
Может быть, я подскользнулась сама и скатилась по склону. А потом, в полусне, навеянном мощными дешевыми антипсихотиками, которыми тут пичкают, я придумала себе идеального возлюбленного. Красивого, как могут быть красивы только вампиры, жестокого, потому что не позволяла себе любить и не верила, что меня может любить кто-то другой, невообразимо сильного и могущественного, потому что хотела, чтобы меня кто-нибудь защитил.
Кончай вот этой херней маяться, иди ко мне, раздраженно фыркнул Люций. Умеешь себе придумывать обо что пострадать.
Я села на край кровати, он притянул меня к себе, скользнул острым языком по шее и на секунду коснулся клыками, словно подтверждая свою реальность.
Что ж, если он и галлюцинация, то достаточно крепкая, чтобы наслаждаться ею, несмотря ни на что.
Демон тем временем подошел к окну, вынул книгу у девушки из рук. Она не сопротивлялась, только подняла на него сонные глаза, как будто терпеливо ожидая, что он ей скажет сделать. Он протянул ей руки, стащил с подоконника и вдруг обнял.
Она машинально обвила руками его шею, а Демон прижался губами к ее губам, отстранился, чтобы посмотреть в глаза и снова приник, положил ладонь на затылок. Он не кусал, он правда целовал, чем удивлял меня безмерно.
Что тут происходит? шепотом спросила я Люция.
Шшшш смотри, он лизнул меня в шею.
Демон оторвался от девушки, одним коротким движением стащил с нее свитер, оставив в кружевном бюстгальтере, и снова закинул ее руки себе на плечи.