Анна изящно, насколько это было возможно в брючном костюме, присела на край ладьи, и прыгнула в объятия охранника. Питер без труда принял ее вес, упершись ногами в песок, словно те были из гранита.
«Мне нравится запах его пота, не без удивления отметила про себя Анна, даже не помню, когда такое было. Я что, серьезно влюбилась?»
Питер не спешил опускать королеву на песок. Он, закрыв глаза, окунулся в запах ее волос. Прижал свою королеву к себенежно, но крепко. По-прежнему удерживая ее на руках, наклонился, и уверенно поцеловал ее в губы. Анна с готовностью ответила на поцелуй. Они любили друг друга прямо на песке, в тени быстро тающей ладьи, закрывающей их от беспощадного солнца, и дающей живительную прохладу в царстве безраздельной жары. Кажется, Анна только теперь по-настоящему поверила, что происходящеереально. Что Питер, наконец, принадлежит ей, и всем телом и душой стремилась наверстать упущенные двадцать лет, когда единственное, что она могла себе позволитьэто осторожные взгляды, и потаенные фантазии.
Нам нужно что-то придумать с твоей одеждой, сказала Анна, лежа на плече Питера, и ведя ногтем указательного пальца по его мощной груди, тут не принято, чтобы мужчины ходили с голым торсом. Точнее, принятоно тебе не понравится, в каком качестве.
Мы в Песчаных Эмиратах, верно? Спросил Питер, вздохнув.
Ага, кивнула Анна, улыбнувшись, надеюсь, ты не сердишься за мой выбор. Эмираты достаточно далеко от Озерного Королевства, чтобы не бояться засады, но между нами установлено надежное воздушное сообщение.
Ну а какая была альтернатива? Улыбнулся в ответ Питер, Черные Земли? Туда бы я и сам тебя не пустил. В конце концов, развитый матриархатэто не самое страшное, что есть в нашем мире.
Многие знатные дамы имеют тут наложников-мужчин, заметила Анна.
Я в курсе, кивнул Питер.
И прав у них примерно столько, сколько у комнатных собачек, продолжала королева, если на тебя надеть кожаную сбрую, и намордникты бы вполне сошел за моего компаньона, Анна старалась говорить серьезно, но озорные искорки в глазах выдавали ее настроение.
Ну, вообще я не против игр, с таким же делано-серьезным видом кивнул Питер, но только не тогда, когда это выносится на всеобщее обозрение. Репутация, это дело такое! Один раз оступишьсяи все, пиши пропало. Закончишь карьеру не уважаемым королевским охранником, а второсортным актером в дешевых постановках для взрослых так что, пожалуй, я придумаю другой выход.
Питер, голос Анны вдруг прозвучал по-настоящему серьезно; она перестала дурачиться, я надеюсь, ты сможешь подобрать себе преемника? Я хочу, чтобы наши отношения были публичными и официальными.
Ты делаешь мне предложение? Улыбнулся Питер.
В наше время мужчины такие нерешительные, пожала плечами королева.
Для моего брата найдется комнатка во дворце?
И комнатка, и уход, и охрана, ответила королева, это минимум, что я могу дать.
Тогда я, конечно, согласен, кивнул Питер. Потом наклонился к Анне, и припал к ее губам, не давая возможности продолжать диалог. Их поцелуй был долгим.
Я даже представить боюсь, каково тебе сейчас, после официоза, старший Блум вдруг снова перешел на «ты», не у каждого в жизни случается такой момент истины. И, я думаю, ты прекрасно понимаешь, какой груз свалился на твои плечи. Но ты главное не дрейфь. Помни, что все правители на этой земледаже самые крутые, даже владыки орденов и миллиардерыони такие же люди, из плоти и крови. Они так же дышат, так же едят, так же ходят в туалет. И думают они примерно так же, рассуждают так же. Как обычные люди. Они не гении, не живые счетные машины. Они подвержены эмоциями. Самое главное всегда помнить: как бы высоко тебя не занесла судьба, ты всегда остаешься человеком. Но есть и один простой, но важный момент, который позволяет удержаться наверху, и не подвести тех, кто на тебя рассчитывает. Знаешь, какой?
Знаю, кивнул Джосс; после первого шока он вдруг почувствовал прилив сил. Ему ничего не оставалось, кроме как верить в судьбуи он поверил. Всем сердцем, дело в духе. Наверху остается тот, кто силен духом.
Верно, просиял Кими, действительно, это так. Я очень рад, что ты это понимаешь Что Вы это понимаете, Ваше превосходительство.
Оставь это Джосс махнул рукой, я не из тех, кому важны внешние атрибуты власти.
У нас есть минут пятнадцать до контрольного закрытого эфира, Кими перешел на деловой тон, те, кто будут по другую сторону шаров, уже информированы об общих чертах нашего плана. Предполагаю, что не всем им он придется по вкусу. Выглядит это все довольно вероломно, а народ у нас традиционных воззрений.
Разве уже случившегося недостаточно, чтобы оправдать любые меры с нашей стороны? Джосс всплеснул руками, поверь, я найду нужные слова. Если вдруг кто-то будет колебаться. В конце концов, мы живем по законам военного времени.
Это-то меня и беспокоит, вздохнул Кими, жесткость законов военного времени может компенсироваться необязательностью их исполнения.
Только не в мою вахту, в голосе Джосса прорезалась сталь.
Есть еще один момент, который ты должен понимать, мягко сказал старший Блум, применение этого оружия категорически запрещено всеми международными договорами и конвенциями.
Всемировая Ложа уже нарушила все мыслимые конвенции по защите суверенитета, санкционировав нашу оккупацию!
Так-то оно так, вздохнул Кими, но они подвели под это формальную базу. Без тщательного расследования это безобразие со стороны выглядит прилично.
Ну так и мы не собираемся светиться, пожал плечами Джосс, и тем более оставлять свидетелей.
Ожидается, что в десанте примут участие около двадцати тысяч эльфов, заметил старший Блум, бессмертных эльфов. Которые искренне считают, что высаживаются на берег уже поверженного противника. Они идут на парад.
Сюрприз, ублюдки, процедил Джосс.
Возможно, это квалифицируют как крупнейший эпизод геноцида эльфийского народа в истории, заметил старший Блум.
Не квалифицируют, уверенно ответил Джосс, они всекомбатанты. На кораблях нет женщин и детей.
Официально нет, пожал плечами Кими, но они ведь идут на парад помнишь?
Значит, они отвечают за возможные жертвы.
Эланиэль до последнего момента колебалсястоит ли лично принимать участие в десанте? С одной стороны, он имел полное право собрать все лавры и почет. Но с другойего интуиция, «чуйка» бессмертного существа, по-настоящему древнего, живущего в мире уже более десяти тысяч лет, почему-то кривила нос, и предостерегала его от похода. И все-же пойти пришлось. Стихийники, которые здорово обожглись на том недоразумении с драконом, требовали гарантий. А лучшая гарантияэто его, Эланиэля, личное присутствие. И он на это пошел. В конце концов: противник повержен, управление страной перехвачено. Что могло пойти не так?
Он вздохнул, и посмотрел на звезды. В эти безлунные ночи, после праздника Середины Лета, они были особенно яркими. Человеческие барды поют, что эльфы своими острыми ушами способны слышать музыку сфер, и общаться с небесными светилами Какая чушь! Эти шары плазмы, удаленные на немыслимое расстояние, вызывали в нем приступы смертной тоски, и только. Люди зачем-то очень туда хотят попасть. Вот и безумная королева затевала космический проект, хотела построить первую в мире станцию на орбите. Чего им не сидится на дне уютной атмосферы? Тем более с такими короткими жизнями! По расчетам ученых, ни один человек не в состоянии долететь даже до ближайшей звездыпросто умрет от старости. Другое дело эльф. Но провести пару сотен лет наедине с безбрежной пустотой!? Бр-р-р-р Эланиеэль поежился. В воздухе словно плеснули чем-то холодным.
Эльф скосил взгляд на идущий рядом под тягой стихийного веретена шлюп драконоборца. Роскошная штучка. Говорят, внутреннему убранству может позавидовать яхта любого южного монарха, но самое главноеэто магическое оснащение. Сторожевые артефакты и заклятия, способные пережить удар драконьего пламени. Системы наведения для жезла. Если верить слухам, эта посудина умеет даже летать! Эланиэль смотрел на корабль со смешанным чувством настороженности и легкой зависти. Таких ребят, как драконоборцы, лучше иметь в союзниках. Но еще лучшенавсегда избавить от них мир. Слишком независимы. Слишком себе на уме. Да и по прямому предназначению работают редко: драконов в мире почти не осталось. Зато охотно берутся за самую грязную работу во время госпереворотов и прочих социальных потрясений.
Стихийное веретено, которое переливалось на корме шлюпа, вдруг мигнуло пару раз, и погасло. Одну долгую секунду, которая могла бы спасти ему жизнь, Эланиэль не придавал этому факту особого значения. Просто не сразу вспомнил, что стихийное веретеноэто все-же не банальный магический светильник. Прервать его работу можно только командой управляющегои тогда оно красиво и торжественно плавно угасает, или же Или же веретено вдруг попало в костный мир, где магии недостаточно для поддержания его работы. Такой редкий случай, курьез, был описан в одном из учебников по комбинаторной стихийной магии.
Приближающийся темный берег вдруг показался Эланиэлю неимоверно зловещим. Интуиция, которую он заглушил сознательным усилием воли, когда ступил на борт боевого корабля, вдруг вырвалась на свободу, и буквально кричала внутри, срываясь на визг: «Спасайся!»
И он подчинился. Поднял руки, формируя стихийную руну ветра. Он хотел подняться в воздух, зависнуть над флотилией, и отстать от нее на пару кабельтовыхчтобы наблюдать за развитием ситуации и, при необходимости, вмешаться. Но руна вдруг не пожелала наливаться привычной стихийной силой. Так и осталась висеть в воздухе бесполезными и невидимым символом. Зато на идущем по инерции чуть впереди шлюпе драконоборца началось какое-то лихорадочное движение на палубе. Темная фигура в плаще выбежала на бак, потом лихорадочно метнулась через правый шкафут на ют, и кинулась в воду, по пути снося леера. В руке фигура сжимала длинный черный жезл.
С изумлением наблюдая за бегством драконоборца, Эланиэль не сразу уловил странный скрипучий звук, приближающийся со стороны бака. Где-то наверху завопил впередсмотрящий: мачта с «вороньим гнездом» на вершине, сделанная из прочнейшего корабельного самшита, вдруг подломилась, и начала стремительно падать. На какое-то время она повисла на такелаже, но и соседние мачты вдруг тоже осели, и начали падать в море.
Черный шлюп драконоборца вдруг разъехался на четыре неравные части, обнажив ровные, словно отполированные линии среза. Внутри действительно хватало роскошной мебели и дорогих материалов, глаза эльфа без труда могли это разглядеть даже в скудном звездном свете. Затем останки корабля с недовольным стоном и клокотанием начали погружаться в море.
Надстройка и корпус корабля, где находился Эланиэль, тоже запели печальным прощальным голосом. Нечто невидимое разрезало корабль на аккуратные части, словно тот был масляным тортом на детском празднике.
Эланиель отчаянно пытался сформировать хоть какое-то защитное заклинание, активировать хоть один амулет из того обширного арсенала, который он привык носить среди своей одежды и украшений. Тщетно. Словно магия вдруг усилием чьей-то зловещей воли просто отступила из этого проклятого края мира.
Из ближайшего люка надстройки, споткнувшись о высокий комингс, выбежал вестовой матрос в ночной робе. В его широко раскрытых глазах застыл бескрайний ужас. Заметив Эланиеэля, он ринулся к нему, на ходу причитая: «Господин! Спасите, господин! Они Они все мертвы! Кишки наружу! Их просто разрезало! В гостевом отсеке обрушилась балка, а там жены господ офицеров! Помогите, госпо»
Причитания несчастного вестового прервались на середине фразы. Потом его тело, разрезанное на две аккуратные половинки на уровне груди, упало на палубу, истекая фонтанами крови.
В последнее мгновение Эланиеэль успел заметить, как блестят в звездном свете тончайшие нити, что-то вроде очень большой по площади, но едва заметной паутины. Эта почти невидимая сеть была установлена прямо в море, и, если приглядетьсято можно было увидеть высокие черные мачты, на которых она была натянута. Сама сеть не двигалась; это корабли своим ходом на нее напирали, непоправимо калеча себя, и убивая экипаж. «Задний ход! Завопил эльф во всю мощь легких, овершаг! Все вдруг!»
Но его было некому услышать. Он попробовал спастись, прыгнув за борт, но не рассчитал направление, и упал в воду уже в виде нескольких брусков мяса.
Вся эльфийская эскадра, краса и гордость флота Эреборского княжества, почти двести отборных боевых единиц, погибла меньше, чем за минуту. Из тех, кто находился на борту, не уцелел никто. В буквальном смыслевесь личный состав, и неучтенные пассажиры были разрезаны на куски.
Благородной эльфийской крови в морскую воду попало столько, что даже в свете наступившего через несколько часов утра пенный прибой на крутом берегу Озерного Королевства был розового оттенка. И это вовсе не было оптической иллюзией от игры красок очень красивого восхода.
Глава 11Книга Короля
Вопрос с одеждой оказался не таким уж пустяковым. Питеру пришлось прибегнуть к амулету невидимости, скрытому в одном из локонов. Но амулет был рассчитан всего на три часа работы, и отличался нестабильностью. А для свободного мужчины оказаться с голым торсом посреди города в одном из Песчаных Эмиратов было равносильно смерти. Причем не самой приятной смерти. В лучшем случае за такое нарушение полагалось побивание камнями. Но, если своим видом он вызовет доказанное вожделение другого мужчины, пускай даже и невольникавместо побивания будет медленное сдирание кожи, с часовыми перерывами на палящем солнце, чтобы обнаженная плоть успевала запечься, а кровь остановиться.
Обо всем этом Питер знал просто потому, что ему было положено знать о самых разных обычаях, в любой стране, с которой у Озерного Королевства были дипломатические и торговые связи. И это знание заставляло его изрядно нервничать.
Конечно, можно было рискнуть, и попытаться сесть в отдельную каюту на борту рейсового дирижабля, пользуясь невидимостью. Но малейшая задержка или перенос рейсаи его могла ждать неминуемая лютая смерть. К тому же, невидимым лавировать среди толпы народа было совсем не просто. А если задеть кого-то случайноможет статься, заклятие даст сбой, и опять же: пиши пропало.
Поэтому первым делом, как только вошли в город, они направились не к стоянке такси, а в ближайшую одежную лавку, каких было немало даже на окраинной улице. Сначала этот факт несколько удивил и озадачил Питера. Обычно на окраинах магазины торгуют всякой снедью и мелочевкой повседневного спроса. Но никак не добротной одеждой и предметами роскоши. Но ларчик открывался просто: им повезло, и они вышли к самому богатому и престижному району города. Тут были даже не обыкновенные одежные магазины, а настоящие бутики, где были представлены ведущие бренды мира моды, и их коллекции, специально адаптированные под обычаи Песчаных Эмиратов.
Они нашли лавку с огромной витриной, уставленной крупными манекенами, с накинутыми на них разноцветными хиджабами. Анне эта витринная экспозиция показалась инсталляцией из жизни экзотической банды грабителей банков из-за узких прорезей для глаз, которые были в моде в этом сезоне. Но как раз воровство и грабеж в Песчатных Эмиратах были вымирающей редкостью. Очень уж жестокие наказания, и повсеместная видеофиксация, внедренная стразу после появления элементалей-камер на свободном рынке, искоренили это зло под корень.
Я пойду внутрь, ты оставайся здесь, прошептала Анна, стараясь не шевелить губами, внутри никого нет. Твои шаги и дыхание могут услышать.
Да, моя королева, согласился Питер.
Анна чуть кивнула, и уверенно двинулась к мраморным ступеням, которые вели в лавку.
Стой! Питеру пришлось окликнуть ее в голос; впрочем, прежде, чем сделать это, он внимательно огляделся, и никого не обнаружил в радиусе слышимости, деньги забыла.
Блин, еле слышно прошептала Анна, и сделала вид, что оступилась, тут, за бортиком, слепое пятно элементали наблюдения, сказала она, поставь сумку незаметно рядом. Мы сглупили сильно, надо было мне сразу нести деньги. Теперь появление сумки смогут заметить на записи.
Там двадцать кило! Возразил шепотом Питер, ты, конечно, в хорошей формено не настолько! Давай я выложу один слиток на пятьсот грамм. Этого должно хватить на десяток хиджабов.
Дело говоришь, кивнула Анна, поправляя ремень на туфле, клади.
Собираясь в путешествие, они не стали заниматься одеждой Питерапотому что московская мужская мода совершенно не годилась для Песчаных Эмиратов, да и магазины были закрыты. Зато взяли с собой много денег. Анна не хранила дома сколько-нибудь значимое количество металла в слитках, и хотела забрать с собой все свои ювелирные украшения. Но им повезло: несколько десятков килограммов золота в слитках от ста грамм до пяти килограмм хранил в рабочем сейфе Павел Сергеевич. «Под гарантии, что вы возьмете меня с собой к тем штукам, когда вернетесь», сказал он, отдавая золото; Анна согласно кивнула, и пожала протянутую руку.