Я сую руку в карман толстовки, отчаянно желая почувствовать облегчение, но он пуст. Ну, конечно.
Уэс украл мои таблетки, чтобы купить эти чертовы продукты.
Развернувшись, я запускаю руки в свои растрепанные от ветра волосы, пытаясь отдышаться, но не могу. Я не могу дышать. Не могу провести пальцами сквозь спутанные пряди. И не могу поверить, что была настолько глупа, чтобы позволить этому парню забрать единственное, что могло заглушить эту боль. Я сильнее дергаю за волосы. Хватаю ртом воздух и раскачиваюсь вперед-назад, пытаясь успокоиться, но ничего не получается.
Эй ты в порядке?
Нет! кричу я, но никакой звук из меня не выходит. Мои легкие расширяются и сжимаютсяя чувствую это, но воздух их не заполняет.
Я не могу дышать!
Рэйнбоу
Рэйн! рявкаю я, сильнее хватаясь за голову.
Рэйнбоу, нежный голос раздается в моей голове. Рэйнбоу, детка, пора домой
Образ красивой, улыбающейся женщины с русыми волосами вспыхивает перед моими глазами, прежде чем мое сознание успевает его подавить.
Нет!
Рэйн, голос Уэса размеренный и спокойный.
Он разговаривает со мной, как с диким животным, которого пытается загнать в клетку, и я начинаю вести себя соответственно.
Я пускаюсь в бегство.
Глава 4
Уэс
Рэйн! я кричу ей вслед, но она уже на полпути через парковку.
Ее хромота усилилась, но она, кажется, с ней справляется. Я прислоняюсь спиной к перилам и смотрю, как она исчезает в лесу.
Что это была за хрень?
Я оглядываюсь через плечо и смотрю на семью, за которой секунду назад она еще наблюдала. Может она их знает?
Хотя, неважно. Это не моя проблема.
Мой желудок урчит в напоминании, в чем конкретно заключается моя проблема. Или в чем она была до того, как я раздобыл недельный запас еды, благодаря этой маленькой черноволосой психопатке. Я даже рад, что она сбежала. У нее явные проблемы с головой, и последнее, что мне нужно, это кормить еще один лишний рот.
Я снова роюсь в пакетах и нахожу банку тушеной говядины. Уверен, на вкус она будет похожа на гребаный собачий корм, но в ней содержится достаточно калорий и белка, чтобы пережить остаток дня.
Я поднимаю с колен все еще упакованный консервный нож и клянусь, что он чертовски пахнет ею. Я подношу картонную упаковку к носу, закрываю глаза и вдыхаю аромат. В моей голове вспыхивает воспоминание, как она обнимала меня своими маленькими ручками в продуктовом магазине. От ее волос пахло точно такжеванилью, кексами или еще каким-то другим девчачьим дерьмом. От этого мой член стал твердым.
Да, а потом она убежала и чуть не подверглась групповому изнасилованию.
Мое сердце бешено колотится, когда перед глазами появляется картинка: она стоит там, глядя мне вслед, большие голубые глаза полны страха, и она кажется такой маленькой в этой мешковатой черной толстовке, которая доходит ей почти до колен.
Хватит! Она тебе больше не нужна. Припасы, укрытие, самозащита. Только это.
Мой пульс поднимается, когда я вспоминаю, как она пыталась отбиться от меня на парковке. Сука действительно дергала меня за волосы. Ни разу в жизни меня еще никто не дергал за гребаные волосы.
Припасы, укрытие, самозащита.
Я представляю себе маленькую морщинку на ее лбу и опухшие следы от ногтей на ее щеке после того, как я вытащил ее задницу из «Бургер Паласа». Она стояла и раздумывала о том, садиться ли ей на мой байк или нет. Как будто у нее был другой выбор.
Припасы, укрытие, самозащита.
Я вспоминаю, как впервые увидел ее. Я зашел в ресторан, когда началась суматоха, и обнаружил ее, свернувшуюся калачиком на полу, такую крошечную и получившую самое жестокое наказание за то, что она отказалась отдавать свои обезболивающие таблетки.
Дерьмо!
Я бросаю банку обратно в пакет и собираю вещи. Мой желудок протестует, когда я спрыгиваю вниз на покрытый мусором газон и начинаю привязывать пакеты с продуктами к рулю своего байка. Я должен вернуть Рэйн. И это решение никак не связано с тем, что она пахнет сладким печеньем или выглядит, как сломанная фарфоровая кукла, одетая слепым человеком, или с тем, как ее сиськи и бедра были прижаты ко мне, пока мы ехали на мотоцикле. Мне нужно вернуть Рэйн, потому что я знаю кое-что, чего не знает она.
Рэйнбоу Уильямсгребаный выживальщик.
И я еще не закончил ее использовать.
Я тихонько еду на своем байке по ее следам, оставленным в лесу. Они приводят меня к торговому центру, который находится дальше по дороге от парка. Место заброшенное и частично выгоревшее. Если бы мне нужно было угадать, я бы сказал, что там был разграблен стоматологический кабинет, вероятно, грабители вынесли все лекарственные препараты, а остальное подожгли.
На сегодняшний день это единственная вещь, которая имеет хоть какую-то реальную ценность. Таблетки. Киски. И страсть к поджогам. Наличные деньги больше ничего не стоят, если только вы не хотите апокалипсировать свою картошку фри в «Бургер Паласе». Наше правительство настолько полно дерьма, что больше никто даже не слушает этих лживых мудаков. По их словам, американский доллар «сильнее, чем когда-либо», и мы все должны просто «сохранять спокойствие», пока «не будут выявлены причины кошмаров».
Конечно, это сообщение было предварительно записано и последние несколько недель звучит на повторе. Потому что даже репортеры больше не ходят на работу. Они все сидят дома в кругу семьи или прожигают свою жизнь и все дерьмо вокруг, как и все остальные.
Я объезжаю вокруг здания и снова нахожу следы, возвращаясь назад. Несмотря на то, что последний раз я был во Франклин Спрингс, когда мне было девять, я все еще знаю эти леса, как свои пять пальцев. Мне кажется, я проводил в них больше времени, избегая своей суки мамаши и ее парада пьяных мужиков, чем под крышей ее дома.
Или под чьей-нибудь другой крышей, раз уж на то пошло. После того, как меня поместили в систему опеки, я менял один дерьмовый дом на другой, пока, наконец, не повзрослел и не вышел из этой чертовой системы. Тогда я уже стал менять одного соседа по комнате на другого.
Тропа идет параллельно главной магистрали, прерываясь и возобновляясь почти у каждого здания на пути. Несколько развилок, ведущих до ближайших кварталов, появляются то тут, то там. Я начинаю думать о том, что опоздал. И что Рэйн уже может быть где угодно. Наверное, она уже в каком-нибудь идеальном маленьком домике, ест идеальную маленькую порцию еды и рассказывает своей идеальной маленькой семье о мудаке, который похитил ее из «Бургер Паласа».
Я выжимаю сцепление и переключаюсь на вторую скорость. А затем на третью. Не знаю, это потому, что я надеюсь все еще найти ее или потому, что я так чертовски зол на себя за то, что отпустил ее. Я мчусь по тропе так быстро, что даже не понимаю, где нахожусь, пока не выезжаю из леса и не обнаруживаю, что несусь через огромную парковку, направляясь к одному очень знакомому фургону.
Бл*дь!
Я ударяю по тормозам и останавливаюсь рядом с ним, прислушиваясь к звукам выстрелов, криков или лая, но мой байк чертовски громкий, поэтому я выключаю двигатель и жду. Мой пистолет превратился в бесполезный кусок дерьма после того, как сегодня утром я потратил последнюю пулю, спасая задницу Рэйн в «Бургер Паласе», но я все равно достаю его и иду вдоль фургона, пока через лобовое стекло мне не открывается вид на главный вход.
Обстановка вокруг «Хакаби Фудс» выглядит точно такой же, какой мы ее оставилираздутый труп, лежащий лицом вниз на тротуаре, опрокинутый шезлонг, вероятно, несколько растерзанных бандитов по другую сторону раздвижных стеклянных дверей. Но, самое главное, никаких угроз. Я вздыхаю с облегчением и убираю пистолет обратно в кобуру, удивляясь, как, черт возьми, я мог быть настолько глуп, чтобы снова оказаться здесь. Я повел себя безрассудно. А я никогда так не поступаю.
Но я знаю кое-кого, кто так поступает.
Прежде чем успеваю нажать на газ и убраться к чертям подальше от этого места, что-то подсказывает мне еще раз взглянуть на вход. И тут я замечаю, что мертвый парень больше не лежит на животе. Он перевернут на бок. А рядом с ним на корточках сидит маленькая черноволосая сучка, которая его и перевернула.
Рэйн, одетая по-прежнему в свою толстовку, становится на колени перед трупом, придерживая его плечом, и начинает рыться в карманах его мешковатых джинсов. Лицо у парня выглядит чертовски ужасно: полуоткрытые веки, отвисший рот, засохшая блевотина. Но она не обращает внимания на все это дерьмо, как будто она ищет что-то важное, ковыряясь в мусорном баке.
Маленький гребаный выживальщик. Я так и знал.
Когда Рэйн находит то, что искала, то отодвигается от тела, позволяя ему упасть обратно с бесцеремонным шлепком. Все ее внимание сосредоточено на маленьком оранжевом пузырьке в руках. Я хочу подойти и похлопать ее по плечу за то, что ее яйца оказались больше, чем у меня. Но я чертовски уверен, что в какую бы банду не входили Шрек и троица амфитаминщиков, внутри все еще могут быть другие бандиты.
Рэйн кладет в рот таблетку. Затем закрывает пузырек и засовывает его через ворот толстовки, пряча в лифчике. Я ухмыляюсь, вспоминая, как ранее эта же бутылка практически выпала из ее кармана прямо мне в руку, когда я перебросил ее через плечо.
Она быстро учится.
Качая головой, я завожу байк.
Рэйн получила то, за чем пришла. Настала моя очередь.
Я выезжаю из-за укрытия, ожидая, что она обернется на приближающийся звук работающего двигателя и улыбнется при виде меня.
Вместо этого она резко оборачивается, держа в руках «Узи» мертвого чувака.
Ремень от автомата все еще перекинут через жирное тело, но она держит его в руках, направляя ствол на меня, и пытается снять. Когда я подъезжаю ближе, то вижу, как от напряжения порозовели ее щеки. Я останавливаюсь и продолжаю сидеть с самодовольной ухмылкой, спрятанной под шлемом, прекрасно осознавая, что она не станет стрелять в
Звук автоматной очереди доносится до меня в тот же момент, когда жгучая боль пронзает мое плечо. Я смотрю на Рэйн, не веря в то, что эта сука действительно нажала на курок, но она больше не смотрит на меня. Она стоит лицом к главному входу, где двое отбросов общества в красных банданах лежат на горе битого стекла, истекая кровью.
Испуганные глаза Рэйн устремляются на меня, затем она бросает «Узи» и вскакивает на ноги. Она секунду колеблется, затем делает безумный рывок в сторону моего байка, останавливаясь, чтобы подобрать по пути один из упавших бандитских пистолетов.
«Припасы, укрытие и самозащита», мысленно повторяю я, пока Рэйн укутывает меня своим маленьким нежным телом.
Двое готовы, остался один.
Глава 5
Рэйн
Я только что убила парня.
Двух парней. Кажется, я только что убила двух парней.
Подпрыгивая на сиденье мчащегося мотоцикла Уэса, я прокручиваю в голове то, что только что произошло. Я не переживаю это заново, нет. Просто я как будто смотрю плохое телешоу, ожидая, когда подействует гидрокодон, и все это исчезнет.
Я вижу отражение открывающихся раздвижных стеклянных дверей в блестящем черном шлеме Уэса. Я вижу парней в красных банданах, выходящих из этих дверей. Я вижу пистолеты, направленные на Уэса. Затем я вижу, как парни, держащие эти пистолеты, падают на спины, когда стеклянные двери позади них разбиваются вдребезги. Как будто в воздух запустили сверкающее хрустальное конфетти. И все вокруг так громко. Не могу поверить, что Уэс действительно застрелил этих парней. Я оборачиваюсь и смотрю на него.
Но в его руках нет пистолета.
Я закрываю глаза и еще сильнее прижимаюсь щекой к спине Уэса. Затем запираю этот постоянно повторяющийся клип в крепости с другим дерьмом, о котором я больше никогда не буду вспоминать. Потому что все это уже не имеет значения, и мы все умрем.
Я чувствую, как под моими руками тело Уэса начинает выгибаться, как будто он пытается что-то сделать, поэтому я выпрямляюсь и заглядываю ему через плечо. Он держит одну руку на руле, а другой возится с кобурой. Я задумываюсь о том, не нужна ли ему моя помощь, но прежде чем успеваю предложить, он вытаскивает пистолет и бросает его в лес.
Я поворачиваю голову, провожая взглядом исчезающее в кустах оружие. Затем вздрагиваю, когда пистолет, о котором я совсем забыла, вырывается из моей руки и исчезает в его кобуре. Это был мой пистолет. Я открываю рот, чтобы возразить, и чувствую, как его тело сотрясается от смеха.
Мудак.
Я хлопаю его по плечу и слышу крик, даже через рев мотора.
Когда я смотрю на свою ладонь, то вижу на ней кровь.
О боже!
Уэс останавливается на обочине и сдергивает с головы шлем.
Какого хрена?
Мне очень жаль! Я не знала! Я соскальзываю с кожаного сиденья и тянусь к рукаву его рубашки. Розовый цветок стал ярко-красного цвета. Дай мне взглянуть.
Уэс сердито смотрит на меня и кивает. Один раз.
Он безжалостно жует свою нижнюю губу, когда я осторожно берусь за край рукава. Приподняв ткань, я нахожу на его предплечье глубокую рану. Дела обстоят плохо. Она около двух дюймов в длину и полдюйма в ширину, но не слишком сильно кровоточит. Как будто раскаленная пуля ее прижгла.
Ну, есть хорошие и плохие новости.
Уэс раздраженно поднимает бровь, глядя на меня.
Хорошая новость заключается в том, что это всего лишь поверхностная рана. Плохая новостьты испортил свою красивую рубашку.
Уэс отодвигает от меня свое плечо и дергает рукав обратно вниз.
Я испортил?
Не смотри на меня так! Единственная причина, по которой эти парни вышли на улицу и стреляли в тебя, была в том, что они услышали твой шумный мотоцикл!
Ну, если бы ты не сбежала, моего шумного мотоцикла там бы не было.
Ну, а тебе не обязательно было приезжать за мной, ведь так?
Уэс поджимает губы и смотрит на меня так, как он смотрел бы на полку с консервами или стойку с инструментами. Как будто он обдумывает мою ценность.
Да, это так.
Он ставит свой байк на подставку, затем слезает с него, не сводя с меня глаз, мое сердце начинает бешено колотиться. Мотоцикл стоит между нами, создавая границу, как линия на песке.
Как бы ни приятно это было признавать, выражение его лица немного смягчается, ты довольно полезна, когда не пытаешься убить нас обоих.
Я сглатываю и выпрямляю спину, заставляя себя посмотреть ему в глаза. Трудно вести себя жестко, когда перед тобой что-то настолько красивое. Черт возьми, даже трудно вспомнить, что я собиралась сказать.
Так. И что же я собиралась сказать? Ах, да.
Почему ты считаешь, что я хочу тебе помочь?
А с чего ты взяла, что мне есть дело до того, чего ты хочешь? Пуф! Мягкость исчезла.
Ого, Уэс! Не обязательно быть таким мудаком. Можно просто вежливо попросить, не находишь?
Он вытаскивает мой пистолет из кобуры и с ухмылкой направляет его мне в голову.
Я не обязан просить вежливо. Из нас двоих, пистолет есть только у меня.
Я закатываю глаза и скрещиваю руки на груди.
Знаешь, что мне нравится в «Глоках»? ухмылка Уэса превращается в презрительную усмешку. Предохранитель находится прямо здесь. Он постукивает указательным пальцем по спусковому крючку. Тук, тук, тук. Тебе даже не придется снова взводить курок, прежде чем выстрелить. Ты просто нажимаешь и все.
Ладно! Я тебе помогу! Я вскидываю руки в воздух. Не нужно так драматизировать.
Уэс смеется, убирая пистолет обратно. Это напоминает мне о том, как он выглядел на детской площадке. Темные ресницы, веером рассыпанные по щекам. Безупречная улыбка. Хриплый смех. Вот только на этот раз видеть его таким не доставляет мне боли.
Потому что на этот раз он хочет, чтобы я осталась.
Мне нужен бензин, объявляет Уэс, бросая еще один быстрый взгляд на свое огнестрельное ранение. Должно быть это адски больно.
Все бензоколонки поблизости пустые. Единственный способ заполучить бензинэто слить его с другой машины.
Круто. Уэс садится на мотоцикл и смотрит на меня. Знаешь, где мы можем достать шланг?
И повязку? Я бросаю взгляд на испорченный рукав его гавайской рубашки.
Да.
Да, я сглатываю, пытаясь избавиться от комка в горле. Знаю.
Глава 6
Уэс
Рэйн указывает дорогу, ведущую обратно через лес. Мы доезжаем до библиотеки, которая находится напротив старого доброго «Бургер Паласа».
Не могу поверить, что эта машина все еще горит, кричит она сквозь рычание мотора, пока мы проезжаем мимо дымящегося седана. Она горит весь день!